Крестраж # 1

Глава 53 Судейская

Чувствовал себя мебелью. Этакой простенькой табуреткой, которая стоит в углу, просто так, для вида.

Помпезный и величественный зал судебных заседаний министерства магии был выполнен в виде обширной полукруглой аудитории–амфитеатра. Толпа представительных и в большинстве своём пожилых волшебников битком теснилась в не таком уж и маленьком помещении и сейчас активно галдела, как стая обезьян. В своих одинаковых бордовых мантиях и прикольных четырёхугольных дутых шапочках–конфедератках, они как никогда напоминали стадо приматов, объединённых единым видовым признаком. Если бы они ещё друг в друга фекалиями кидались, то вообще бы сходство с зоопарком стопроцентное было. Хотя даже без этого склока стояла знатная.

Вчера, когда я гулял по Хогсмиту и выходил из местного книжного магазинчика, ко мне подлетела незнакомая сова и скинула в руки письмо, настолько официально выглядящее, что у меня сразу возникли подозрения. Оказалось, что это была ожидаемая повестка в суд, на слушание которого мне нужно явиться не позднее десяти утра завтрашнего дня. И вот сейчас я стоял тихо в уголке рядом с Сириусом и наблюдал за нравами и обычаями, царившими на судебных заседаниях магического мира Великобритании. Волшебники…

От меня здесь практически ничего не зависело. Вся моя роль была только в нескольких фразах и действиях. Подтвердить под клятвой, что я — это я, а не подлый злоумышленник, обманом и чёрным колдовством проникший в оплот судебной власти и сказать в итоге один раз «Да» либо «Нет». Материалы дела уже давно были сформированы и переданы адвокату. Хосе Гарсиа был приятно удивлен, когда я предоставил ему пухлую папку с документами и записями, оформленными по всем юридическим правилам.

… — в процессе слушания дела за номером двести семьдесят семь, дробь четыре: «Право на опекунство Гарри Джеймса Поттера. Сириус Орион Блэк Третий против Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора»…

Да, старикан сегодня не сидел во главе суда, его заменяла довольная донельзя Боунс. Дамблдор с мрачным видом пребывал на лавке ответчиков, что главе ДМП, как я чувствовал, доставляло просто неимоверное удовольствие. Сама она там уже бывала прямо–таки с зеркальной ситуацией и, видать, ей не очень–то там и понравилось.

… — комиссией был рассмотрен ряд документов и…

Документы, документики, документашечки вы мои! Мадам Помфри, я вас обожаю. Копии из моей медицинской карты она вообще имеет право, по кодексу колдомедика, передавать только пациенту или представителю следственных органов, но не судебных. Жаль, она ещё и свидетельствовать не имеет права. Зато и неподсудна магическому правосудию. У их гильдии свой трибунал, отдельный, но вот документы, выписанные колдомедиком, имеют юридическую силу. А там, в этих бумагах, я вообще выгляжу как полутруп. Столько болячек и издевательств перечисленно, что сейчас на Дамблдора смотрят как минимум непонимающе. Как Блэку удалось достать банковскую выписку с моих счетов в Гринготсе, я не представляю, но и там мой официальный опекун выглядит, как жадная сволочь. Триста галеонов в год на содержание практически инвалида. Небрежение ответственностью и халатное отношение к опекаемому. Прямо скажем: не очень смотрится сейчас наш «Светоч» в глазах общественности.

… — постановила, что вышеперечисленные действия являются грубым нарушением…

Тут, правда, имелся и тонкий момент, когда опекун имеет право воспитывать подопечного, как он считает нужным. Ведь маленьких магов, бывает, что и буквально дрессировать нужно. Совсем недавно такие методы ни у кого не вызывали нареканий, но тут уже сама ситуация идёт в разрез со словами самого Дамблдора о том, что Мальчик–Который–Выжил находится в надёжном месте и окружён заботой и любовью. Он столько раз об этом факте в интервью заявлял, что все ему и поверили. На практике же оказалось не всё так радужно. На фоне остальных скандалов с судебными ошибками и другими нарушениями старикан сейчас смотрелся натуральным махинатором, что точно соответствовало истине.

В прессе Почётного председателя МКМ, Главу Визенгамота, директора Хогвартса, кавалера ордена Мерлина первой степени и прочая, прочая, тоже рвали, как собаки медведя. Активизировалось столько сил и группировок, что я сам оторопел. Вот как? Как этот старый пердун сумел стольким перейти дорогу? Зачем ему столько власти? Он ведь ей и не пользуется по прямому назначению. Никаких законопроектов или революционных подвижек в обществе даже не выдвигал. Я специально интересовался и смотрел подшивки газет с освещением заседаний Визенгамота за три десятка лет. Только голословные утверждения в интервью различным газетам, что он якобы борется за права магглорождённых и против тирании традиционных магических родов. Множество мелких поправок в статьях, кодексах и уложениях — да, присутствовали, но только те, что касались управления и организации Визенгамота или различных ведомств, позволяющих на первый взгляд хоть и несущественно, но получить ещё больше власти. Зато болтологии и популизма в его речах хоть отбавляй — на треть любого издания. Такое ощущение, что он специально расшатывает ситуацию в стране и вбивает клин в общество, искусственно нагнетая напряжение.

Такое уже было — перед самым началом гражданской войны с Волан–де–Мортом и Орденом Феникса. А ведь Том Реддл был личным учеником Дамблдора. Сам, понимаешь, взрастил себе Врага, сам же и подвёл его под монастырь — и теперь мутит новую комбинацию, с новым Героем, чтобы на волне паники хапнуть себе ещё больше влияния. И теперь мы имеем то, что имеем. Недобитый и аномально сильный Тёмный Лорд, придурковатое пророчество и новый виток противостояния, а старичок как бы и не причём, но зато символ и представитель Светлых Сил — мудень мудрый и всезнающий старец. Сука!

Просто зудело окончательно его утопить, но, допустим, притащить сюда Дурслей никак невозможно, магглы не могут свидетельствовать в магическом суде. К тому же никто не знает, где они сейчас. Сириус, после того, как посмотрел мои медицинские данные, хотел наведаться к ним и поговорить по душам, но они уже съехали из Литтл–Уингинга в неизвестном направлении. И теперь не хватит никаких сил и средств окончательно нейтрализовать такого мастодонта волшебного мира, как наш директор. Осталось только подождать с пару годочков — и он сам нарвётся на ловушку Волдеморта и начнёт загибаться от проклятия. Вот тогда–то я и позлорадствую. Не хочу заранее давать подсказок с крестражами. Пусть всё идёт, как идёт, хотя Дамблдор сможет за это время мне пакостей напридумывать просто так, в отместку.

Так получилось, что моя сомнительная слава героя магического мира сейчас во всю работала на меня. И теперь имелось опасение, что эту славу могут мне и припомнить или вывернуть так, что я окажусь кругом крайний. Ненавижу всё это дерьмо, в которое меня втравили помимо моей воли с самого рождения. Не нужно мне всё это и только мешает жить, но приходится вертеться…

… — мистер Поттер, Вы принимаете решение комиссии и согласны добровольно перейти под попечение Сириуса Ориона Блэка?

— Да.

— Суд постановил признать законными…

Нет, это не испанцы — натуральные тевтоны. Когда мы вышли из зала суда, то на нас с Сириусом накинулась целая свора журналистской братии. Конвой Вальдесов, мгновенно выстроившись «свиньёй» с нами в центре, начал проламывать аморфную массу разнокалиберных и крикливых колдожурналистов по направлению к лифтовой площадке выхода.

— Месье Блэк, прокомментируйте пожалуйста…

— Что вы можете сказать о прошедшем процессе, герр Поттер?

— Когда будут известны результаты…

От вспышек колдокамер рябило в глазах. Уже когда мы все были в лифтовой кабинке, в закрывающуюся дверь, минуя, казалось, непроницаемый заслон просочилась колоритная волшебница.

— Наконец–то я вас поймала! — радостно воскликнула она. — Это не удалось даже Шизоглазу!

Лет сорока, ярко выраженная блондинка с зелёными глазами за очками в квадратной тонкой оправе, пышущая напором и жизнерадостностью. Почему–то она мне сразу не понравилась, несмотря на показательное миролюбие. Наверное, это от того, что сквозь её очки, которые были наверняка артефактом, я не мог прочесть её мысли, но вот эмоции очень даже поддавались расшифровке. Несмотря на немалый азарт, чувствовался просто ледяной расчёт и дикая жажда, очень похожая на сексуальное желание… но не желание, что–то другое, неприятное. Отталкивающие у неё эмоции.

— Мисс? — повернулся к ней Сириус и вопросительно вздёрнул бровь.

Прямо аристократ, и даже можно подумать, что настоящий, а не закоренелый зэк и алконавт. Мне уже Кора успела на него нажаловаться и «поплакаться в жилетку», о том, что её муженёк основательно скорешился с её братьями и успел поставить на уши половину магической Испании.

— Ах, да! Рита Скитер, «Ведьмин досуг» и внештатный журналист «Ежедневного Пророка», — радостно оскалившись, представилась акула пера.

Если бы не золотая «фикса» во рту, то её улыбка могла бы быть даже милой. А так — она у меня в миг вызвала ассоциации с криминалитетом. Скитер, наконец, обратила внимание на спутника Блэка.

— Неужели это знаменитый Гарри Поттер? — смотря на мою замороженную и бесстрастную рожицу, воскликнула она. — Не поделитесь, где вы скрывались всё это время? Надо же! Настоящий Мальчик–Который–Выжил! Вы же сейчас в Хогвартсе учитесь? А куда вы сейчас направляетесь, мистер Поттер? Ну не молчите же! Читатели имеют право знать!

Вот это напор! Но до чего же неприятная личность. Прямо туристка в зоопарке, увидевшая редкое животное или насекомое. Кстати, о насекомых. Нужно её отшивать!

— Куда направляюсь, мисс Скитер? Направляюсь на Суматру, ловить бабочек. Энтомологией я увлекаюсь. Знаете? Наука такая. Я вот очень люблю ловить бабочек, мошек… жуков… всяких, больших и наглых. Потом беру такую булавку и… насаживаю пойманный экземпляр для пополнения коллекции. Много–много дохлых жуков у меня есть. Хотите, покажу?

Я смотрел в её расширенные глаза, само–собой, очень недобро, с тем самым интересом энтомолога или, если на магический лад, то химеролога. Вчера изучил Химерологию и могу теперь с полной уверенностью сказать, что это явно не моё. Не представляю себя в роли такого ледяного психа. А вот сыграть его могу теперь запросто. Страшные они люди — химерологи.

Вот же упорная! Чувствовал, что она хоть и испугалась, но не поверила, что её маленький секрет стал известен. Моё давление её только раззадорило.

— О чём вы говорите, мистер Поттер? — осторожно спросила она.

— Я говорю о пополнении своей коллекции, мисс Скитер. Мне осталось поймать всего один экземпляр редкого жука. Его ещё шпионским называют. Не слышали? А меж тем, такие жучки очень популярны в определённых кругах, — я придвинулся к ней вплотную и доверительно зашептал на ухо. — Я его ч–ч–у-ую. Он где–то совсем–совсем рядом. Как же мне хочется оторвать ему крылыш–ш–шки… и ла–а–апки.

Вот теперь её проняло по настоящему.

— Псих! — одними губами, беззвучно прошептала она и затравленно сглотнула.

На что я лишь улыбнулся с изрядной долей кровожадности. Эх! Сгорел сарай, гори и хата! У меня и так врагов без счёта, а эта пробивная дамочка в друзьях или союзниках никак не вырисовывается. Ни за что не получится у меня пресмыкаться перед ней, а другого общения с собой она не потерпит. Осталось только покрепче держать её за глотку, периодически напоминая, что зарываться не стоит.

Сириус хоть и смотрел на наш диалог со скучающим и непроницаемым выражением лица, но я чувствовал, что он вообще ничего не понимает. Какие там жучки–червячки? Ты о чём сейчас, крестник? Я повернулся к нему и как бы продолжая прерванный разговор, сказал:

— Ну, ты же понимаешь, крёстный, что если я захочу стать анимагом, то придётся зарегистрироваться в министерстве, оформить кучу бумаг, потом ждать целый год, пока выпишут лицензию. А если поймают без неё? То тогда Азкабан! А ты сам рассказывал, что даже три года за такой проступок там мало кто выдержит.

— Да, наверное, всё же не стоит тебе заниматься подобными вещами. Ну ничего, убивать я тебя всё равно научу, — этак задумчиво и про себя проговорил он.

— Убивать?! Правда?! — с восторгом воскликнул я, смотря на Сириуса влюблёнными глазами. — Ты самый лучший крёстный на свете!

На Скитер было сейчас даже жалко смотреть. Как только двери лифта раскрылись, она, даже не попрощавшись, усвистала в неизвестном направлении, а мы наконец–то вышли в приёмный холл министерства.

— Так, Гарри, объясни мне, что это только что сейчас было? — неторопливо идя к общественным каминам, спросил Сириус.

— Скажи, крёстный, как анимаг — метаморфу, ты можешь почуять или распознать другого анимага? — ответил я вопросом на вопрос.

— М–м–м… Нет, пожалуй. Даже… Нет, даже в своей второй ипостаси, — немного подумав, сказал он.

— Эта Скитер — она анимаг. Так что если увидишь рядом большого странного жука, знай, что рядом скорее всего она, вынюхивает разную информацию или просто шпионит.

— Так вот откуда эти твои разговоры? — ухмыльнулся Блэк. — Да–а–а, забавно вышло. Ладно, — он положил ладонь на моё плечо и пафосно сказал. — Пора праздновать, и ты на этот раз не отвертишься. Я, как твой официальный опекун, приказываю тебе веселиться!

— Может, не надо, а? — жалобно спросил я.

Из камина мы в несколько приёмов вышли дома у Тонксов. Я так и не понял, почему Сириус базируется у своей сестры, а не использует свой особняк на Гриммо. Мне нужно было туда. Хотелось изъять крестраж в виде медальона Салазара и его досконально изучить и уж потом, либо уничтожить, либо очистить от части души тёмного мага. Если получится такой фокус, конечно. Почему–то всегда не получалось до него добраться — то Сириус в Испании, то камин не пускает в особняк, хотя вроде бы и должен, то нет времени и возможностей. И нужно, наконец, серьёзно поговорить с крёстным об этих поганых штуковинах.

Нас встречала очень красивая и величественная женщина — Андромеда Тонкс, в девичестве Блэк. Высокая шатенка, от которой просто пёрло властностью и строгостью, но вот в эмоциях сплошная доброжелательность. Никак не вязалась её внешность с эмоциями и тем добродушным тоном, которым она нас поприветствовала. Непросто, видать, Нимфадоре пришлось с такой матушкой. Младшая Тонкс тоже тут была и было очень заметно, что она рада видеть одного из братьев Вальдесов… очень рада. По–моему, вон того, с мужественным шрамом через переносицу. Энрике, кажется. С ними я только перед заседанием познакомился и остальных звали Антонио, Фернандо и Родриго. Остальные их многоэтажные имена я, конечно, тоже могу вспомнить, но только подключив окклюменцию. Бла–аро–одные идальго, блин! Всё равно они для меня Рик, Тоха, Федя и Родик.

В не очень обширной гостиной стало совсем тесно, когда вниз со второго этажа сбежала новоиспечённая сеньора Блэк и кинулась к Сириусу и засыпала его вопросами:

— Как всё прошло? Удачно? А где Поттер? — и обернувшись ко мне, как бы между прочим поздоровалась:

— Привет, Хайзенберг!

Засранка! Отыгрывается на мне за попугая. Всё не может простить, что мстительный птиц тут их троллит вовсю. Лучше за питомцами своими следить нужно! Ну ладно, в эти игры и вдвоём можно играть.

— Зигфрид, брат, кто эта женщина? — обернувшись к Сириусу, с непонимающим выражением лица спросил я.

— Понятия не имею… брат, — состряпав ошарашенную морду, ответил тот.

— Ах вы поганцы! — захохотала она и кинулась нас обнимать.

Всё же отличная она девчонка. Повезло крёстному.

Позже, сидя за столом гостиной после ужина, мы с Блэком обдумывали дальнейшие ходы.

— Никогда не думал, что столько бумаг и всякой лишней суеты понадобится, — вздохнул Сириус.

— У тебя же ещё один процесс, скоро? Для восстановления тебя в Визенгамоте? Там у вашего рода есть место и его терять не следует. Лишнее влияние в стране никогда не помешает. Так что готовься, бумаг будет ещё больше, — констатировал я.

— Хочу обратно, в Испанию, — вздохнул он. — Там хорошо.

— Выиграешь дело и езжай, — пожал плечами я.

— Обидеть меня хочешь, крестник? — сердито раздувая ноздри, прищурился он.

— Ты последний из Блэков, а тут ваш род почти вырезали, так что ты…

— А ты последний из Поттеров! — взорвался он. — И мой крестник в конце–концов!…

— Замяли… Был не прав. Извини, Сириус, — буркнул я после продолжительной паузы, когда мы бодались взглядами.

Отвык я от семьи и родственных отношений. Такое чувство, что уже бесконечно долго абсолютно всё стараюсь тянуть в одиночку и привык полагаться только на собственные силы. Почувствовать, что за твоей спиной есть кто–то, кто всегда поддержит — это забытое чувство, которое в моей настоящей жизни никогда и не было. Там… тогда… в другой жизни… не моей.

Мои мрачные мысли были прерваны хлопаньем крыльев приземлившегося на стол Дублона. Смешно переваливаясь и цокая когтями по столешнице, он подковылял ко мне и повернув хохлатую голову, вкрадчиво и угрожающе спросил:

— Где карта, Билли? Нам нужна карта.

— Держи, вымогатель! — покопавшись в кармане мантии я протянул ему один из орехов, которые с недавних пор держал специально для него.

— Он почти нас не слушается, — вздохнул Сириус. — Кора назвала его Гуапо*, но он не откликается. И ещё всё эти фразы. Откуда он их столько узнал?

— Ну–у–у… Когда он ко мне первый раз прилетел, я не знал, как к нему обращаться, — смущённо сказал я и отвёл взгляд. — Вот и назвал его Дублоном.

— Хмм… Ему подходит, — ухмыльнулся Блэк.

Дублон, до этого обгрызая клювом орех в своей лапе, насторожился и подозрительно посмотрел на Сириуса, а потом уверенно и хрипло заявил:

— Вам Дублона не поймать, вашу мать!

Вот же сука! Понятия не имею, какой у этого наглого птица механизм запоминания, но эту фразу я всего один раз при нём сказал. Иные слова и сочетания он вообще не запоминает и не произносит, хоть сколько ему тверди, а в другой раз, вот как сейчас, такие перлы выдаёт.

— Ты только Коре не говори, — смутился я. — Иначе она меня живьём съест.

— Так вот откуда! Она так и предполагала, что это ты его учишь, — давясь смехом всхлипнул Сириус. — Шалость удалась!

— Зачем мы здесь, Гарри? Мне совсем не хочется сюда ещё раз возвращаться, особенно после всего, что тут происходило, — мрачно сказал Сириус.

— Тут есть одна вещица, которая, возможно, прольёт свет на судьбу твоего младшего брата, Сириус, — сказал я, подходя к портрету с замершим изображением Вальбурги Блэк.

— Регулус? Малыш Рег? Ты знаешь, что с ним случилось? — воскликнул не на шутку взволнованный Блэк.

От взгляда нарисованной старухи, мне стало не по себе. Столько в нём было надежды и… не знаю… жажды знания и правды, наверное.

— Знаю…

— Я Вас прошу, мистер Поттер, — через силу, буквально перешагивая через себя, проскрежетала–прохрипела мадам Блэк.

— Прежде всего, я хочу спросить, — сказал я, грустно глядя на остатки великого рода волшебников из портрета и ещё живого мужчины.

— Что вы знаете о крестражах?

*Guapo — красавчик, красивый (исп.).