Иоланда Лухан

38

На следующий день Сара решила заняться судьбой ребёнка Иоланды и Хуана Карлоса. Для этого она отправилась в тюрьму и выразила желание встретиться с надзирательницей Иоланды. В комнату вошла Вирхиния. Ей уже сказали, кто хочет видеть её. Сара же не узнала женщину, у которой когда-то отняла сына. Ведь прошло столько лет.

— Вы хотели видеть меня, сеньора? — спросила Вирхиния.

— У вас содержится женщина по имени Иоланда Лухан…

— Да… Вы её родственница?

— К несчастью, это так, — сказала Сара. — Она невеста моего внука.

— Какова цель вашего визита? — поинтересовалась Вирхиния.

— Это очень деликатный вопрос, — ответила Сара. — У нас знатная семья, мы принадлежим к высшему свету, где свои законы. А Иоланда вульгарная преступница. Она, к счастью, ещё не замужем за моим внуком, но ждёт от него ребёнка. Я хочу, чтобы вы помогли мне.

— Чем я должна вам помочь? — сухо спросила Вирхиния.

— Я полагаю, вы уже долго общаетесь с этими падшими женщинами, — начала издалека Сара.

— Эти женщины совершили однажды ошибку и теперь платят долг обществу, — ответила Вирхиния.

— Я хочу, чтобы вы помогли мне в этом простом деле. Отдайте мне ребёнка Иоланды, когда он родится! Я могу много заплатить. Я не хочу, чтобы мой внук увидел этого ребёнка. Можно сказать, что он родился мёртвым.

— Вы говорите чудовищные вещи, — возмутилась Вирхиния. — Как вы могли подумать, что я отниму ребёнка у матери?

— Но я готова заплатить за это, — напомнила Сара.

— Я не привыкла делать деньги на чувствах людей, — отрезала Вирхиния. — Меня бы всю жизнь мучила совесть.

— Совесть, как и любой другой инстинкт, можно заставить замолчать, — цинично ответила Сара. — Мои деньги помогут вам.

— Я предпочитаю считать, что этого разговора не было, — ответила Вирхиния.

— Вы хотите отказаться от больших денег? — спросила Сара.

— Я женщина и мать. Я никогда не сделаю этого.

— Почему вы защищаете этих преступниц? — спросила Сара.

— Вы меня не узнали?

— Нет, а кто вы? — насторожилась Сара.

— Я Вирхиния Росалес. Вы верите в судьбу? Много лет назад вы уже делали нечто подобное с моим сыном и обрекли меня на страшные муки. Видите, что со мной произошло? Я стала работать в этой тюрьме. Теперь я понимаю, что Бог направил меня сюда, чтобы не дать вам совершить очередную подлость. Чем вы лучше этих несчастных женщин?

— Ты видела моего внука? Он знает всё? — в ужасе спросила Сара.

— Нет, я пока не сказала ему, — с презрением ответила Вирхиния. — Но я не допущу, чтобы с моим внуком произошло то же, что с его отцом.

— Слава Богу, — выдохнула Сара. — Это принесло бы много вреда.

— Вреда? — возмутилась Вирхиния. — Какой может быть вред от того, что сын узнает, кто его мать. Я никогда с этим не смирюсь.

Придя домой, разъярённая и одновременно испуганная Сара тут же отправилась на кухню.

— Матильда, Ромуальдо!.. — грозно позвала она.

— Вы звали нас, сеньора? — спросила Матильда.

— Вы обманывали меня всё это время, — заявила Сара. — Сначала вы говорили мне, что ничего не знаете об отношениях Хуана Карлоса и Иоланды. Потом вы утверждали, что не знаете, где она. Как оказалось, вы тайком виделись с ней. Теперь Иоланда ждёт ребёнка от моего внука! Ромуальдо, я только вчера спрашивала тебя о Вирхинии… Сегодня я узнаю, что она работает надзирательницей в тюрьме, где содержится Иоланда. И уже встречалась с Хуаном Карлосом…

— Да, сеньора, — тихо ответил Ромуальдо. — Это верно. Мы обманывали вас. Но вы не должны нас осуждать. У нас были на то причины. К тому же вы тоже столько лет лгали.

— Как ты смеешь разговаривать со мной в таком тоне! — крикнула Сара.

— Прошу вас, сеньора, — гордо подняв голову, ответил старик, — не повышайте на меня голос. Я ваш слуга, но не раб. Вы платите мне за работу, но не купили меня.

— В таком случае вам придётся немедленно покинуть этот дом. Вы уволены, — заявила Сара. — Вон из моего дома!

— Что случилось, бабушка? — спросил, привлечённый шумом, Гонсало. — Что здесь происходит?

— Разве вы не слышали? — обиженно проворчал Ромуальдо.

— Мы уволены, — объяснила Матильда, вытирая слёзы.

— Что случилось, бабушка? — вновь спросил Гонсало.

— У меня есть на это причины, — сухо ответила Сара; вдаваться в подробности не входило в её планы.

— Бабушка, ты не можешь их просто так уволить, — возразил Гонсало. — Они столько лет прослужили в этом доме.

— Как, и ты не признаёшь моего авторитета? — воскликнула Сара в гневе. — Это мой дом, и все должны подчиняться мне.

— Успокойся и объясни всё толком.

— Ты очень изменился, Гонсало, — ответила Сара. — Они меня предали, и я требую, чтобы они покинули этот дом, вот и всё.

— Если ты назовёшь мне убедительную причину, то я сам помогу тебе прогнать их, — сказал Гонсало.

— Оставь меня в покое! Теперь даже ты против меня.

Сара резко повернулась и вышла из комнаты.

Магда спустилась на кухню и увидела, что Ромуальдо и Матильда собирают вещи.

— Что случилось? — спросила она.

— Столько лет… — ответил Ромуальдо. — И вот награда. Сеньора Сара выгнала нас, как двух собак. Мы уходим.

— Постойте, — попросила Магда. — Вы не должны уходить. Ведь тогда я останусь совсем одна. Не оставляйте меня. Когда родится ребёнок, мы уйдём вместе.

— Не останавливайте нас, — возразил Ромуальдо. — Нас уволили, и потом, у нас тоже есть чувство достоинства.

— Прошу вас, успокойтесь, — взмолилась Магда. — Я очень люблю вас и всё сделаю, чтобы вы были рядом со мной. Потерпите немного ради меня. Я сумею отблагодарить вас.

После визита Сары Вирхиния решила поговорить с Иоландой.

— Садись, я хочу рассказать тебе некоторые правила этой тюрьмы, касающиеся беременных заключённых, — сказала Вирхиния.

— Я слушаю вас, — с замирающим сердцем ответила Иоланда.

— Я хочу, чтобы ты знала, что тебя ожидает. Согласно, закона в момент родов тебя отвезут в больницу. Под охраной, естественно. Потом тебе оставят ребёнка на три месяца. На период кормления. Ну, а потом, я думаю, проблем не будет. У тебя ведь есть человек, которому ты можешь доверить ребёнка?

— Да, — радостно ответила Иоланда. — Это подруга Хуана Карлоса, да и сам Хуан Карлос.

— Хорошо, — кивнула Вирхиния.

— Скажите, у вас есть дети? — неожиданно спросила Иоланда.

— Есть. Сын, — ответила Вирхиния. — Знаешь, моя жизнь во многом похожа на твою.

— Да? — удивилась Иоланда. — А почему?

— У меня были те же проблемы. Когда-нибудь я расскажу тебе всё, — сказала Вирхиния.

Раздосадованная Сара после резкого разговора с Матильдой и Ромуальдо и неповиновения Гонсало пребывала в дурном расположении духа. Каково же было её возмущение, когда, войдя в гостиную, она увидела там Вирхинию в сопровождении Игнасио.

— Что эта женщина делает в моём доме? — возмущённо спросила она. — Я этого не потерплю.

— Я всё знаю, — ответил Игнасио. — Ты ходила к Вирхинии в тюрьму. Это в твоём духе. Но одного ты не знаешь. Вот уже некоторое время мы с Вирхинией муж и жена. Произошло то, что должно было произойти ещё много лет назад.

— Ты смеёшься? Ты не мог жениться на этой женщине, — беспомощно сказала Сара.

— Ты без зазрения совести пошла к ней и сделала гнусное предложение. То же самое ты сделала много лет назад. Конечно, у тебя были другие планы в отношении своего сына.

— У меня тоже другие планы в отношении моего сына, — подала голос Вирхиния. — Я не позволю, чтобы в ваши руки попал мой внук. Я теперь уже не та наивная девушка.

— Уходите из моего дома! — приказала Сара. — Оба уходите. Ты, Игнасио, больше не жди от меня снисходительности. Я не оставлю тебе ничего из своего состояния. Ты уже получил, что хотел, а я останусь верна обещанию, данному много лет назад.

— Это меня не волнует, мама, — ответил спокойно Игнасио. — Главное то, что я вновь обрёл Вирхинию. За это я готов отдать всё, что у меня есть.

— Надеюсь, у вас хватит здравого смысла ничего не говорить Хуану Карлосу о его происхождении? — с тревогой спросила Сара.

— Почему мы должны скрывать от него правду, которую он имеет право знать? — удивился Игнасио. — Кроме того, Хуан Карлос любит Вирхинию, н ты знаешь его отношение к Монике.

— Вирхиния, — грозно заявила Сара, — уходи, и чтобы ноги твоей не было в этом доме.

— Если здесь не захотели признать её моей женой, — ответил Игнасио, — то я тоже отказываюсь от тебя, мама. Весьма сожалею, что так получилось. Идём, дорогая.

Игнасио взял Вирхинию под руку, и они вышли из гостиной.

— Ушёл, — печально пробормотала Сара. — Променял меня на эту женщину. Я осталась одна. Как мне н хватает Моники!

Гонсало и Адриан сидели в офисе, когда Патриция сообщила о приезде Сальдивара.

— Ты уже не заходишь без доклада, Сальдивар? — насмешливо спросил Гонсало, когда его помощник вошёл в кабинет.

— Ты был занят, — пожал плечами тот. — Как дела?

— Я хотел спросить это у тебя.

— Лично у меня неплохо, а вот у фирмы не очень. Плохо сбывается продукция. Отменены некоторые поставки. Да и наводнение нанесло немалый ущерб, — ответил Сальдивар.

— Короче, катастрофа, — констатировал Гонсало. — Я хочу избавиться от этих заводов. Наступил момент решительных действий. Эти лесопильни приносят слишком много головной боли. Хочу заняться покупкой и продажей мебели. Хлопот меньше, а риска никакого. И, к сожалению, должен сообщить тебе, Сальдивар, что через некоторое время я буду вынужден отказаться от твоих услуг.

— Всё правильно, — согласился Сальдивар. — Раз продаются заводы, то мне нечем больше заниматься.

— Ты получишь хорошую компенсацию, — сказал Гонсало. — У тебя уже есть какие-то предложения относительно работы?

— Ты меня знаешь, — ответил Сальдивар. — Я деловой человек. Ты богат, а мне приходится крутиться.

— Ты прав, — не стал возражать Гонсало. Он был рад тому, что Сальдивар так легко принял сообщение об увольнении.

Неожиданно для самой себя Сильвия прервала свой импровизированный отпуск и вернулась в город. Старые чувства возобладали над здравым смыслом, и она вновь явилась в клинику к Хуану Карлосу.

— Я пришла, чтобы повторить тебе всё, что я написала в своём письме, — заявила она.

— И что будем делать? — спросил Хуан Карлос. — Опять начнём всё сначала?

— Твой отказ причиняет мне такую боль, — печально сказала Сильвия. — Я жила только ради тебя. Ты можешь дать мне хоть небольшую надежду?

— Послушай, Сильвия! Я всеми способами пытался объяснить тебе, что у тебя навязчивая идея. Как ты не можешь понять, что я люблю другую женщину!

— Я знаю, знаю, — с досадой ответила она. — Но хочу спросить, что она дала тебе, кроме страданий?

— Она дала мне ребёнка. Ты понимаешь, что это значит?

— Ты так уверен, что это твой ребёнок?

— Да, уверен, — твёрдо сказал Хуан Карлос. — Я чувствую это сердцем. Ты уже говорила это на процессе. Тогда ты произвела потрясающее впечатление.

— Почему мы всё время ссоримся? — спросила Сильвия.

— Это же я могу спросить у тебя, — пожал плечами Хуан Карлос. — Я не понимаю, почему мы всё время ссоримся, если ты прекрасно знаешь, что в моей жизни нет для тебя места.

— Ты всегда мной пользовался, потому что знал, что я влюблена в тебя, — с горечью ответила Сильвия. — Мы можем уехать. Ты забудешь эту женщину. Ты единственный мужчина в моей жизни.

— Что же мне делать? — воскликнул Хуан Карлос. — Ты определённо решила свести меня с ума. Что я должен сделать, чтобы ты оставила меня в покое?

— Полюбить меня! — ответила Сильвия. — Жениться на мне. Я хочу заботиться о твоём ребёнке. Я готова на всё.

После разговора с Гонсало Сальдивар встретился с Патрицией.

— Видишь, — сказала та. — Всё оказалось не так уж сложно.

— Ты так думаешь? — возразил Сальдивар. — Чтобы это провернуть, нужна была большая хитрость. Я лично приложил руку к подрыву империи Гонсало. Сейчас достаточно немного подтолкнуть, и всё развалится.

— Я не понимаю, — сказала Патриция.

— Национальная компания по экспорту и импорту мебели прислала своего представителя, — объяснил Сальдивар. — Они заинтересованы в покупке лесопильных заводов. Я буду вести переговоры. Мне поручено заняться этим. Для меня это означает, поменять хозяина не меняя кресла.

— Но эти заводы стоят целого состояния, — заметила Патриция.

— Я уже подумал, как можно сбить цену. Гонсало не понимает, что продажа лесопильных заводов — это его самая большая ошибка. Ему придётся выплачивать другим пайщикам их долю. А именно, Игнасио и Хуану Карлосу. Гонсало получит только третью часть. Хуану Карлосу и Игнасио достанется больше половины. Это будет хороший урок для Гонсало. Через несколько месяцев он будет вынужден встать на колени и просить помощи у своей жены.

Сара была искренне рада видеть Адриана. Ей было, что сообщить ему. Этот день оказался богатым на неожиданные события.

— Сегодня я ходила в тюрьму, чтобы поговорить с заведующей отделением о нашем решении относительно ребёнка Иоланды, — сказала она. — Но эта женщина была непреклонна. И знаешь, кто это оказался? Вирхиния Росалес! И самое страшное, что она уже жена Игнасио.

— Хуан Карлос всё знает? — живо спросил Адриан.

— Нет, но это вопрос времени, — ответила Сара.

— Я же говорил тебе… Шила в мешке не утаишь, — с досадой сказал Адриан.

— Сегодня я получила ещё одно письмо с требованием денег, — сообщила Сара. — Теперь я вообще ничего не понимаю. Иоланда в тюрьме. Вирхиния тут ни при чём. Но кто же тогда?

— Что ты будешь делать? — поинтересовался Адриан.

— Хватит! — твёрдо ответила Сара. — Я больше не заплачу ни цента. Больше я не позволю себя шантажировать.