...

«– Когда у меня в Спасском гостил английский писатель Рольстон, – говорил Тургенев, – он, слушая эти горластые песни и видя этих баб, работающих, пляшущих и дующих водку, заключил, что в России запаса физических сил в народе – непочатый край. Но вот история! С Рольстоном мы ходили по избам, где он рассматривал каждый предмет и записывал у себя в книжечке его название; крестьяне вообразили, что он делает им перепись и хочет их переманить к себе, в Англию; долго они ждали, когда же их туда перевезут, и не вытерпели, пришли ко мне толпой, да и говорят: а когда же это мы в Англию-то перекочуем? Барин, что приезжал за нами, нам очень полюбился – должно быть, добрый; мы за ним охотно, со всей нашей душой, куда хошь… А что он приезжал звать нас в английскую землю – это мы знаем.

Веришь ли ты, – заключил Иван Сергеевич, – что мне большого труда стоило их урезонить и доказать всю несбыточность их нелепой фантазии».

(Я. П. Полонский)

Для них это, и правда, была нелепая фантазия, он же вполне мог ее себе позволить на деле – под предлогом жертвенной до мазохизма куртуазной любви к великой иностранке.

Литература

Тургенев в воспоминаниях современников 1969. В 2 т. / Сост. С. М. Петров и В. Г. Фридлянд. М.: Художественная литература.

Эйхенбаум Б. М. 2001. «Мой временник…»: Художественная проза и избранные статьи 20-х—30-х годов. СПб: Инапресс, 2001. С. 100–107.

Загрузка...