Дверь в стене

210

Дошли мы до части под номером 210 и не знаю, заметили ли вы это или нет, но повествование наше, начиная с главки 144-й, было детерменировано окончанием главы 143-й, которое выглядело вот так:

Происходило это тогда, когда никакого Израиля даже и в проекте не было. И Саудовской Аравии тоже. А потом она появилась. Правда, на нынешнюю "Саудию" тогдашняя была совсем не похожа. Той Саудовской Аравией, какой мы её знаем сегодня, Саудовскую Аравию сделало одно обстоятельство. Обстоятельство имело имя. Вернее, название. Название было аббревиатурой и было оно очень похоже на название чего-то вроде противотанковой ракеты.

ARAMCO.

Arabian American Oil Company.

Нам с вами потребовалось 66 (слава Богу, что не 666) глав, чтобы, работая шпорами и несясь галопом, получить очень поверхностное представление о том, что же это такое - ARAMCO. Подчеркну, что полученное знание является, вообще-то, не знанием, а именно что представлением, причём представлением крайне неполным и именно что - внешним, поскольку внутрь феномена мы забраться даже не пытались. И наш ознакомительный опыт очень многое говорит о познаваемости как реальности вообще, так и такой её частности как История.

А теперь переберём пальцами несколько зёрен чёток назад. Просто чтобы освежить память. Представление об ARAMCO понадобилось нам потому, что по ходу действия всплыла тема создания Израиля. А о создании Израиля мы заговорили потому, что израильская тема оказалась частью жизнеописания Джеймса Форрестола. И теперь, когда впереди замаячил финиш, хотим мы того или нет, но придётся увязать несколько оставшихся болтаться концов, нас заставляет так поступить не только логика повестования, но и борьба с претящей путешественникам во времени неряшливостью.

Надеюсь, что вы не забыли этого исторического персонажа:

Джеймс Винсент Форрестол, Секретарь по делам военно-морского флота и первый министр обороны Соединённых Штатов. Человек выдающихся деловых качеств и, что немаловажно, человек смелый не только в смысле политическом, но и в смысле бытовом, "уличном", отметим это обстоятельство, оно нам понадобится позже.

Это Форрестол в бытность свою Секретарём присутствует при высадке американцев на Иводзиме. Событию этому придавалось не только очень важное, но и символическое значение, так как битва за Иводзиму позволила США впервые в войне высадиться на собственно японской территории. (Любопытный штришок - на ставшей знаменитой и послужившей моделью при создании памятника морским пехотинцам, установленного вблизи Арлингтонского кладбища фотографии Джо Розенталя, той, где морская пехота поднимает американский флаг на Иводзиме, запечатлён момент водружения второго флага, а первый флаг под тем предлогом, что он очень маленький и смотрится невыигрышно, забрал себе Форрестол. Как сувенир.)

Вы уже знаете в общих чертах жизненный путь Джеймса Форрестола, знаете какую роль он сыграл в становлении морской мощи США, знаете о его взглядах на авианосцы, знаете как он создавал флот, знаете как он этот флот резал, знаете о слиянии трёх оборонных департаментов в единое министерство, которое Форрестол и возглавил, знаете о борьбе в послевоенном политическом руководстве США и в каком качестве использовалась сторонами в этой борьбе фигура ("образ") Форрестола.

Что ещё вы знаете… Ммм.., а, ну как же! Вы знаете, что он был сумасшедшим. Что он кричал "русские идут!" и прыгал в окно. Журнал "Крокодил", карикатуры, Кукрыниксы. Юмор высшей пробы. Ну сумасшедший же, чего ж не посмеяться если смешно.

Но смех смехом, а всё, что связано со смертью Форрестола интересно ничуть не менее, чем смерть президента Кеннеди, а, может, даже и более. Но при этом про Кеннеди знают все и знают всё, а про Форрестола дорогие россияне из тех, что находят нужным интересоваться прошлым, контролируя которое, контролируют их же собственное будущее, знают только то, что он совершил прыжок без парашюта.

Попробуем побыть в Шерлоках, посвятим пару глав Джеймсу Форрестолу, он заслуживает того. Начнём с конца и, пятясь, пойдём по следу. Конец Форрестола был концом человеческим, он жил, а потом умер. Но умирают люди по-разному и умершего Форрестола нашли на крыше перехода, соединявшего крыло и основное здание национального военно-морского госпиталя в Бетесде. Крышу перехода, находившуюся на высоте третьего этажа и госпитальную палату, куда был помещён бывший министр обороны, разделяли тринадцать этажей. Падать Форрестолу пришлось долго. Никто, правда, не знает, что именно он при этом кричал, как и никому не известно кричал ли он вообще.

Часы на руке трупа продолжали идти, так что время смерти определили не по ним. На шее Форрестола был узлом затянут пояс от его собственного халата.