«Тихий Дон»: судьба и правда великого романа

СУДЬБА АРХИВА Ф. Д. КРЮКОВА

«Кованый сундучок» стал своего рода символом рукописного наследия Крюкова. «Антишолоховеды» рассчитывали найти в рукописном наследии донского писателя хоть какие-то аргументы, подтверждающие их предположение будто автором (или соавтором) «Тихого Дона» является Крюков.

Поскольку, — утверждали они, — «не хранятся ни в одном архиве, никому никогда не предъявлены, не показаны и черновики “Тихого Дона”», была надежда, что такого рода черновики удастся обнаружить в архиве Крюкова. Тем более, что был слух, будто видели «заветную тетрадочку»: первые главы «Тихого Дона». Вот, если бы найти эту «заветную тетрадочку», — мечтали сторонники крюковской версии, — «мы бы дали фотокопии в публикацию вместе с образцами крюковского почерка, и если бы наброски реально походили б на начало “Тихого Дона”, — Шолохов был бы срезан начисто, и Крюков восстановлен твердо»¹³⁰. Найти «заветную тетрадку» или хоть что-то, документально подтверждающее авторство Крюкова, что помогло бы «срезать» Шолохова, — такова была первоочередная цель «антишолоховедения».

Ф. Д. Крюков

Выяснилось, что петербургский архив Крюкова сохранился практически полностью. Его берег все послереволюционные годы друг юности писателя Николай Пудович Асеев, ученый-геолог, в доме которого Крюков оставил все свои бумаги, когда после Февральской революции 1917 года уезжал на Дон. «Ф. Д. Крюков с юных лет понимал значение архивных материалов. Каждый листочек, каждое письмо бережно хранилось им. Он любил писать дневники, вел записные книжки, куда заносил свои впечатления, наблюдения, жизненные эпизоды, сценки. Бережно относился он и к рукописям своих произведений»¹³¹. В таком же порядке архив Крюкова хранился и у Н. П. Асеева, а после его смерти — у его племянницы Марии Акимовны Асеевой. Она-то будто и видела в этом архиве «тетрадку» с первыми главами «Тихого Дона».

Еще при жизни Асеева часть крюковского архива была передана в Пушкинский Дом. В 70-е годы М. А. Асеева продала значительную часть архива в Рукописный отдел Государственной библиотеки им. В. И. Ленина в Москве. В 1998 году этот архив, который составляет 8 картонов, 585 единиц хранения, 57778 листов, был описан¹³². Оставшаяся часть петербургского архива Крюкова хранится в Русском Общественном фонде Солженицына в Москве — после передачи его туда Асеевой.

«Антишолоховеды» самым внимательным образом обследовали петербургский архив Крюкова как в Пушкинском Доме, так и в Российской государственной библиотеке, не говоря уже о Фонде Солженицына, «под лупой» изучили рукописи и письма, дневники и записные книжки Крюкова, но ни единой странички, ни единого намека, имеющего отношение к «Тихому Дону», не обнаружили. Что касается «заветной тетрадки», якобы содержащей начальные главы «Тихого Дона» и затерявшейся в неизвестности, предполагаю, что это была тетрадка с черновиками очерков Ф. Крюкова «На тихом Дону», опубликованных в журнале «Русское богатство» в 1898 году (№№ 8—10), о которых говорилось выше.

Положительным результатом внимания к Крюкову стало переиздание его книг. Сбылось пожелание К. М. Симонова: теперь каждый желающий мог прочитать тексты Крюкова и убедиться, соразмерен ли масштаб дарования Крюкова великому роману. Убедиться, в частности, и в том, что чисто этнографический очерк Ф. Крюкова «На тихом Дону», конечно же, не был началом романа «Тихий Дон».

Поскольку петербургский архив Крюкова не содержал никаких материалов, позволяющих «срезать» Шолохова, — оставалась одна надежда — на тот самый «кованый сундучок». В нем, по преданию, были заключены бумаги из той части крюковского архива, которая хранилась на родине писателя в станице Глазуновской, куда он вернулся в марте 1917 и где находился до начала 1920 года.

«Антишолоховеды», введенные в заблуждение статьей Вл. Моложавенко, были уверены, что свой — немалый — глазуновский архив Крюков взял с собой в отступление. В действительности же архив оставался на попечении сестры Крюкова Марии Дмитриевны (она умерла в 1935 году) и его племянника Дмитрия Александровича Крюкова. Подполковник в отставке, он проживал в Ростове-на-Дону.

В 1974 году, когда началась новая атака на Шолохова, неутомимый К. Прийма разыскал племянника Ф. Д. Крюкова, а потом поделился с М. Мезенцевым результатами своих разговоров с ним о судьбе глазуновского архива. «Подполковник был неразговорчив, — пишет, со слов Приймы, Мезенцев, — но о существовании сундучка Прийме почему-то сказал. Грубоватая настойчивость Приймы не помогла, племянник категорически отказался даже показать содержимое сундучка.

В 1974 году Прийма рассказал о сундучке секретарю Ростовского обкома М. Е. Тесле. Тот решительно потребовал обещать племяннику любые деньги, но сундучок взять»¹³³. Племянник запросил за «сундучок», то есть за крюковский архив, пятьсот рублей. «Деньги он получил, а сундучок был опечатан, доставлен в облисполком.

Прийма все же упросил Теслю получить доступ к сундучку. По записке секретаря обкома Прийме разрешалось знакомиться с бумагами три дня. Тот читал их неделю»¹³⁴. С тех пор «кованый сундучок» снова исчез из поля зрения.

«Кованый сундучок» — это знаковый художественный образ, от которого Мезенцев не хочет отказаться. В действительности Прийма вел переговоры с Д. А. Крюковым не о «сундучке», а о крюковском глазуновском архиве, который хранился в обычных картонных коробках.

Открою секрет: так называемый «кованый сундучок», а в действительности — коробки с глазуновским архивом Ф. Д. Крюкова — находятся в ИМЛИ. Архив был передан в Институт мировой литературы им. А. М. Горького на излете перестройки из ЦК КПСС, куда попал в середине 70-х от того самого секретаря Ростовского обкома партии М. Е. Тесли, о котором пишет Мезенцев. Тот факт, что литературоведы из ЦК КПСС в свое время запросили этот архив из Ростова-на-Дону, подтверждает высказанное ранее предположение, что партийная власть была обеспокоена нападками на Шолохова и, втайне от литературных и филологических кругов, пыталась сама разобраться в проблеме авторства «Тихого Дона».

Автограф рукописи рассказа «Четверо» Ф. Крюкова

Глазуновский архив Ф. Д. Крюкова пролежал в отделе культуры ЦК КПСС несколько лет. И лишь в 1990 году его руководители предложили

Институту мировой литературы забрать его. Тщательное исследование хранящегося в ИМЛИ глазуновского архива Крюкова показало, что и в нем не содержится ни единой строчки, подтверждающей, что Крюков — автор «Тихого Дона».

Напротив, — источники говорят об обратном.