Крестраж # 1

Глава 52 Вопросы тактики

Я был доволен, как свежевымытый слон. Вчера, после «общения» с заокеанскими гостями я всё же наведался на Косую аллею и наконец–то забрал все свои заказы и даже сделал несколько новых. В мастерской по работе с костью мне сделали четыре шикарных перьевых ручки — точных копии моего «Паркера», только с пером и корпусом из кости василиска и контейнерами с расширенным пространством под два цвета магических чернил. Маленький, но полезный артефакт, который стал натуральным откровением для мастера и владельца мастерской — мистера Толми. Уж как он меня уговаривал, чтобы я расплатился с ним остатком материала и просил продать принципиальную схему магической ручки. По первому пункту я был в принципе согласен, но с условием, что он сделает мне ещё пару подобных артефактов, так как кости оставалось ещё предостаточно, а её стоимость с лихвой перекрывала всю работу мастера. Со второй позицией у меня оставались вопросы. Мне было непонятно, почему Эрих Толми до сих пор не видел обычной маггловской и уже архаичной перьевой ручки. Может быть, потому, что это не его основная сфера деятельности, и он до этого ни разу не занимался пишущими принадлежностями? Со схемой механики «Паркера» получилось вообще забавно. Я знатно поругался с хозяином лавки, когда заикнулся, что сам собираюсь заняться этим делом и производить подобный канцелярский товар. Было видно, что такая идея была и у Толми, но вот говорить об этом он мне как–то не собирался. По итогу подписали контракт, и я стал полноправным совладельцем нового направления в магическом бизнесе за весомый процент от прибыли. С патентным правом тут достаточно мутно всё. Ну хоть так. Поттеры всё равно подобными мелочами сроду не занимались. Их ниша эксклюзивные артефакты, а не ширпотреб и потоковое производство. Исключения, конечно, были — вроде знаменитого «Простоблеска», но это было во времена, когда мой род был более многочисленным, и всё равно, этим занимались сторонние производители. Глядишь, и новые ручки не «Паркерами» будут называть, а «Поттерами», так как название торговой марки я согласовал со своей фамилией из чистого хулиганства.

В обширном и претенциозно–шикарном магазине, принадлежащем роду Паркинсонов, меня дожидался заказ аж из России на оборудование артефактной мастерской. В Англии подобного достать было невозможно, потому что артефакторика как наука тут пребывала в подполье и гонениях. Слишком там много было из законодательно запрещённой магии крови и ритуалистики. Каким идиотам из Визенгамота пришла в больную голову такая идея, мне не известно, но вот уже полвека, как легальные артефакторы Магической Великобритании обвешаны министерскими договорами, лицензиями и ограничениями как помойная собака блохами. И теперь от этого буйным цветом расцвела контрабанда и на чёрном рынке появилось огромное количество низкопробного контрафакта и никчёмных подделок. А ведь кто–то на этом огромные деньги заколачивает, как те же Паркинсоны, к примеру. Они, насколько я знаю, и так этим всю жизнь занимались, и были основными игроками в столь неоднозначной нише деятельности магического сообщества. Достать что–нибудь редкое, не местное и дорогое — так это к Паркинсонам. Можно сказать, этот род — официальные контрабандисты английского магмира. Свою обстановку и приборы для лаборатории–зельеварни я тоже через них покупал. Могу ещё упомянуть, что такой же фигнёй занимаются Булстроуды, только они специализируются на материалах и ингредиентах, что тоже, наверняка, приносит нехилый доход.

Оборудование, которое мне удалось достать, не было экстра–класса, но тем не менее, было добротным и современным. Осталось у себя в «Логове» заделать стационарную универсальную печать, для которой мне необходимо посетить ещё одно место, принадлежащее опять же Булстроудам. Нужно метеоритное железо, семь фунтов чистого серебра и несколько заграничных, редких растений и ингредиентов, а драгоценные камни у меня и так пока есть.

Если к мастеру Толми я наведывался под собственным обликом, то к Паркинсонам и Булстроудам, как и в прошлый раз, в самоволке, под личиной респектабельного и состоятельного джентльмена. Я, собственно, в прошлый раз потому столько времени и потратил, что преображение слишком долго держалось. Не знаю, кто был донор материала для моего оборотного, но в парикмахерской, где я собирал образцы — этот тип был с наиболее высокомерной и желчной рожей типичного высокопоставленного господина. А сыграть надменную задницу в общении с продавцами, для которых была важна лишь моя платёжеспособность, не составило для меня никакого труда. Может быть, и переусердствовал в лицедействе и конспирации, но так мне спокойней. Слишком уж специфический товар я приобретаю.

После того, как слетел образ взрослого волшебника, я успел даже заскочить к мистеру Дерринджеру. Старый мастер при виде меня обрадовался и принял как родного. Ещё бы он меня так не принял! Старый сквалыга мигом почуял возможную прибыль и не прогадал. Я разместил заказ на такой же бронежилет, как у меня, и со всеми теми наворотами, что и у прототипа, только я попросил его сделать в другом варианте с эффектом автоподгонки под женскую фигуру.

Конечно, я мог бы и сам подобное смастерить, но по размышлении решил всё же довериться узкоспециализированному профессионалу. Всех тонкостей работы с обработкой кожи я не знаю и как практик не выдерживаю никакой критики.

И вот теперь я любовался на шестнадцать часов своей непрерывной работы. Пусть вымотался и безэмоциональная маска, казалось, прилипла к лицу, но внутренне я просто ликовал. Получилось! Три часа перед котлом с кипящим на нём манопроводящим эликсиром фон Хайнца. Четыре часа в трансе при трансфигурации основных элементов печати в гранитном полу самой большой комнаты на втором этаже моего дома и ещё столько же времени на вырезание нужных рун и различных знаков. Остальное время занял монтаж контура из серебряной проволоки, установка камней в оправы из метеоритного железа и запитка всего этого хозяйства на центральный накопитель. Работа, которой действительно можно гордиться как артефактору–ритуалисту, так и мастеру трансфигурации. Думал, из–за моего метаморфизма произойдёт какой–нибудь сбой, но на удивление, всё гладко прошло. Вот что значит нужный настрой и когда никто не мешает!

Дальше вообще всё легко получилось. Распаковыванием и расстановкой оборудования моей новой мастерской занимался Бэрри, а мне только оставалось высказывать свои предпочтения и пожелания. Закончился мой приступ трудоголизма только к обеду следующего дня, когда я перенёс и распихал по положенным местам все те артефакты, что скопились за время моих приключений. Карта Мародёров, до которой у меня всё не дошли руки, отправилась в экранированное хранилище опасных вещей, палочки Долиша и бандита были помещены и закреплены на пустующей стене, как боевые трофеи. Недоделанный кулон с порталом разместился на рабочем верстаке, и там же рядом лежал мой почти готовый джедайский меч.

Меч, да. Очень жаль, что это всего лишь игрушка получилась и бросаться с такой на мага — только рассмешить. Исподтишка, конечно, тоже можно, но с такой работой и обычный кухонный нож справится. Поделка получилась и не сказать, что внешне похожа на фантастическое техническое изделие. Блестящий, как у кота яйца, латунный цилиндр, скорее подходил к стилю паропанк, чем к чему–либо футуристическому. Но как я проверил на стальной балке, свою функцию он выполнял на ять. Имелись и недостатки — малая энергоёмкость. Таким мечом можно было резать материалы только минут десять. Потом накопитель разряжался в ноль, а в пассивном режиме, как прикольный фонарик, он работал часа три. Почему я называю свой меч джедайским, а не ситхским? Так тут всё просто — дуга световой арки была синего цвета. Не силён в спектрографии, но, по–моему, так себя ведёт азот при прохождении через его молекулы в атмосфере определённой длины волны излучения, и наверняка, в вакууме меч светиться не будет. Осталось только окончательно навести марафет и внести раскладку «Соноруса» со звуком гудящего трансформатора. Тогда всё хорошо, тогда всё по фен–шую. Может, так во мне скрытый перфекционист говорит?

Ещё один сюрприз преподнесли вчерашние китайские трофеи. То, что я принял за Тульский Токарева, на практике им не являлся, а был какой–то репликой по мотивам*, мне неизвестной. Начиная от внешнего вида с необычными рубчатыми, а не привычными для легендарного русского пистолета ребристыми щёчками рукояти, но с узнаваемой звёздочкой. И кончая увеличенным магазином на четырнадцать патронов под парабеллумовскую девятку. Мда… Ну и бандура!

Да и Мерлин бы с этими игрушками, но вот патроны к ним были до крайности необычными. Чья–то очень тонкая работа, сделанная под заказ. Хули–цзин так не умеют, я точно знаю. Два вида боеприпасов с серебряной и обычной оболочечной пулей, чередующиеся в магазинах через одну. Гильзы как гильзы, а вот пули были испещренны множеством мелких рунных знаков. Оч–че–ень, понимаешь, интересно… Получается, в Китае кто–то уже научился делать артефактный огнестрел, только у нас всё по–прежнему…

На этой занимательной мысли я и заснул, прямо в удобном и глубоком кресле посреди своей мастерской.

— Бэрри? — сонно спросил я.

Домовик осторожно теребил мой рукав и выглядел при этом виновато и пришибленно.

— Что–то случилось, Бэрри? — спросил я растирая ладонями своё заспанное лицо.

— Бэрри зовёт молодая госпожа Гермиона. Бэрри не знает, что делать, хозяин, сэр Гарри, — смущённо пропищал он.

Вот те раз! Хотя я сам виноват. Обещал же, что пришлю Хедвиг, а теперь девчонка волнуется.

— Ладно, — немного подумав, я начал, зевая, раздавать распоряжения. — Можешь сказать ей, что со мной всё в порядке. После, приготовь ужин, а я пошёл умываться.

Бэрри с хлопком исчез, а я потопал в свою ванную, которая была прямо за стеной мастерской и напротив моей спальни.

Уже когда я вдоволь наплескался, смыл с себя сонную одурь и всё в таком же приподнятом настроении спускался в гостиную, то услышал, что там я сегодня буду явно не один. Звонкий голос своей подруги я точно узнал. Бэрримор, засранец! Это так он соблюдает инструкции по безопасности и антипроникновению? Хотя… Это же Гермиона. Она и холодильник уболтает подвезти до меня. Вообще–то Бэрри, здесь, в «Логове», наделён почти такими же полномочиями, как я сам, и обладает определенной свободой в принятии решений. Иначе получится плохой защитник и слуга, которого можно обмануть и поймать на противоречиях в приказах.

— Привет, kotenok, ужинать будешь? — спросил я, спускаясь с винтовой лестницы второго этажа.

— Гарри!

Приятно, конечно, когда девчонка, которая тебе небезразлична, бросается на шею и так с тревогой смотрит и переживает. Но я вроде не давал серьёзных поводов для беспокойства.

— Ты чего, Гермиона? — спросил я, отстраняя взволнованную девушку. — Что–то случилось?

— Ты обещал, что пришлёшь Хедвиг, а этот твой, как ты говоришь: «пронишилет», и Блэк, и твоё слушанье в суде! А сам молчишь уже сутки! Что я должна думать? — возмущалась она.

Извилисты девичьи мысли, однако.

— Да нормально всё со мной, — успокаивая, сказал я. — Не видишь, что ли? Просто устал и заснул. Так ты ужинать будешь? Я как раз собирался.

— Меня отпускать не хотели. Мама и папа волнуются. Я только узнать, как ты, — засмущавшись ответила она.

— Всего–то? Бэрри, пригласи ко мне на ужин мистера и миссис Грейнджер, — немного подумав, приказал я виновато выглядящему домовому эльфу.

Надумают сейчас себе невесть что, а потом оправдывайся.

— Сегодня на десерт персиковые пирожные! — продолжил соблазнять я.

— Это не русский, китайский, под калибр девять миллиметров, — констатировал мистер Грейнджер, вертя в руках черный и массивный пистолет.

— Возможно, — сказал я, лязгнув затворной задержкой второго пистолета, который сноровисто собрал под пристальным взглядом отца Гермионы. — Штампы на затворе явно не по–русски нанесены.

— Откуда у тебя всё это, Гарри? — спросил он.

Очень захотелось ответить, что это «Эхо Войны», но как таковой её у меня не было. Столкновение с лисичкой и конфликтом назвать можно только с натяжкой. Так — досадное недопонимание.

— Это подарок и компенсация за доставленные мне неудобства, мистер Грейнджер, — ответил я.

После ужина, на котором взволнованные родители Гермионы совсем успокоились, гости разбрелись по моему дому с экскурсией. Гермиона попросила воспользоваться моей зельеварней и сварить своей маме какое–то зелье, на что я совершенно не возражал. Уж она–то ничего там не испортит и не сломает. А я повёл мистера Грейнджера хвастаться своей мастерской, которую вообще никто пока не видел. Когда он увидел оружие и горсть патронов, запросто лежащих на верстаке, то не на шутку разволновался. Тогда у нас и состоялся очень интересный разговор.

— Я ведь обещал, что позабочусь о вашей дочери, мистер Грейнджер. Вот и стараюсь, как могу, — пожав плечами сказал я.

— Но ведь оружие! — воскликнул он. — Это ведь не шутки!

— Ми–и–истер Грейнджер, — укоризненно протянул я. — Я ведь вам подробно объяснял, что эти хлопушки по сравнению с магией — сущая ерунда. И например, Гермиона даже сейчас может в одиночку устроить апокалипсис в Лондоне запросто.

— Но зачем тогда ты просил достать себе оружие? — непонимающе спросил он.

— Вопрос тактики, мистер Грейнджер, да и просто на всякий случай. Вдруг пригодится? Маги для обычных людей, если они хотят, конечно, могут становиться невидимыми. Отвод глаз, магглоотталкивающие чары, различные артефакты невидимости и ещё много разнообразных видов маскировки, даже под знакомого человека или полицейского. Но в этот момент они все уязвимы для любого вида кинетического воздействия. Хоть поленом по голове лупи, хоть пристрели — результат будет как с обычным человеком. Если волшебник захочет защититься от подобного, то накинет на себя стихийный щит. Воздушный, огненный или другой подходящий, но станет видимым абсолютно для всех. Или может преобразовать, если достаточно силён, на пути воздействия материальную преграду — стальную плиту или бетонную стену и так далее. Огнестрельное оружие позволяет напасть внезапно и когда маг к этому не готов, но так и с волшебной палочкой можно сделать. Всё дело в том, что если волшебников несколько, то автоматическое оружие позволяет поразить несколько противников за короткий промежуток времени, что с палочкой сделать не получится. Каст заклинания требует времени, а что–то убойное и площадное, чтобы накрыть группу разом, требует времени ещё больше. Потому противник успеет подготовиться к таким сюрпризам.

— А винтовка тогда тебе зачем? — уже задумчиво спросил он.

— Не просто винтовка, а крупнокалиберная и снайперская, — поправил я. — С такой штукой можно поразить защищённую цель вне пределов прямой видимости. Вы же военный, мистер Грейнджер, пусть и в прошлом! Как ещё подбить бронетранспортёр с полумили без артиллерии? А маг под защитой и есть такой бронетранспортёр, который, к тому же в пределах своего взгляда и восприимчивости, чутья, если хотите, может мгновенно перенестись и тут же поквитаться с недоброжелателем. Расстояние тоже играет свою роль.

Он молчал и рассеянно о чём–то думал. Было хорошо видно, как расстроен этот, в сущности, замечательный отец замечательной девушки. В прошлом разговоре, когда они были у меня в гостях, после упоминания, что я готовлюсь к войне, Грейнджеры не на шутку разволновались. Подробно стал объяснять, что магический мир сам по себе во много раз опасней маггловского из–за огромного количества различных зловредных существ, рас, его населяющих и прочих духов и призраков. Упомянул и негативное отношение к таким, как она, консервативных магов с параллелями минувшей войны.

И тут Гермионе просто некуда деться. Контракт с Хогвартсом намертво приковал её к магическому миру Великобритании. Даже перевестись она не сможет в какое–нибудь место поспокойней. Политика нашего министерства магии не предусматривает подобного для магглорождённых волшебников. Усиливать конкурентов за Каналом таким ресурсом, как магглорождённые маги, никто не будет. Самим нужны работники низового звена в министерство и пушечное мясо в Аврорат. Хорошо хоть, с облегчением узнал, что учёба за все курсы оплачена Грейнджерами заранее, иначе Гермионе бы пришлось работать после школы там, где назначит министерская комиссия на пятом курсе, после сдачи СОВ.

Имелся и опасный момент. У Гермионы, судя по диагностике, не было официального магического опекуна, и любой, кто положит на неё глаз, может запросто промыть мозги её родителям и получить согласие на магическую помолвку, по любому, самому ублюдочному контракту. Правда, их ещё нужно отыскать в маггловском мире, и пока за возможными интересантами пристально присматривает Бэрри со своими способностями, и если к Грейнджерам на каникулах наведается какой–нибудь маг, то домовик об этом узнает и утащит их ко мне домой. Правда, сами Грейнджеры о такой моей инициативе и не догадываются. А пока Гермиона в школе, то об этом и беспокоиться не нужно. МакГонагалл — наш официальный опекун на период нахождения в Хогвартсе, таких фокусов не потерпит.

— Сложно всё у вас тут, — он неопределённо махнул рукой вокруг и вздохнул. — Как же так получилось, что Миона стала такой… волшебницей?

— Это у вас нужно спрашивать, — хмуро от прошедших мыслей, сказал я. — Когда вы её… проектировали, рядом был мощный источник магии. Судя по её ауре, что–то связанное с огнём. Вулкан, скорее всего, в момент пробуждения или активности.

— Проектировали? — раздался от двери голос миссис Грейнджер с грустной усмешкой. — Это теперь так у молодёжи называется?

Подслушивали. Я, в принципе, уже давно их чувствовал, но не придавал значения. На меньшее количество вопросов и только от мистера Грейнджера в итоге ответил, а не как всегда в разговоре с Гермионой и её мамой.

— Мы тогда на Сицилии были, в свадебном путешествии по Европе. В то время, в Мессине**, рядом с Этной сильно трясло, а через год даже извержение было с какой–то мистической историей, когда лава остановилась у часовни.

— Слышишь, Гермиона? Ты в некоторой степени итальянка, — попытался я прогнать свои тревожные мысли дурацкой шуткой.

— Гарри!

— Ну, если смотреть с этой стороны, то, возможно, что–то в этом есть, — весело сверкая глазами и смотря на мужа, сказала миссис Грейнджер.

— Мама!

— Не волнуйся, дочь, мы не будем подавать документы на двойное гражданство, но только если… — серьёзно начал Дэн Грейнджер.

— Папа!

«Классные у неё предки», — подумал я, пока ко мне не повернулась Эмма Грейнджер и не предупредила:

— Вы только мне внуков… не напроектируйте. Мне ещё рано быть бабушкой.

— Миссис Грейнджер! — укоризненно покачал я головой, смотря на красную, как помидор, Гермиону.

Уже совсем вечером, когда Бэрри доставил всех моих гостей обратно, прилетел попугай с посланием от Сириуса. Процесс, ожидаемо, он выиграл. И несмотря на давление через британскую прессу, был оправдан и полностью восстановлен в правах. Хосе, адвокат Блэка, тут же выкатил министерству нокаутирующий иск с компенсацией клиенту всех издержек, морального и физического вреда, ущербу репутации, и так далее и тому подобное. Задницы из Визенгамота и рады бы по–тихому замять это дело, но пресса была не только местная. Сириус растряс свою кубышку и нанял акул прыткопишущего пера с половины Европы. Досталось очень многим, и в первую очередь Барти Краучу, который председательствовал в обвинительной комиссии по делу Блэка. Все его отговорки были признаны надуманными, и по ходу дела всплыл пласт очень серьёзных нарушений и злоупотреблений в судебной системе британского министерства. Тут уже подключился идейный чиновник из МКМ, которому в своё время Дамблдор очень серьёзно перешёл дорогу. Ведь как так получается? Представитель Великобритании и даже цельный председатель заявляет о том, что в Англии всё по закону и прямо эталонно и все должны делать так же, а на самом деле…

Скандалище, которое в «Пророке» старались освещать, грубо сглаживая углы, вышло знатным и шумным. Как я понял, почва готовится и наш план близок к осуществлению. В идеале, требовалось не только вернуть опекунство надо мной Сириусу, который и так имел все магические права на это, но и потребовать пересмотра некоторых дел. Самые одиозные и непримиримые сторонники Володьки ушатами потребляли казённую баланду в Азкабане, хотя по всем законам должны уже давно гнить на тюремном кладбище после поцелуя дементора. И это была основная наша цель.

Вместе с победным письмом Сириуса мне пришло и послание от прелестной сеньоры Блэк, в котором она обещала надрать мне уши за то, что их попугай повадился с утра и под самым ухом противно орать «Карамба!!!», чем неизменно сбивал лирический настрой молодоженов. Попугай, прозванный мной Дублоном, и сейчас имел вид шкодливый и довольный.

— Ну что, Дублон. Порадуем Кору чем–нибудь новеньким? — обратился я к зелёному. — Повторяй за мной:

— Дас ист фантастиш!!!

*https://www.genitron.com/Handgun/Norinco/Pistol/M-213A/9-mm/Variant‑1

**Мессина — один из двух городов находящихся на склоне вулкана Этна в Сицилии. Описанный случай имел место в реальной истории.