Иоланда Лухан

40

В эту ночь Гонсало не пришёл домой ночевать. После работы он отправился к Патриции, решив, что он свободный человек и волен как хочет распоряжаться собой. Утром он вернулся домой и тут же встретил Магду.

— Привет, как ты? — спросил он, делая вид, что ничего не произошло.

— Знаешь, — с презрением ответила Магда, — сегодня утром я велела Матильде унести твои вещи из нашей комнаты. Ты так редко здесь бываешь, что нет смысла занимать место. Ночью я почти не спала. Хотела отправить вещи домой к Патриции, но не знаю её адреса.

— Значит, ты хочешь, чтобы я исчез навсегда? — перешёл в наступление Гонсало. — Хочешь окончательно вычеркнуть меня из своей жизни? Думаешь, я чувствую себя счастливым в этом доме? Как только вхожу, сразу начинаются упрёки, обвинения!

— Ты хочешь убедить меня, что я несправедлива к тебе? — удивилась Магда.

— А разве это не так?

— Пожалуйста, Гонсало, прекрати, — попросила Магда.

— Послушай, Магда. Совсем недавно ты отстранила меня от управления делами. Такое ощущение, что ты меня презираешь, что я твой злейший враг…

— Ты тоже постарался и отвёл мне соответствующее место, — ответила Магда. — Как предмету не первой необходимости. Но не волнуйся; как только родится ребёнок, я тут же избавлю тебя от своего присутствия и уеду в свой дом.

— Ты можешь решать за себя, — ответил Гонсало, — но не за моего ребёнка. Можешь ехать, ребёнок останется здесь.

— Я заставлю тебя дорого заплатить за это, Гонсало, — оказала Магда.

Через некоторое время Вирхиния осталась наедине с Иоландой.

— Хуан Карлос был прав, — сказала она. — Сколько счастья ты внесла в нашу жизнь!

— Моё счастье было бы полным, если бы мне не пришлось возвращаться в эту ужасную комнату, — печально ответила Иоланда.

— Не нужно так убиваться, дорогая, — успокоила её Вирхиния. — К сожалению, это неизбежно. Но мы всё-таки надеемся, что скоро всё изменится, и ты выйдешь оттуда. Я всегда буду рядом с тобой. Всеми силами буду помогать тебе. Только ты старайся не думать об этом.

— Когда я выйду из тюрьмы, моему сыну будет восемь лет, — ответила Иоланда. — Я буду для него чужой. Я не смогу увидеть, как он начнёт ходить, не смогу услышать, как он впервые скажет слово «мама». Не увижу, как он растёт. Понимаешь?

— Это очень тяжело, — печально согласилась Вирхиния. — Но вспомни, что и в моей жизни тоже был трудный период. Однако я никогда не теряла веры. Вот увидишь, Пресвятая Дева никогда не оставит тебя. Я в этом больше чем уверена.

— Да, мне необходимо верить, — сказала Иоланда. — Нужно надеяться на лучшее. Справедливость восторжествует. Это моя единственная надежда.

— Конечно…

Сильвия усиленно искала союзников в своей безнадёжной борьбе за призрачное счастье. Для этого она пришла в офис к Гонсало. Естественно, основной темой для разговоров было рождение ребёнка Иоланды.

— Подумать только, — процедил Гонсало. — Он даже не соизволил сообщить, что у меня родился племянник.

— К сожалению, нужно признать, что мы потерпели поражение, — вздохнула Сильвия. — А ведь я так надеялась на тебя, Гонсало.

— У меня были другие проблемы, — ответил тот.

— Поэтому ты и не сделал то, что должен был сделать?

— Всему своё время, — философски произнёс Гонсало.

— Ты сумасшедший! — воскликнула Сильвия. — Единственное, что нам осталось — это дожидаться, пока Хуан Карлос женится на Иоланде, и они будут счастливы и довольны, как в сказке.

— Нет, этого не будет, — возразил Гонсало. — Иоланда не может выйти замуж в тюрьме. Значит, если мои расчёты верны, то у нас ещё очень много времени.

— Кто знает, — покачала головой Сильвия. — Может, они поженятся тайно, никого не поставив в известность.

— Нет, дорогая, моя, — не согласился Гонсало. — Я уверен, что Иоланда захочет обвенчаться в церкви. В белом платье.

— И поклясться перед алтарём в вечной любви, — подхватила Сильвия. — Они просто посмеялись над нами. И мы не должны прощать им такое. Тебе не кажется, что настал момент заключить соглашение?

— Я тебе уже сказал и хочу ещё раз повторить, — ответил Гонсало. — Этого брака не будет. Никогда! Я поклялся самому себе.

— Да, я понимаю, — сказала Сильвия. — Скажи мне, Гонсало, ты пойдёшь проведать племянника?

— Разумеется, пойду. Хочу поцеловать счастливую маму…

Узнав правду о своей матери, Хуан-Карлос отправился к Саре для решающего разговора. Он застал её в гостиной в обществе Гонсало.

— Я пришёл потребовать объяснений от бабушки в поговорить с тобой, Гонсало, — заявил Хуан Карлос.

— Ты хочешь потребовать объяснений от бабушки? — удивился тот. — В чём? И что ты хочешь сказать мне? То, что родился сын Иоланды? Я уже знаю это. Мои поздравления.

— Да, — кивнул Хуан Карлос. — У меня родился сын, и Иоланда безмерно счастлива. Так же, наверное, была счастлива Моника дель Кастильо, когда родился ты.

— Ты говоришь о своей матери, — в недоумении заметил Гонсало.

— Именно поэтому я и пришёл, — ответил Хуан Карлос. — Я хочу рассказать тебе о своей матери. Чтобы ты больше не упрекал меня в неблагодарности к Монике. У всех людей есть интуиция. Теперь я понимаю, почему взгляд этой сеньоры всегда казался мне таким холодным.

— Эта сеньора твоя мать, и я не могу позволить тебе так говорить о ней, — грозно сказал Гонсало.

— Согласен, — ответил Хуан Карлос. — Я тоже так думал. На твоём месте я вёл бы себя точно так же. Я хочу рассказать тебе о Вирхинии Росалес.

— Я уже сказала этой женщине, что больше не хочу видеть её в моём доме, — заявила молчавшая до этого Сара.

— Она моя мать, — с гордостью ответил Хуан Карлос. — И если она не будет принята в этом доме, то мне тоже нечего делать здесь. Ты лгала мне все эти годы. Я не понимаю, почему ты играла на человеческих чувствах?

— В чём дело? — спросил изумлённый Гонсало. — Ты действительно сошёл с ума. О чём ты говоришь?

— Спроси у бабушки. Она знает всю правду. Моника день Кастильо не моя мать. Мы сводные братья, а не родные.

— Гонсало, это правда, — с трудом произнесла Сара. — Ты единственный законный Идальго дель Кастильо. Хуан Карлос — сын твоего отца и той женщины.

— Та женщина достойна всяческого уважения, — с вызовом сказал Хуан Карлос. — Почему ты её так презираешь?

— Я сделала то, что должна была сделать, и ни в чём не раскаиваюсь, — твёрдо заявила Сара.

— Я знаю, что ты никогда ни в чём не раскаиваешься, — согласился Хуан Карлос. — Более того, ты и сейчас хотела сделать ту же подлость. Но я никогда не позволю этого. Скажи Магде и Гонсало, что ты собиралась сделать.

— Уйди из этого дома! — приказала Сара.

— Гонсало, можешь спросить у Матильды и Ромуальдо, они всё знают, — предложил Хуан Карлос.

— Я должна была сделать это, — уверенно сказала Сара. — Гонсало, я не могла позволить, чтобы эта женщина проникла в наш мир.

— Боже мой! — воскликнула, входя, Магда, которая слышала окончание разговора и всё поняла. — Сколько лжи! Сколько обмана! Сара, как вы могли совершить такую низость?

— Если бы меня обвиняла та женщина, я бы могла понять, — гордо ответила Сара. — Но ты, Магда, ты же принадлежишь нашему кругу!

— Нет, вы ошибаетесь, — горячо возразила Магда. — Нет никакой разницы между нашим и их кругом. Единственная разница в чувствах. Честно говоря, мне сейчас стыдно, что я член вашей семьи.

— Ты должна гордиться этим! — заявила Сара.

— Вы, должно быть, потеряли рассудок, если так себя ведёте.

— Я никому не позволю осуждать меня! — с вызовом ответила Сара. — Я знаю, что делаю.

— Наступит день, когда вам придётся за всё ответить, — сказала Магда.

— Значит, мы всего лишь сводные братья, Хуан Карлос, — с улыбкой сказал Гонсало. — Теперь я многое понимаю. Например, почему отец по-разному к нам относился. Он мне сказал однажды, что я похож на свою мать, а ты совсем другой. Это неудивительно.

— Что касается меня, — ответил Хуан Карлос, — всё будет, как и прежде. Если ты будешь уважать мою мать…

— Ну, навряд ли всё будет, как прежде, — возразил Гонсало. — Мы дети разных матерей, хотя я носим одну фамилию. Скажу больше — мы соперники.

— Это всё, что ты можешь мне сказать?

— Это всё, — подтвердил Гонсало.

— А ты, бабушка?

— Для меня Моника дель Кастильо была законной женой моего сына Игнасио, — ответила Сара. — И у них был только один сын.

— Сара, Боже мой! — вмешалась Магда. — Вы не имеете никакого права так говорить. Это несправедливо.

— Магда, я тебе уже много раз повторяла, — ответила Сара, — что в этом доме очень строгие правила.

— Как бы то ни было, Гонсало, — сказала Магда, — он же твой брат! Неужели ты не испытываешь никаких чувств? Однажды ты об этом пожалеешь! И не жди от меня понимания.

— Поговорю с моим адвокатом, — произнесла Сара. — Хочу, чтобы он составил новое завещание.

— Ты не останешься одна, бабушка, — поддержал её Гонсало, который понял, какие перспективы открываются перед ним в качестве единственного наследника.

После ухода Хуана Карлоса Гонсало решил навестить Иоланду и посмотреть на её сына. В клинике в её палате он застал Диану.

— Отлично, — заявил он. — Встретились две мамы. Настоящая и приёмная. Могу я поцеловать свою сноху? Мои поздравления, Иоланда. Как дела, Диана?

— Хорошо, — ответила та. — А у тебя?

— Хорошо, очень хорошо, — улыбнулся Гонсало. — У тебя очаровательный сын, Иоланда. На кого он похож?

— Он только что родился, и об этом ещё рано говорить, — заметила Иоланда.

— Может, похож на дядю? — весело спросил Гонсало. — Разумеется, Иоланда хочет, чтобы он был похож на отца. Особенно характером.

— Как Магда? — решила сменить тему разговора Диана.

— Осталось уже недолго, — ответил Гонсало.

— Если это скоро произойдёт, ты должен быть очень счастлив.

— Ты не представляешь, что для меня значит иметь ребёнка, — ответил Гонсало. — На этого ребёнка я возлагаю большие надежды.

— Что это значит? — мрачно спросил вошедший Хуан Карлос. — Я запрещаю тебе, Гонсало, приближаться к Иоланде и тем более, к моему сыну.

— Я только хотел посмотреть на него, — возразил тот. — Хуан Карлос Идальго дель Кастильо…

— Я с большой гордостью ношу эту фамилию, — ответил Хуан Карлос. — Можешь уходить. Твоё присутствие мне неприятно. Уходи, Гонсало.

Гонсало пожал плечами и молча вышел из палаты.

Сальдивар, воспринявший увольнение внешне спокойно, на самом деле затаил обиду на неблагодарного Гонсало. Поэтому, когда Патриция предложила ему встретиться с её братом Рикардо, он с радостью согласился. Их цели совпадали. Оба хотели отомстить Гонсало. Встретились они в ресторане за ужином.

— Предлагаю тост за успех нашего общего дела, — предложил Рикардо. — Наконец-то мы познакомились, Сальдивар.

— Да, мне тоже было интересно увидеть тебя, — согласился Сальдивар. — Поэтому я и пришёл сюда.

— Как идёт продажа лесопильных заводов?

— Сделка уже на заключительном этапе, — ответил Сальдивар. — Это начало конца Гонсало.

— Просто невероятно, как этот человек не ценит людей, которые были верны ему, — заметил Рикардо.

— Он быстро всё забывает, — ответил Сальдивар. — Сейчас рядом с ним Адриан Монтес де Ока.

— Он будет держать его при себе до самого конца.

— Я уверен, что в данный момент Адриан работает на себя, — сказал Сальдивар. — Он чувствует себя хозяином положения.

— Гонсало подозревает тебя, — сказала Патриция.

— Он сам тебе это сказал? — встревожился Сальдивар.

— Да.

— Впрочем, это не волнует меня. Я знаю, как себя вести.

— Он думает, что в тебе причина всех его проблем.

— Какая мне разница, что он думает, — с досадой ответил Сальдивар. — Пока не будут подведены все итоги, я ему нужен. Какое-то время ему придётся терпеть меня.

— Как у него с финансами? — поинтересовался Рикардо.

— Плохо, — ответил Сальдивар. — Если бы он был по умнее, никто не смог бы разорить его. У его жены огромное состояние. Но он всё время допускает ошибка, на которые я ему указывал.

— Его брака уже не существует, — сказала Патриция. — Честно говоря, я тоже хочу выйти из игры, потому что, я уже не могу выносить его.

— Немного подожди. Нам нельзя рисковать.

Впервые после гибели Эктора его друг Габриэль решил навестить Исабель. Убитая горем мать обрадовалась его приходу.

— Ты не представляешь, как мне приятно видеть тебя, — сказала она. — Ты уже давно не приходил. Забыл обо мне?

— Нет, не говори так, Исабель, — возразил Габриэль. — Просто не мог…

— Понимаю, — грустно сказала Исабель. — Эктора больше нет.

— Мне было больно приходить в этот дом, — произнёс Габриэль, — и не встречать здесь Эктора. Его смерть потрясла меня.

— Да, вы были друзьями, — согласилась Исабель. — Всегда были вместе. После процесса я тебя ещё не видела. Почему ты защищал эту женщину? Ты меня очень удавил.

— Я продолжаю думать, что Иоланда невиновна, — сказал Габриэль.

— Понимаю, — кивнула Исабель. — Ты был другом Иоланды и доверял ей. Как и я. Она всех обманула.

— Знайте, — убеждённо заявил Габриэль, — по отношению к вашему сыну справедливость не восторжествовала. В тюрьме находится человек, который расплачивается за преступление, которого не совершал!

— Я сама всё видела! — воскликнула Исабель.

— Я не знаю, что вы видели, но Иоланда невиновна.

— Кого ты подозреваешь, Габриэль? Скажи, ты же всё знаешь!