Клубничный Яд

Петляя между танцующими людьми, я оглядываюсь, настороженно следя и опасаясь окружения. Бьющее по нервам техно усиливает тревогу, которая проникает в меня, как кислород, но я изо всех сил стараюсь это игнорировать. Как сказал мне Килл, нехотя разрешая войти в этот клуб одной: «Страх притупляет способность видеть возможности. Держи голову ясной, держи глаза открытыми».

Моя задача — раствориться в толпе в «Пикколо» и проверить, сидит ли Лоренцо на своем привычном VIP-месте в углу. И он там. Его вид заставляет меня почувствовать, что я пытаюсь проглотить собственное сердце. Но это место такое огромное, шумное и переполненное, что с другого конца танцпола, за волной скачущих тел, он никак не может увидеть меня.

Очевидно, что Киллиан, да и любой из Хулиганов, не сможет зайти сюда, в этот клуб — этот город внутри города, и остаться незамеченным. Так что это — моя работа. Работа, о которой я сама попросила. Я должна выглядеть как любая пьяная итальянка, протискивающаяся сквозь толпу, отметить местоположение Лоренцо и убраться отсюда к чертям.

— Извините, — говорю я, случайно сталкиваясь с молодой женщиной, качающей бедрами, замечая, что толпа впереди уплотнилась.

Я сворачиваю направо к боковому выходу, чтобы обойти группу парней, орущих «Goombah!»⁴² и пьющих из рюмок с коричневым напитком. Последнее, что мне нужно — это кучка пьяных идиотов, привлекающих внимание ко мне.

Оглядываясь назад на пройденный путь, я ловлю взгляд темных глаз, устремленных прямо на меня. Как мотылек, летящий на зов пламени, я не могу отвести взгляд, замечая, как в хмуром взгляде мужчины мелькает узнавание, когда он начинает идти за мной.

— Бля! — шиплю я, отводя взгляд и ускоряя шаг в сторону выхода.

Держи голову ясной, а глаза открытыми.

Выход уже близко, и у меня начинает трепетать в животе от тревоги. Только я подхожу к двери, как через нее входит группа смеющихся женщин в коротких, облегающих платьях и на двадцатисантиметровых каблуках, преграждая мне путь. Пальцы сжимаются вокруг моего запястья, и я резко поворачиваюсь, врезаясь в грудь высокого незнакомца, его мрачный взгляд обрушивается на меня, как ливень.

— О, Боже, простите! — говорю я, вырывая руку из его хватки и выскакивая за дверь.

Я сворачиваю за угол здания в панике, но тут же осознаю ошибку, увидев, что оказалась в тупике. Высокий незнакомец останавливается позади, преграждая единственный выход.

Я сглатываю, поднимая руки в знак капитуляции.

— Простите, — говорю я, вытаскивая его кошелек из заднего кармана и протягивая обратно. — Мне просто нужны были деньги на поезд… — я подталкиваю кошелек вперед, пока он идет ко мне, на лице у него появляется недоумение.

— Я даже не знал, что ты его взяла, — он смеется и продолжает медленно приближаться, пока я отступаю назад. — Со всеми деньгами, которые ждут тебя дома, ты здесь, воруешь кошельки, как маленькая беглянка… Бьянка Росси.

Ну всё, приехали. Он знает, кто я, и я полностью загнана в угол.

— Я никогда не выйду за Лоренцо, — заявляю я дерзко. — И «Heights»⁴³ — не мой дом.

Я останавливаюсь, понимая, что мне больше некуда идти, а незнакомец достает телефон.

— Извини, piccola principessa italiana⁴⁴, но для тебя это конец дороги. Видимо, ты украла кошелек не того парня, верно?

Я наклоняю голову и ухмыляюсь, понимая, что правильно разыграла партию.

— Нет, я украла кошелек того, кого надо… Маттео Марино, правая рука Лоренцо Моретти. Или мне называть тебя Мэтти? Хотя нет, мы не такие уж близкие друзья.

Я смотрю за плечо Мэтти, когда Килл выходит из тени темного прохода между двумя зданиями. Улыбка на моем лице расцветает. Гость нашей вечеринки оборачивается и видит Киллиана, блокирующего единственный выход, его растерянный взгляд быстро перемещается с меня на Килла.

Я прохожу мимо Маттео к своему Волку, скользя рукой в его ладонь.

— Ну как я справилась?

— Отлично, крошка, — говорит он, поднося мою руку к губам и целуя мои пальцы, не отрывая глаз от доверенного лица Лоренцо.

Я отпускаю его руку и прислоняюсь к кирпичной стене, пока Килл выходит в центр переулка, его поза уверенная, с самодовольной ухмылкой на лице.

— Ты знаешь, кто я?

Мэтти смеется, но в его смехе слышен страх.

— Morte⁴⁵. Тебя называют Morte. Он смотрит на меня.

— Gesù Cristo⁴⁶, Бьянка. Так ты теперь с Хулиганами?

Я пожимаю плечами и поднимаю бровь.

— Видимо, так. А ты сейчас на проигравшей стороне.

Килл ловко достает нож из-за спины и бросает его. В воздухе раздается почти бесшумный свист, я поворачиваю голову, чтобы проследить за его траекторией. Тело Маттео резко разворачивается, он хватается за запястье — только сейчас я понимаю, что нож насквозь пронзил его ладонь.

Прежде чем я успеваю осознать следующий шаг Килла, он нависает над своей жертвой и сжимает его горло.

— Сегодня никаких звонков, amico⁴⁷.

Мой взгляд падает на телефон у их ног. Я суетливо подхожу и поднимаю его, обнаружив, что он уже набрал номер Лоренцо.

Килл тянется к пиджаку Маттео и вытаскивает пистолет.

— Бьянка, — говорит он, протягивая пистолет мне, и я забираю оружие. — И достань пистолет у него на лодыжке.

— Хорошо, — отвечаю я, наклоняясь, чтобы поднять штанину брюк, где нахожу маленький пистолет.

Когда я отхожу на безопасное расстояние, Килл толкает Маттео к мусорному контейнеру, одновременно выдергивая нож из его ладони. Маттео вскрикивает и сгибается, удерживая запястье. Кровь стекает ручьем и образует лужу у его ног.

— У меня есть к тебе несколько вопросов, — говорит Килл, повышая голос, чтобы его было слышно сквозь стоны Маттео, и вытирает лезвие о его темно-серые полосатые брюки, затем снова берет нож в руки. — Если будешь отвечать честно и без фокусов, возможно, у тебя будет шанс выжить.

Это, конечно, ложь. Этот человек уже труп.

Маттео вытаскивает руки из пиджака, злобно смотрит на Килла и отрывает кусок ткани от подкладки. Затем он обматывает тканью ладонь, завязывая ее зубами сквозь сдавленный стон.

— Впечатляет, — Килл смотрит на меня, подняв брови. — У нас здесь крепкий малый, детка.

— Это не я малыш, stronzo⁴⁸. Это ты! — орет Мэтти, его лицо перекошено от ярости, а изо рта летят слюни.

Килл ухмыляется, показывая зубы.

— Я не тот, кто истекает кровью и дрожит в темном переулке, Маттео. Сейчас, наверное, ты жалеешь, что пошел за моей женщиной.

— Она не твоя, — плюет Мэтти, возвращая Киллу его ухмылку. — Она принадлежит Лоренцо.

Улыбка сходит с лица Килла, и он делает два резких шага вперед. Когда Жнец достигает цели, его колено взлетает и врезается в живот Мэтти, заставляя его согнуться и его тут же тошнит. Килл быстро хватает истекающего кровью мужчину за рубашку и прижимает его к кирпичной стене, держа за горло своим предплечьем.

— Высунь язык, — рычит Килл. — Я вырежу его из твоего поганого лживого рта!

— Килл, — говорю я, стараясь привлечь его внимание, но он не отступает.

Он только сильнее сдавливает горло Маттео и сжимает его язык, от чего слюна течет по подбородку.

— Киллиан! — говорю я твердо. — Нам нужны ответы. Ты не можешь отрезать ему язык…

Чуть не смеюсь, произнося эти слова. Кем я стала? Я делаю шаг вперед, и мне всё равно, что Килл стоит передо мной как непробиваемая стена, с ножом у губ жертвы и с таким выражением на лице, которое странным образом заводит меня.

— Я принадлежу тебе, мой Волк. Никому больше, — я мягко кладу руку ему на плечо, и взгляд Килла, наконец, останавливается на мне, после чего он медленно отступает.

Килл вытирает пот со лба, прядь мокрых волос падает ему на глаза.

— Сделка, которую Альдо заключил с Хулиганами, — продолжает он, пристально глядя на выражение Маттео. — Она настоящая? Если скажешь мне хоть что-то кроме правды, я выпотрошу тебя прямо здесь.

— Я ничего не знаю о сделке Альдо. И если я не знаю, значит, и Лоренцо не знает. Я в курсе всех его решений.

— Мы знаем. Именно поэтому мы выбрали тебя, Туз, — ухмыляюсь я, лениво ковыряя ногти, пока мой Килл собирается выпытать всю информацию из «правой руки» моего бывшего жениха.

— Знает ли Лоренцо, кто разделался с Ронни? — спрашивает Килл, взглянув на меня.

Моя ухмылка превращается в улыбку, вспоминая, как Килл гнался за мной несколько ночей назад. Я бежала всего секунд пять, прежде чем он поймал меня. Воспоминания о том, как он жестко трахал меня у стены своей спальни, в наказание за то, что я вообще упоминала имена Лоренцо и Ронни, вновь всплывают в памяти и разжигают пламя внутри меня.

Говорят, монстрами не рождаются, — их создают… Похоже, это именно тот случай. Я превращаюсь в более темную версию себя. Открываю стороны своей души и тела, которые остались бы нетронутыми, если бы я не встретила Киллиана.

Меня оживляет человек, которого называют Смертью.

— Он не имеет ни малейшего понятия, кто прикончил Ронни, — выплевывает Мэтти, возвращая меня к текущей задаче. — Он думает, что это связано с Антонио Пиовино, потому что тот хотел руку Бьянки для своего сына, Франко.

Что? Все знают, что мои родители обручили меня с Лоренцо еще при рождении. Некоторые говорят, что это была единственная причина, по которой они вообще решили завести второго ребенка. Семья Франко Пиовино не такая влиятельная, поэтому отец бы никогда его не выбрал. Жаль, на самом деле, ведь Франко был в моем классе по катехизации⁴⁹, когда мы были детьми, и казался очень милым. Он делился со мной мармеладками, отдавая мне все красные — мои любимые.

— Oy… — вырывается у меня, прежде чем я успеваю остановить себя. Голова Килла резко поворачивается в мою сторону, и его взгляд становится жестким.

— Что? — я пожимаю плечами. — Франко был милым. Я не знала его отца… Знаешь что? Забудь. Продолжай.

Глубокий вдох поднимает грудь Килла, и я знаю, что позже моя задница заплатит за это «выступление».

— Есть ли люди в Дориане, которые ищут Бьянку? — спрашивает Килл.

Это не было частью плана. Мы собирались узнать только информацию о сделке с Альдо. Теперь Килл ищет собственные ответы. Ответы, которые нужны ему для того, чтобы защитить меня.

— Нет. Он отправил только Ронни и его людей к ней домой, когда узнал, где ее подобрал Гейб. Он никогда не упоминал о том, что она оказалась на территории Хулиганов. Я вообще не понимаю, как она связалась с тобой. Глаза Маттео прикрываются, и он начинает терять равновесие, снова упираясь спиной в кирпичную стену, пытаясь удержаться.

Килл склоняет голову, изображая притворное сочувствие, его брови нахмурены.

— Похоже, ты теряешь много крови… — говорит он, засунув руки в карманы. — Хочешь испытать удачу с моей монеткой? Хмм? «Орел» — я оставлю тебя в живых. Ты сможешь дойти до больницы, тебя подлатают…

Килл делает несколько шагов, выпрямляя спину и устремив пронзительный взгляд на Маттео.

— Но, если выпадет «решка», — твоя жизнь принадлежит мне. Я сделаю это быстро, за твою сговорчивость. Ты почувствуешь мое лезвие лишь на пару секунд, а потом умрешь.

— Иди на хуй со своей монетой! — кричит Мэтти. — И пошел ты сам!

Килл улыбается, и его тело полностью выдает, что он даже рад такому исходу. Как будто он и ждал именно этого.

— Третий вариант, значит… — движение в углу переулка привлекает наше внимание, и я улыбаюсь, зная, кто это. Голова Маттео резко поднимается, и его глаза расширяются, когда из того же темного переулка, откуда вышел Килл, появляются Ребел и Гоуст.

Блеск металлического предмета привлекает мой взгляд — это кастет, который Ребел надевает на свои пальцы.

— Малышка Росси, — приветствует он меня и направляется к нашему почетному гостю.

Гоуст останавливается рядом со мной. Едва уловимый мягкий взгляд в его глазах дает мне понять то, что он не скажет словами — он рад меня видеть. Гоуст кивает в сторону улицы, сигнализируя, что мы можем уходить. Я широко улыбаюсь, протягиваю руку, чтобы взъерошить ему волосы, и он едва заметно улыбается в ответ, прежде чем легонько тычет мне в бок, дразня меня. Когда он поворачивается к Маттео, его взгляд темнеет, и лицо меняется. Как будто человек, вышедший из тени и радующийся моей компании, исчез, и его место занял хладнокровный убийца. Будто тот, кто стоял рядом, был всего лишь призраком.

Килл делает шаг к Маттео.

— Спасибо за информацию. Когда мои друзья будут забивать тебя до смерти, и ты начнешь переосмысливать свои жизненные решения, найди утешение в одной маленькой тайне…

Он наклоняется ближе, его губы почти касаются уха Маттео:

— Смерть Лоренцо будет куда мучительнее, — затем он отстраняется, чтобы встретиться взглядом с жертвой. — Я убью вас всех, — говорит он, давая себе время насладиться выражением страха и отчаяния, которое появляется у Маттео.

Потом он выпрямляется и поворачивается ко мне.

— Ну что, ребята, — говорю я с улыбкой. — Покажите всё, на что способны.

Килл хватает мою руку, его большая ладонь полностью скрывает мою.

— Пойдем домой, — говорит он, ведя меня прочь из переулка.

— Подождите, — кричит Мэтти. — Ладно, ладно! Я согласен на монету!

Но мы игнорируем его крики и продолжаем идти к машине Килла, — громкий треск, за которым следует глубокий, горловой стон, раздается в переулке. Когда мы выходим на улицу, басы музыки из клуба заглушают звуки избиения Маттео.

«Единственный способ бороться с Тьмой — стать ею», — сказал мне Килл.

Теперь я это понимаю.