Живой Журнал. Публикации 2012

История про то, что два раза не вставать

Пятнадцать первых лет жизни я прожил в квартире с окнами, выходящими на Первую Брестскую улицу (с другой стороны дом выходил на улицу Горького). Это была пустынные улицы, правду говорю. Пусто было, вот что. Пустоту и Чапаев любил.

И, чтобы два раза не вставать, вот что скажу. Я всё чаще встречаю у разных людей скорбную мысль, что обстоятельства отняли у них возможность ругать кого-то. Дело в том, что выступили ругатели более грозные и могущественные, и теперь невозможно говорить правду, потому что окажешься «в свете решений пленума».

Но тут и заключается некоторый парадокс.

За время моего отсутствия и трудов над сумасшедшими Карлсонами, оказывается, произошла масса событий — какие-то скандалы с блоггерами и суши, суды и казни, доллар дорожает, а я и понять не могу — картошку-то садить, или теперь уж и не надо.

Этот давний парадокс построен на институте этических заложников — институт этических заложников придуман для того, чтобы можно было сказать: «Я не могу обвинять N в супружеской измене, потому что его побили полицейские на митинге». Или там: «Мы не можем сказать правду о взятках NN, потому что его сейчас травят за то, что он гомосексуалист». Да отчего же молчать о том, что взятки и отчего заткнуться жене, которую N заразил триппером?

Мне вообще неблизка идея индульгенций в искусстве, да и в жизни тоже. Толку от неё мало, а в итоге у всех фрустрация и нереализованные пиздюли, что норовят протухнуть в кармане.

Но я живу под забором, то есть — в лесу, какой с меня спрос. Я бедный, как доктор Зойдберг. К тому же я обнаружил, что закладка на Гугль-переводчик у меня застряла на фразе «Я всё ещё одинок». (Никак не могу вспомнить, что это я хотел найти).

Я наверняка проигрываю по сравнению с людьми пламенными, людьми радикальной этики.

Но радикальная этика удивительным образом то включается, то отключается. Она становится избирательной — и это одновременно внушает надежду (потому что все люди радикальных эмоций оказываются обычными людьми с двойными стандартами), но и внушает уныние.

Да, я унылый. Да, унылый. Но надежда у меня всё-таки сохранилась. Выйдет из мрака младая с перстами пурпурными Эос. Да-да.

Извините, если кого обидел.

31 июля 2012