Из Тени (Dragon Age)

Глава 3. Опасность не миновала

Брешь запечатана, конец света отсрочен, кажется, теперь можно было героям этого события и отдохнуть. Однако, увы, предчувствие Лелиану не подвело и на этот раз. Ведь действительно Брешь — это лишь начало.

За следующие несколько недолгих дней военный совет в Убежище собирался небывалое количество раз. И до сих пор многие проблемы остались нерешёнными. Впрочем, это и неудивительно. Ведь теперь они остались совсем одни.

Тевинтерский сектант, малефикар, сбежал. Большие жертвы среди солдат в марш-броске. И, конечно, нападение на храмовников, которым пленник должен был передан по закону. Именно в этом обвинила Церковь командование Убежища. Стали ли жрицы разбираться в обстоятельствах, например, что видение Тени показало им заговорщиков, и среди них не было того мага? Нет, конечно. Церковь обвинила их в измене, обозвала еретиками. А потому у «рук» Верховной Жрицы и бывшего храмовника не осталось ничего другого, как начать собирать силы самостоятельно. Ведь они единственные понимали, что носитель метки ещё не самое опасное существо Тедаса. Но кто тогда?

Именно этот вопрос был в повестке каждого военного совета. Но пока что все они заканчивались ни с чем. Ведь у этой, почти что уже организации, не было достаточно сил и влияния. Даже для того, чтобы выследить пленника. Кстати, о нём…

Именно ему главы Убежища решили посвятить оставшееся время сегодняшнего совета. Спорами и одними лишь догадками они пытались хоть немного приблизиться к истине о личности этого человека и его мотивах. Но что у них было на него? Да особенно-то и ничего. Единственная зацепка — Серые Стражи.

— Тот Страж, который пришёл вместе с Люциусом, очевидно, был знаком с выжившим, — рассуждал Каллен, — да и храмовники пришли в Храм из-за него, — заметил он, сожалея, что они так и не узнали о мотивах тех, кто на них напал.

Если бы они смогли поймать или Лорда-Искателя, или Стража, то получилось бы у них выпытать все ответы касательно даже того, что за монстров они привели с собой. Однако, стоило пленнику исчезнуть, как эти двое и оставшиеся красные храмовники вскочили на коней и сбежали. А мёртвых уже было не допросить.

— А значит, он может быть как-то связан со Стражами, которые напали на Её Святейшество…

— Но мы точно не знаем, что это были за люди. Вы же сами сказали, что в видении были только очертания их доспех, — тогда возразила Жозефина, в связи со своей профессией зная не хуже Лелианы, как опасны такие резкие обвинения.

А возможно, женщина, как и все остальные, пыталась всеми силами доказать невиновность Стражей. Ведь люди этого ордена герои, борющиеся с порождениями тьмы и спасающие Тедас от Моров. Зачем им взрывать Храм да ещё вместе с собой?

— Но ведь Лелиана тоже подтвердила, что он Страж, — возразила тогда нетерпеливая Кассандра.

— Я лишь предполагаю, Кассандра, что все странности его тела могут быть связаны со скверной в крови. Потому что он в какой-то степени похож на вурдалака. Такие же белые кожа и глаза, — поясняла Лелиана. — Однако обычно на этом скверна не останавливалась и продолжала и дальше уродовать человека, а вот он внешне не менялся, мы следили за ним три дня.

— Значит, предположения о скверне отметаются?

— Или так, или его организм умеет противостоять её воздействию. Это свойственно Стражам, так мне говорил Айдан. И всё же больше бы нам мог сказать сам орден, однако ответа из Вейсхаупта придётся ждать ещё долго, а Стражи Орлея и Ферелдена исчезли.

— Как это? Просто взяли и исчезли? — удивился Каллен.

— Именно так, командир Каллен. И знать Орлея очень этим обеспокоена. Ходят сплетни, что они собирают силы в крепости Адамант. Однако оттуда не приходило никаких вестей, даже на официальный запрос Императрицы никто не ответил, — разъясняла Жозефина в своей привычной официальной манере.

— И после этого вы будете ещё говорить, что мои обвинения против Стражей поспешны, — буркнула Кассандра.

Их раздумья вновь ни к чему не привели, только пошли по кругу. До сих пор ни одна догадка для упрощения дела не была отброшена или точно подтверждена. А ведь они ещё не вспомнили о существе, которое видели в Тени. Он точно был для них загадкой, как и его мотивы.

Во время всего этого спора Солас покорно стоял в углу, умело изображая интерьер. На совет его позвали лишь за тем, что если речь зайдёт о Бреши или Тени, то не придётся искать этого знатока по всему Убежищу, а спросить сразу. Сейчас же его не замечали, однако сам эльф очень внимательно слушал советников и, кажется, злился. Ведь эти люди уже который раз ходят по кругу со своими догадками. Да, они предполагают, что во всём происходящем замешаны Стражи, тевинтерские сектанты и красный лириум, которым кто-то отравил тех храмовников. И ко всему этому они пытаются хоть как-то приписать выжившего. Однако мужчина не понимал, почему все эти люди в упор не хотят видеть самое интересное касательно сбежавшего пленника. Да демон дери всех этих Стражей, скверну и сектантов! Живой человек появился на Конклаве из разрыва, то есть из Тени! Неужели только он это заметил в первую очередь?!

Солас, конечно, не хотел вмешиваться и привлекать лишнее внимание, однако когда в очередной раз все эти люди начали перебирать не такие уж и важные сейчас факты, он не выдержал.

— Хм, позволите? — вмешался эльф, пока очередные размышления не перешли в спор.

Четверо советников тут же обернулись и взглянули на эльфа-тихоню, кажется, только сейчас вспомнив, что он тут вообще был.

— Да, Солас, говори, — кивнула Лелиана, надеясь, что хоть, может, знаток Тени поможет им сойти с этой мёртвой точки в обсуждении.

— Я хотел бы обратить ваше внимание на то, как именно выживший оказался в Храме. Как мне кажется, это сейчас наиболее важно для понимания этого человека, — учтиво заговорил Солас и вскоре встал у стола наравне с советниками.

— Насколько помню, ты выразил предположение о том, что тогда Тень смогла каким-то образом перенести этого человека в Храм.

— Да. По принципу эльфийского элувиана, — подтвердил эльф слова Каллена кивком, однако в тот же момент стал гораздо серьёзнее. — Однако теперь, имея возможность несколько дней подумать, я решил, что всё гораздо… сложнее, — от его пугающего тона советники даже переглянулись. А Солас сделал паузу прежде чем продолжить, видимо, пытался подобрать правильные слова, чтобы не выглядеть идиотом после того, что скажет. — В момент ослабления Завесы мы отчётливо видели, что создался именно разрыв, который напрямую связан с Тенью. И поэтому я с уверенностью заявляю, что выживший появился именно из Тени.

— Это невозможно, если он, конечно, не демон, — воспротивилась Кассандра.

— Об этом я тоже подумал в первую очередь. Он может быть одержимым или демоном, принявшим форму человека. Однако есть одно «но». Демоны не могут прийти из разрыва сразу в чужой форме, даже если они завладели сомниари… По крайней мере я не слышал о подобных случаях.

— Храмовникам подобное тоже не встречалось, — подтвердил Каллен. — Тем более этот маг одержимым не был.

— Поэтому я и делаю предположение, что из Тени появился именно… человек.

— Хочешь сказать, что он находился в Тени физически? Но такого быть не может. Тень недоступна для людей, — говорила и хмурилась Кассандра, а вместе с ней и остальные советники, еле сдерживаясь, чтобы не обозвать эльфа недобрым словом.

Однако несмотря на всю абсурдность, которую он говорил, Солас не отказывался от своих слов, а, наоборот, совершенно серьёзно продолжил. Даже больше — настолько серьёзным он никогда ещё не был.

— Именно поэтому я прошу вас со всей серьёзностью отнестись к моим словам. Поскольку истории известен лишь один случай, когда люди смогли войти в Тень физически.

— Древние тевинтерские магистры?

— Да.

В тот момент ставка командования погрузилась в полную тишину. Советники с ужасом переглядывались между собой, искав поддержку друг у друга. Очевидно, каждый из них хотел обвинить эльфа в безумии. Он точно в недавнее время головой не обо что не ударялся?

Однако стоит им только посмотреть на него, полностью уверенного в своих словах, неколеблющегося от возможного унижения, так все слова тут же улетучивались с языка. Эльф не шутит.

Как такое вообще возможно?

Они три дня видели его, как видят сейчас друг друга. Они лечили его, как совсем обычного человека. Они свободно разговаривали с ним, он говорил в ответ. Он… самый обычный человек. Разве он может быть одним из тех, кто — как говорит Церковь — прорвал Завесу и вошёл Тень, начав тем самым Моры?! Магистры — легенда, грешные создания. Они первые порождения тьмы, они принесли в мир скверну, они были прокляты Создателем.

А он же просто мужчина, слегка чудаковатый маг…

И вдруг женщины вспомнили реакцию выжившего на весь рассказ о Церкви. Он им не поверил. Смотрел на мир, как на что-то чужое. А потом был вопрос: «Какой сейчас год?». Они вспомнили, с каким испугом он отреагировал на ответ.

Нереально. Невозможно. Совпадение. Глупость…

Или… Или возможно?

— Солас… Ты сам-то в это веришь? — спустя какое-то время неуверенно спросила Лелиана, желая знать мнение эльфа. Он же тоже разумен. Ему это всё не кажется бредом?

Солас помедлил с ответом. Конечно, ему самому хотелось считать это абсурдом хотя бы потому, что этот человек просто не мог выжить в Тени, ведь её магия должна была уничтожить его своей силой, своей чуждой природой. И уж тем более он не мог вернуться в недремлющий мир в почти полностью обычном виде. Даже, например, жреца Думата скверна изуродовала почти до неузнаваемости, превратив в опаснейшее порождение тьмы. Однако только глупцы отметают как невозможное то, что не подтверждено их личным опытом. А Солас себя глупцом не считал. Ему ли не знать, как легко можно сломать все известные законы природы и магии.

— Признаться честно, такого в Тени я ещё не встречал. Однако я не буду отказываться от своих предположений и вам не советую, не после того, что мы все видели.

Когда момент отрицания подошёл к концу, советники со вздохом только смирились. Смирились? Да, именно это слово сейчас лучше всего подходит. Конечно, они продолжат не верить эльфу, уже просто надеясь, что он ошибся, но не забудут его слов. Эльф прав. После всего пережитого это предположение нельзя отметать. Брешь уже один раз разрушила знакомые устои и правила мира, создав разрывы, так, может быть, она ещё и страшную легенду возродила?

— Этот мир сошёл с ума, — устало вздохнул Каллен, оперевшись руками о стол. — Тевинтер хоть что-то сказал в своё оправдание? — обратился командор к послу.

— Нет. Я стараюсь наладить с ними связь, но архонт пока отмалчивается.

— Так, значит, намекните ему, что у нас тут, возможно, вполне себе живой один из этих древних моролюбов! Пускай пошевелится, если не хочет скандала!

«Два древних моролюба», — заметил про себя Солас, но озвучивать это благоразумно не стал.

Маг, не разбирая дороги, бежал очень долго. Волчье тело оказалось выносливым, сильным. Прекрасные перемены для того, кто не может нормально даже ходить. И пользуясь новыми возможностями, он изматывал себя продолжительным бегом.

Прошло несколько часов, пейзажи снежных гор уже давно сменились на леса, но мужчина и не думал останавливаться, чтобы передохнуть. Попив воды из очередной встречной речушки, он устремлялся дальше. Постепенно изнывать начало даже тело выносливого зверя. Но остановиться он так и не решался. Когда в спину дышали уже две враждебные к нему группировки людей, он старался уйти как можно дальше. Не стоит скрывать, что он боялся быть вновь пойманным. Это было даже полезно. Страх и зародившаяся от него паника придавали хоть каких-то сил его истощённому телу.

Он не знал, куда именно бежал. И раньше территория Империи была огромна — и жизни не хватит, чтобы её досконально обойти. А сейчас, спустя века, он даже и не знал, что вообще могло остаться от знакомого ему мира. Однако через несколько часов после спуска с гор и упорного бега точно на восток, Безумец оказался на берегу какого-то огромного озера. Сложно было изначально сказать, что это за озеро, ведь их в Империи было очень много, однако там в дали, на горизонте, посреди воды, он заметил очертания знакомой постройки. Цитадель Кинлох — это, однозначно, она, ведь, кажется, он бывал в этих местах. Значит, он где-то на юго-востоке Империи… то есть, Тедаса. И от Минратоса, столицы Тевинтера, он очень далеко… Если этот город вообще ещё сохранился или хотя бы упоминания о нём.

До этого самого момента Безумец вопреки смирению ещё тешил себя каким-то глупым неверием в то, что он действительно умудрился настолько пережить свой век. Однако теперь и архитектура ещё раз всё подтвердила. Кинлох Холд и раньше-то после продолжительного штурма не был имперским эталоном величия, а сейчас он выглядел обветшалым и полуразрушенным. Даже красивейший мост к башне покоится на дне озера. И, очевидно, такие разрушения сделал не человеческий фактор, а время. Жертвой неумолимого времени стала и знакомая ему дорога — Имперский тракт. Несмотря на то, что он был построен во время войны за эти территории, строили его с упором на долговечность. Ведь как-никак единственная пригодная дорога на всём этом болотном юго-востоке. Однако сейчас и тракт стал лишь олицетворением былого величия Империи. Он, конечно, стоит и, очевидно, до сих пор выполняет свою работу, однако насколько же он сильно сейчас отличался от того, каким сохранился в памяти мужчины. Безумцу от лицезрения такой разрухи стало не по себе. Даже хорошо, наверное, что он попал на необжитые территории Тевинтера. Не придётся впадать в ещё большую тоску от разрушенных видов прекраснейшей архитектуры его родины.

Преодолев уже и без того огромный путь, маг не осмеливался делать остановку. Кое-как избавившись от желания снова погрузиться в себя, чтобы найти ещё хоть какие-то воспоминания об его родном мире, Безумец помчался дальше, но уже по тракту. Бежать пусть и по разрушенной, но всё-таки дороге было куда легче, чем по лесу. Тем более на камне не останется его следов, и его не выследят агенты. Главное вовремя с неё сойти и пройти какой-то путь в кустах, чтобы не попасться на глаза идущим торговцам с телегами. Потому как одинокий волк, что есть силы мчавшийся по тракту, — зрелище уж точно небывалое и очень даже запоминающееся.

Хотя сами торговцы, которые почти ничего не предпринимали для защиты своего товара, вселяли ему надежду на то, что эти территории людны, и он когда-нибудь да набредёт на какой-нибудь большой город.

Мужчина измотал себя до предела, но не собирался сдаваться. Подгоняемый желанием скрыться ещё дальше, он провёл в бегах ещё несколько часов, пока однажды не увидел вдали, ещё совсем на горизонте очертания замка. Не тевинтерский, уж точно, но тоже очень знакомый. Не его ли пришлось штурмовать Империи по время завоеваний в этих землях? Однозначно, его. Однако построенные в одну эпоху этот замок выглядел лучше, чем Башня Круга. Значит, за его состоянием следили, и, вероятно, он обитаем и сейчас. А если это так, то вблизи него может быть немаленькое поселение на берегу озера, а в самом замке знания в виде книг. Если, конечно, сейчас эти территории заняты населением, непохожим на необразованных варваров — аламарри.

Поставив для себя цель — достигнуть этого замка, сейчас мужчина всё же спустился с тракта и скрылся в лесу. Ведь не в его состоянии и не в волчьей шкуре приближаться к людским поселениям, а значит, сначала нужно найти место, где он сможет наконец-то нормально отдохнуть.

Вот теперь после такого невозможно долгого бега он передвигался по лесу с большим трудом. Сил идти уже не было совсем, а уж бежать — тем более. Уставшие лапы постоянно путались, он то и дело о них спотыкался, а тяжёлое тело только и желало припасть к земле. Но он держался из последних сил и шёл дальше. Ведь какое-либо укрытие он не нашёл для себя до сих пор и понимал, что если остановится хоть на минуту и передохнёт, то потеряет волчье тело и уже точно ничего не найдёт.

Куда именно вывели его тракт и леса? Он не знал. Поскольку это место не имело каких-то особенностей, чтобы он мог хоть что-то вспомнить. Просто обычная долина одного из притоков озера.

Тяжело дыша, мужчина пробирался через кусты и заросли. Сейчас ему уж точно нельзя было попадаться на глаза, ведь вид его был жалок, и такой волк, пожалуй, никого не напугает. А как он понял, люди здесь были. Хорошо это или плохо, он ещё пока не решил.

Посматривая на пепелище какого-то небольшого поселения, маг попытался понять, что же в этой долине происходит. Ведь ему часто попадались следы сражений, причём сражались и маги, судя по следам от стихийной магии. «Во Внутренних землях Ферелдена после взрыва обострилось противостояние магов и храмовников», — примерно это Безумец услышал от переговаривающихся между собой солдат конвоя, когда его ещё вели к Бреши. И теперь он задумался. Может, ему действительно «повезло», и он примчался как раз в эти самые Внутренние земли? Если так, то нужно быть осторожнее, чтобы не нарваться на храмовников. Видя уже одного в деле, он растерял всё желание встречаться с этим орденом на поле боя.

Кажется, его поиски так ни к чему и не приведут. Ведь какого-то безопасного укрытия он не нашёл, а держаться уже совсем не получалось. Ещё шаг — и он точно упадёт в обморок от истощения и бессилия. И понимая всю серьёзность своего положения, Безумец постарался отойти от найденного пепелища и поискать уже любое укрытие. Не могло же всё сгореть. Наверняка же у местных жителей были какие-нибудь отдалённый сарай или нетронутая баня на берегу реки. Это была бы самая лучшая для него находка — и место неприметное, никто бы не полез его обворовывать, поскольку там ничего и нет, и крыша над головой есть. А крыша над головой нужна точно, ведь он даже не предполагал, сколько дней понадобится его организму, чтобы отдохнуть после такого-то истощения. Хотя найти еду было бы тоже неплохо…

И размышляя над своим незавидным положением, мужчина вдруг вышел на какую-то неприметную дорогу между скал. Не ахти себе находка, конечно, однако вдруг на земле он увидел следы. Из мага следопыт был плохим, однако с помощью волчьего нюха, он смог уловить хоть и слабый, но всё-таки запах людей. Значит, здесь недавно проходило несколько человек. И теперь мужчина замялся, не зная, стоит ли идти следом, или убегать в обратную сторону. Вдруг наткнётся на чей-то форпост.

Однако вдруг все эти мысли ушли на задний план, когда звериные уши уловили звуки сражения. И судя по огненным взрывам и звону щита, сражались как раз маги с какими-то солдатами. И это было недалеко. Поэтому мужчина заинтересовался и пошёл туда, где точно были люди, опять скрывшись для начала в кустах.

На небольшой поляне две противоборствующие стороны сейчас начали небольшое сражение. Мужчина угадал, здесь действительно были и маги, и, судя по горящему мечу на щитах, храмовники. Видимо, встретились два патрулирующих отряда. Безумец прибыл, когда сражение достигло своего пика, и с интересом наблюдал за всем со стороны. Хотя чего-то зрелищного он не увидел. Большинство воюющих магов были молоды, кроме небольшого набора стихийной магии ничего другого и не знали. Таким же была, видимо, и большая часть храмовников. Ведь по сравнению с тем, как воевал командир, то, что видит он сейчас, — просто позор. Их антимагические способности хоть и несли всю ту же опасность, но всё-таки навык владения мечом у них был очень плох. Мужчина даже фыркнул. Значит, обиженные друг на друга дети и есть основная сила всех этих противостояний? Теперь понятно, почему их война длится уже несколько лет и без перевеса в какую-либо сторону.

Впрочем, несмотря на равность в силе, у магов было количественное преимущество. Поэтому мужчина уже заранее решил, что даже, если будут жертвы, маги всё равно победят. Это ему шло очень даже на руку. Ведь он присмотрелся к магам, к их одеждам, и понял, что это не просто беженцы. Выглядят вполне себе здоровыми, не истощёнными постоянными стычками, даже успевают содержать свою одежду в опрятности. Значит, это вполне себе боеспособные люди с хорошо функционирующей базой. Безумца это очень заинтересовало. Затеряться среди таких магов труда бы не составило, да и они, очевидно, своих не выдают в связи с радикальным отношением к остальным людям, а уж тем более, храмовникам.

Сражение пошло на спад из-за смерти уже нескольких солдат. Мужчина оказался прав, ещё немного и маги победят. Как вдруг он заметил, что один из отчаявшихся храмовников добрался до магички-лекаря, благодаря которой все серьёзно раненые маги до сих пор остаются живы. «Убьёт», — спокойно подытожил свидетель происходящего. Ведь эта молоденькая девчушка не знала ни одного атакующего заклинания и только со слезами на глазах вырывалась из железной хватки храмовника. Не вырвется: сил не хватит. Помочь ей никто не успеет. Ведь другой молодой парень, который яростнее всего рвался к ней на помощь и громко кричал, был потеснён остальными храмовниками в сторону.

Для Безумца это был шанс. Спасёт обречённую на смерть магичку — уже будет на хорошем счету у остальных. И мужчина не стал проворонивать этот шанс. Сорвавшись с места, он что есть сил бросился вперёд. Храмовник уже занёс меч, но маг успел. Все только и видели, как неожиданно появившийся волк с прыжка сбил солдата с ног и тут же вцепился в его незащищённую шею. Испуганный мужчина забился в панике, стараясь хоть как-то задеть такого нежданного врага. Но хватка зверя была железной. Он не ослабил её, когда жертва яростно сопротивлялась, и не колебался, когда солдат захрипел и задёргался в предсмертных конвульсиях. Лишь только тогда, когда жертва обмякла, он заставил себя её отпустить. Хотя это было и тяжело сделать, ведь ужасно голодному волку попавшая в рот кровь показалась уж очень вкусной.

Отмахнувшись от мыслей о еде, волк с тяжёлым дыханием из-за потраченных для такого эффектного появления усилий поднял голову и осмотрелся. Сражение ещё не закончилось, достаточно-таки много храмовников были живы. Поэтому зверь совсем скоро подошёл к лекарке, которая до сих пор лежала на земле. Теперь понятно, почему она не пыталась убежать — лучник её ранил в ногу. И вместо того, чтобы залечить себя, она извела всю магию на соратников. Благородно, конечно. Но зато теперь она лежит и не может даже подняться. От этого волк рыкнул, выразив весьма человеческую эмоцию, а после встал перед девчонкой и, оскалившись, стал следить за солдатами. Конечно, мужчина понимал, что в случае ещё одного нападения он не сможет защитить ни себя, ни уж тем более её. Однако он надеялся, что вид большой собаки с окровавленной мордой, которая, очевидно, встала на защиту магички, отобьёт желание нападать у каждого. Очень рискованно, но ведь Безумцу тоже не хотелось, чтобы его старания прошли даром. Ведь теперь он герой уже как минимум для этой девчушки и того парня, который так безуспешно рвался к ней на помощь.

Магичка спокойно приняла такого помощника. Будучи ещё в панике и изнывая от боли в ноге, она увидела в нём именно большую собаку. Зачем его бояться? Ведь на его клыках кровь того, кто её чуть не убил, а сам он сейчас стоит и пытается её защитить.

Вскоре бой уже был завершён. Потеряв слишком многих, храмовники бросились бежать. Радуясь победе, маги начали осматривать своих. Совсем скоро к лекарке подбежал тот самый парень и начал помогать. Именно в тот момент все обратили внимание на зверя. Понимая, что они ошиблись и это никакая не собака, а самый настоящий дикий волк, его тут же окружили. Многие его испугались, но все удивлялись. Ведь, очевидно, зверь не опасен. Несмотря на свою дикую природу, он убил только одного храмовника, стал защищать их беспомощную подругу, а сейчас вот просто сидит, никуда не рыпается и изучает их уж слишком осознано.

Но волк оказался с ещё большим сюрпризом, чем они все ожидали. Ведь неожиданно животное окутала темная дымка, а через мгновение перед ними уже сидел совершенно обычный человек, пусть и смертельно уставший.

На несколько секунд поляна погрузилась в тишину. Все удивлённо на него пялились. Мужчина понял, все они магию оборотня в действии видят впервые в жизни. Это правда. Однако в Кругах про такую магию всё-таки ходили сплетни-небылицы. И о них вскоре вспомнили. Поэтому все наконец-то поняли, что такая магия вполне себе реальна и возможна, а этот измученный мужчина — их брат по несчастью.

Даже не собираясь задавать ему каких-то вопросов, все тут же кинулись помогать неизвестному магу. Некоторые юнцы уже с восторгом загалдели об умениях этого мужчины. Но никто даже не выдвинул ему какие-либо обвинения или предостережения. Его приняли за своего.

Безумец был прав: такое эффектное спасение девчонки неплохо ему послужило.

После такой хоть и удачной, но весьма серьёзной стычки с храмовниками патрулирующий отряд не мог не вернуться в лагерь, чтобы восстановить силы и помочь раненым. Поэтому и нового мага, как он и хотел, они повели туда же. Мужчина, изнемогая от голода, а ещё больше — от усталости, уже и не помнил, как они шли. Тем более уж он не запомнил дорогу. Кажется, его уставшее тело вновь ответило на реальность лишь тогда, когда они наконец-то дошли.

Безумец угадал. Действительно эти маги устроили себе неплохую базу в большой пещере. Незаметно и безопасно. Ведь здесь в случае нападения и обороняться будет легко — громоздким храмовникам в пещерных проходах просто не размахнуться, и сбежать можно будет через один из этих ходов. А главное, в этом месте к поверхности были как никогда близки залежи лириума, которых с помощью магии вытащили наружу в виде гигантских кристаллов. Мужчина бы даже, наверное, похвалил их за такую сообразительность, однако всё-таки с осторожностью отнёсся к этим столпам. Конечно, лириум для мага — родная стихия, однако Безумец знал прекрасно, что в большом количестве, а уж тем более в неочищенном виде, он очень пагубно повлияет на разум и на тело в общем. Не зря же в своё время архонт Дариний заключил договор с гномами на поставку уже обработанного и, следовательно, безопасного лириума. Пускай уж гномы сходят с ума от его добычи, а не граждане новосозданного государства.

К счастью, местное сопротивление оказалось весьма догадливым, и все маги соблюдали строжайшие правила безопасности и к лириуму подходили лишь в самых крайних случаях для восстановления своих сил. А это значит, в сопротивлении собрались не только вспыльчивые дети, но и маги постарше и повзрослее, знающие всю опасность этого минерала. И вскоре мужчина с ними встретился.

Большинство магов на базе появление новенького восприняло без вопросов, точнее вопросы у них были к самому магу, когда повсеместно разошлись слухи, что магия оборотня не сказки, и он тому живое доказательство. Спасало мужчину от расспросов со стороны любопытных юнцов его плачевное состояние. Ведь на него действительно нельзя было взглянуть без жалости. Только более взрослые отнеслись к его появлению с осторожностью. Очевидно, за них говорила и паранойя — всё-таки образ жизни беглецов, гонимых во всём церковном Тедасе, оставил на них заметный отпечаток. Были и более разумные причины — страх перед одержимостью. Эти маги понимали, что прежде чем брать кого-то под свою защиту, нужно знать, насколько он опытен и способен защитить себя от демонов. А были и самые старшие, почти старики, которые просто ворчали от того, что им привели ещё одного нахлебника, который, не понятно, способен ли хоть что-то дать их сопротивлению. Ведь этот худощавый да ещё и хромой маг уж совсем не был похож на какого-нибудь великого умельца.

— Сколько же он голодал? — размышлял один старый эльф и оценивающе ещё раз осмотрел прибывшего мага, которого сейчас заботливые хозяюшки усадили за стол и заставили есть, всё причитая от его худобы. Впрочем, мужчина противиться не собирался и был очень даже рад притронуться наконец-то к пище.

— За то, что он спас мою сестру, я готов ему отдать все наши припасы, — хихикнул молодой паренёк, который и стоял рядом с хмурым эльфом.

И в отличие от старика, юнца лишь забавляла та спешка, с которой ел неизвестный маг. К нему он не испытывал никакой неприязни. Да и как мог? Ведь его сестра жива только благодаря этому человеку.

Старый эльф, который, видимо, был здесь негласно главным, не переставал хмуриться. Одни его беспокойства не подтвердились — этот мужчина наверняка сильный маг, потому как магии оборотня обучиться очень тяжело. Следовательно, он был и опытным. Ведь только осторожность и опытность помогли ему дожить до такого хоть и относительно небольшого, но уже солидного для сильного мага возраста. Однако эти выводы привели к ещё большим подозрениям. Ведь такую магию в Кругах не изучают, значит, он отступник. Это заставило эльфа, прожившего в Круге всю свою жизнь, нахмуриться ещё больше. Ведь тяжело ему было избавить голову от стереотипов об отступниках, которыми их годами кормили храмовники и Церковь.

Кажется, никогда ещё так не радуясь самой обычной скудной пище, мужчина ел с нескрываемым удовольствием. Ведь с момента его пробуждения в его желудке кроме воды не было ничего. Однако даже несмотря на голод Безумец всё это время продолжал изучать тех, в кругу которых он оказался. Его план сработал на ура. К нему относились с теплотой и даже уважением. Очевидно, взрослые маги здесь имели больше привилегий. Поэтому сейчас он ощущал себя наконец-то в безопасности.

Но Безумец, конечно, не мог не упустить все те осторожные взгляды таких же старших магов. Однако он их не боялся. Понимал, что просто не нужно выделяться, и про него забудут. Действовать в тени он прекрасно умел. Поэтому даже взгляд того старого эльфа он проигнорировал, скорее посмотрел на него с тем же любопытством, еле скрыв отвращение. Ведь, очевидно, этот эльф был главным, его здесь слушались, и мужчине это казалось противоестественным. Где это видано, чтобы раттус имел настолько большое влияние?! Однако это возражение он так же скрыл, принимая новые реалии. Очевидно, в этом новом мире эльфы имеют куда больше прав, чем раньше. Тот знаток Тени и этот старик тому подтверждение. А значит, ему нужно к этому привыкнуть и не выкрикивать по привычке разные приказы при виде очередного остроухого… как бы унизительно это ни звучало.

«Когда же вас уровняли в правах с людьми? Рабы подняли восстание? Это следствие или причина падения Империи?», — размышлял Безумец, посматривая на эльфа. От этих вопросов он всё больше хотел наконец-то найти хоть какие-то исторические книги, очень надеясь, что здешние маги имеют хоть какое-то подобие библиотеки.

— З-здравствуйте, — раздавшийся рядом неуверенный голос девицы вывел мужчину из своих мыслей.

Спокойно доедая то, что осталось, Безумец глянул на ту самую лекарку, которая сейчас стояла рядом и от смущения сминала в руках юбку своей робы. Он давно заметил, что эта девчонка наблюдает за ним издалека, но подойти осмелилась только сейчас.

— Привет, — дружелюбно поздоровался маг. — Как твоя нога? — даже несмотря на страшную усталость он мог говорить ласково, умело делая вид, что его действительно беспокоит состояние этой магички.

— Всё… всё уже хорошо. Мне помогли. Рана даже почти не болит, — что-то вроде этого лепетала она, сгорая от смущения.

Безумец прекрасно заметил её раскрасневшееся лицо. Стесняется. От этого вывода изначально равнодушный мужчина даже улыбнулся. Искренне. Ведь подобная юношеская робость ничего другого кроме как умиления и не вызывала.

— Я… я хотела вас поблагодарить за то, что вы спасли меня, — спустя только какое-то время девчонка наконец-то сказала то, ради чего и решила его побеспокоить. — Вы так здорово справились с тем храмовников.

Пока девушка это говорила, она вся светилась от счастья и других воодушевляющих эмоций. Очевидно, своим поступком мужчина её очень впечатлил. Настолько, что теперь маленькая магичка начала считать его своим кумиром. Наверняка будет проситься в ученицы.

— Для меня будет лучшей благодарностью то, что ты научишься наконец-то защищать себя сама.

— Но… но это же значит, что я могу кого-то убить…

— Разумеется. И убьёшь ещё не раз ради защиты себя и других. Ты же на войне.

— Я знаю…

Безумец увидел, как потускнел взгляд девчонки. Хоть в его словах и была истина, однако магичка всё равно испугалась. Да, она лекарка и участвует в сражениях, значит, смерть уже видела и не раз. Однако одно дело видеть, как кто-то умирает, и совсем другое — убивать самой. «Совсем ещё ребёнок», — подытожил мужчина, осуждающе покачав головой. Ведь этой девчонке надлежит жить в городе: днём работать ученицей какого-нибудь лекаря, а вечером с мальчиками за ручку гулять — а не участвовать в этом абсолютно бесполезном кровопролитии.

Конечно, мужчина понимал злость всех этих магов, услышав о Круге всего лишь раз. И даже бы поддержал их, если бы они вели какую-нибудь тихую партизанскую войну, вырезая храмовников по очереди. Так нет же, устроили здесь побоище с уничтожением друг друга и местного населения. Наверное, не за горами тот день, когда по этим землям пройдётся карательный отряд местных властей или той самой Церкви.

Тогда Безумец взглянул на парня, который как главный в том патруле сейчас отчитывался перед эльфом. Он сильно опекает свою сестру, во время сражения только и смотрел на неё. Очевидно, её жизнь он ставит выше всех этих идеалов их сопротивления. Значит, ради неё и её безопасности он способен даже на побег. И таких людей здесь было не мало. Мужчина это приметил. Ведь он не отказался от своего плана попасть в тот замок, который видел. И эти люди могут ему в этом помочь…

— А как ваше самочувствие? — так же скромно, но уже более уверено заговорила вновь девчонка. Мужчина заметил её изучающий взгляд. Однозначно, в хороших руках она может стать очень умелым лекарем. Духи её любят, он чувствовал их присутствие вокруг неё во время сражения. — Вы такой бледный, но кроме сильной усталости, так ни на что и не пожаловались, — девчонка беспокоилась искренне. Видимо, она подсознательно боялась гибели своего спасителя.

«Точнее — мертвецки белый», — с ухмылкой заметил маг, только сейчас вспомнив об ещё одной странности своего тела, объяснить которую не помогла даже вернувшаяся память. Об этом шептались солдаты конвоя, и теперь шепчутся местные маги. Девчонка, видимо, из приличия не упомянула, что у него белые ещё и глаза с почерневшей склерой.

— Меня, вправду, ничего другое не беспокоит. Но почему у меня такая кожа… не помню.

— У вас потеря памяти? — удивлённо воскликнула девчонка.

Безумец хотел было ей ответить, как вдруг к ним подошли те двое, которые услышали их разговор.

— Это правда? Что вы последнее помните? — спросил паренёк, разделив удивление сестры, и теперь вместе с ней глядел на новенького, уже строя свои догадки, касательно того, что же с ним могло произойти.

Безумец прежде чем ответить, сделал вид, что призадумался. В похожей ситуации он уже был вчера. И это хорошо сыграло ему на руку. К тем, кто ничего не помнит, и требований меньше. Поэтому мужчина подумал, а почему бы ему не сыграть ещё раз в беспамятного дурачка? Ведь прибавить к своей персоне ещё больше жалости со стороны местных магов будет очень полезно.

— Последнее, что помню… как я волком мчался по долине. За мной… бежали, — пережив уже подобную ситуацию, во второй раз у мага хорошо получилось изобразить беспамятную растерянность.

— Храмовники? — спросил хмурый эльф, который внимательно слушал мужчину.

— Кажется… да. Потому что до этого помню лишь… боль.

В тот же момент девчонка испуганно взвизгнула и прикрыла лицо руками, посматривая на мужчину. Она поверила его словам, посчитала, что он был в плену. Поэтому сама и представила то, на какие страшные пытки его обрекли, как мучали. Теперь у неё не осталось вопросов, почему он такой голодный, слабый и с нездоровыми особенностями во внешности, теперь она была уверена наверняка, что до полусмерти его извели именно храмовники. Наверняка своими треклятыми способностями они выкачали из него все магические силы.

Слова Безумца подействовали не только на молодую девчонку. Такой же ужас в глазах был и у её брата. «Юные. Поверили», — как-то так можно было объяснить их наивную веру в его слова. Однако ложь мужчины подействовала и на эльфа. Видимо, ненависть к храмовникам у них была настолько сильной, что даже этот старик не сомневался в словах новенького, так же поверив в то, что этот маг сбежал именно от храмовников, которые своими беспощадными пытками довели его до такого состояния, что он даже потерял память от боли.

— Не волнуйся, мы тебе поможем восстановиться. И сейчас тебе нужно отдохнуть после всего этого, — растеряв всё недоверие к мужчине, заговорил эльф.

Безумец в благодарность кивнул, еле скрыв довольную от результата своей лжи ухмылку, и поднялся изо стола. Зачем ещё что-то говорить, если хороший крепкий сон — это единственное, что он хотел и что ему сейчас требовалось? Тело должно было наконец отдохнуть после пережитого.

К нему подбежала лекарка и предложила свою помощь. Ну, как можно было отказать девчушке? Ведь это было так забавно. Его окончательно стали принимать за своего, искренне жалели и желали помочь.

А всего-то нужно было спасти одну из них и подобрать несколько правильных слов…

Несмотря на то, что знакомство с новым миром у него изначально не задалось, следующие несколько дней прошли куда лучше. Он погрузился в умиротворённую жизнь местных магов, и даже с трудом порой было поверить, что тот день, наполненный большим риском и одними сюрпризами, вообще был. Конечно, и здесь была война, не раз поступали сведения о новых погибших, и всё-таки в лагере действительно было относительно спокойно.

Эти дни помогли беглецу восстановить свои силы. Конечно, его кожа живее не стала, но зато теперь он хотя бы не выглядел одним сплошным ходячим скелетом. Ведь о нём заботились с особым усердием. Порой это его начинало даже удивлять. Был бы он моложе и с не таким окаменелым от горя сердцем, то наверняка бы почувствовал муки совести от того, что обманывает и давит на их излишнее добродушие. Ведь на базе были и добрые люди, не осквернённые местью, злостью и прочей дуростью, которая отправляет иных на смерть в этом бессмысленном противостоянии.

Видимо, считая, что взрослый маг, который умеет превращаться в зверей, имеет ещё немало удивительных знаний, старшие, как и обещали, начали пытаться вернуть ему память. Однако не срабатывали никакие их способы. Безумца это нисколько не удивляло. Ведь он был уверен, что после того стресса, который пережили его тело и разум, никакая магия не поможет ему восстановиться так быстро. Впрочем, об этих своих догадках он не планировал никому рассказывать. Хотят его знаний? Пускай стараются дальше. Хотя их они всё равно не получат. Ведь Безумец точно не собирался делиться знаниями, особенно с этим молодняком.

Благодаря той самой молодой лекарке, которая настояла на том, что после пережитого он должен восстановиться и никому не позволено его беспокоить, мужчину не втягивали в дела и проблемы сопротивления. Предоставленный сам себе, он пользовался этим сполна — добрался до каждой книги, которую только нашёл, жадно черпая из них новые знания, которые помогут ему понять этот новый мир. В этом плане его ждало разочарование. Ведь, очевидно, эти маги во время побега из Круга последнее, о чём думали, так это о книгах. Поэтому на базе их нашлось совсем мало, а не учебников для магов-подростков было ещё меньше. Хотя из них он смог немного подчерпнуть нынешние магические устои.

И самое главное, что он усвоил — магию крови презирают все. Слово «малефикар» уже само по себе является приговором. Не зря тогда командир смотрел на мага с такой ненавистью. Конечно же, Безумец это считал абсурдом и самым настоящим оскорблением, как и саму идею Круга.

Сопорати указывают магам, как им жить! Да этот мир совсем обезумел!

Однако свои возражения он благоразумно оставил при себе. Как и говорилось ранее, чтобы выжить, он обязан принять такие бездарные правила нового мира. А так же он усвоил — никому нельзя показывать свои запястья.

И всё же несмотря на бесполезность книг мужчина прочитал их все. Окружающих это даже забавляло. Такое стремление к знаниям впечатляло не меньше, чем и скорость, с которой он читал. А читал он действительно очень быстро.

Но вот спустя несколько дней последняя им книга была дочитана, а, значит, оставаться на этой базе и дальше не было смысла. Конечно, покидать настолько комфортное и безопасное убежище не захочется никому. Однако больше здесь ни люди, ни их книги ничего нового ему не расскажут. И в планах было наконец-то добраться до Редклифа — так маги назвали деревню, которая и стоит на берегу озера, и так теперь называется замок, который он видел ещё на тракте. Разумеется, сопротивление не одобрит его план и не позволит уйти. Хотя когда он кого-то собирался спрашивать?

Однако Безумцу опять повезло и ему не пришлось выглядеть предателем в глазах этих людей. Ведь всего за несколько дней до его планируемого побега маги, которые шпионили на Перекрёстке, принесли весьма интересную для мужчины и пугающую для остальных новость.

Новость о создании так называемой Инквизиции, которую без преувеличения обсуждает весь Тедас, наконец-то дошла и до Внутренних земель. «Очередная бесполезная организация», — об этом, наверное, в первую очередь подумает любой, кто был далёк до всех этих политических и церковных интриг. Однако совсем скоро «бесполезная организация» начала проникать во многие уголки Тедаса: где-то послами, где-то агентами, а где-то и солдатами. Очевидно, их обещание окончательно избавить мир от Бреши и разрывов и наказать виновных в смерти Джустинии не пустые слова.

— Всё больше фермеров видят людей этой Инквизиции. Раньше это, наверное, были только разведчики, но сейчас совершенно точно — солдаты. Жители Перекрёстка говорят, что недалеко они поставили лагерь и с каждым днём всё больше стягивают туда людей, — рассказывал о слухах уже знакомый весёлый и шустрый паренёк. Очевидно, он был ещё и разведчиком местного сопротивления. Неудивительно. Он из любого мог выболтать нужные сведения.

На этот совет собрались все маги, которые хоть каким-то образом относятся к управлению лагерем, так сказать, негласные командиры. И все они желали обсудить сложившуюся ситуацию и решить, что делать дальше. Спрашивается, что на таком важном собрании забыл Безумец? Этим вопросом задавались все, кто замечал постороннего, однако его продолжали игнорировать. Мужчина, и правда, умел не выделяться, скромно стоять в стороне, но при этом знать обо всём самом важном.

— Просто отлично! Церковь потеряла поводок от своих шавок — храмовников, так теперь решила до нас добраться через свою Инквизицию?! Вот уроды, — первым отреагировал на новость один молодой вспыльчивый маг, который был весь в повязках от того, что предпочитал вести бой на близких дистанциях.

— Говорят, хоть Инквизицией и управляют «руки» Верховной Жрицы, Церковь официально объявила незаконным создание этой организации, а её командование — еретиками. То ли за то, что они укрывают виновника взрыва Конклава, то ли за то, что они набросились на храмовников и позволили тому сбежать. Значит, они здесь не обязательно из-за нас. Может быть, ищут этих виновников.

Мужчина, который стоял позади всех даже улыбнулся, потому что был уверен, что Инквизиция его и ищет. Однако теперь он уже не чувствовал страха от постоянного преследования, потому что был уверен, что сможет уйти от них даже в прямом столкновении. Ведь теперь у него есть на это силы.

— Так нас и ищут! Думаешь, эти церковники будут разбираться, кто их там взорвал? Свалят всю вину на нас и усмирят — с них не станется! — продолжал отвечать ему тот же вспыльчивый оппонент.

— Тем более мне кажется, что заявление о том, что Инквизиция отделилась от Церкви, лживая показуха, если вспомнить, чем была первая, — вмешался в разговор маг постарше и, видимо, поначитанее.

— Первая? — удивились те, кто не интересовался историей Церкви и которых было в большинстве.

— Да. Инквизиция была создана давным-давно, сразу после Первого Мора, чтобы магов отлавливать. После она присоединилась к Церкви.

Безумец внимательно вслушивался в слова этого человека и особенно оживился при упоминании «Первого Мора». Пусть ему эта терминология была неизвестна, но его посетило настолько сильное нехорошее предчувствие, что он сразу понял: чем бы ни был этот «Мор», он сыграл очень важную роль для всего мира, и он обязан узнать о нём всё.

— И что же с этой Инквизицией стало?

— По-моему, её расформировали в храмовников.

От этих слов все маги переглянулись между собой и нахмурились. Теперь все они разделяли сомнения этого человека. Инквизиция занималась гонением магов и продолжила этим заниматься и в дальнейшем под личиной уже другого ордена. Так, значит, какая вероятность, что нынешняя Инквизиция — видимо, прямая продолжательница первой — не будет заниматься тем же и покровительствовать именно храмовникам? Да никакой. Это поняли все.

— Раз они перебрасывают сюда силы для поддержки этих церковных псов, то значит, мы больше не можем нападать на их патрули. Совсем скоро у них будет абсолютное преимущество в людях. Нужно готовиться к обороне, — хмуро рассуждал старый эльф.

Понимая, насколько мала вероятность, что эта Инквизиция прибыла сюда лишь для слежки и поиска дипломатической связи с Редклифом и что масштабное нападение объединённых сил неизбежно, многие маги заметно занервничали. Очевидно, найти и также хорошо укрепить другое убежище они не успеют, значит придётся обороняться здесь. Но какой смысл? Были бы это просто храмовники, они бы выстояли. Но против всей озлобленной Церкви — никогда. Кто-то был готов к этому. Погибнуть за свою свободу не жалко — так скажут некоторые маги, однако большинство всё-таки думало иначе. Ведь у них тут были семьи, близкие люди, а кто-то за четыре года противостояний создал новую семью. Особенно, семьёй в сопротивление вступали отчаявшиеся отступники. И конечно, эти люди не особо-то рвались на «героическую» смерть.

Безумец прекрасно заметил эти сомнения.

— Насколько нам хватит еды, чтобы продержаться? — спросил было старик, уже даже не сомневаясь в скорой обороне.

— Недостаточно, чтобы избежать гибели большинства, — неожиданно произнёс посторонний маг, привлекая на себя внимание.

Все тут же обернулись и удивлённо посмотрели на него, но Безумец не помедлили ни на секунду и подошёл ко всем, даже не спрашивая разрешения принять участие.

— Ты не можешь участвовать в обсуждении наших планов, — хмуро тогда заметил эльф.

— Потому что я один осмелился осудить твой план? — довольно-таки дерзко произнёс новенький. Это многих удивило. Ведь они привыкли видеть в нём лишь неуклюжего любителя книг, который только и мог, что доставать других какими-нибудь вопросами.

— И что же вы предлагаете? — спросил заинтересовано молодой парень, который, понятное дело, больше остальных симпатизировал этому человеку.

— Очевидно — сдавать позицию и отходить в Редклиф, просить у них приюта. Вы же сами говорили, что они дали укрытие большинству ваших магов.

— Абсурд! Мы не будем уподобляться этим трусам и бежать! Мы будем сражаться! — ожидаемо, вспылил тот самый особо буйный молодой маг.

— И кто же эти «мы», позволь спросить? Те женщины и дети, которых вы втянули в эту бесполезную войну?

— «Бесполезную»?! Не смей так говорить, отступник! Ты не знаешь, что пережили маги Круга за эти четыре дряных года!

— Выживание и борьбу за свою жизнь? Этим отступники занимаются с рождения.

Взвинченный юнец затих, потому что не нашёл, что сказать, ведь правда осталась за мужчиной.

— Столько наших собратьев погибло, чтобы мы продолжали бороться с церковными псами. И теперь ты предлагаешь просто взять и сбежать, чтобы дожидаться своей участи за стенами деревни? Это трусость, самая настоящая, — осуждающе произнёс старый эльф, остальные его поддержали пусть и неуверенным, но всё же кивком.

Безумца это не напугало, ведь он не собирался сдаваться.

— Но спрятаться здесь и надеяться, что этой Инквизиции нет до нас дела, — глупость. Даже если эта организация не примет сторону храмовников, очевидно, она перебрасывает свои силы сюда для карательного похода по Внутренним землям.

— Чушь! Это будет означать уже военное вторжение. Ферелден это не потерпит.

— Да кто их спрашивать будет? Всю историю Церковь что хотела, то и творила.

Со словами последнего согласились многие, от чего Безумец даже улыбнулся. Очевидно, убедить их будет ещё проще, поскольку они все слишком запуганы.

— Именно поэтому конфликт неизбежен, и против такой организации нам не выиграть, даже сидя в обороне. Они убьют всех. Именно этого вы желаете тем, кого привели сюда для защиты? — задавая этот вопрос, мужчина очень точно смотрел в глаза тем магам, которые, как он узнал, имеют семьи и опекают их.

В такой ситуации пламенные речи были абсолютно не нужны. Правильные вопрос и интонация уже заставили многих окончательно засомневаться в своём «великом» деле.

— Если всё пойдёт действительно плохо, мы всегда можем уйти через пещерные ходы, — вмешался эльф, видя прекрасно, как резко начало меняться настроение магов.

Мужчина хмуро глянул на него. Спорить на равных с эльфом ему было противно. Однако он умело воздержался от этих нелучших мыслей, зная прекрасно и так, что если его поддержит большинство, то мнение этого старика никто уже и не спросит.

— Все те, кто поддерживает такую идею, хотя бы задумывались над тем, кто будет защищать отступающих, если все самые сильные маги погибнут по время обороны? — и в тот момент Безумец глянул на молодого парня. — Если бы я не оказался рядом, твоя бы сестра погибла. Так что ты лучше других понимаешь, поэтому ответь, стоит ли ваши громкие идеи того, чтобы за них гибли дети? — теперь он уже тем же тяжёлым взглядом окинул всех. — Вы готовы принести в жертву тех, за чью свободу и сражались?

Все, кто был сейчас здесь, поникли. Мужчина прекрасно сумел задеть большинство из них, заставил их испытать настоящий, живой страх, которого, наверное, не было со времён начала этой кровопролитной войны.

— Нет, — ожидаемо, первым ответил молодой парень, показав тем самым, что он на стороне хромого мага.

Вскоре начали звучать похожие ответы и от большинства остальных магов. Мнение несогласных их уже не волновало, они уйдут в любом случае.

— Тебе же нет дела до этих людей. Хочешь с помощью них прикрыть свой побег? — пока завязался спор между магами, к Безумцу подошёл хмурый эльф.

Тот, кто, поддавшись жалости, принял новенького за своего, сейчас вернул свои былые подозрения. После такой выходки этот маг ему нравился всё меньше и меньше.

— Хочу, чтобы больше не было бессмысленных жертв, — с абсолютным спокойствием ответил мужчина, сделав вид, что не заметил обвинений эльфа.

Пусть в дальнейшем было слишком много споров и ругани, все маги чуть ли не разбились на два противоборствующих лагеря, однако слова мужчины настолько сильно задели многих, что они и не собирались передумывать. А окончательно укрепила их решимость новость, пришедшая на следующий день. Как выяснилось, разведчики этой Инквизиции вмешались в очередную стычку двух патрулей и без разбирательств застрелили и магов, и храмовников. Теперь уже никто не сомневался в словах Безумца о том, что Инквизиция прислала именно карательный отряд.

Поэтому уже совсем скоро, после стремительных сборов группа магов направилась в дорогу. Пошли не все, некоторые особо упрямые остались. Так и хотелось им друг другу крикнуть «Ещё увидимся», но все воздержались. У всех было нехорошее предчувствие, что им уже не встретиться. Либо до одних доберутся силы Инквизиции, либо вторым не повезёт в заполненном беглыми магами Редклифе. Но на сожаление не было времени. Беглецам нужно было как можно быстрее и незаметнее добраться до деревни.

Главный негласный инициатор этого побега так же шёл вместе с ними. После его выступления на совете многие начали коситься на него, строя ещё больше догадок касательно этого мужчины. Однако оставалось всё столько же дружелюбных по отношению к нему магов. Именно они и помогли ему подготовиться к походу. В результате чего Безумец избавился от декоративных и лишних деталей своей мантии, не смея избавиться от неё самой, надел под неё одежду, подходящую для нынешнего климата и долгого пребывания вне комфортных условий городов, а так же обменял свой меховой плащ на плащ подешевле и полегче, но главное, с длинным капюшоном, который хоть и не скрывал полностью его белое лицо, но укрывал его неестественные для здорового человека глаза. В общем мужчина сделал всё возможное, чтобы походить на обычного скитальца, а не сбежавшего сектанта. И это у него получилось весьма неплохо, а его хромота стала завершением образа, сделав его в глазах чужих слабым, а оттого и безопасным. Для того, кто привык не выделяться, этот образ стал идеальным прикрытием. А так же для удобства перемещения и своей защиты ему подарили посох. С его-то ногами ходить с посохом — это необходимость, но мужчина не скрывал тоски по своей трости, которая была самым удобным для него оружием. Он оставил её в Храме. Наверное, её подобрали те женщины и теперь держат у себя. А значит, вернуть её будет весьма проблематично. Хотя когда это его останавливало? Главное, что-то придумать.

Весь день сбежавшая группа магов провела в пути. Они не хотели, чтобы их видели жители Внутренних земель, а мужчина не хотел попасться на глаза агентам Инквизиции, поэтому маги шли окольными путями. Выйдет, конечно, дольше, и больше риск нападения каких-нибудь диких зверей, зато они избегут возможного преследования.

Когда вечер начал по-настоящему ощущаться, беглецы остановились, чтобы подготовить ночлег. Вопреки худшим ожиданиям этот день прошёл весьма неплохо. Поэтому напряжение спало. И появились надежды на то, что они действительно вскоре доберутся до Редклифа, спрячутся там среди своих, и им больше не придётся бояться храмовников.

Воспользовавшись общей суетой, хромой мужчина направился исследовать окрестности, пока ещё не начало темнеть. Опрометчиво, конечно, с его стороны, учитывая, что он до сих пор не вспомнил хоть какие-то заклинания для своей защиты, однако ему хотелось просто прогуляться в одиночку. Ведь к одиночеству он привык… Хотя была ещё одна причина этого его «побега».

Безумец устало вздохнул. После стольких дней затишья и лишь обычного зуда метка на руке опять дала о себе знать. Вытащив спрятанную под плащ руку, он взглянул на неё. После всего пережитого, после того состояния, до которого она доводила своего носителя, мужчина боялся активности этой странной магии. Мало того, что её свет привлечёт внимание и множество вопросов от тех, с кем он сейчас шёл, так ещё его рука опять ужасно болела. «Если я тебе так не нравлюсь, что ж ты от меня не отстала после закрытия Бреши? — размышлял мужчина, рассматривая зелёную трещину на руке. — Или ты не можешь?», — это зелёное нечто, напрямую связанное с Тенью, пугало и сильно. Ведь неизвестно, как вообще она может повлиять на его тело. Однако опять же эти вопросы разбудили в нём тягу найти на них ответы.

Понимая, что с горящей рукой ему возвращаться нежелательно, Безумец постарался определить возможную причину активизации метки. Как маг он чувствовал, что Завеса в этой области была истощена. Не до критичного уровня, конечно, и всё же, очевидно, это неестественный процесс. Может быть, здесь рядом разрыв или ещё что-то магическое, связанное с Тенью? И желая это выяснить, мужчина поплёлся туда, где у горы заканчивался лес. Если вместе с памятью он растерял ещё не все свои познания в магии, то именно в той стороне было то, что так повлияло на Завесу и, возможно, влияет на метку.

Ощущение, что он набрёл на что-то интересное, родилось уже тогда, когда неожиданно среди леса Безумец обнаружил вросшие в землю от времени упавшие каменные колоны. Это зодчество он везде узнает. Очевидно, это следы от какой-то постройки древних эльфов. Вот теперь уж он точно не сможет повернуть назад. Сильное любопытство не даст.

Совсем скоро следы былой интересной цивилизации привели его к подножью горы. Оглядевшись, мужчина увидел, что разрушенная постройка была соединена с горой. Очевидно, там, где сейчас завал, находится вход в пещеру, которую эльфы переделали под себя. Безумец уже хотел подойти поближе, как вдруг он заметил, что там же стоял посторонний.

Какая удача (на самом деле нет), что неизвестная ему эльфийка нашла это место почти в то же время, что и он. Мужчина нахмурился, потому что сейчас встречаться ещё с одним остроухим ему не хотелось. Да, постоянное мельтешение их под ногами было привычным и абсолютно естественным, однако сейчас же всё по-другому. Но ничего не поделать. Из-за какого-то раттуса он уж точно не уйдёт.

Эльфийская магичка, переминаясь с ноги на ногу, внимательно изучала развалины, на которые она наткнулась, и, конечно, размышляла как избавиться от завала, который преградил ей путь к, очевидно, чему-то интересному. Поэтому она не сразу заметила постороннего, а лишь тогда, когда услышала шаркающие шаги и постукивание посохом по камню. Но всё же среагировала она быстро, вмиг обернувшись и направив на нарушителя посох с подготовленным огненным заклинанием.

Мужчина скривился от направленного в его сторону оружия, сдерживая в себе желание сказать, чтобы в Империи с этой эльфийкой сделали за такую выходку…

Нельзя этого говорить. Ведь его мира больше нет. Империи больше нет. И ему надо с этим хоть как-то свыкнуться.

— Обязательно начинать знакомство с угроз? — в своей привычной спокойной манере заговорил мужчина, посматривая на босоногую эльфийку.

— Я не собиралась знакомиться с шемленом! — фыркнула девушка, как и свойственно долийцам, с излишним высокомерием.

— Как и я. Но и ввязываться в конфликт на пустом месте у меня тоже нет желания, — пожал плечами маг и, показательно не глядя на эльфийку, как и хотел, направился к заваленному входу пещеры.

Миирис с тем же недоверием и с боевой готовностью наблюдала за перемещением человека, уже отметив про себя его сильную хромоту. Ожидаемо, это сыграло мужчине на руку, его опять начали считать слабым, беспомощным, а значит, и неопасным.

— Что тебе нужно, шемлен?

— Что, видимо, и тебе — узнать, что скрывается по ту сторону обвала. А раз наши цели схожи, мы можем и помочь друг другу.

— Я не позволю прикасаться человеку к наследию моего народа!

— От этих руин меня интересуют только знания, тебя же, видимо, нечто… материальное. Наши интересы не конфликтуют, так что почему бы не обойтись без ненужного кровопролития?

Эти слова, тем более от человека, девушке показались весьма странными. Какой-то этот шемлен другой… спокойный.

— Учёный, что ли? — спросила тогда она, подойдя к мужчине ближе и постаралась заглянуть под его капюшон, чтобы увидеть глаза незнакомца. Он ей это не позволил.

— Нет. Но эльфийской культурой интересуюсь давно.

Миирис ещё какое-то время с недоверием смотрела на этого неожиданного гостя. Было слишком много вопросов. Одинокий хромой шемленский маг в самой глуши ищет эльфийские руины и их какие-то «знания». Как-то неправдоподобно звучит, неправда ли? Поэтому девушка ещё какое-то время сомневалась, от нервов сжимая в руках посох. С одной стороны, хотелось любым способом избавиться от этого человека, а с другой, её останавливало понимание, что он может быть полезен. Ведь неизвестно, какая ныне опасность обитает в тех залах, поэтому маг-помощник лишним никогда не будет. Да и сам мужчина, судя по всему, не только хромой, а и в общем слаб физически, а это значит, не проблема будет стравить на него всю опасность, если всё пойдёт плохо. Нет, ну, а что? Сам дурак, раз в одиночку поплёлся в лесную глушь.

— Хорошо, — спустя какое-то время произнесла эльфийка и поравнялась с мужчиной, ещё раз спросив себя, правильно-ли было не убивать этого наивного шема. — Тогда иди помоги мне. Завал уже частично рассыпался, так что думаю, сильного заклинания будет достаточно, чтобы расколоть остальные камни.

— Лучше давай ты сама разберёшься с завалом.

— Не поняла. Так ты маг или нет?! — удивилась Миирис такому его заявлению.

— Маг. Но, скажем так, моих сил не хватит на подобное заклинание.

— Ясно. Бесполезный маг, — высокомерно фыркнула тогда долийка, — и откуда вы такие берётесь?

— Из Круга.

Один этот ответ для Миирис стал объяснением всего. В своих путешествиях эльфийка встречала магов, которые после начала войны были вынуждены сбежать из своих Кругов. Многие из них, особенно те, кто с детства был заточён в четырёх стенах, вообще оказались неподготовлены к реальной жизни. Такие наивные, готовые визжать от восторга от любого увиденного зверя, даже не задумываясь, что зачастую эти «милые зверки» не прочь и отведать человечины. Именно таким теперь девушка и представляла этого мужчину, больше абсолютно не удивляясь, почему он в этой глуши один. Значит, все её предостережения напрасны, этот маг не опасен, да он и мухи-то не обидит.

Высокомерно фыркнув, Миирис подошла к заваленному входу и решила проверить свою теорию на практике. Сначала заморозить обвал так, чтобы нельзя было различить камень это или лёд, а потом направленным ударом разбить его. Было бы всё так просто, в эти руины давно бы уже проникли мародёры. Однако долийка не сомневалась в своих способностях, как-никак первая клана, да и показать этому наивному шемлену, каким должен быть настоящий маг, стало принципиальной задачей.

И вот, подгоняемая этими мыслями, эльфийка совсем скоро расправилась с мешающей преградой. Сил пришлось потратить много, но показывать слабость при постороннем долийка, конечно же, себе не позволила.

— Пошли. Имей ввиду, ждать я тебя, хромой, не собираюсь, — произнесла Миирис и, наколдовав в руку огонь для освещения, прошла в открывшийся проход.

Безумец, который всё это время спокойно и молчаливо стоял, лишь изучая эту наглую эльфийку и её способности, теперь так же покорно поплёлся за ней.

— А позволь спросить, что это у тебя за рисунки на лице?

— «Рисунки», — почти оскорблённо фыркнула Миирис, но от мага Круга ничего другого она не ожидала, поэтому и не обиделась. — Это валласлин, шем. Так мы выражаем почтение нашим богам.

— И как давно эльфы таким образом выражают… почтение?

— Всю нашу историю. Со времён Элвенана.

Мужчина не сдержался и засмеялся, пришлось даже прикрывать рот рукой, чтобы Миирис этого не заметила. Значит, эльфы когда-то сумели избавиться от рабства Империи лишь для того, чтобы сейчас носить и восхвалять рабские метки времён своей империи? А история, оказывается, та ещё шутница.

Их совместный путь начался уже с узких, тёмных, запылённых коридоров. С одной стороны, это хорошо, значит, это место не изведано. Хотя это и странно. Ведь слишком близко находилось крупное людское поселение. Возможно, землетрясение, вызванное Брешью, разворошило часть обвала и сделало видимым проход, который они оба и нашли. Мужчине это не нравилось. Ведь, очевидно, это место не храм и никакое-то общественное место. Возможно, тайный лаз или сокровищница, а значит, тут могут быть ещё несработавшие ловушки.

— Тут давно никто не проходил, — неожиданно остановился мужчина, когда этот узкий непримечательный коридор закончился лестницей, на которую он не решился ступать.

— Отлично, значит, я буду первой, — хмыкнула Миирис, не обращая внимание на обеспокоенность в голосе спутника, и уже готова была помчаться по лестнице, но вдруг мужчина перегородил ей путь посохом. — Ты что себе позволяешь, шем? — такое поведение человека её разозлило.

— Делаю всё возможное, чтобы я не потерял союзника при первом же спуске, — спокойно разъяснил мужчина, но, судя по нахмурившейся эльфийке, она его не поняла. — Возьми камень и брось его на ступеньки.

Миирис с непониманием посмотрела на человека, не зная то ли оскорбить его, то ли, наплевав на его слова, начать спускаться, как она и хотела. Однако что-то помешало. До сих пор этот наивный маг не зарекомендовал себя в качестве шутника, а, значит, может, всё-таки стоит прислушаться к такому неожиданному вмешательству в её планы. И поддаваясь этому порыву, долийка отковыряла от ближайшей стены камень и кинула его на ступеньки. Не прошло и секунды, как вполне себе реальные ступеньки исчезли, и кинутый камень улетел куда-то в пропасть.

— Это что такое?! — шокировано воскликнула эльфийка, уже представив, как вместо камушка она летит в эту пропасть и погибает, ударяясь о дно.

Хотя они даже и не увидели, что там на дне, ведь теперь ступеньки вернулись и снова стали обычной лестницей. Ничего не говорило о том, что они увидели.

— Ловушка-иллюзия. Очень действенное средство защиты, но из-за лёгкости его обнаружения применялось очень редко, — спокойно пожал плечами мужчина, которого абсолютно не удивила эта находка.

— Так, хорошо. И как нам тогда спуститься? — эльфийка продолжала отходить от шока, поэтому она не могла говорить до сих пор, не проглатывая слова.

— Всё просто. Воздействуешь ледяной магией — иллюзия на время затвердевает.

— На время?

— На час или два. Но нам хватит, — спокойно ответил Безумец, а потом его посох чуть покрылся инеем и через секунду выпустил из себя струю льда прямо на лестницу.

Хватило и той немногой силы, которой он владел в стихийной магии, чтобы ступеньки побелели от холода и стали материальными.

— Можешь спускаться, — спокойно указал маг на спуск.

— Давай уж лучше ты, — видение падения и смерти не отпустило эльфийку, поэтому ей совершенно точно больше не хотелось рисковать, несмотря на то, что до этого момента она старалась торопиться и сбросить мужчину с хвоста.

— Ma nuvenin, — ответил ей Безумец фразой «Как пожелаешь» на эльфийском языке и начал спускаться и вполне себе удачно, без падений.

Очередная попытка её подразнить была удачной, ведь Миирис не могла пропустить мимо ушей эту фразу. То, что этому человеку известен язык её народа, её, конечно, разозлило, но по-настоящему удивляли его абсолютно правильные акцент и интонация. Для человека он уж слишком хорошо говорит.

— Тебя, что, из Круга выпускали? — спросила тогда долийка и начала спускаться вслед за ним. Уж слишком умно этот мужчина говорит для того, кто эльфийские руины должен был видеть лишь на картинках в книгах.

— К сожалению для себя, не так часто как бы хотелось, — ответил мужчина, хотя до конца не разобрался в правилах Круга. К счастью, и долийка в этих правилах не особо-то разбиралась.

«Именно, что «к сожалению». Видел бы мир почаще, хватило бы ума не приходить сюда в одиночку в таком-то состоянии», — буркнула Миирис, заметив, что для него даже обычный спуск по лестнице был очень проблематичным из-за больных ног.

Следующие коридоры, к счастью для вторженцев, были скупы на ловушки. Поэтому совсем скоро они оба достигли, видимо, главного и единственного большого помещения. Было слишком тихо и безопасно, мужчине это не нравилось. Неужели древние эльфы, строя это, не подумали об ещё каких-то средствах защиты? А может быть, все средства защиты были уничтожены вместе с основной постройкой.

Когда они наконец-то спустились по лестнице и зажгли завесные огни, комната показала им, что именно хранила в своих стенах столь долгое время.

— Эльгарнан! Да это же на самом деле сокровищница! — восхищённо воскликнула Миирис, посматривая на вещи древних эльфов, которые были расположены вдоль стен. Некоторые вещи, особенно одежда, истлела от времени. Однако тут были так же сундуки и ларцы. Многие из них пустые, но в некоторых ещё были нетронутые временем украшения и прочие драгоценные вещи.

— Не думаю, что это сокровищница. Сокровищницы, как и многие важные помещения, эльфы любили украшать фресками, на которых изображали легенды, связанные с богами, или семейные истории, а здесь всё так скудно и заброшенно. Кажется, это место стало секретным хранилищем чего-то очень важного, а все драгоценности положили лишь для того, чтобы усыпить бдительность возможных вторженцев и воров, — рассуждал мужчина пока прогуливался по помещению и осматривал издалека разные эльфийские вещи, но они его совсем не заинтересовали, ведь любое, даже самое дорогое украшение не несёт в себе никаких знаний. А для него знания — единственная драгоценность.

Однако эльфийка абсолютно не слушала рассуждений мужчины, а носилась от сундука к сундуку, выгребая оттуда самое ценное.

«Мародёрка», — теперь догадавшись, хмыкнул маг, считая забавным то, что эльфийка пришла сюда обворовывать наследие своего же народа и при этом так нелепо это прикрывает агрессией.

Безумцу не нужно было смотреть на вновь спрятанную под плащ руку, чтобы быть уверенным, что он пришёл, куда надо. Ведь метка до ужасной боли прожигала всю его ладонь своей магией, наверное, ещё и светилась ярче любого завесного огня.

Как вдруг раздался до тошноты знакомый треск. Обычно такие звуки издавала его метка, когда переполнялась энергией, но сейчас он готов был поклясться, что треск исходил не от неё. И желая выяснить источник звука, мужчина начал осторожно обходить «сокровищницу», как вдруг за одной из колон он увидел зелёное мерцание. Тут же обогнув её, Безумец нашёл в самом углу странный эльфийский артефакт.

Стеклянный шар, сплавленный с куском обсидиана, на подставке был известен в Империи. Это эльфийское наследие было очень редкой находкой, его чуть ли не по пальцам можно было сосчитать. Однако какой-то ценностью этот артефакт не славился, потому что всем известно, что это непонятное нечто было абсолютно инертно к любому физическому воздействию или магии. Он даже не светился хотя бы для красоты, чтобы привлечь коллекционеров. Интерес к нему проявляли только учёные и историки, но и они не смогли хоть как-то заставить работать этот артефакт или выяснить его назначение.

Однако сейчас случилось практически чудо: найденный им артефакт выглядел вполне себе действующим. И светился, и нервно трещал. Он так же как и Брешь, и метка связан с Тенью? И теперь после произошедшего катаклизма проснулся?

Пользуясь тем, что остроухий мародёр занят воровством и не следит за его действиями, мужчина вытащил руку из-под плаща. Метка уже во всю пылала, а вместе с ней и его рука — от боли. Как и в случае с разрывами метка тянулась к этому артефакту и светилась от его близости. Очевидно, всё это место было создано для того, чтобы спрятать шар. Он ценен. Но чем? И почему на артефакт времён Элвенана реагирует его метка?

До сих пор сомневаясь, Безумец всё-таки поддался желанию метки и положил руку на артефакт. В тот же момент его снова окатили поток магии Тени и яркий свет. Ему пришлось даже прикрыть глаза второй рукой, спасаясь от света. Что этот артефакт делает? Мужчина не знал, но готов был поклясться, что метка передавала ему часть своей магии, а шар с помощью неё укреплял Завесу. Эльфы создали эту штуку, чтобы контролировать толщину Завесы? Очень похоже на то. Однако вдруг мужчина нахмурился. Потому что этот шар настолько простым не казался. Поддаваясь нахлынувшим ощущениям, Безумец попытался понять структуру этого «преобразователя». Его посетило странное чувство, что артефакт словно гарпун вцепился в Завесу и слишком уж сильно влияет на неё. Кажется, что, если захотеть, этот «гарпун» можно притянуть обратно, ослабив Завесу, а при должной силе и полностью её уничтожить. Мужчине эти мысли что-то совершенно не понравились. Неизвестно, кто и зачем создал эти артефакты, но теперь ему начало казаться, что оставлять один из них активированным нельзя. Что если все эти магические штуки заработают, и кто-нибудь додумается дать им приказ одновременно ослабить Завесу? Да может случиться катаклизм похуже Бреши.

Возможно, он просто надумывает. Ведь если бы они были на самом деле такими опасными, то Прорыв Завесы бы случился раньше нынешней эпохи. Идиоты, которые лезут не туда, куда следует, всегда найдутся. Однако Безумец так и не отказался от своих подозрений. Потому что за эти дни он уже встретил три объекта, которые способны влиять и на Завесу, и на Тень. Двое из них, будь то Брешь или метка, несут лишь разрушения и поломку известных законов природы, а значит, какова вероятность, что этот артефакт не принесёт того же? Да никакой.

И поддаваясь этим мыслям, Безумец решил направить через метку прямо в шар свою магию. Артефакт, который предназначен для преобразования лишь магии Тени, болезненно отреагировал на вмешательство чужеродной магии. Заискрил, неправильно затрещал, а через секунду уже и взорвался. Мужчина только и успел отвернуть лицо, спасая его от стеклянных осколков, а от артефакта, который стоял здесь тысячелетия, осталась лишь дымящаяся подставка.

Безумец не сожалел, потому что считал свой поступок правильным. Теперь в округе Завеса была вновь крепка, а артефакта, который истощал её всё это время, больше не было.

— Ты что здесь устроил?! — с криком подбежала к мужчине Миирис.

Однако спросить о взрыве, как и о светящейся руке мага, девушка не успела. То ли хозяин артефакта предусмотрел его уничтожение, то ли произошло секундное ослабление Завесы в момент взрыва, но как бы то ни было, вдруг комнату заполонили демоны.

Двум вторженцам повезло, что они стояли за колонной в тени и их не видели. От испуга они оба вжались в стену и попытались придумать, как безопасно покинуть отныне опасное место. С демонами сражаться уж точно не вариант, их слишком много на двух магов, один их которых и магию-то всю позабыл.

— Если осторожно пройдём вдоль стены, то, может, даже получится добраться незамеченными к лестнице, — шёпотом рассуждал мужчина, предлагая им план к спасению. За себя он переживал больше. Ведь в случае обнаружения она и побежать сможет, а вот что делать в этом случае ему, не понятно.

Миирис исследовала взглядом тот путь, который он ей предлагал, и нахмурилась. Ведь, очевидно, пройти незамеченными, не поднимая шума, будет очень тяжело, у демонов слишком хорошее чутьё, тем более на магов.

— Могут заметить. Однако если кто-то из нас их отвлечёт… — спокойно произнесла эльфийка, всё уже решив за них двоих.

Безумец сразу понял, к чему долийка клонит.

— Решила меня бросить даже несмотря на то, что я спас тебя?

— Прости, хромой, но нужно было тебе сидеть в своём Круге, — и с этими словами Миирис со всей силы толкнула мужчину в сторону демонов.

Слабый физически маг не смог устоять на своих переломанных ногах и с грохотом упал, грохота прибавил ещё и его упавший на камни посох. Безумец только и увидел, как остроухая мчалась уже по лестнице, а потом ему обзор загородили демоны, которые все разом, конечно же, его заметили.

Какое-то время существа из Тени вели себя нерасторопно, видимо, пытались понять, что за несуразного мага им тут подкинули. Пользуясь этим, мужчина попытался ползти в обратную от демонов сторону. Учитывая, что во время падения он здорово приложился больным коленом о камни, ползти у него получалось весьма резво, да ещё и страх подгонял. Однако стена, в которую он неожиданно упёрся спиной, пресекла все его попытки спастись. Тяжело дыша, Безумец смирился с тем, что отступать ему некуда, поэтому обхватил покрепче посох, готовясь защищаться. Конечно, нынешних знаний ему не хватит, чтобы избавиться от всех демонов… но, как говорится, надежда умирает последней.

Когда один из демонов лениво подполз к нему и готов был напасть, маг сжёг его. Тварь, конечно же, сгорела, однако эта выходка разозлила остальных, и все они уже целенаправленно устремились к нему, желая, видимо, лишь одного — разодрать наглого мага. Оказывается, здесь был ещё и демон гнева. Отчего мужчина издал нервный смешок. Ведь против этой твари нужно хорошее ледяное заклинание, а у него и без того еле-еле получается вызывать огонь. Зная, что у него всё равно нет выбора, Безумец сжал в руках посох и постарался перенаправить в него всю магическую силу, которая у него была. Если повезёт и разум наконец-то хотя бы под угрозой смерти захочет работать и вернёт его знания о магии, то он уничтожит всех врагов. Если же нет… Ну, что ж. Надо будет хотя бы прихватить с собой как можно больше этих тварей.

И мужчина желал именно первого исхода, второй ему совершенно не нравился. Погибнуть в неизвестной пещере из-за предательства остроухого — самый настоящий позор для магистра.

Когда демоны были совсем близко, он прикрыл глаза и приготовился. Через секунду посох должен был выпустить всю магию, которую он разбудил в себе, однако вдруг вместо этого всю скопившуюся магию выпустила из себя метка. Безумец только и почувствовал судороги от наплыва магии Тени, как тут же был ослеплён яркой испепеляющей вспышкой.

Маг даже и понять, и сообразить ничего не успел, а когда открыл глаза, увидел, что был совершенно один. Это был даже не взрыв, потому что после вспышки не последовало ни грохота, ни ударной волны. Однако магический свет был такой силы, что вмиг испепелил всех демонов, никто из них не успел даже рыкнуть, все оставленные здесь сокровища превратились в пепел, а стены покрылись копотью. Зато маг сидел абсолютно нетронутым, освещаемым лишь завесным огнём.

Тяжело дыша и пытаясь прийти в себя после пережитого, мужчина закинул голову и посмотрел на такой же закоптелый потолок. Очевидно, эту смертельную вспышку создала магия метки, на такое он уж точно не способен. Сначала по его желанию её энергия превратилась в сгусток, который и запечатал Брешь. Потом, как он и хотел, она перенесла его из Храма, помогая с побегом. А вот теперь вот высвободила колоссальный поток магического огня, испепелившего всех его врагов. Уж теперь мужчина был уверен наверняка — его мысли способны подчинять себе метку и магию Тени.

Взглянув на свою многострадальную руку, он увидел, что от метки не осталось и следа. Значит, истратив свою энергию, она опять стала пассивной. Понимание, что эту ошибку природы можно контролировать, его обрадовало. Пусть сейчас она подчиняется его желаниям нечасто и только в критических ситуациях. Но Безумец был уверен, что когда-нибудь сможет полностью подчинить метку себе. Мысли о возможностях, которые он может получить, заглушили все беспокойства о цене такой силы. А побеспокоиться стоило бы, ведь постоянные боли прекрасно показывали, что прямая магия Тени противоестественна для природы любого смертного.

Коснувшись повреждённого колена и надеясь, что это просто ушиб, мужчина вздохнул и посмотрел на лестницу, которая выводит из этого душного помещения. То, что сделала эта остроухая мародёрка, его совсем не удивляло. На её месте он бы поступил точно так же. Однако сейчас он не на её месте, поэтому он не мог позволить ей уйти безнаказанной. Но что он может сделать, если даже нагонит её? Метка снова утихла, а его нынешние знания о магии — просто одно сплошное позорище.

Безумец разозлился и выместил злость на пол в виде удара рукой. Ну, а как тут не злится? Одно дело не помнить ничего и быть уверенным, что ты действительно беспомощный и бесполезный, и совсем другое прекрасно знать о своей силе и при этом не иметь возможности ею воспользоваться лишь потому, что разум даже в критических ситуациях отказывается хоть что-то важное вспомнить. И что ему сейчас делать? Превращаться в волка и убегать? Словно подбитая шавка бежать по кустам в надежде, что не наткнётся на кого-нибудь опасного или тут остроухую предательницу?

Позор!

Обычно злость ни к чему хорошему привести не может. Ведь от злости люди теряют контроль над собой, своими действиями, отчего совершают ошибки подчас смертельные. Однако вновь для мужчины такая искренняя злость стала очень полезной. Ведь в нём больше не было желания мириться со своим незавидным положением. Скоро этому порыву поддалось и тело, так же устав быть беспомощным. Он учился всю жизнь, всю жизнь искал знания, но не для того, чтобы сейчас просто взять и всё позабыть!

Этот порыв ярости, смешанный с чувством несправедливости от такой слабости, снова подействовал на его разум, заставил искать нужные воспоминания. Голова даже заболела от всех этих мыслительных процессов.

Но оно точно стоило того!

Только лишь тогда, когда тёмные узкие коридоры остались позади, а глаза увидели свет вечернего солнца, Миирис наконец-то остановилась. Обернувшись, она посмотрела на вход в пещеру. Глупый шемлен, конечно же, уже погиб, а демоны за ней всё-таки не последовали. И хорошо. Значит, бояться ей было нечего. С этими мыслями радостная долийка подошла к спрятанному в кустах рюкзаку и начала перекладывать собранные сокровища. Конечно, если бы не неожиданное нападение демонов, она бы набрала больше. Однако и этого уже было больше чем достаточно. Ну, кто бы мог подумать, что эльфийские руины так близко к шемленскому городу окажутся никем не обворованными?

Уверенная в то, что поблизости безопасно, Миирис погрузилась в изучение награбленного, оценивая состояние украшений и их стоимость. Сколько же её клан сможет вытянуть золотых из жадных торговцев за каждую драгоценность! Её глаза горели от восторга.

Однако спустя какое-то время девушка неожиданно почувствовала что-то странное. Вокруг неё начала виться какая-то магия. Это, конечно же, вызвало недоумение. А когда она начала чувствовать слабость, которая приходит вместе с этой магией, эльфийка тут же вскочила и обернулась в поисках её источника.

Кажется, она готова была увидеть кого угодно, но явно не того самого мага. «Как он выжил?!», — воскликнула эльфийка, не веря своим глазам. Ведь там было столько демонов, а он такой беспомощный… Однако вот он жив-здоров вышел из пещеры и теперь совершенно спокойно шёл в её сторону. Однако его спокойствие и неопасность были обманчивыми, ведь капюшон спал с его лица, и поэтому Миирис смогла увидеть его белые глаза. Такие… хладнокровные. Вне сомнений, он пришёл за местью.

Судя по искрящемуся в его руках посоху, именно он наслал на неё эту странную магию слабости. Он и такое умеет?! Понимая, как может подействовать на неё это заклинание, эльфийка в панике потянулась за посохом, чтобы атаковать его. Однако маг ей не позволил это сделать. Всего лишь в нескольких сантиметрах от посоха её руку вдруг поражает сильнейшая боль, которая совсем скоро перешла в паралич. Она не успела даже ничего предпринять.

Миирис уставилась на мужчину. Очевидно, это сделал он. Но… но как? Как с такой лёгкостью у него может получаться настолько сложное и опасное заклинание? Теперь понимание, что он точно не тот, кем казался, не маг Круга, в девчонке зародило страх перед этим человеком. Уже паникуя, она попыталась всеми силами дотянуться до своего посоха, до своего единственного спасения. Однако судьбу её руки вскоре повторило всё тело. Эльфийку парализовало.

Можно сколько угодно гордиться своим происхождением, высокомерно смотреть на каждого человека. Но вот в такой момент, когда представитель, казалось бы, ничтожной расы так легко даже без боя её одолел и теперь вправе как угодно распорядиться её судьбой, забывались все эти долийские принципы и высокомерие. Осталось лишь одно желание — желание жить.

Понимая, что его магия в разы превосходит её и она абсолютно перед ним беспомощна, эльфийка вмиг растеряла всю свою гордость. Старалась докричаться до человека, оправдывалась, извинялась, пыталась договориться. Готова была отдать ему всё добытое, лишь бы выторговать свою жизнь. Но страшнее человека, которому всё это было без надобности, и не придумаешь. Он не прислушался ни к одному её слову, а в белых глазах всё такой же страшный холод. Таких людей не переубедишь. Такие люди не знают жалости.

Плача, Миирис наблюдала за тем как он приближался. А его магия всё сильнее проникала в её тело, терзая своей мерзкой природой, прекрасно показывая озлобленность заклинателя. Но сам паралич так и не ослабил своё действие. Сейчас она наверняка ужасно сожалела, что недооценила его, что бросила на смерть.

И вот совсем скоро он подошёл к той, с которой совсем недавно вполне себе мирно шёл по эльфийским развалинам. Когда долийка увидела, как он достал кинжал, она взмолилась ещё громче, но он был непреклонен.

— Заткнись, раттус, — произнеся лишь это, Безумец вонзил кинжал прямо в горло эльфийки.

Тут же весь паралич сошёл на нет. Миирис упала на колени и схватилась за горло. Находясь в предсмертном шоке, она пыталась спастись, сделать хоть что-то, но кровь не остановилась и продолжала буквально хлестать из раны. Вскоре хрипы стали совсем тихими, а уж через секунду эльфийка обмякла и с перекошенным от ужаса лицом замертво повалилась на траву.

Безумец стоял в стороне, чтобы не запачкаться кровью. Он был абсолютно спокоен, картина умирающей девушки ничуть его не разжалобила. Лишь тогда, когда и предсмертные судороги закончились, мужчина подошёл к бездыханному телу и начал вытирать её одеждой кинжал от крови, заодно на поясе приметил и срезал небольшой мешочек. В нём находились монеты, которые как раз в нынешнее время и были в ходу. Пригодится.

Что ж, вылазка вышла весьма продуктивной и полезной. Метка снова успокоилась на несколько дней, а к нему вернулись очень важные знания. О, да, теперь он наконец-то чувствовал себя магом. Но пора возвращаться в лагерь. А то одна молоденькая девчушка уж точно будет волноваться…