«Тихий Дон»: судьба и правда великого романа

РЕШЕНИЕ НАЙДЕНО!

Промучавшись над текстом романа с 6-го по 14 ноября, Шолохов принимает смелое решение: отказаться от самого первого «начала», датированного 8 ноября. Он берет лист и в левом верхнем углу выводит:

«Вёшенская

15-го ноября

1926».

Далее — крупно, в середине страницы:

«ТИХИЙ ДОН

роман

Часть первая

1 А».

В правом верхнем углу писатель начинает новую нумерацию страниц: 1.

Тогда-то на бумагу и ложится известная всему миру первая строка романа «Тихий Дон»: «Мелеховский двор на самом краю станицы...». Заметим, правда, что речь здесь идет не о хуторе Татарском, а о безымянной пока станице.

Так и появилось то самое эпическое начало «Тихого Дона», которое (после авторской правки в черновой и беловой рукописях) мы читаем во всех изданиях. Оно вошло в учебники литературы, сам Шолохов мог цитировать его наизусть и мы столь детально проанализировали.

Это было не просто изменение начала романа, но переделка всего уже написанного текста. Более того — изменение самого замысла книги.

Появился не просто новый первый абзац, по-новому открывающий роман, но — новая первая глава 1А, как ее обозначил для себя писатель. В беловике, в журнальном и книжном издании буква А, конечно, уйдет. И эта новая глава даст направляющий свет всему следующему действию уже не любовного, но эпического романа. Шолохов ухватил, наконец, ту «мелодию», которая и сделала его роман «Тихим Доном». Он нашел для своей вновь написанной первой главы тот внутренний эпический масштаб, который, говоря шолоховским языком, «кристаллизовал» как характер центрального героя, так и всю последующую «фабульную коллизию» романа.

Выше мы привели первый абзац канонического начала «Тихого Дона», помеченного как глава «1А».

Завершается эта глава в рукописи так:

«Женил его Прокофий на казачке — дочери соседа. С тех пор и пошла турецкая кровь скрещиваться с казачьей, отсюда и повелись в станице горбоносые глазастые Мелеховы, а по-улишному — турки».

Следующий день, 16 ноября, Шолохов посвящает второй главе, обозначив ее как «2А». Позже две эти главы писатель сократит и объединит.

Главы «1А» и «2А» — принципиально важное для романа художественное открытие автора: они посвящены казачьему роду Мелеховых, его судьбе, его истории, что выводило «Тихий Дон» на уровень народного эпоса.

Муки творчества Шолохова заключались не только и, может быть, не столько в правке стиля, а прежде всего, — в напряженной работе авторской мысли, поиске художественных решений, в частности, подлинного начала «Тихого Дона» — его экспозиции, завязки и развития всего сюжета.

В процессе этого поиска Шолохов перепланировал, перекомпоновал, переделал написанное и дал новую нумерацию страниц. После этого вновь — уже по третьему разу — он продолжал работать над текстом, сокращал и дописывал его, — так возникла необходимость уже третьей нумерации страниц. И все это авторское «колдовство» отразилось в тексте рукописи. И разбирать его текстологам придется многие годы.

Лишь в процессе детального кропотливого, шаг за шагом исследования текста великого художника можно в полном объеме восстановить ход его работы над романом.

Но уже сегодня обнаруживается немало тайн, которые предстоит раскрыть. К примеру — имена героев романа. Далеко не все они были даны автором сразу и окончательно. Даже Аксинью Шолохов нередко

называет Анисьей. Отец Григория Мелехова на протяжении всей первой части романа зовется поначалу то Иваном Андреевичем, то Иваном Семеновичем. И хотя в главе 1А после авторской правки он уже Пантелей Прокофьевич, в ходе работы над черновой рукописью он обретет это имя значительно позже, в самом конце первой части.

Коршунов-старший в начале первой части романа зовется в рукописи Игнатом Федоровичем, и лишь к концу ее он становится Мироном Григорьевичем.

На протяжении всей первой части рукописи Мелеховы живут в станице, которой Шолохов так и не дал названия. Лишь на 73-й странице, где описывается свадьба в доме Мелеховых, станица превращается в хутор.

Но и у него долгое время нет названия, хотя уже не раз был упомянут соседний с хутором Татарский курган. Лишь после переработки первой части романа хутор обрел название — Татарский.

К вопросу об именах собственных и географических мы еще вернемся. А пока подчеркнем: перевод станицы в хутор как центр действия в «Тихом Доне» неслучаен: как только Шолохов обрел окончательную завязку своего романа, поставив во главу угла род, родовое, а точнее — эпическое начало, — возникла необходимость приблизить его действие к земле.

Историк С. Н. Семанов в книге «“Тихий Дон” — литература и история» пишет: «Станица — это не только крупное село, но и административный участок, нечто вроде волости в неказачьих районах России. В станице находилась резиденция атамана и станичного правления, здесь было низшее военное и гражданское подразделение области. В систему станичного правления входили многочисленные хутора, то есть казачьи села, объединенные вокруг своего административного центра. (Совсем иное понятие вкладывалось в слово “хутор” в коренных районах России: односемейная усадьба, отделенная от деревенской общины социально и территориально. К примеру, станица Вёшенская — один из центров Верхне-Донского округа, а изображенный М. Шолоховым хутор Татарский — один из хуторов этой станицы)».⁷

Хутор Татарский — «вымышленный» географический пункт в романе, остальные названия городов, станиц, хуторов, рек и т. д., — подлинные, находящиеся в точном и полном соответствии с топонимикой и топографией Верхнего Дона.

К сожалению, после главы 13, помеченной 28 ноября, Шолохов перестал ставить даты написания на страницах первой части романа. За короткое время — двадцать дней — с 8 по 28 ноября было написано тринадцать глав первой части романа общим числом около 60 крупноформатных страниц. И кроме того — переделан, перепланирован, а местами и заново написан весь текст этих глав.

Воистину, ноябрь 1926 года был «болдинской осенью» Шолохова, когда писалось и днем и ночью.

На 75—76-й страницах писатель завершает последнюю — 24-ю главу первой части романа — о первой брачной ночи Григория и Натальи и о насилии над поденной работницей Нюрой. На полях здесь стоит пометка «Перенести?» — не «перенес» — «похерил».

После чего, на той же 76 странице рукописи крупно значится:Часть вторая

1».

Но начала первой главы второй части на этой странице так и не последовало.

Вместо него написан столбик цифр —

50

× 35

1750

х 80

140000

Это хорошо знакомый каждому пишущему подсчет: число строк на странице — 50 множится на число печатных знаков в строке — 35, что дает 1750, далее число знаков на странице — 1750 умножается на количество страниц первой части рукописи — 80, что дает 140 тысяч печатных знаков.

Учитывая, что один авторский лист составляет 40 тысяч знаков, делим 140 тысяч на 40 тысяч и получаем: 3 с половиной авторских листа первой части «Тихого Дона», которые Шолохов написал за месяц. А поскольку в первых двух книгах «Тихого Дона» 38 авторских листов, то, поделив их на три с половиной авторских листа, которые Шолохов писал за месяц, получим около 11 месяцев. Вторая книга романа «Тихий Дон» была сдана им в «Октябрь» одновременно с первой — в конце 1927 года. Обе книги печатались в этом журнале без перерыва и закончились публикацией в сдвоенном, девятом-десятом номере «Октября» за 1928 г.

Но когда же Шолохов успел написать вторую книгу романа? Ответ на этот сакраментальный вопрос, который так любят задавать «антишолоховеды», содержится в тексте рукописи.