Дверь в стене

175

Началось всё с того, с чего всё всегда и начинается - с благих намерений.

Саудовская Аравия была государством бедным и скудно населённым бедными людьми, довольствовавшимися очень малым. Но как бы скромны ни были наши потребности, желудок требует своего и каждый человек хочет кушать. И как-то так получилось, что добыть в поте лица хлеб насущный землянам очень трудно без воды. А именно с этим - с водой в Аравии было из рук вон плохо. И Филби, у которого был дар видеть "суть" вещей, отчётливо понимал, что независимость независимостью, но крепость ростка молодой саудовской государственности находится в прямой зависимости от способности режима накормить подданных. Накормить в смысле самом пошлом - напитать. А для этого нужна была вода, которой не было.

Бедуины считали, что на нет и суда нет, "такова воля Аллаха", но не таков был Джек Филби, он недаром с отличием закончил Кембридж. "Чёрт побери, - подумал он, - двадцатый у нас на дворе век или не двадцатый?" Если воды не было на поверхности, значит её следовало найти в недрах земли. Что может быть проще.

Убедить в необходимости затеи ибн Сауда было нетрудно, так что дело было только за подходящим человеком, который возьмётся найти воду. И будто по заказу такой человек у Филби имелся. Звали его Чарльз Крэйн и был он американцем. И как будто этого мало, у Крэйна имелась ещё целая куча достоинств. Он был тем, что в Америке называется philanthropist. В случае Чарльза Крэйна это слово расшифровывалось так - он был очень богатым владельцем созданной его отцом компании, занимавшейся всем, что связано с водопроводными системами, от прокладок к кухонным кранам и до трубопроводов. Кроме этого он был человеком, живо интересовавшимся историей и международными отношениями, причём человеком, не чуравшимся политики как текущего политиканства, что не только делало его вхожим в кабинеты Белого Дома, но и позволяло государству использовать уже самого Крэйна в случаях, которые принято называть щекотливыми.

Удовольствие быть дипломатом на деле, не числясь при этом в сотрудниках Государственного Департамента требовало материальных жертв, но Крэйн как человек состоятельный с этим мирился достаточно легко, существенно вкладываясь в предвыборные кампании таких известных людей как Вудро Вильсон, о чём благодарный Вудро не позволял себе забыть, включив Крэйна в состав американской делегации на Парижской Конференции, а также сделав его членом нескольких правительственных комиссий, таких например, как Special Diplomatic Commision to Russia в 1917 году, больше известной как Комиссия Рута (возглавлявший комиссию Элайху Рут на переговорах с Временным Правительством в Петрограде был краток и деловит, "no fight, no loans" - сказал он огорошенным министрам-капиталистам. В истории осталось также мнение Рута о нас с вами - "русские очень хорошие люди, - сказал он, - но, Боже, что же творится у них в головах!"), а в 1920 году "дипломат-любитель" Крэйн был назначен Вудро Вильсоном полномочным послом в Китай. Ну, и очевидно не зная, куда ему девать льющиеся из крана деньги, Чарльз Крэйн в 1925 году основал в городе Вашингтоне очень любопытную и существующую до сегодняшнего дня организацию под названием Institute of Current World Affairs.

Кроме всего выше перечисленного, отлекаясь от текущих вопросов международной политики, Крэйн отдыхал душой, привозя в Америку деятелей вроде Томаша Масарика и Павла Николаевича Милюкова с тем, чтобы они, делясь опытом побед и поражений, читали студиозусам лекции в американских университетах. А ещё Крэйн меценатствовал, покровительствуя искусствам. Познакомившись с лёгкой масариковской руки с Альфонсом Мухой, он "проспонсировал" создание "Славянской эпопеи" - написанный Мухой цикл из двадцати картин, в основу которого легли идеи панславизма.

Вот одна из картин цикла, называется она "Введение славянской литургии в Великой Моравии":

Альфонс Муха был хорошим художником, хорошим настолько, что как только на обломках Австро-Венгрии была создана Чехословакия, ему как признанному мастеру было поручено создать дизайн денежных знаков нового государства. И Муха, воспользовавшись предоставившейся возможностью, нашёл способ отблагодарить Чарльза Крэйна, изобразив на банкноте достоинством в сто крон его дочь Джозефину Крэйн Брэдли в виде славянской богини Славии:

Муха был большим хитрецом, знавшим, чем размягчить суровое сердце деловитого американского папы. Но произведения искусства были не главным увлечением Чарльза Крэйна. Истинной его страстью была арабистика. И именно арабистика была тем, что свело вместе Крэйна и Филби, которые встречались, переписывались, обменивались древними манускриптами и были друг о друге чрезвычайно высокого мнения. Как об арабистах, разумеется. Так что когда Джек Филби сообщил Крэйну о своих филантропических планах по благодетельствованию арабов водой, то тот немедленно откликнулся. В конце концов он был записным филантропом, а положение, как мы знаем - обязывает. И обязывает тем более, что у Крэйна именно в этот момент в непонятно кому принадлежавшем Йемене находилась экспедиция именно с целью поиска воды. Бывает же такое! И вот эта экспедиция во главе с очень опытным изыскателем и специалистом-буровиком Карлом Твитчеллом была переброшена в Аравию и поступила в распоряжение Филби. И Твитчелл ушёл в пустыню и запропал там. Забурился. А потом в один прекрасный день он, дочерна загоревший и пропылённый, из пустыни вышел и сказал Филби, что про воду тот может забыть. "Нету там воды." А когда Филби при этом печальном известии закручинился, Твитчелл его утешил, сказав, что хотя на воде можно поставить крест, но зато его опыт буровика подсказывает ему, что в восточных районах Аравии должна иметься нефть.

"Ну что ж.., - тяжко вздохнув, подумал Филби, - на безрыбье и рак рыба, а на безводье придётся нам, беднякам, довольствоваться нефтью."

И Джек Филби начал очень сложную игру.

Играл он за Саудовскую Аравию и играл он против Британской Империи. И любой непредвзятый наблюдатель сказал бы, что силы игроков несопоставимы до степени карикатуры и что у Филби нет ни малейших шансов на успех. Дело, однако, было в том, что Филби и сам это прекрасно понимал, но при этом он не был наблюдателем и он не был болельщиком, а был он игроком. Он был англичанином.

Начал он с того, что поговорил с ибн Саудом. (Джек Филби вполне официально был советником короля и состоял в членах королевского Совета числом двадцать человек, которые представляли различные "регионы" саудовского королевства. При этом Филби был одним из немногих в Совете, кто говорил на диалекте Нежд, родном для ибн Сауда, так что бывало так, что большинство членов Совета не понимали о чём идёт речь, когда король и Филби перебрасывались репликами.) Согласие короля он получил. "Ты знаешь лучше, тебе и карты в руки."

Сверхзадачей было вывести Аравию из под возможного влияния Англии. А в случае обнаружения нефти Англия неизбежно превратила бы Саудию в нефтяной противовес Ираку, играя в том числе объёмами добычи и ценами, кроме того это означало и неминуемое "присутствие" Британии на месте, причём присутствие "навечно". Это была чистая геополитика и ибн Сауд всё это понимал и без Филби. При этом Саудовская Аравия была слаба до степени, когда она сама по себе была "вакуумом", который требовалось заполнить чем-то ("кем-то") со стороны. И Филби с ибн Саудом решили, что по множеству причин такой силой может быть только Америка.

Американцы уже присутствовали на Ближнем Востоке в виде консорциума NEDC (Near East Development Corporation), входившего составной частью в IPC (Iraq Petroleum Company), но, во-первых, в IPC на тех же, если не больших правах присутствовали англичане, а, во-вторых, NEDС была связана соглашением "Красной Линии", согласно условиям которого участники соглашения не то, что добывать нефть, но даже и разведочных работ не могли вести, не учитывая интересов друг друга. Поэтому Филби требовалось "Красную Линию" обойти.

Ему нужны были американцы, но при этом - "другие" американцы. Американцы, которые не были бы связаны соглашениями с европейцами.

И Филби с ибн Саудом посвятили в свои планы отбывавшего на родину буровика Карла Твитчелла и попросили его быть их посредником в Америке с тем, чтобы он нашёл "нужных людей". В 1933 году Твитчелл вернулся в Саудию и привёз с собою человека по имени Ллойд Хэмилтон. Хэмилтон был юристом, представлявшим интересы нефтяной компании Standard Oil of California или SOCAL. SOCAL не входила в число "китов" на американском нефтяном рынке и по этой причине она не попала в консорциум, представлявший американские интересы на Ближнем Востоке. "Тёмная лошадка." И Филби подписал с SOCAL секретное соглашение, по которому он становился "консультантом" компании. По условиям соглашения он получал $1000 долларов в месяц в течение полугода, обязываясь добиться в этот срок получения американцами концессии на поиски нефти, а также бонус в том случае если нефть будет найдена. (Хэмилтон на словах пообещал Филби, что в случае обнаружения нефти тот будет получать $1000 в месяц так долго как будет качаться нефть. Деловые американцы посчитали, что идейный человек одними идеями питаться не может и неплохо бы к эфемерным идеям подбросить ему что-нибудь поматериальнее.)

После этого Филби проделал вот что - он с озабоченным видом известил английскую сторону о "подозрительной американской активности" в эр-Рияде. (Следует знать, что Филби, уйдя с государственной службы, поддерживал тем не менее неофициальные контакты с MI6, снабжая их главным образом сведениями о здоровье ибн Сауда.) И в эр-Рияде немедленно появилась делегация, представлявшая интересы Iraq Petroleum Company с тем, чтобы рассмотреть возможность получения нефтяной концессии.

Англичане начали с того, что предложили то же самое, что получили персы и иракцы - роялтис. Тогда Ибн Сауд с подачи Филби потребовал, чтобы деньги платились вперёд и платились не только с найденной нефти, но и в период разведочных работ. Уже одно только это англичанам очень не понравилось. Но это были ещё цветочки. Поскольку членами делегации Филби считался "своим", то кто-то из англичан имел неосторожность проговориться, что правление IPC установило лимит на сумму, которую они могут предложить ибн Сауду - 10 000 фунтов стерлингов. Это тут же стало известно американцам и они начали торги с того, что предложили 35 000 фунтов. Дальше больше. Ирак, если вы помните, строился индийцами и к 1933 году он был чем-то вроде "аппендикса" Индии и по этой причине по ходу дела выяснилось, что будущие платежи в случае подписания соглашения IPC собирается делать в индийских рупиях. В этом месте американцы англичан перебили и с безошибочно американским акцентом произнесли волшебное слово dollars, после чего судьба концессии была решена.

Англичане переживали не очень, они посчитали, что участием в торгах была соблюдена пустая формальность. Посчитали они так потому, что Джек "Абдулла" Филби в приватном разговоре с английским посланником в эр-Рияде Эндрю Райаном под большим секретом сообщил, что американцы уже искали в Аравии воду, заодно интересуясь нефтью, но не нашли даже признаков ни того, ни другого после чего посланник поспешил поделиться "ценной информацией" с делегацией IPC.

Концессию американцы получили на следующих условиях - ибн Сауду причитались обещанные 35 000 фунтов, через 18 месяцев Саудия должна была получить государственный заём в 20 000 фунтов и в случае обнаружения нефти SOCAL предоставляла дополнительный государственный заём в размере 100 000 фунтов стерлингов. В ответ американцы получали право на добычу нефти на территории в 360 000 кв. миль на протяжении 60 лет.

Пять лет, с 1933 года и до года 1938 американцы искали в Саудовской Аравии нефть и не находили её. Пять долгих лет англичане считали, что сама судьба уберегла их от "опрометчивого шага" и бессмысленных трат. В марте 1938 года у местечка Дахран разведочная скважина под счастливым номером 7 дала нефть. Саудовская Аравия стала Саудовской Аравией.