Белое Пламя

Глава 41 (Энит)

Бетани, читая рыцарские романы, часто сомневалась в происходящем. Она спрашивала у Энит: «почему персонажи так легко избегают опасностей и выходят победителями? Почему антагонист всегда проигрывает? Разве в жизни так?» «Так, — уверенно отвечала Энит, воображая, как рядом с ней стоит сир Амор и с улыбкой кивает. — А откуда такие вопросы? Добро всегда побеждает». — «Нет, не всегда. В местах, где я бывала, все по-другому».

Тогда Энит полагала, что у дочери герцога снова разыгралось воображение, и подобными ответами она просто привлекала к себе внимание. Энит смотрела на Кагула — своего спасителя, — с ужасом осознавая, что столько книг, написанных добродетельными господами, таили в себе ложь.

Они спрятались в двухэтажном здании, которое почти вплотную прилегало к стене форта. Энит, Кагул и Лотэ. До деревянного дома с ними добежало еще два латника герцога, но одного из них изрешетили стрелами, а второго, что был ненамного старше Энит, нападавшие схватили и размозжили ему голову. Кагул поглаживал свои густые усы и задумчиво поглядывал в окно. Он вместе с Лотэ зарубил где-то полдюжины человек, пока они пробирались сюда.

— Я тут долго упрашивать вас не собираюсь, — начал мужчина в черном кафтане, усеянном поясами со склянками. Их главарь, ранее представившийся Савьоллой. Он не такой здоровый, какими были лидеры бандитов в верадской деревне, но ужаса вселял не меньше. Подошел так близко, что Энит смогла увидеть его заячью губу. — Время идет.

Лотэ, по длинному носу которого текла капля пота, вопросительно взглянул на усатого латника. Кагул промолчал.

Запах горящей древесины становился сильнее — два здания неподалеку пылали. Лидер этих бандитов, пока шли бои, швырял склянки во все живое. Дом, в котором укрылась Энит, также могли легко поджечь, но нападавшие не спешили.

— А у нас есть выбор? — Лотэ прислонил к плечам сабли и вышел из дома.

Никто не выпустил стрелы, и Савьолла не швырнул в него сосуд с горючей жидкостью. «Неужели, они не обманули его? — подумала Энит и приблизилась к окну. — И теперь он с ними?.. Он ведь служит Вилдэру Лиру, а воины герцога не должны так поступать. В книгах, что читала, не должны».

— Нехорошо… — помотал головой Кагул, — нехорошо.

— И что теперь?!

— А теперь, сударыня, закурить надо. — Он проверил карманы и достал из штанов папироску и зажал ее зубами. — Извольте огоньку? — Воин наклонился к ней, а Энит, замешкавшись, щелчком пальцев создала пламя. — Благодарю.

— Как тебя звать, боец? — спросил Савьолла. Запах гари уступал место духам, исходившим от этого человека, когда он приближался.

Латник герцога ответил бандиту с заячьей губой затяжкой.

— Твой друг говорит, что Кагулом тебя называют. Кагул, брат, послушай сюда. Мне нужны хорошие мечники. Очень хорошие мечники. Сейчас с ними трудновато. И я хочу видеть тебя в своем отряде.

«Он может сохранить себе жизнь, как и Лотэ, но что будет со мной?.. — Энит стала грызть ноготь от волнения. — Они надругаются надо мной». — Один из бандитов уже пытался разорвать на ней одежду, когда нападавшие только появились, но Энит смогла спалить его.

Савьолла не умолкал:

— Сколько тебе платят Лиры за службу? Сколько серебряных оренов ты смог скопить? А тяжелые соверены у тебя когда-нибудь водились? А дукаты из синего золота? А экзотичными червонцами похвастать можешь? Смотри, что покажу! — Главарь бандитов вытащил из-за пазухи предмет и кинул прямо в проходную. Кривой кинжал звучно упал у ног Кагула.

Латник герцога, сделав затяжку, поднял оружие, рукоятка которого была инкрустирована самоцветами. Сапфиры и рубины отражались в разноцветных глазах Кагула.

— Реликвия сатрапа из Гералеи. Задаток от меня. И таких у тебя будет много. Кагул, брат, скажи, сколько тебе нужно пахать, чтобы заработать на этот кинжал?

«Много», — прочитала Энит на лице воина. «Всю жизнь», — сказали его руки, державшие сталь, словно любимую книгу.

— Ты ведь всегда мечтал об этом? — спросил Савьолла, поглаживая уродливую губу.

Кагул отложил подарок на скамью и прошептал:

— Я всегда мечтал о том, чтобы мои дочери были счастливы, а рядом со старшим сыном находилась невеста, схожая с вами, сударыня. Но выбирать он не умел.

Энит ничего не ответила. Его неожиданная откровенность откинула подальше мысли об угрозе за домом.

— Вот и папироска закончилась… Хм… — Он положил окурок рядом с «задатком».

— Что… что мы будем делать?! Что вы будете делать?!

— Первым выйду я, вы за мной. Когда отвлеку их, пускайтесь в бега.

«Кагул пойдет на это ради меня? Нет, ведь можно еще что-то придумать. Должен быть выход. В добрых историях всегда есть спасение. Миратайн, пожалуйста, помоги мне и этому доброму воину. — Энит жалела, что ее магические способности слабы и могут справиться только с одним человеком. Имея талант Леандрия, она бы уже прогнала этих убийц. — И Леандрий мог бы их победить, а он… — Она снова увидела картину со смертью Балиона, и ком в душе начал мешать. Не могла все еще осознать поступок мага. — Сир Амор…»

Энит не знала, что случилось с другими и живы ли они. С ней и Кагулом бежал еще жрец из Хадрии, отпугивавший водной магией нападавших. «Иордан создал большую волну и обрушил ее на бандитов, а потом пропал. Может, он сейчас появится?! Как тогда в особняке Рудольфа Гирна? С другом-аденом и служителем закона, кой ищет жену и дочь? Они и вовремя появились в верадском селении, и помогли Вернополосу. Где же они?!»

Их нет, только латник Вилдэра Лира с огненным глазом Предка и небесным оком Яртея глядел на нее.

— Попробуем убежать вместе!

— Дитя, — обратился он, и голос воина стал жестче, — я дал слово его светлости, что буду оберегать тебя. Свое слово я ценю, ибо оно всегда совпадает у меня с душевным позывом. Я задержу их. Не обсуждается.

Будь тут сир Амор, то, может быть, у них появился бы шанс выбраться отсюда? «Дура! Дура ты! — Энит стала ругать себя за мысли о рыцаре. Каким бы сильным фехтовальщиком Сир Амор ни был, он не выжил бы в битве с чародеем. — Никто больше не придет. Никого нет. А сир Амор… Сир Амор совершил свой последний подвиг в сосновой роще, пытаясь спасти Бетани от лап злого мага».

— Может быть, попытаться поговорить с ними?! — «Что я несу? О чем с убийцами можно договориться?»

Кагул ничего ей не ответил. Он сказал пару слов лидеру бандитов, подобрал кинжал, и собирался выходить из дома. Через мгновение, если он в самом деле даст бой, а не присоединится к ним, воина герцога не будет в живых. Сколько себя помнила Энит, еще будучи ребенком во дворе Лиров, Кагул, тогда не имевший усов и длинных волос, всегда держался скромно. Слуги его не боялись, а редкие речи Кагула отдавали спокойствием.

«Нет, я не готова… Предок, молю, помоги этому доброму воину». — Энит, смотря в спину уходящего латника, от волнения прижала ладони к лицу. Пальцы почти горячие. Из них наверняка еще сегодня вырвется огонь.

Савьолла встретил латника одобрительно. Ласковые слова облепили Кагула, а на Энит же устремились голодные взоры бандитов. Чувствуя удушье, она услышала вопль, затем еще один: на ее глазах Кагул рубанул двух. И она побежала.

«Держи ее!» — крикнул скрипучий голос. Матом ей велели остановиться, и несколько бандитов за ней побежало. «Тварь! Мразь гребаная! — вопил Савьолла, когда она уже забежала за другие здания. — Зачем ты так?! Идиот! Какой же ты идиот!» — Кагул, должно быть, смог и главаря поранить.

Темнота раскинулась над Ландо, пронзаемая горящими домами. Энит спотыкалась и успела ушибить пальцы, но продолжала бежать, а догоняющие не отступали, хотя их, возможно, стало меньше. Пробежав рядом с сараем, она наткнулась на заросший сад. Ветки деревьев били ей по лицу, а булыжники так и хотели поломать ей лодыжки.

Она задыхалась от усталости, сердце билось так бешено, что, казалось, сейчас вырвется наружу. А преследовавшие ее убийцы не отступали. Скоро силы оставят ее, она упадет и наступит конец. Последняя страница окажется оборванной.

Голос, возникший рядом, обматерил Энит. Ее схватил за волосы человек с желтым плащом. Она подожгла бандита. Энит все силы вложила для борьбы, и, когда напавший катался по земле, безуспешно стараясь погасить пламя, она поняла, что больше не сможет призвать огненную стихию. Это уже невозможно.

Еще где-то три человека находилось рядом — она не могла в темноте точно знать. Энит побежала снова, не зная куда. Воздуха не хватало, десна ныли, в ногах чувствовалась тяжесть.

«Предок, не оставляй меня… — взмолилась она и спряталась в зарослях, но бандиты ее видели. Около живота все сильно заболело, словно внутри оказались ножи. Больше Энит не могла бежать. Она просто закрыла лицо. — Пожалуйста, Предок, помоги…»

Окружившие ее убийцы продолжали говорить ругательства, но Энит полностью ушла в себя, как уходила Бетани при рисовании, когда ее родители ссорились.

— Предок, помоги мне… — шептала она, не обращая внимания на окружение. У нее проступили слезы. Из-за Бетани, Кагула, Балиона, сира Амора, Вурзы. С Адрианом неизвестно, что случилось. Из-за всех. Энит чувствует себя потерянной. Она знала многих столько лет, и теперь их нет. — Пожалуйста, пусть все это закончится… Зачем это все? Предок, не оставляй меня…

«Все хорошо, дитя», — слышит она голос Кагула.

«Мы найдем Бетани и все вместе вернемся домой». — Балион будто бы стоял рядом.

«Ну ты даешь, доченька, а ну-ка вставай. Нам еще топать и топать!» — произнесенные слова Вурзы пронеслись сквозь нее.

«В моем доме ни в чем себе не отказывай. Дитя Миратайна не должно голодать на землях его потомков». — Вилдэр всегда был добр к ней.

«Ты мне всегда нравилась, Энит, — сказал Адриан, словно он стоял перед ней. — Где-нибудь в другой истории, в ином мире, где Создатель милостивее, где я был бы посмелее, мы могли бы быть вместе».

— Веснушечка, Предок все-таки тебя услышал, — голос сира Амора показался самым отчетливым.

Почему-то стало тихо.

— Ты оглохла от мольбы? Или снова стала меня ненавидеть? Признаюсь, когда ты дулась на меня, было лучше.

— Сир Амор?! Вы живы! — воскликнула она, убрав ладони от лица. В темноте ничего невозможно увидеть, но голос-то его. Она создала небольшой огонь, попытавшись осветить рыцаря, и сразу обомлела: прекрасное лицо героя уродовало увечье. Разодранную щеку можно было разглядеть и сквозь бинты. — Ваше лицо…

— Сраный магик оказался змеей. А я ведь с ним водку пил…

— А что с бандитами, гнавшимися за мной?.. — Энит попыталась увидеть что-нибудь, но пламя было очень слабым и далеко не светило.

— Вроде со всеми расправился, ты, что, все пропустила?

— Я так рада вас видеть, сир… — Энит обняла рыцаря и всплакнула.

— Веснушечка, я сейчас тоже растрогаюсь… — Он мог говорить это с привычной для него издевкой, но ей сейчас было все равно.

— Кагул сказал мне бежать, а сам остался драться с ними… Я не знаю, что с другими… Балион мертв… А Бетани, что с Бетани?!

— Не знаю, но иду ее искать, как и других. Пошли, веснушка.

— Не могу… У меня просто не осталось сил.

— Бетани может быть еще жива. Ты ведь здесь ради нее. Возьми себя в руки и идем.

— Я просто не могу, сир… Как же тяжело… Зачем такие испытания?! Почему?!

Столбы пламени вздымались, как огненные птицы, по всему форту.

— Потому что мы в сказке.

— Что?!

— В очень жестокой сказке. И мне в ней дали все самое лучшее, чем может природа одарить человека. Я превосхожу других во всем, и удача всегда улыбается мне, а смерть боится. Это сказка, где я могу совершать подвиги, но не способен помочь себе.

— Я не понимаю вас…

— Порой тоже не понимаю себя и ту ахинею, что я несу. Почему мне дано так много, а другим ничего?

— Это Миратайн благословил вас, как и меня своим огнем. Это его воля, мы…

— Может быть, он, может быть, нет. Эти невидимые творцы жестоки. Я для своих детей сочиняю добрые сказки, почему бы нашим богам не делать того же самого с нами?

— Я… Не знаю.

— Возможно, когда-нибудь я найду ответ. Когда доберусь до обители Господа. Пошли.