Живой Журнал. Публикации 2010

История про ответы на вопросы (XXI)

— А в казино играете? Если да, то теперь ведь за границу надо ехать, в Баден-Баден…

— По-моему, где-то в России уже открылись новые казино — в специально отведённых зонах. Однако ж моему другу Владимиру Павловичу подарили недавно рулетку и стол зелёного сукна. Хоть я и равнодушен к игре, можно наведаться к нему в гости. Если что.

— Почему вы сделались писателем?

А я ещё не сделался писателем. Настоящий писатель встаёт в десять, пьёт кофе в халате и читает, что пишут о нём критики. Потом звонит литагенту, потом у него автограф-сессия в самом большом автомобильном магазине города, потом ему собирают чемодан и он летит за счёт принимающей стороны в Мексику на конференцию "Литература и мир". Оттуда он, не заезжая домой, летит на Франкфуртскую книжную ярмарку, где у него снова автограф-сессия, затем он едет на Бали и, сидя в шортах под бамбуковым навесом, за неделю надиктовывает новую книгу. Он допивает своё(й) мохито и летит в Пекин, где снова посещает книжную ярмарку. Вернувшись в Москву, он заходит в Дом Пашкова и получает премию "Большая книга", а потом засыпает. Просыпается, кутается в халат и идёт пить кофе.

Я только в самом начале этого пути. Пью утром кофе, а не чай.

— Вы способны прощать? Вот так, ни "кого", ни "за что", а просто — простить человека?

— А это как-то само собой должно случиться. Если себя заставлять, то никакого прощения не будет, а будет соглашение, договорённость с мирозданием. Договор о перемирии. Прощение это ведь очень сложный акт — иногда его путают с забыванием. А иногда с разными другими соглашениями между людьми или с самим собой.

— Какая страна из тех, в которых вы бывали, произвела самое сильное впечатление?

— Германия. Германия очень интересная страна, вернее, это сразу много стран и много разных народов. Причём для русского человека очень интересная, потому что у русского человека огромное количество странных представлений об этой стране. А вот если ты начинаешь эту стереотипическую шелуху с луковицы счищать, то делаешь массу открытий.

— И в каком возрасте вы окончательно поняли, что ваше призвание — писать?

— Ох. Я и сейчас окончательно этого не понял. Я довольно долго преподавал в школе, в колледже, а потом в институтах и университете. Я бы и сейчас не отказался от этого занятия. Или бы вёл какую-нибудь передачу на радио, а сочинял бы в свободное время. Но этот рынок труда забит. А так-то что, надо будет, и полы мыть буду.

— Я вот случайно на вас наткнулась, а кто вы такой, расскажите мирозданию, и мне тоже.

— Я всё тот же, дорогое мироздание: двуногое существо без перьев.

— Сколько вам было лет, когда вы впервые полюбили?

— "Полюбили" это слово довольно сильное. Серьёзное такое слово… Была такая книжка, случайным образом попавшая в мою жизнь. Я вынул её из кучи других книг, предназначенных в макулатуру. Эти книги были списаны из университетской библиотеки, и, собственно, она и называлась: "В. Г. Архангельский и В. А. Кондратьев. Студенту об организации труда и быта".

В этой книжке, которая может быть предоставлена любому желающему студенту для сверки своего быта и труда с образцом, было много чего интересного. Был там и фантастический распорядок жизни, и расписанные по таблицам калории, и комната общежития с крахмальной скатертью и ребристым графином.

Там был распорядок угрюмой жизни страны с запоздалым сексуальным развитием. Однако была там, нет, не глава, а абзац, про то, что называется это. Самое главное, что в этой книге на странице девяносто пятой значилось: "Можно считать, что лучшим периодом для начала половой жизни является время окончания вуза".

А вот не ха-ха-ха, а я так и сделал.

— Если бы к вам пришёл некто всемогущий и сказал, что три вещи для вас или для общества, которые вы озвучите, будут реализованы — какие?

— Знаете, есть такое расхожее выражение, которое кому только не приписывают: "Бойтесь своих желаний, потому что они исполняются буквально". Попросишь, чтобы люди не убивали и не мучили друг друга, так они обратятся в мычащую скотину. Стоят в полях, мычат… Ужас.

Поэтому мир устроен очень гармонично, и чаще всего всё происходит так, как описано в одной великой басне: "Один человек небольшого роста сказал: "Я согласен на все, только бы быть капельку повыше". Только он это сказал, как смотрит — перед ним волшебница. А человек небольшого роста стоит и от страха ничего сказать не может. "Ну?" — говорит волшебница. А человек небольшого роста стоит и молчит. Волшебница исчезла. Тут человек небольшого роста начал плакать и кусать себе ногти. Сначала на руках ногти сгрыз, а потом на ногах. Читатель, вдумайся в эту басню, и тебе станет не по себе".

— Вы слушаете классическую музыку? В консерватории, или в записях концертов?

— Слушаю, да. Но в консерватории лет пятнадцать назад был — только в записях. В консерватории я всё время чувствовал себя неуютно — стулья скрипели, я был мальчик и всё время боялся кашлять, потел в крахмальной рубашке… А за это время сменились носители — я ведь застал все мучения с винилом, опрыскивание его какими-то составами, чтобы пыль не садилась, бархотки, проигрыватель "Аккорд", в общем, при мне совершилась революция доступности. Но музыка — ужасно сложно явление: некоторые вещи я знаю хорошо, а сделаю шаг в сторону от того, что знаю, так выхожу совершенным невеждой. Поэтому я не знаток симфонической музыки вообще, а такой странный потребитель.

— Есть такие-фурики. Ассоциируют себя с разными животными. Если бы вы вдруг увлеклись подобным, с каким зверюшкой сравните себя?

— Про фурики я что-то ничего не знаю. Слышал, что это такие баночки у наркоманов, а ещё были такие фонфурики — люди, пьющие одеколон. Поэтому увлекаться подобным остерегусь, а вот с животными себя сравнивал — да всё выходили звери прожорливые и сонливые.

— А я именно о чрезмерной терпимости. Не порываю, но ведь лгу при этом?..

— Тут есть индивидуальная грань, очень существенная. Нет ничего ужаснее, чем моралист, который получил в свои руки маленькую, но власть. например, человек может из соображений Высшей Правды каждое утро сообщать своей жене, что у неё ноги кривые. Допустим, что это будет правдой, и, более того, с каждым новым утром ситуация не изменится.

А может быть, и другое. У меня была знакомая, которая храпела во сне. Она про это знала и переживала. И вот, у неё появился молодой человек. Они медленно привыкали друг к другу, как привыкают люди, возраст которых клонится к сорока. Через некоторое время она вечером застала его за тем, что он засовывал внутрь головы беруши.

— Видишь ли, — отвечал он на немой вопрос. — Ты ночью немного… сопишь. \

Тогда она поняла, что это — любовь.

Универсальных рецептов нет и не будет, вот что.

— Помните вопрос про подлых приятелей? В конце Вашего ответа (спасибо) — "сейчас стал жестче". Жестче — менее лицемернее?

— "Лицемерие" тут не очень удачное слово. Даль пишет: "Лицемерный поступок, притворный, облыжный, где зло скрывается под личиною добра, порок под видом добродетели; — человек, лицемер м. — мерка ж. ханжа, притворно набожный или добродетельный; корыстный льстец. Лицемерие, лицемерство ср. лицемерность ж. свойство, качество, состоянье лицемерного. Лицемерность этого поступка очевидна, лицемерная цель. Лицемерие этого ханжи известно, качество действий его. Лицемерство гнусный порок".

У меня мотивов для этого порока не было, а была чрезмерная терпимость, а ныне терпимости поубавилось. То есть, в моей жизни мало искушений такого рода — очень часто мы идём на компромисс, чтобы не потерять работу, чтобы нам что-то было, или там, чтобы нас куда-то повезли за так, показывая красивых живчиков на фоне красивых ландшафтов.

То есть, лицемерие — это свойство общественной жизни, а чрезмерная терпимость — свойство жизни частной. Вот, например, среди моих друзей были люди, говорившие о других чрезвычайно глупо и дурно, и мне бы следовало бы их одёрнуть — всё же сидим за одним столом, и проч., и проч. А я не одёргивал — ради внешней гармонии, ради того, что мы много лет уже вместе. А теперь, после некоторого количества потерь, появляется пролетарское бесстрашие. Нечего терять, кроме. Хотя, как прижмёт, так поползёшь на коленях к какому тирану жизнь своих родных вымаливать — вот оно вам и лицемерие заложника. Будешь ненавидеть, а при том кланяться — гордо и быстро помереть могут только очень отчаянные и одинокие люди. А так — всяко бывает.

Извините, если кого обидел.

18 марта 2010