Живой Журнал. Публикации 2012

История про то, что два раза не вставать (2012-09-07)

Приснился сон, довольно продолжительный и извилистый.

В этом сне я был каким-то авантюристом, который в начале девяностых хотел добиться автономии половцев. То есть, в мутной воде распада СССР я хочу добиться автономии половцев, территории для них и государственных субсидий как репрессированной нации.

Для этого я привожу в Москву какую-то девушку с раскосыми глазами и выдаю её за наследницу всех половцев. Селимся мы, правда, в разрушенном доме — очень похожем на развалины подъёмника на Воробьёвых горах (Я там был недавно).

И в этом полуразрушенном доме я слоняюсь в парадном костюме с искрой, потому что каждый день езжу на Краснопресненскую набережную. Девушка вполне бессловесна и равнодушно глядит на желтеющую листву сквозь выбитое окно.

Но тут появляются странные люди, я их знаю и знаю так же, что ничего хорошего теперь не выйдет.

И чтобы два раза не вставать, я вспомню одну историю о биографическом жанре, которую я всё равно выкинул из книги. Пусть хоть здесь будет.

В моей жизни был чудесный разговор близ Белорусского вокзала.

Там, за круглым столиком я стоял с людьми, что были старше меня. Разговор их, тлевший вначале, вдруг стал разгораться, шипя и брызгаясь.

Так шипит мангал, в который стекает бараний жир с шашлыка.

Наконец, один из моих соседей схватил другого за ворот капроновой куртки и заорал:

— А сам Пушкин?! Сам Пушкин? Жене — верен был? Скажешь, не гулял насторону? Не гулял, при живой-то жене? Утверждаешь? А за это руку под трамвай положишь?

И правда, рядом звенел по рельсам трамвай номер 5.

— А как на Воронцова эпиграммы писать, так можно и тут же к жене его подкатываться можно? — не унимался тот худой и быстрый человек. — А Воронцов из своих за наших объедал в Париже заплатил! Из своих!.. И тут этот… И ты мне ещё выкатываешь претензии? Мне?!

Ещё дрожали на столе высокие картонные пакеты из-под молока, ещё текло по нему пузырчатое пиво, но было видно, что градус напряжения спал.

Снова прошёл трамвай, а когда грохот утих, соседи мои забурчали что-то и утонули в своих свитерах и шарфах.

Вот оно, умелое использование биографического жанра, подумал я, и до сих пор пребываю в этом мнении.

Извините, если кого обидел.

07 сентября 2012