Виновата ли она?

ГЛАВА XXVIIІ. ЛЮБОВНОЕ ПИСЬМО.

Одиноко сидя въ своей комнатѣ по уходѣ Фицджеральда, Вавазоръ предался воспоминаніямъ о той порѣ, когда самъ онъ игралъ дѣятельную роль въ романѣ своего пріятеля съ лэди Гленкорою, или вѣрнѣе воспоминаніямъ объ Алисѣ и ея тогдашнихъ словахъ и поступкахъ. Алиса на отрѣзъ отказала любящей четѣ въ свой помощи, да и безуміемъ было съ самаго начала расчшывать на ея содѣйствіе въ подобномъ дѣлѣ. А между тѣмъ, она не переставала съ глубокою искренностью убѣжденія настаивать тіа томъ, что долгъ лэди Гленкоры -- сдержать слово, данное ею Борго.-- Но вѣдь онъ отчаянный кутила, возражала на это Кэтъ Вавазоръ.-- Такъ пускай она его образумитъ, отвѣчала Алиса. Обстоятельство это могло бы быть приведено, какъ уважительная причина отказа, когда онъ впервые сдѣлалъ ей предложеніе; но, если она уже отвѣчала ему, что любитъ его, то что же можетъ оправдать ея измѣну.-- Если женщина, продолжала она, не рѣшается для любимаго человѣка поставить свое состояніе на карту, то самая любовь ея выѣденнаго яйца не стоитъ. Эти-то рѣчи припоминались теперь Джоржу Вавазору и при этомъ онъ задавалъ себѣ вопросъ, способна ли и теперь эта женщина, когда-то любившая его, поставить, ради его, свое состояніе на карту.

Несмотря на внушенія сестры, неотступно преслѣдовавшей его съ этимъ вопросомъ, онъ и до сихъ поръ не умѣлъ себѣ выяснитъ, желаетъ онъ или нѣтъ жениться на Алисѣ. Въ немъ за послѣднее время развились какіе-то цыганскіе вкусы, онъ до того дорожилъ своею независимостью въ мысляхъ и поступкахъ, что женитьба пугала его. Онъ склонялся на сторону того воззрѣнія, что бракъ не болѣе какъ устарѣвшій обычай, пожалуй и удовлетворяющій рутиннымъ потребностямъ большинства, но отнюдь негодный для людей передовыхъ, къ которымъ онъ себя причислялъ. Если только на свѣтѣ существовала женщина, которую бы онъ любилъ и уважалъ, то женщина эта была его кузина Алиса. Но ему ненавистна была самая мысль о томъ, что ему надо будетъ разстаться съ холостою волею и повести осѣдлую жизнь.

-- Вся душа возмущается, признавался онъ одному пріятелю, вполнѣ раздѣлявшему его воззрѣнія, когда подумаешь, что человѣкъ даетъ право соединить его съ другимъ существомъ на подобіе сіамскихъ близнецовъ, такъ что онъ на вѣки утрачиваетъ право отдѣльной, одиночной дѣятельности. Да твари безсловесныя лучше поступаютъ другъ съ другомъ! Тѣ не напиваются до безчувственности, не объѣдаются до отупѣнія, не заключаютъ между собою неразрывныхъ союзовъ, которые неизбѣжно должны стать подъ конецъ невыносимымъ ярмомъ для обоихъ.-- Въ подраженіе философіи тварей безсловесныхъ Джоржъ придерживался довольно оригинальныхъ воззрѣній на эти вещи. Но, тѣмъ не менѣе, думая въ этотъ вечеръ объ Алисѣ, онъ пришолъ къ тому заключенію, что ужъ если необходимо ему связать себя съ кѣмъ нибудь на подобіе сіамскихъ близнецовъ, то ни одной женщины не избралъ бы онъ для этого, кромѣ Алисы.

Но, думалъ онъ, если уже онъ рѣшился на это дѣло, то когда къ нему и приступить какъ не теперь? Уступая его вліянію и вліянію его сестры (такъ покрайней мѣрѣ думалъ онъ и, быть можетъ, не безъ основанія), Алиса разошлась съ мистеромъ Греемъ. Не было ничего невѣроятнаго въ томъ, что она возьметъ это рѣшеніе назадъ, если ее предоставить самой себѣ. А между тѣмъ, назло высокому умственному развитію, заставлявшему его съ филосовской точки зрѣнія относиться ко всевозможнымъ внѣшнимъ обрядамъ и формальностямъ, онъ сохранялъ еще достаточную долю общечеловѣческихъ слабостей, чтобы вовсе не быть равнодушнымъ къ удовольствію перебить у Джона Грея призъ, который тотъ чуть было не отнялъ у него самого.

Конечно, всего удобнѣе было бы для него, еслибы онъ могъ привить Алисѣ свое воззрѣніе на неразрывность брачныхъ узъ, какъ на нелѣпость. Но объ этомъ нечего было и думать. Джоржъ Вавазоръ былъ не трусъ и на многое у него доставало отваги; но онъ не посмѣлъ бы и заикнуться Алисѣ о подобной сдѣлкѣ.

За тѣмъ онъ прошелъ къ разсматриванію своего собственнаго, настоящаго положенія. Онъ былъ честолюбивъ и мѣтилъ высоко, но ему улыбалась надежда удовлетворить этимъ честолюбивымъ стремленіямъ, если только ему удастся отстоять себя противъ нужды еще на годъ, или около того. Пока онъ былъ все еще бѣденъ, а было время, когда онъ чуть не сдѣлался богатымъ. Но теперь и то было хорошо, что это богатство, ускользнувшее у него изъ подъ рукъ, расчистило ему дорогу въ парламентъ. За первую свою попытку попасть туда онъ расплатился чистыми деньгами, черезъ это ему представлялось возможнымъ возобновить ее въ долгъ. Въ случаѣ удачи, передъ нимъ открывалась возможность занять пріятное и почетное положеніе. Но до этого надо было еще дотянуть годъ, другой, а какъ тутъ перебиться? Дѣдъ его все еще былъ живъ и, по всѣмъ вѣроятіямъ, могъ прожить добрыхъ два года и болѣе. Впрочемъ у него и въ мысляхъ не было жениться на Алисѣ съ тѣмъ, чтобы попользоваться ея деньгами обманомъ. Онъ рѣшился не скрывать отъ нея, да онъ и прежде не скрывалъ всю рискованность предпріятія. Но онъ зналъ, что, тамъ гдѣ дѣло коснется только денегъ, Алиса не задумается ни передъ какимъ рискомъ, хотя никакія соображенія не могли ее и на волосъ подвинуть тамъ, гдѣ ставилось на карту доброе имя. У него не доставало духу подступиться къ ней съ тѣми воззрѣніями, о которыхъ было говорено выше, но онъ готовъ былъ смѣло высказать ей, что собирается растратить всѣ ея деньги въ первый же годъ послѣ женитьбы.

Размышляя объ этихъ предметахъ, онъ засидѣлся въ своемъ креслѣ съ нетронутымъ стаканомъ водки передъ собою, пока отдаленный бой часовъ, донесшійся съ того берега рѣки, не возвѣстилъ ему, что уже три часа. Тогда онъ всталъ, взялъ свѣчу и пересѣлъ на противоположный конецъ комнаты, къ письменному столу.-- Чтожъ? проговорилъ онъ самъ про себя, если я и напишу письмо, изъ этого еще не слѣдуетъ, что я его непремѣнно пошлю; вѣроятнѣе то, что я его разорву. Онъ досталъ бумаги и написалъ слѣдующее письмо:

"Милая Алиса!

"Было время, когда я пользовался правомъ начинать мои письма инымъ, болѣе задушевнымъ воззваніемъ и могъ называть васъ моею дорогою Алисою. Я утратилъ это право по своей собственной винѣ, и вы впослѣдствіи передали его другому. Но побуждаемая высокою добросовѣстностью, передъ которой я могу только преклоняться, вы сочли за лучшее и его лишить этого права. Нужно ли говорить вамъ, что я не позволилъ бы себѣ написать того, что я пишу теперь, если бы вамъ не разсудилось поступать такъ, какъ вы поступили?

"Я снова прошу васъ сдѣлаться моею женою. Несмотря на все, что произошло между нами, не смотря на эгоизмъ и безуміе, которыми я омрачилъ наше счастье въ быломъ, я не переставалъ любить васъ; мнѣ кажется, вы это знаете теперь, знали и тогда. Я смѣло могу сказать, что любовь моя къ вамъ ни разу не пошатнулась и вы должны мнѣ повѣрить. Впрочемъ я и не думаю, чтобы вы когда либо сомнѣвались въ икренности моей привязанности.

"Тѣмъ не менѣе, когда вы объявили мнѣ, что не будете моею женою, у меня не нашлось ни одного слова, которымъ бы я могъ протестовать противъ вашего приговора. Вы поступили такъ, какъ на вашемъ мѣстѣ поступила бы и всякая другая женщина, которую любовь не лишила разсудка. Потомъ вы сдѣлались невѣстою мистера Грея. Какъ ни тяжело у меня было на душѣ, во все продолженіе этого эпизода, я ни однимъ словомъ не позволилъ себѣ стать между вами и избранною вами долею. Утверждая это, я не забылъ сказаннаго мною прошлымъ лѣтомъ въ Базелѣ, когда, сколько мнѣ извѣстно, вы еще оставались при намѣреніи выйдти за него за мужъ. Но то, что я говорилъ тогда, было ничто въ сравненіе съ тѣмъ, о чемъ мнѣ не малыхъ усилій стоило умолчать. Не знаю, остались ли у васъ въ памяти тѣ немногія слова, которыя сорвались у меня въ тотъ вечеръ съ языка, но знаю, что вы не сохранили бы ихъ въ памяти, не обратили бы на нихъ даже вниманія, еслибы сердце ваше было въ Нетеркотсѣ.

"Но теперь, все это не имѣетъ значенія. Вы снова стали свободны и я снова прошу вашей руки. Оба мы съ вами успѣли возмужать съ той поры, какъ впервые полюбили другъ друга; и вы и я съумѣемъ теперь нѣсколько иначе взглянуть на бракъ. Тогда на первомъ планѣ для насъ стояла наша личная любовь. Сохрани богъ, чтобы она и теперь не была для насъ дѣломъ величайшей важности! Быть можетъ, я самъ себя обманываю, утверждая, что она не перевѣшиваетъ во мнѣ, даже и теперь, всѣхъ остальныхъ соображеній. Но мы съ вами достигли уже того возраста, когда въ дѣлѣ брака мы, по всѣмъ вѣроятіямъ, станемъ строже, чѣмъ прежде, допрашивать себя: годимся ли мы другъ для друга. Что до меня касается, я знаю, что многое въ моемъ характерѣ и наклонностяхъ дѣлаетъ меня неподходящимъ мужемъ для женщины обыкновеннаго закала. Вы знаете мой образъ жизни, мои надежды, мои ручательства за успѣхъ. Послѣдній далеко не вѣренъ. Очень можетъ статься, что на мѣсто ожидаемыхъ мною славы и почестей, меня ожидаетъ конечное раззореніе. Но каковы бы ни были превратности, угрожающія мнѣ въ будущемъ, я не остановлюсь, пока въ рукахъ у меня будутъ хоть какія нибудь средства продолжать борьбу. Если бы вы хоть завтра сдѣлались моею женою, я не задумался бы воспользоваться вашими деньгами въ этой борьбѣ за представительство и за почетное положеніе въ парламентѣ. Я не унижусь до увѣренія, что не изъ разсчета на эту помощь, прошу я васъ сдѣлаться моею женою; но, если вы дѣйствительно ею сдѣлаетесь, я стану разсчитывать на ваше полное содѣйствіе; вы должны будете помогать мнѣ, быть можетъ, вашими деньгами, но навѣрное всею теплотою вашего сочувствія.

"А теперь еще разъ спрашиваю васъ, Алиса, дорогая Алиса! согласны ли вы быть моею женою? Я былъ достаточно жестоко наказанъ и смирился передъ наказующею рукою, какъ никогда въ жизни ни передъ кѣмъ не смирялся. Въ невѣрности вы меня не можете упрекнуть. Съ той поры, какъ я имѣлъ право сидѣть возлѣ васъ и обвивать вашу талію рукою, рука эта не прикасалась къ таліи другой женщины; съ той поры, какъ я утратилъ право цѣловать ваши губы, я ни кого болѣе не цѣловалъ. Послѣ васъ у меня не было ни совѣтника, ни друга, если не считать бѣдняжку Кэтъ, которая почти также пламенно, какъ и я, желаетъ видѣть васъ моею женою. Не думаю, чтобы вы стали заподозрѣвать искренность моего раскаянья. Я не ставлю себѣ это раскаянье въ заслугу потому, что оно естественнымъ образомъ вытекаетъ изъ понесенной мною потери. Провидѣніе, во благости своей ко мнѣ, не допустило, чтобы потеря эта сдѣлалась безвозвратною черезъ ваше замужество съ мистеромъ Греемъ. Теперь я попросилъ бы васъ зрѣло обдумать это дѣло и отвѣтить мнѣ, можете ли вы простить мою вину и любить меня по прежнему. Или я поддаюсь самообольщенію, рѣшаясь скорѣе сомнѣваться въ вашемъ прощеніи, чѣмъ въ вашей любви?

"Я желалъ бы, чтобы вы прежде чѣмъ отвѣтите мнѣ, подвергли это дѣло всестороннему разсмотрѣнію; я желаю этого такъ сильно, что даже и не буду ожидать отвѣта раньше недѣли, считая отъ нынѣшняго дня. Не думаю, чтобы вы дѣйствительно желали навсегда остаться въ дѣвушкахъ; мнѣ кажется, что при вашемъ честолюбіи вы не можете не желать соединить свою участь съ участью другого человѣка, стрѣмленія котораго согласовались бы съ вашими собственными. Не этотъ ли недостатокъ гармоніи въ стремленіяхъ заставилъ васъ разойтись съ человѣкомъ, котораго вы едва не назвали своимъ мужемъ? Позволяете ли вы мнѣ сказать, что между нами подобнаго рода разногласіе невозможно? Потому-то я снова и прошу васъ сдѣлаться моею женою, что я сознаю, что въ этомъ отношеніи мы сходимся такъ, какъ рѣдко сходятся мужчина и женщина.

"Письмо это застанетъ васъ въ Вавазорѣ, гдѣ вы теперь конечно находитесь въ обществѣ Кэтъ и стараго сквайра. Сестру я ни словомъ не предупредилъ о настоящемъ моемъ письмѣ. Если отвѣтъ вашъ будетъ таковъ, какого я желаю, то я воспользуюсь нашей вторичной помолвкой, чтобы помириться съ дѣдомъ. Онъ не умѣлъ понять меня и поступилъ со мною не хорошо. Но я все это готовъ простить ему, если онъ съ своей стороны не воспротивится. Въ такомъ случаѣ вы съ Кэтъ сладите это дѣло и, если будетъ возможно, я пріѣду въ Вавазоръ такъ, чтобы еще застать васъ тамъ. Но что за ребячество съ моей стороны такъ забѣгать впередъ; я высчитываю свои будущіе барыши и совершенно забываю, что корзина моя наполнена хрупкимъ товаромъ; одно ваше слово рѣшитъ: донесу ли я его благополучно до рынка. Если это слово будетъ отказъ, тогда не хлопочите устроивать свиданіе между мною и старымъ сквайромъ; при подобныхъ обстоятельствахъ оно не будетъ имѣть смысла. Но, Алиса, вѣдь вы не захотите, чтобы слово это было отказъ? Мнѣ кажется, что вы меня любили. Въ вашей строгой неприступности въ отношеніи меня много было прекраснаго, женственнаго и достойнаго всякаго уваженія; но довольно, вы потѣшили свою гордость; пора вамъ положить гнѣвъ на милость, если вы только дѣйствительно меня любите. Милая Алиса будете ли вы моею женою? Но, чтобы ни случилось я всегда останусь любящимъ васъ

Джоржемъ Вавазоромъ."

Окончивъ это письмо, Вавазоръ возвратился на свое прежнее мѣсто передъ каминомъ и просидѣлъ тамъ болѣе часу. Письмо близехонько лежало возлѣ него; не разъ онъ бралъ его въ руку и держалъ за одинъ уголъ между большимъ пальцемъ и указательнымъ, передъ самымъ каминомъ, какъ бы предоставляя на волю случая устроить такъ, чтобы письмо выпало изъ рукъ и попало въ огонь. Но случай не выручалъ его и онъ снова клалъ письмо на столъ. Просидѣвъ такимъ образомъ около часу, онъ снова перечиталъ письмо.-- Пари готовъ подержать, что она растаетъ, проговорилъ онъ, складывая его въ конвертъ. Всѣ женщины такія отпѣтыя дуры.-- И съ этими словами онъ взялъ свѣчу, письмо, и отправился въ спальню.

Слѣдующее утро былъ сочельникъ. Часовъ около девяти къ нему въ комнату вошелъ мальчикъ, являвшійся обыкновенно каждое утро за порученіями.-- Джемъ, обратился онъ къ этому мальчику, на зеркалѣ лежитъ полкроны.-- Джемъ заглянулъ куда ему указывали и точно увидѣлъ означенную монету.-- Скажи-ко, Джемъ, которой стороной лежитъ она кверху, головой или хвостомъ? Джемъ осмотрѣлъ монету и объявилъ, что на верхней плоскости ея изображенъ хвостъ.-- А коли такъ, то возьми это письмо и снеси его на почту, проговорилъ Джоржъ Вавазоръ. И Джемъ, ни мало не любопытствуя разъяснить себѣ смыслъ этого загадочнаго приказанія, снесъ письмо на почту. Сообразно съ установленнымъ въ почтовыхъ учрежденіяхъ порядкомъ, оно пришло въ Вавазорскій замокъ и было получено Алисою въ утро Рождества.

Не веселые рождественскіе праздники выпали въ этотъ годъ на долю Джоржа Вавазора. Раннимъ утромъ получилъ онъ своебразный, праздничный подарокъ въ видѣ записки отъ Борго, видимо писанной въ торопяхъ.-- "Эти строки вручитъ вамъ Стиклингъ", говорилось въ запискѣ, но кто такой былъ Стиклингъ, Джоржъ и понятія не имѣлъ. Посылаю вамъ вексель. Не можете ли вы достать деньги и прислать мнѣ ихъ, потому что мнѣ самому не хочется ѣхать въ городъ, прежде чѣмъ не состоится то, о чемъ мы говорили. Вы я знаю, молодецъ и сдѣлаете все, что только будетъ въ вашей власти. Не миритесь съ этимъ мошенникомъ на сумму меньшую ста двадцати фунтовъ. Вашъ. Б. Ф." -- И такъ, Вавазоръ, за неимѣніемъ другаго дѣла, посвятилъ праздничное утро свиданію съ мистеромъ Мэграйномъ.

-- Эхъ, мистеръ Вавазоръ, отвѣчалъ мистеръ Мэграйнъ, не такой ныньче день, чтобы денежныя дѣла дѣлать.

-- Да время то не терпитъ, мистеръ Мэграйнъ; деньги эти нужны моему пріятелю завтра же.

-- Какъ же это, мистеръ Вавазоръ, завтра?

-- Да такъ же, завтра. Коли время не терпитъ, то любовь и подавно. Ну ка, мистеръ Мэграйнъ, будетъ вамъ толковать пустяки; раскошеливайтесь.

-- Да можно ли на красавицу положиться, мистеръ Вавазоръ, съ безпокойствомъ освѣдомился мистеръ Мэграйнъ.

-- На красавицъ никогда полагаться нельзя, отвѣчалъ Джоржъ; это такой же ненадежный товаръ, какъ и росписки, выдаваемыя ростовщикамъ. Однако, я не намѣренъ здѣсь дожидаться до вечера. Согласны вы или не согласны дать ему денегъ?

-- Какъ быть, мистеръ Вавазоръ; ныньче день такой, нигдѣ въ Сити денегъ не достанешь.

Тѣмъ не менѣе Джоржъ Вавазоръ вышелъ отъ мистера Мэграйна, унося въ карманѣ 122 фунта, 10 шиллинговъ, за которые имъ была выдана росписка въ 500 фунтовъ.-- Ужь вы, пожалуйста, скажите ему, чтобы онъ былъ поакуратнѣе въ уплатѣ, говорилъ мистеръ Мэграйнъ, провожая своего посѣтителя. Я такъ люблю, чтобы молодые люди платили акуратно, а этого, право, не водится за мистеромъ Фицджеральдомъ.

-- Пожалуй, что и въ самомъ дѣлѣ не водится, отвѣчалъ Джоржъ, уходя.

Онъ пообѣдалъ для праздника совершенно одинъ въ сосѣдней кухмистерской. Полагаю, что нѣтъ ни одного человѣка, который отважился бы въ первый день Рождества обѣдать въ своемъ клубѣ. По крайней мѣрѣ у Джоржа ни стало на это духу. Послѣ обѣда онъ пошелъ безцѣльно шататься по улицамъ, причемъ изъ головы у него не выходила мысль о томъ, какъ-то подставитъ онъ свою шею подъ ярмо супружеской жизни. И въ томъ же скучномъ однообразіи тянулось его существованіе еще цѣлую недѣлю, впродолженіи которой онъ не слишкомъ-то нетерпѣливо дожидался отвѣта на свое письмо. Къ концу недѣли пришелъ ожидаемый отвѣтъ.