Дверь в стене

23

Из комментария, написанного к предыдущему посту:

"Выход России в Средиземноморье означает мировую гегемонию."

Так ли это?

Во-первых, сегодня нет России и уже по этой причине "выходить" в Средиземноморье некому. Но представим себе, что случилось непредставимое и Россия, собрав себя в Россию, в Средиземное море "вышла", как некогда выходил туда Советский Союз. Будет ли это означать "мировую гегемонию"? Да ни в малейшей степени. "Контроль над Средиземноморьем" это вовсе не военно-морские базы в Сирии и Алжире, для того, чтобы контролировать Mediterranean, необходимо контролировать Гибралтар и Суэцкий канал.

И это как минимум.

Причём этот минимум невозможен без максимума, который выглядит следующим образом: для того, чтобы контролировать Гибралтар, вам понадобится контролировать Атлантику, точно так же, как для контроля над Суэцким каналом вам понадобится контролировать Баб-эль-Мандеб, что, в свою очередь, требует контроля уже над океаном Индийским. А если вы не имеете возможности претворить в жизнь программу максимум, то и минимум теряет всякий смысл, превращая Средиземное море в аналог моря Чёрного, из которого, между прочим, вам тоже нужно ещё суметь выйти, ведь для того, чтобы проходить "проливами", вам следует сперва испрашивать разрешение у Турции, а она ведь не вами контролируется.

Другими словами - Средиземное море это всего лишь фрагмент геополитической реальности, и если вы вожделеете "погегемонить", то, стоит лишь ступить на эту дорожку, и вам по ней придётся пройти до конца, а конец известен заранее - the World is not enough.

И вот из этого самого "и целого мира мало" вытекает кое-что интересное, ведь зачем-то же нужны кому-то Средиземноморье и Средиземноземье.

Вот очень грубая картинка, дающая представление о реальной реальности применительно к "войти" и "выйти". Если не залезать слишком уж далеко в историческое прошлое, то дело обстоит так:

Европа является колыбелью человечества в том виде, каким мы его знаем. "Что выросло, то выросло."

Колыбель = Матрица.

Когда-то "быть" Европой могли Франция и Испания. "Контролировали" они при этом сами себя.

Потом Европой могли "быть" Франция и Австрия. "Контролировали" они при этом сами себя.

Франция выиграла и какое-то время "была" Европой. А Европа это колыбель человечества, помните? "Контролировала" при этом Франция сама себя, а, контролируя себя, она контролировала и Европу, шлёпая собою, как Матрицей, ценности. Культурные, само собой.

Потом Франция проиграла. Проиграв, она утратила и контроль над Европой. Воможность контролировать европейцев, возможность "влиять" на них получили победители Франции в лице Британской и Российской Империй. С примкнувшими к ним австрийцами, которые отныне что-то значили не сами по себе, а только в коалиции с кем-то.

Победители создали Германскую Империю. И создали её именно с целью не дать Франции "подняться с колен". На первый взгляд (и взгляд из сегодня) создание Германии выглядит исторической ошибкой, ведь Германия вылезла боком прежде всего своим создателям - англичанам и русским, причём возникает искушение возложить большую часть вины на англичан, они были больше, сильнее, старше, искушённее русских и они должны были бы "заглядывать дальше", однако, по зрелому размышлению, поневоле приходишь к впечатлению, что "попущение" объединению Германии было сделано с учётом всех возможных рисков, очевидно, было сочтено, что при любом исходе Германия предпочтительнее Франции по причине гораздо меньшего культурного влияния на "мир".

Одновременно появилась и глобальная геополитическая "Игра", и появилась она в силу вещей, просто по причине географических размеров Британской и Российской Империй, а размеры эти не только диктовали необходимость играть, но ещё и давали к тому все возможности. Но при этом Игра задавала и требование к игрокам - для того, чтобы играть, нужно было не только придумать правила, но ещё и создать "контекст игры", в котором всё, что только может придумать человеческий ум, превращалось в игровой "элемент".

Замечу, что всё это в той или иной форме существовало задолго до появления самого слова "геополитика", но именно к концу XIX века во всём этом хозяйстве был наведён порядок, всё было разложено по полочкам, вместо сумбура полилась музыка и музыка эта ласкала не любое ухо, а главным образом ухо европейское, и было так по причине рационального склада европейского "ума". А если учесть, что не только инструменты и состав оркестра, но и нотную грамоту придумали отнюдь не тасманийцы, то становится ясно, почему симфония пошла за симфонией. Одна другой если не громче, то уж наверняка сложнее и красивее.

Так вот Германией не давали доминировать в Европе Франции, а когда Германия усиливалась до степени уже неприличной, то ей давали окорот. И было так не раз. И давали окорот когда как, когда собою, когда французами, когда русскими, а когда и американцами.

И ни в коем случае нельзя упускать из виду следующее обстоятельство - воюя, государство воюет со всеми. Даже с теми, кого оно называет "союзниками". И Первая Мировая в этом смысле вовсе не является исключением, и только люди недалёкие могли тогда (про сегдня даже и не говорю) верить в искренность "межгосударственных отношений". На деле же дело обстояло так: БИ, воюя с Германской Империей, Австро-Венгрией и Оттоманской Империей, ОДНОВРЕМЕННО воевала со своими союзниками Францией и РИ, и ОДНОВРЕМЕННО же воевала с нейтральными СаСШ. И все остальные (даже и нейтралы) тоже воевали со всеми остальными. И если этого не понимать, то лучше тогда читать газеты и смотреть телевизор, там всё очень понятно.

Ну, а теперь, чтобы перехватить у телевизора понятность, вернёмся опять в Версаль. То, что там происходило, позволяет понять не только всю относительность слова "друг", но даже и куда большую относительность слова "враг".