Дверь в стене

146

Человеческие слова схожи с деньгами. В том смысле, что они имеют обыкновение обесцениваться. Взять, к примеру, слово "гениальный". В XVI веке под этим понимали одно, а сегодня, судя по чрезмерной изобильности употребления этого термина, понимают что-то другое. Примерно как с копейкой, на которую в "шашнадцатом веке" можно было купить курицу (со двора, со двора!), пару десятков яиц (organic!), фунт лососины (no farm raised!) или хороший (!) стопарь (!) хорошей (!) водки (!), и на каковую копейку мы можем купить сегодня - что?

Вот то же самое произошло и со словом "эпохальный". "Эпохальное событие." Что это такое сегодня? Да что угодно. "Зе-нит чемпион!" - вот вам уже и эпохалка. А между тем эпохальных событий в истории человечества было раз-два, и обчёлся. Меньше, чем гениев. И в этом недлинном ряду почётное призовое место занимает то, что мы с вами называем "Первая Мировая Война", которая остальному христианскому миру известна как the Great War. (Походя замечу, что по причине плохой памяти сегодня никто уже и не упомнит, что называть Великую Войну Первой Мировой стали только после того, как закончилась Мировая Вторая.)

Так вот Великая Война на то и была Великой, что она переложила мозаику нашей с вами действительности в другой рисунок. Практически всё стало другим. Было одно, стало другое. "То, что было не со мной - помню!" А как насчёт того, что было с тобой, дорогой? Запамятовал?

Сам вспомнишь или позовём кого? Может, доброго доктора? Какого из? У нас есть из кого выбирать. Фрейда? Юнга? Менгеле? Стравинского не желаете, нет? А как насчёт профессора Снежневского?

Если вспоминать добровольно, без холодных ванн и без пары кубиков, то помимо прочей маяты нам придётся вспомнить, что Двадцатый Век, который был порождением и следствием Великой Войны, помимо многого другого прочего сделал ещё и нефть Нефтью.

Христианство породило нашу (нашу, нашу) цивилизацию, а наша с вашей (наша, наша, с вашей, с вашей) цивилизация породила Машину. А Машина потребовала кушать.

Что она захочет из разносолов завтра я не знаю, хотя и догадываюсь, но на протяжении века двадцатого пребывавшая во младенчестве Машина хотела не шашлыков, а жидкой кашки, а кашка называлась нефтью.

И если в ХХ веке вы (Государство) хотели, чтобы ваш бутуз был толще, голосистее и вообще, так сказать, "мясистее" прочей малышни, то вам нужен был источник каши-малаши.

Некоторым государствам повезло. Америке и России, скажем. У них каша сама из-под земли пёрла. А другим родительницам повезло гораздо меньше. Как Британской Империи, например. А её Машина хотела кушать не в пример больше, чем другие железом деланные младенчики. И что прикажете делать?

И британцы в своём несчастье были не одиноки, а это уже само по себе наводило на разные мысли, озвученные некиим графом, заметившим следующую закономерность - каждая несчастливая семья несчастна по-своему, что означает, что несчастье не универсально, что у несчастий есть градация, и что даже попав в несчастливцы, можно большое несчастье превратить в несчастье маленькое.

В несчастливцах в начале века ХХ пребывали Британская Империя, Французская Республика, Германская Империя и Япония. Нам с вами интересно, как выходила из положения Британская Империя, поэтому сосредоточимся на ней. В отличие от очень многих других народов, славных иным, англичане любят думать, начали они думать и в этом случае, думать о том, как бы им возместить обнаружившуюся недостачу и думание дало свои плоды (думать всегда лучше, чем не думать, не нужно быть графом, чтобы до этой немудрящей истины дойти).

Вот до чего додумались англичане - Британская Империя нефть могла получить только извне, а извне лежал весь остальной мир. Во всей его сложности. В пространственном (гео-) смысле Империя англичанами строилась глобально, однако во временном смысле, в смысле "досягаемости", "доступности", в смысле "контроля" приоритет отдавался не западу, а тому, что лежало к юго-востоку от метрополии, от "ядра". Дело было в том, что юго-восток сочетал коммуникации не только морские, но и сухопутные, и для того, чтобы отрезать Англию от Канады, нужна была морская блокада, что всегда трудно само по себе, но для того, чтобы отрезать Англию от Индии в дополнение к морской требовалась ещё и континентальная блокада, и вот такое сочетание выглядело для потенциального "агрессора" задачей почти неразрешимой.

Если мы поставим себя на место англичан (мысленно, конечно), то сразу станет понятно, что если нам вздумалось контролировать Восточное Полушарие (это то, что лежит к востоку от нашего посконного Гринвичского меридиана) то нам по мере убывания досягаемости (но не важности!) нужен контроль Средиземноморья, затем Ближнего Востока, затем Среднего Востока, затем жемчужной Индии, затем Юго-Восточной Азии, затем Австралии, ну а там уж как придётся.

Как Бог на душу положит.

(Между прочим Черчилль, которому сегодня приписывается очень много такого, чего он не только не делал, но даже никогда и не говорил, ещё до того, как началась Великая Война, в самом деле сказал, что если Англия утратит своё влияние на Тихом Океане, то "живущий там Белый Человек просто вынужден будет искать покровительства и защиты у Америки", что и произошло в годы Второй Мировой, так что людям, числящим Винни в великих, можно записать эту фразу в разряд пророчеств "политического гения", сделав скидку на то, что в момент озвучивания своей прозорливости Черчилль не видел в такой перспективе ничего хорошего.)

А теперь, осознав, что нам нужна нефть (в оценке НАСКОЛЬКО она будет нам нужна мы ошибёмся, осознание придёт попозже), наступим ногой на Гринвич, сдвинем цилиндр на затылок, приложим ко лбу руку козырьком и глянем на восток. На восток потому, что найденную там нефть мы сможем добывать, худо бедно защищать и хоть как-то доставлять.

Ошибшись тактически, то-есть не оценив значения нефти в достаточной мере, стратегически, то-есть в выборе места и времени англичане ошибки не допустили. Дальнейшие события показали, что если бы они положились на доставку нефти через Атлантику, то это немедленно поставило бы Англию в зависимость от доброго расположения духа дядюшки Сэма. В Первую Мировую именно так и произошло. Нефть Англия получала и получала столько, сколько просила, но суть была именно в этом - она "просила". А ей давали. И проблема была не только в унизительности такого положения, что, вообще-то плохо само по себе, и не в том, что за нефть приходилось платить, дело было не в деньгах, хотя американцы и от денег не отказывались, проблема была в том, что когда государство оказывается в ситуации, в которой оказалась Англия, ему приходится за чаемое платить капиталом не денежным, а политическим.

Платить уступками.

А это, если называть вещи своими, а не присвоенными газетами именами, ничем не отличается от проигранной войны. Англия могла проиграть Германии и заплатить политическими уступками по итогам "прогаженной войны" и она могла сделать то же самое в отношении Америки, которая на бумаге ("в газетах") считалась союзником. И по результатам войны в газетах выигранной. Разница была только в том, что во втором случае уступки преподносились как добровольные и за эти сделанные добровольно-принудительно уступки Англия ещё и деньги доплачивала.

И это тоже было войной.

Самой настоящей.

И войной проигранной. Войной, о которой "человек с улицы" даже не подозревает. Он о ней не знает. И не узнает никогда. Просто потому, что об "этой" войне телевизор не рассказывает.

"Нефтяная пилюля", которую пришлось англичанам принять, чтобы остаться в живых, была очень горькой. Мы все наслышаны о "продовольственной безопасности" государства, так вот чем дальше Англия втягивалась в "войну машин", тем яснее ей становилось, что о "нефтяной безопасности" даже речи не идёт. Англия могла пилюлю только подсластить. Чтобы горькое лекарство легче глоталось.

Повыше была приведено соотношение собственной и "дареной" нефти, потреблявшейся Англией по ходу Великой Войны. Более 80% нефти и нефтепродуктов англичанам дали (продали) СаСШ. Кое что Англия купила в Мексике. По мелочи. Но был и ещё один источник, за который Англия держалась как утопающий за соломинку. Было маленькое, но золотое яичко.

Тем, что позволяло Англии хоть как-то торговаться с Америкой, не так козырем на торгах, как иллюзией козыря, тем, что позволяло блефовать, "держать верхнюю губу", тем, что позволяло не выйти из Большой Игры, не той, что велась где-то там в Центральной Азии, а из Игры по складыванию New World Order, была "британская нефтяная концессия в Персии".