Покровитель. Том 1

Глава 56. Кровь и пламя. Часть1.

Серый рассвет застал окруженный осадными орудиями Аркон уже готовым к битве. За ночь войска Крейна перестроились для атаки. В прошлые разы на первую линию выставляли солдат в прочной броне, которые должны были установить лестницы под градом стрел со стены. За ними шли маги, а потом и те, кто лез наверх. Однако что произойдет теперь, когда к врагам вновь прибыло подкрепление, не знал никто.

На протяжении всей стены на примерно одинаковом расстоянии располагалось одиннадцать сторожевых башен, где были установлены массивные орудия. Также отсюда вели огонь маги и наблюдали за армией внизу караульные.

Одна башня почти полностью разрушилась от взрыва, на ее месте зияла дыра, заваленная обожженными камнями. Теперь это было уязвимое место, где поставили самый мощный барьер.

Как и обещала, вместе с помощниками Аури, используя свои знания и книгу, найденную в библиотеке на Черничной горе, создала купол над той частью замка, где находились раненые. Закончив работу ближе к рассвету, Аури не вернулась в казарму Соколов. Глаза ее слипались, а тело дрожало от слабости. Она осталась в замке, прикорнув в одном из просторных залов.

Когда валящихся с ног целителей сменили их только что проснувшиеся и быстро перекусившие коллеги, в зал, куда притащили всевозможные диваны, кресла и небольшие кровати, вошел человек в алом плаще.

Новость о появившемся из ниоткуда третьем внуке Эридана Аркона меньше чем за сутки разлетелась не только по замку и казармам, но и почти по всему городу. Люди без конца обсуждали бастарда, который, по мнению одних, отобрал титул у Роана и убил его, заперев несчастную герцогиню в темнице, а по мнению других, спас герцогство от лорда-предателя. Но в одном все были единодушны: Иннае столь серьезен и красив, несмотря на кровь кочевников в нем, что, несомненно, похож на благородного лорда. И, конечно, все были в восторге и недоумении от того, что у Аркона вдруг появился новый Покровитель.

Информация о мощном заклинании, не позволявшем божествам перемещаться с помощью порталов, подтвердилась. Но даже несмотря на это люди ждали Каррин: вдруг она все-таки сможет прорваться или просто прилетит.

Нае прошел мимо удивленных шаманов и запоздало кланяющихся лекарей, которые не сразу узнали своего нового лорда. Он нес теплое шерстяное покрывало и новую куртку с меховым воротником и глубоким капюшоном, сделанную специально для женщин-рыцарей. Она идеально подходила для того, чтобы сверху надевать доспехи.

Найти Аури не составило труда, а вот подойти тихо надо было постараться. У лучшей мечницы племени Белого дракона был чуткий сон. Иннае остановился в паре шагов от дивана, на котором в неудобной для любого нормального человека позе развалилась девушка. Она так устала, что даже не сняла обувь и не потрудилась подложить что-то под голову. Ноги в поношенных сапогах упирались в пол, а кончики пальцев вытянутой руки почти касались кресла, стоявшего рядом. Выражение лица было безмятежным, будто Аури уснула на мягкой постели в юрте, стоявшей посреди благоухающей цветами равнины.

Вчера Нае так и не поговорил с ней, не смог ничего объяснить. Скорее всего теперь Аури думает, что он не доверяет ей и не считает ее близким человеком. Как же глупо получилось. Ведь он больше всего на свете хотел ее.

Нае не знал, когда это началось. Может, уже год или два назад он начал чувствовать к Аури симпатию больше, чем к подруге и товарищу. А может, это случилось, когда он вернулся с битвы при Анне и взглянул на мир по-новому, словно с его глаз спала пелена. Вдруг стало неважно, где он и как его называют, есть ли у него дом, фамилия или титул. Просто рядом была та, с кем он чувствовал спокойствие и тепло, которого в его жизни было ничтожно мало.

Нае ненавидел этот замок, представлял, как однажды он рухнет в недра земли и сгорит в огне, как горько будут плакать те, кто с искаженным от гнева лицом делал ему больно. Пока рос, он много раз мечтал о мести. А потом острая боль превратилась в тупую, раны стали шрамами, тело и разум окрепли, воспоминания потеряли четкость. Так ли нужна эта месть? Станет ли он счастливым, увидев руины и раскаивающихся родственников? Есть ли в этом смысл, когда он просто Иннае, человек без фамилии и без прошлого?

Хан был охвачен идеей оправдать отца, которого даже не знал, а вот Нае хорошо помнил своего. Это был сломленный, униженный и несчастный человек, которому доставляли радость лишь его сыновья. Формально он был герцогом, но в этом месте ему ничего не принадлежало. После рождения Нае старик и его дочь смотрели на Александра, как на худшую ошибку в своей жизни. Так же они смотрели и на маленького мальчика, который еще ничего не понимал.

Спустя годы вернувшись сюда, Нае вновь столкнулся с этими взглядами. И ничего не почувствовал. Голубые глаза Шетеров, которые унаследовали все сыновья Александра, могли метать молнии сколько угодно. Роан мог извергать любые проклятия. Нае было все равно. Единственные глаза, взгляд которых мог причинить ему боль, были цвета шоколада с янтарным отливом на солнце и казались почти черными в тени. Их обладательница, пленившая сердце хладнокровного воина, сладко спала и не подозревала, как нежно он на нее смотрит, как заботливо укрывает покрывалом и тихо кладет на спинку дивана куртку.

Плащ Нае, когда тот развернулся, уходя, поднял легкий ветерок, коснувшийся лица Аури. Проснувшись, она с трудом разлепила веки и потянулась, но мужчины уже не было рядом.

Реакции людей, встречавшихся Нае по пути в западное крыло, были разными. Кто-то с благоговением кланялся Посланнику, кто-то уважительно опускал голову перед герцогом, кто-то пугался и спешил убраться с дороги, а кто-то еще долго провожал высокую фигуру хмурым взглядом.

Для слуг многое изменилось. Они больше не заботились о нуждах Роана и его матери, не слонялись без дела и не чистили от скуки столовое серебро. Уже с начала осады многие мужчины ушли защищать стену. Теперь оставшиеся люди помогали целителям, готовили еду для раненых, собирали все одеяла, покрывала и подушки и тащили их в зал внизу, где пылал большой камин.

Когда над замком засиял защитный купол, многие перепугались. Те, кто уже видел целительскую магию, реагировали нормально, а другие не могли поверить, что ведьмы их защищают. Постепенно купол стал невидимым, и люди немного успокоились. Служанки с недоверием наблюдали, как шаманы лечат раненых, но послушно таскали воду и стирали бинты.

Солдаты косо поглядывали на кочевников в необычной броне, с множеством косичек в волосах, с татуировками и вышитыми на одежде странными узорами. Главной у них была женщина, которая почти не говорила и не отдавала приказов, но каждый кочевник смотрел на нее, как на божество. Изящная Элисте с мягкой улыбкой на полных губах и спокойствием в медовых глазах выглядела величественнее мужчин в полном обмундировании, с пышными усами и суровым взглядом.

На Иннае были надеты все доспехи Грея, которые он снимал с прошлого утра лишь на пару часов, чтобы немного поспать. За спиной сияла наточенными лезвиями глефа, зафиксированная на броне с помощью специального крепления. Длинное лезвие смотрело вниз, а короткое – вверх, чтобы никого случайно не задеть.

Мужчина миновал больше половины замка и пришел в западное крыло. Все оно будто вымерло. Лишь в одних просторных покоях горел камин и находились люди. Но Нае сначала пошел не к ним.

Тело его погибшего брата принесли в мрачный зал, больше похожий на склеп. Здесь оно должно было находиться еще три дня, прежде чем оказаться в земле, среди других из рода Арконов. Рядом лежал и Эридан – старый крупный мужчина с пышными седыми усами и, казалось, не потерявшей с годами и четверти волос головой. Его глаза, один взгляд которых заставлял людей трепетать от страха, были закрыты, а лицо безмятежно. Даже хмурая складка на лбу разгладилась. Это был будто другой человек.

В тишине дрожали огоньки оплывших свечей. Тела напоминали фарфоровых кукол. Чтобы спрятать рваную рану, на одной стороне лица Грея закрепили золотую полумаску филигранной работы, украшенную маленькими арконитами. Другой, побольше, был в броши на груди старика.

Нае поменял догоревшую свечу, закрепленную в низком подсвечнике на каменном ложе Грея, и обратил взгляд на его лицо. Этот человек – единственный здесь, кому Нае никогда не желал мстить. Наоборот, он был бы рад видеться с ним почаще, ездить вместе на охоту, гулять и долго болтать у камина промозглыми осенними и морозными зимними вечерами. Но теперь он лежал на ледяном камне, искалеченный, бледный... мертвый.

– Пусть твой следующий мир будет лучше этого.

Нае вынул из кармана старую выцветшую ленту, которая когда-то была красной, и положил за отворот камзола Грея. Затем он повернулся и взглянул на старика.

– Когда-то я хотел заслужить право называть вас дедушкой.

Больше он ничего не сказал и вышел в коридор.

Старый герцог наверняка понимал до самого своего последнего вздоха, что Нае никогда не забудет нанесенную обиду и раны, не пожелает лучшего мира, не скажет ласкового слова, как никогда не говорил и он сам. Боль, терзавшая сердце униженного и брошенного ребенка, за годы превратилась в толстую корку льда и покрылась шипами. Но даже мертвеца он не простил.

Перед покоями герцогини, которой и принадлежало западное крыло, стояли трое рыцарей, оставшихся верными своей госпоже. Их неприязненные взгляды не укрылись от Нае, но они не смели ему перечить и нехотя открыли двери.

Нае ступил в хорошо прогретые покои, размер которых превышал любые другие в замке. Еще одна комната герцогини находилась в восточной части, рядом с покоями Роана, когда-то принадлежавшими Александру. Во время осады женщина переместилась поближе к сыну. А теперь они оба были заперты здесь.

Два личных лекаря и группа служанок хлопотали над лежавшим за пологом раненым. Сама герцогиня величественно пила чай у камина и зорко слелила за их работой. Когда Нае вошел, она даже не повернула головы.

– Поставьте ширмы, – голос женщины был столь же красив, как и ее лицо, на котором появилось совсем немного морщин с момента, как Нае видел ее в последний раз.

Служанки тут же отгородили одну часть покоев от другой широкими деревянными перегородками.

– Я не причиню вреда вашему сыну, – сказал Нае.

Герцогиня с громким стуком поставила чашку и блюдце на столик.

– Откуда мне знать твои мысли? – прошипела она, сверкнув серыми, как грозовое небо, глазами. – Ты уже ранил его!

– Леди Делия...

– Ты забыл, как тебе следует ко мне обращаться? – перебила она.

– Больше вы мне не госпожа.

Казалось, один только вид Иннае вызывает у герцогини отвращение, а когда он открывает рот, ей хочется придушить его собственными руками. Но она сохранила свое достоинство, не изменив величественной позы и не сделав ни одного лишнего движения.

– Возомнил, что можешь говорить со мной свысока или хотя бы наравне? Об этом ты мечтал? Не забывай, кто ты такой! Мне стоило приказать бить тебя сильнее...

– Почему же не приказали? Тогда в очередной раз я бы просто не поднялся.

Герцогиня мрачно усмехнулась.

– Кто же знал, что однажды у тебя хватит смелости на что-то подобное. Как собаку ни воспитывай, она не станет человеком. – Она нахмурила свои изящные брови, и воздух вокруг словно стал холоднее. – Ты посмел ранить Роана. Грей и отец мертвы. – Наконец женщина потеряла самообладание и повысила голос. – Я ненавижу тебя! Презренный бастард, у тебя нет совести! Как посмел ты прийти? Да еще в доспехах и с оружием моего сына!

Нае спокойно ответил:

– Пришел предупредить. Если ваши надежды сбудутся, и я не вернусь со стены, вы сможете выбраться. Рыцари выведут вас и Роана и сопроводят до столицы.

Леди Делия вся подобралась и напряглась, будто кошка, готовящаясь прыгнуть и выцарапать глаза своему врагу.

– Думаешь, я уйду из Аркона?

– Так вы сможете выжить.

Женщина рассмеялась.

– Ты заботишься о нас? Или выгоняешь? Не притворяйся благородным. Ты не такой. Среди людей нет глупцов, спасающих жизни тех, кто желает им смерти. Я не столь наивна. Если хочешь стать единственным лордом Аркона, можешь забыть об этом. Я все еще герцогиня, а ты захватил власть силой. Кому поверят дворяне? Тебе – безродному, или мне – племяннице короля? Это для простых людей ты Посланник, а для знати – ничтожный выскочка без права на титул.

Закончив говорить, она вновь потянулась к чашке и сделала большой глоток. Ее взгляд был обращен на ширмы. Очевидно, она считала их более достойными, чем Нае.

– Это все, что ты хотел сказать?

– В ту ночь, когда покинул замок, я кое-что понял, – без тени эмоций проговорил молодой мужчина, рассматривая богатый ковер. – Нельзя давать второго шанса тем, кто однажды воткнул в тебя нож.

Острый взгляд женщины тут же обратился к нему. Ее темно-русые локоны, собранные в прическу на затылке, упали на плечо.

Нае поднял голову и вдруг улыбнулся.

– Это было мое предупреждение, леди Делия. Когда все закончится нашей победой или падением Аркона, уходите. Хотя я, конечно, как и все, надеюсь на лучший исход и на то, что рыцарям не придется умирать, защищая вас.

– Даже Покровитель тебя не спасет! – прошипела герцогиня, с силой сжимая чашку до побеления пальцев. Фарфор едва не треснул в ее руке.

– Вы привыкли быть уверены в своих силах. Теперь побудьте на месте того, кому приходится убегать. Эти доспехи отныне мои. Глефа тоже моя. И Аркон я буду защищать вместе с кочевниками, которых вы так ненавидите. Вы правы, я не благородный и не глупец. Поэтому послушайте меня и уходите. Повторять я не стану.

Люди за ширмами притихли, слушая разговор. Один из лекарей и старая служанка еще помнили Нае запуганным хмурым ребенком с располосованной спиной и синяками на теле, которого им запрещали лечить. Хотя они и сами не рвались заботиться о маленьком ублюдке. Его давно считали мертвым. И вот, явившись в Аркон, он говорит такие страшные слова их госпоже! Неслыханная дерзость! Но никто из этих трусливых крыс не посмел даже выглянуть из-за деревянных перегородок.

Красивое лицо леди Делии стало почти пунцовым от ярости, а Нае стремительно покинул ее покои. Наконец он разжал стиснутые в кулаки руки в перчатках и вдохнул холодный воздух полной грудью.

Завязав и надежно спрятав, чтобы не развязались, шнурки на ботинках, Найт встал и помахал руками, проверяя удобство брони. С Ханом они посетили оружейную Соколов, и Аарон лично помог им выбрать доспехи. По поводу «ослепленного заклинанием» Найта, он так ничего и не сказал. Оказалось, Элияр наплел ему, что Найт – маг, без которого на поле боя ну никак нельзя. И это казалось весьма сомнительным, даже будь он без повязки. Худенького бледного юношу было сложно воспринимать всерьез.

Броня Соколов была темной и без украшений. К ней прилагался теплый плащ до середины бедра с глубоким капюшоном. Хан заставил Найта надеть даже железные поножи и наплечники. Грудь, бедра и спину его прикрывали металлические пластины, зафиксированные ремнями. Вся эта красота весила немало, но он не сказал ни слова против. В наручах были спрятаны ножи, как и под щитками на бедрах, а в сумке, пристегнутой к поясу, лежали остатки светящегося порошка и дымных шариков.

На Хане были такие же доспехи, но другие наручи и перчатки, предназначенные для лучников. Рукоять меча он обмотал тряпкой, спрятав драконью кость.

Собираясь, Хан был мрачен как никогда. Найт не мог понять, в чем причина. Вечером он не стал возвращаться в замок, не желая встречаться с Кираном и оставаться один в огромных покоях. Вместе с Вари и Элияром они переночевали в казарме и встали перед рассветом.

До самой ночи Аарон в общем зале на первом этаже обсуждал с оставшимися Соколами и шетерцами под командованием Грина очередную опасную вылазку в тыл врага. В этот раз они должны были воспользоваться туннелями, карта которых напоминала вязь шаманских печатей. Найт тихо сидел у камина в большом кресле и прислушивался к разговору. Повязка вновь закрывала его глаза.

Столько раз юноша притворялся сильным и грозным, а теперь должен был играть роль слепого и слабого. На удивление, это оказалась сложной задачей. Ему хотелось присоединиться к остальным и доказать свою полезность. В этом не было нужды, но, может, он просто привык что-то кому-то доказывать? В том числе самому себе.

Утром Вариан принес в комнату еду на подносе. Грызя сухарики, которые накрошил в миску с кашей, и запивая уже остывшим чаем, он некоторое время наблюдал за двумя своими друзьями и наконец проворчал:

– Вы опять поссорились, что ли?

Хан утянул из-под носа зазевавшегося Огонька последний сухарь.

– С чего ты взял?

Вариан не заметил пропажи и с озадаченным видом пощелкал суставами пальцев.

– Ну, ты почти все время молчишь. Да и Найт какой-то бледный.

Вскинув брови, Хан внимательно осмотрел сидевшего справа Покровителя и вынес вердикт:

– Не бледнее обычного. Не неси ерунды. И разве я сейчас не разговариваю?

Вариан фыркнул и уткнулся в тарелку с кашей.

– Разбирайтесь сами!

Они продолжили есть молча, держа миски на коленях, а чашки составив на табуретку.

Закончив есть, Найт завязал глаза светлой тканью от рубашки и накинул глубокий капюшон. Спускаясь вниз, он чувствовал, как шаги отдаются ударами сердца в груди. Будто с каждой секундой начинает вращение новая шестеренка громадного механизма, а что-то неизвестное и зловещее медленно раскрывает зубастую пасть.

Все произошло не так, как он представлял, крутясь на кровати бессонной ночью. Не было никакого построения, никаких пламенных речей для поднятия духа, по команде поднимающих арбалеты стрелков, щелчков заряжаемых орудий и нескольких страшных секунд затишья перед началом сражения.

Все замерли, услышав грохот со стены, и тут же побежали, позабыв о разговорах, еде и молитвах богам. Неужели они так торопились умереть?

Соколы вместе с Варианом и несколькими шетерцами исчезли, не прощаясь и не обещая вернуться.

Хан сказал:

– Ты все еще можешь передумать.

Найт мотнул головой:

– Нет.

Они дождались, пока остальные уйдут, и Элияр потянул демона с Черничной горы к звукам битвы, доносившимся с высоты.

– Помнишь, что делать на стене?

– Да.

– Мы идем к четвертой сторожевой башне. – После небольшой паузы Хан произнес чуть тише: – У тебя руки дрожат.

Найт сильно прикусил губу, испытав чувство стыда за свой страх.

– Я в порядке.

– Что бы ты ни увидел, не останавливайся и не раздумывай. Никого не жалей, понял? – Догадавшись, на что намекает Хан, Найт согласно промычал. – И не пытайся спасти всех.

Парень мог лишь пообещать, что будет осторожен. На этот раз он не видел будущего. Если кто-то из друзей будет в опасности, он не сможет оказаться рядом в нужный момент. Элисте тоже ничего не предсказала. Сколько бы она ни вглядывалась в огонь, все было тщетно: духи предков молчали.

Что до остальных кочевников, они следовали за пледводительницей и верили в нее. Даже люди из двух других племен восхищались Элисте. Именно она убедила их сражаться. В ней они видели сильного лидера.

Благодаря шаманам были установлены не только барьеры, но и несколько иллюзорных массивов и сотни магических ловушек вдоль всей стены.

Киран лично наложил защитные заклинания на сокола, отправленного во дворец Совета. К счастью, птица выбралась из окружения и летела к Ашерскому лесу. Оставалось надеяться, что она оправдает репутацию пернатых гонцов, а старейшины смогут разобраться с порталами.

Поднявшись на сторожевую башню, Найт наконец снял повязку и взглянул из-под капюшона на огромную армию внизу. Это было страшно. Словно рой саранчи, они собрались перед крепостью, готовясь сожрать ее без остатка.

Кроме него и Хана на башню поднялись трое шетерских магов, среди которых было два водных стихийника и один маг Первой Стороны, что считалось идеальным сочетанием.

– Просили передать, – сказал сторонник и поставил на пол деревянный ящик с сотнями тончайших лезвий.

– Отлично. – Хан подцепил пальцами в перчатке одно и поднял перед глазами. – Легкое.

Чтобы согнуть его, понадобилось приложить усилие, что говорило о качестве работы.

– Здешние кузнецы знают свое дело, – похвалил Элияр, легко подняв лезвие потоком воздуха.

Маг усмехнулся:

– Тот, который выковал их, много матерился, когда отдавал ящик.

– Нужно будет отблагодарить его выпивкой. – Хан бросил лезвие обратно. – Найт.

Покровитель развязал один из висевших на поясе мешочков и откупорил бутылочку с ядом, использовавшимся для изготовления дымных шариков. Вся прозрачная жидкость была вылита в ящик.

– Вот теперь готово. Больше нет?

– Нет. Но если добавить немного крови Покровителя, то она будет привлекать волков, и тогда они сами...

– Тебе прям неймется, да? – заворчал Хан.

Найт моргнул, не сводя с него взгляда несправедливо обиженного человека, чью помощь неблагодарно отвергли.

Элияр закатил глаза и пробурчал:

– Ладно. Делай.

Довольный, что сможет хоть чем-то помочь, Найт порезал ладонь и пролил в ящик немного крови под пристальным наблюдением лучника.

– Хватит уже!

Он послушно исцелил порез и отступил на шаг.

Шетерцы наблюдали за его манипуляциями, обмениваясь удивленными взглядами.

– Ты таким же способом приманил волков в тот раз? – спросил Хан, и Найт кивнул. – А тебе не кажется, что это уже навязчивая идея?

Юноша непонимающе наклонил голову набок.

– Ай, забудь! – Хан отмахнулся и ветром поднял сразу несколько лезвий. – Давайте уже начнем.

Сторожевая башня была хорошо укреплена. Из бойниц отлично просматривались ряды наступающей армии, а если подняться по лестнице, то можно было окинуть взглядом почти весь город и даже увидеть очертания далеких гор за холмом, заросшим густым лесом, который в утренней дымке приобрел голубоватый оттенок.

Стихийники сформировали несколько водяных копий, зависших в воздухе, а сторонник заморозил их заклинанием. Тем временем на первые ряды крейнцев посыпались стрелы и арбалетные болты. Следом с их сторожевой башни, будто молнии с небес, слетели и ударили ледяные копья.

Хан ловко управлял лезвиями, но контролировать ветер на таком большом расстоянии не мог. Тем не менее всюду, где пролетало лезвие, с воплями падали вражеские солдаты. Они ничего не видели и не успевали понять, что их убила какая-то тонкая железная пластинка.

– Все же это не очень удобно, – заключил Хан и достал лук и стрелы. – Приберегу-ка я их на потом.

Вдруг в башню рядом с бойницей ударил огненный шар, но наткнулся на стену ветра.

– Меткий ублюдок.

Элияру понадобилось несколько секунд, чтобы найти мага и пристрелить его прямым попаданием в лицо. Но крейнцев было слишком много, а их магическая защита и качество доспехов ничуть не уступали ни одной армии на континенте. Вскоре они достигли стены, и между рядами людей замелькали быстрые черные тени.

– Опять эти твари. – Хан бросил взгляд в сторону Найта и поднял в воздух пару лезвий. – Надеюсь, сработает, как ты сказал.

Тонкие куски металла вонзились в шкуры двух волков. Сначала ничего не происходило. Звери бежали вперед, не замечая незначительных ран, но все быстро изменилось. Учуяв запах божественной крови, их сородичи, как обезумевшие, пытались найти его источник и заметались, забыв о сражении, пока не наткнулись на торчащие лезвия. Удовлетворившись их эффективностью, Хан отправил в полет еще несколько.

– А Рэй был прав – они глупые.

Найт кивнул, наблюдая за беспорядком в рядах врага. Как сказал Раймонд, эти звери, в отличие от благородных демонических волков под его командованием, постоянно скрещивались с обычными животными, чтобы сохранить и увеличить свою численность. Они были почти дикими и не отличались большим умом, но зато их было очень много.

В конце концов они прекратили бросаться друг на друга и слаженно продолжили атаку, словно какая-то сила руководила ими.

– Сможешь почувствовать, где он? – спросил Хан.

Кивнув, Найт с минуту сосредоточенно высматривал высшего демона.

– Там.

Он указал в сторону пятой сторожевой башни, где крейнцы уже залезали на стены и сражались с арконцами.

– Надо найти его и прикончить. – Хан достал несколько стрел и направился к винтовой лестнице, ведущей вниз. – Я иду на стену. Оставайся здесь.

– Нет! – воскликнул Найт.

– Ты дал обещание. – Окинув обиженно поджавшего губы, но не сдвинувшегося с места юношу, Хан усмехнулся. – Хороший Покровитель.

Найту захотелось проорать ему что-нибудь грубое в спину.

Шетерцы знали их ситуацию. Один стихийник спросил:

– Сложно быть его Покровителем, да?

– Я не...

Найт осекся. Погодите-ка, а можно теперь считать их контракт официальным? Поразмыслив, он так и не смог решить. Надо бы снова обсудить это с Ханом.

С башни он мог видеть часть стены, на которой скоро появился Элияр. Лезвия мелькали вокруг него, как смертоносные бабочки, не оставляя и шанса врагам. После тренировок с Магнусом его уровень владения магией сильно поднялся, увеличился запас энергии и улучшилась эффективность ее использования. Хан больше не тратил силы и время, чтобы сжимать воздух, порывы ветра не поднимали пыль. Каждая атака была прицельной, каждое движение выверенным.

Вскоре Найт смог разглядеть фигуру в черном, ступившую на стену и разом убившую троих людей. Несомненно, это был демон. Волки бежали впереди него, и новые поднимались следом по железной лестнице, протянутой от осадной башни.

Вдруг огромное копье с грохотом вонзилось перед черной фигурой, подняв пыль. Еще немного – и оно проткнуло бы демона, но он обладал реакцией бессмертного и сделал лишь шаг назад. Повернув голову, он уставился на вершину пятой сторожевой башни и жестом отдал солдатам какой-то приказ, а сам пошел за волками.

На осадном сооружении, почти равном по высоте стене крепости, началось движение. Наверх поднялись трое людей в плащах с красной окантовкой, их защищали солдаты с большими щитами.

– Это маги! – взволнованно воскликнул Найт, подзывая шетерцев. – Сможете достать?

– Слишком далеко, – сказал стихийник, качая головой. – Даже если копье долетит, оно просто упадет перед башней и не причинит... Эй, ты куда?!

Найт мысленно ругался, перескакивая через ступеньки. Если он не может предотвратить атаку, то хотя бы отвлечет волков и даст людям шанс спастись. К тому же один бесстрашный придурок, не видевший, как и большинство других людей на стене, что творится на осадной башне, рвался именно в зону поражения.