По следу пламени

Глава 11

- Но-орико! Но-орико, что с тобой, - практически воплем заголосила Роза, увидев Скайлора, несущего бессознательное тело её друга на его плечах.

Её крик нарушил общий царящий в крепости гул разговоров. Казалось, в тот миг абсолютно каждый резко замолчал и обернулся на эти слова. Однако через несколько секунд всё пришло в норму, кроме самой юной некши, которая по-прежнему круглила глаза в страхе и крутилась рядом с идущим демонокровным.

Он аккуратно положил бессознательное тело на подстилку из соломы, беспощадно согнав с неё уже обосновавшегося Галантия, бросил рядом оружие островитянина, а затем сурово посмотрел на оставшуюся невозмутимой Кору:

- Окажи ему помощь, - холодно произнёс. - А я пока найду Арчибальда.

Он ушёл, а трое «соколов» остались близ своего пострадавшего товарища. Одежда того была разрезана, из ран медленно сочилась кровь, окропляя холодный пол. Кора поколебалась несколько секунд, пытаясь придумать, как помочь ему, не тратя ценных лекарств, оставленных чародеем, однако никаких вариантов в своей голове не нашла, поэтому быстро ринулась к своей сумке, начав рыскать в ней. Девушка вынула оттуда матовый пузырёк с чёрной жидкостью внутри и небольшой рулон бинтов, затем быстро осмотрелась и сказала:

- Роза, возьми его сумку. И достань из неё бурдюк.

Отчеканила она отдельно каждое слово и, дождавшись, когда та достанет флягу, сложила всё рядом с островитянином и приступила к оказанию помощи.

- Прижми рану, - сказала она рядом находящейся некши. Сама же обработала её водой, затем отрезала кусок ткани кинжалом и начала делать перевязку.

С порезом никаких проблем не возникло. Всё же, он был не настолько глубок. Синяки она даже трогать не стала, а вот щека стала настоящим испытанием. Остановить кровь долго не удавалось, да и зашить её было нечем. Ради неё пришлось потратить энгширскую смолу из пузырька почти полностью, но свои плоды это дало.

Тело запустило ускоренную регенерацию. Прохладное ощущение должно было успокоить боль, когда Норико придёт в себя, а частицы смолы помогли бы быстрее заживить раны. На глазах Розы и Коры на пропоротой щеке начал появляться рубец, соединяющий разорванные части. Кровь быстро сохла и темнела, тяжёлое дыхание воина также относительно быстро выровнялось. Оставалось только ждать, пока он придёт в себя…

***

В это же время Скайлор побрёл сквозь огромное количество людей, продолжающее пребывать из подземного тоннеля. После окончания битвы на улице их оказалось неожиданно много. Все они пребывали в ужасе, однако демонокровный, как мог, успокоил их и направил за собой.

В их глазах он был спасителем, однако сам не испытывал от этого никакого удовольствия. Его израненный товарищ лежал на плечах. Насколько это было возможно, он оказал ему помощь, а затем потащил под защиту крепости.

Видимо, об этом и было знамение. О том, что тот окажется несправедливо втянут в дуэль и опрометчиво полезет на противника заведомо сильнее него. Итог – поражение и серьёзные раны. Он сам был виноват в этих последствиях, однако демонокровный терзал себя противным чувством вины за то, что не смог вступиться за своего товарища.

С тяжёлыми думами и полной решительностью разыскать кастеляна он пробрался к укромной кабинетной дверце, незаметно притаившейся под лестницей. Изнутри доносились несколько голосов, что-то яро обсуждающих. Часть из них была спокойной, часть – более настойчивой.

Скайлор вошёл без стука. Резко и бесцеремонно. Внезапное открытие двери едва не прибило к стене стоящего так некстати возле входа старика в богатых одеждах, изрядно опалённых и местами почерневших. Извиняться демонокровный не стал. Лишь обвёл всех присутствовавших взглядом, среди которых был, в том числе, и знакомый торгаш по имени Риззар, холодным взглядом, устремил взор в дварфа и произнёс:

- Арчибальд, есть разговор. Людей я привёл, однако мы столкнулись с проблемой… - оборвал он фразу напряжённым молчанием.

- Хорошо, - кивнул он демонокровному. В глазах явно читалось раздражение, однако было ли оно вызвано столь нахальным визитом бандита, сложно сказать. - Господа, все вы знаете, что делать. Пока свободны.

Свора из людей, да и нелюдей разных полов и возрастов практически синхронно кивнула ему, а затем спешно покинула кабинет, оставив демонокровного и дварфа-южанина наедине.

- Так, вещай, - строго произнёс тот. Скайлор ясно видел, что события этой ужасающей ночи, изрядно утомили дварфа. Он стоял на ногах, держался мужественно и действительно был готов принимать решения за всех тех, кто находился под опекой его крепости, но даже такого крепкого воина рано или поздно могло свалить. Однако он заслужил уважения в глазах демонокровного сполна. - Сколько погибших?

- Из тех полутора сотен, что выползли из переулков, все сто пятьдесят живых… Ну или около того. Честно говоря, не считал, - по-раздолбайски Скайлор пожал плечами. - Проблема в другом, - замолчал он, оценивая реакцию кастеляна.

- Ар-р, курат тебе в рожу, давай не томи, - повысил тот голос, добавив едкого словечка из родного языка. - Не заставляй вытягивать из тебя всё, как из этих треклятых монетожоров.

- Когда мы дошли до выхода, там были не беженцы, а два сражающихся между собой отряда наёмников. Вероятно, один из них был ответственен за нападение на город, - отчеканил хмуро демонокровный.

- Что за отряд?

- Опознавательных знаков не было. Одежды серые, почти бесцветные. Командиром у них был полудракон, - дварф задумался на его словах, будто прикидывал в своей голове варианты.

- Так, ладно, не до этих сейчас. Молодец, работу выполнил. Награду заслужил, - крепко сбитой рукой он открыл ящик и вытащил оттуда увесистый мешочек, звонко бряцнувший при падении на стол. - Серебро своё ты заслужил. Если что ещё нужно, то…

- Шеф, тварь отступила, - его оборвал на полуслове внезапно вбежавший в кабинет солдат. Тяжкое дыхание, прерывисто хрипящее и выпученный взгляд испуганных глаз на потном, почерневшим от гари лице заставили Скайлора поморщится и вопросительно взглянуть на Арчибальда. - Она рванула на юг…

- Что с нападавшими?

- Разведчики передают, что их конвой направился в сторону южного тракта. Стража постепенно вытесняет их к окраинам!

- Пусть чародеи передадут командующим, чтобы брали больше пленных. Желательно из тех, кто командует. Всех бандитов, гоблинов и кочевников – в расход, - его приказ ударил словно молот по наковальне. Он был жесток, непомерно жесток, однако других вариантов не оставалось. Скайлор молча посмотрел на того, выражая согласие. Суровый дварф задумчиво уставился в гладкую крышку стола, а затем спросил:

- Где сейчас Келентер со своими ребятами?

- Их не видели с момента, как атака дошла до Храмовой улицы, - отозвался солдат. - На связь Ларэндо не выходил.

- Курат… - злостно прошептал кастелян, а затем резко подошёл к комоду, снял с пояса блестящую связку ключей, затем щелчком открыл замок и достал из ящика деревянный тубус, закупоренный золотистой крышкой. Отбросив её на стол, он вынул оттуда свёрнутый свиток, расправил его в своих руках, а после зачитал:

- Las mu haa sunab tult. Las ta murab oma tel olevad takistused ja savutab esmargi. Kula mind!

Низкий бас рокотом звучал в тесном кабинете. Глаза кастеляна зловеще мигнули ледяным блеском. Солдатик, стоящий возле двери, невольно схватился дрожащей рукой за оружие.

- Келентер, мать твою, Ларэндо, ответь мне, ушастый потрох, - дварф практически прорычал каждое слово, эхом отбившееся от каменных стен. Тихая пустота стала ему ответом. Он подождал немного, но кроме гула в своих мыслях не услышал ничего. Тогда Арчибальд уже более спокойно отложил свиток и, обращаясь к Скайлору, сказал. - Либо его прикончили во время битвы, либо он ввязался в сумасбродную авантюру и бросился за конвоем. Сейчас ты можешь отдохнуть, однако скоро, я боюсь, мне вновь придётся просить тебя о помощи.

- За вашу плату, разумеется, - оскалился демонокровный и, развернувшись, побрёл в смердящий гарью и людскими страданиями зал.

***

Пламя тускло горящего факела едва ли освещало небольшую комнатушку, по своему виду больше напоминающую тюремную камеру. Каменная коробка из четырёх стен, небольшого решётчатого окна и такой же двери, преграждавшей путь острыми штырями, наполнялась сыростью и канализационной вонью, а вследствие этого и плесенью, беспощадно пожирающей каменную кладку, а также мухами, тараканами и, периодически, крысами.

Снаружи стояла дождливая мгла безукоризненно серого города под названием Дарфорд. Это совсем неприветливое для любого обывателя место крайне редко радовало своих обитателей даже проблесками солнечного света, предпочитая пребывать в затхлой и полузаброшенной пасмурной дымке. Как раз под стать своим жителям.

Их было не так уж много для действительно большого города. Его, как-никак, относили к Имперской Девятке. Правда, с оговоркой лишь на его богатое, роскошное и яркое прошлое. Сейчас же это обесцвеченное пугало, больше напоминающее холодный могильник, никому и задаром не было нужно. Никому, кроме разномастных преступников, дезертиров, убийц и воров, что нашли себе пристанище среди быстро опустевающих улиц.

Дарфорд стал местом, где правят отнюдь не законы – лишь сила. Если ты – просто жалкий тюфяк, что надеется на воцарение добра в жестоком мире, то, вероятнее всего, в Дарфорде тебя сразу же ограбят, изобьют, возможно, запытают, потом убьют и, конечно же, не забудут обоссать. Таковы здешние порядки.

Оттого даже ваш покорный слуга испытывает удивление, как жалкий мальчишка, что был продан в рабство какой-то случайной банде одним жадным торговцем, не просто сумел выжить, а смог выстоять самом худшем месте, куда только мог попасть раб – на гладиаторской арене Дарфорда.

Этот смертельный Колизей даже у тамошних обитателей вызывал дрожь. Служащий местом для развлечений, заполненный лужами засохшей крови, обрубками костей и кучами гниющей плоти, крайне редко убираемой с манежа, он одновременно вызывал предвкушение от зрелища и какое-то гнетущее чувство страха перед тем ужасающим количеством оборвавшихся на нём жизней. Причём, не просто оборвавшихся, а непременно именно так, чтобы последние секунды даже самому далёкому зрителю показались адом, заставили вздрогнуть от истошного вопля, хруста костей или фонтана крови. Казнь была пугающей традицией, Дарфорд не терпел пощады и этой чертой, проведённой лезвием по горлу, показывал всё своё гниющее столетиями нутро.

Мальчишка-островитянин, купленный едва ли не за бесценок, должен был стать разовой закуской для твари, разогревом перед настоящим шоу. Однако же он выстоял. Когда на него спустили свирепого бронированного волкодава, тот не просто выстоял, но и победил зверя, до этого служившего превосходным орудием казни для не слишком нужных бойцов.

То был первый поединок. Один из немногих, заставивших сердце покрыться чёрной коркой. Жажда жить обернулась яростью и абсолютным безразличием к другим людям. Каждый из тех, кто выходил против него, кто ступал на пропитанную кровью песчаную арену, был всего лишь преградой. Будь в руках нож, меч или что-то потяжелее, да хоть осколок ребра – плевать. Противник должен был умереть. В живых оставался только один.

Таких поединков было много. Разменяв полсотни, Норико перестал считать. Со временем он понял, что против него перестали выпускать тех, для победы над которыми необходимо было превозмогать себя. Его противниками становились те угрозы, что можно было легко ликвидировать. Он стал не просто рабом, которого можно легко обменять на рынке. Он стал той вещью для этих грязных сволочей, на ком можно хорошо заработать денег.

Таких на арене было двое – он и чемпион. Два зверя, которых никогда не сталкивали вместе, ведь знали, что стоит лишиться одного, и в другом тоже быстро пропадёт смысл. Терять сразу две фигуры на этой доске было совершенно не выгодно, поэтому они оба раз за разом выходили на ринг, расправлялись с кем-то и уходили в подземелья. Так продолжалось долгое время, но однажды их всё же решили столкнуть. Ведь зрители, изрядно привыкшие к ставшим уж слишком рядовыми боям, затребовали большего зрелища. И поединок титанов должен был стать идеальным угощением для кровожадной толпы.

Один – резкий и юркий, молниеносно поражающий своих оппонентов. Другой – тяжеловес, мощь чьих ударов могла рушить стены.

Эта схватка с самого начала не могла быть равной. И всё же явного фаворита перед поединком так и не определили. Крупье озолотились на ставках, трибуны ломились от количества народа. Бой должен был стать величественной коронацией одного и окончательным падением другого… И он, мягко сказать, разочаровал.

Они оба знали, как будет сражаться их соперник, ведь видели немало сражений друг друга. Вот только один этим воспользовался, а второй самоуверенно понадеялся на собственные умения. Он рванул к громиле по прямой траектории, нацелился на того сокрушительным ударом и… промахнулся.

Островитянин был быстрее, но явно не ожидал, что этот гигант в чёрной броне с двуручным мечом окажется куда проворнее, чем представлялось со стороны. Он нанёс буквально пару ударов даже не в половину своей силы, но этого хватило, чтобы самурай пал.

А хуже всего то, что его противник словно решил поиздеваться над ним. И унизительно пощадил.

Под злобный гул толпы, требующий расправы, он затащил тело в клеть в полном молчании, а затем растворился в тёмных коридорах. И вот теперь Норико лежал на холодной каменной койке с дырой в животе, опутанный грязными повязками, накачанный непонятно чем и взирал в тёмный сырой потолок под перезвон различных предметов.

Парень повернул голову, что отдалось крайне неприятной ноющей болью и увидел низкого, сгорбленного старика с всколоченными волосами, который нервно перебирал инструменты, которыми с явной периодичностью копался во внутренностях раненых бойцов.

- Ты – идиот! – хриплым голосом воскликнул он, поняв, что его подопечный проснулся. Развернувшись, он сердито помахал скальпелем, не внушающим доверия, натянул большие, чуть потрескавшиеся очки-гоглы на морщинистый лоб и продолжил, - Ты на кой ляд на него так полез!? Знал ведь, что он тебя на холодец порубит, дубина! Сколько раз я по частям собирал таких как ты? – старик был очень зол. - Много. Даже больше, чем дней ты здесь. Вот ответь мне, порадуй старика, ты зачем самоубиться так глупо решил?

Норико задумался. Он не хотел бесцельно умирать. Быть может, решил доказать самому себе, что никто и ничто ему нипочём. Что он может победить кого угодно. Глупо? Возможно. Впрочем, какая разница, если каждый раз после боя, когда, казалось бы, право на жизнь осталось при нём, его всё равно мог вероломно отнять любой из сотен ублюдков, что сидят на трибунах. Восход никому не известного гладиатора попортил немало крови тем, кто был заинтересован в победах карманных бойцов, и островитянин в какой-то момент перестал считать количество посланных ему сверху угроз расправой. Какая разница, если каждый выход на арену приближал его к судному дню? Какая разница, если шансов выбраться с арены у мертвеца было в десятки раз больше, чем у живого? Какой смысл, если он раз за разом тешил себя очередным притворством, надеждой на призрачный шанс, которые после превращались лишь в глубокое разочарование, оставляющее на душе неизлечимые рубцы.

Он высказал это старику, хотя и сам не понимал, зачем. Наверняка ему даже не было дела до этого. Он просто лечил гладиаторов, чтобы те могли выйти заново на арену, только и всего. Но он ответил:

- Ты каждый раз выходишь на битву, словно зная, что она последняя. И ведь ты сам приближаешь себя к смерти. Раз за разом надеешься, что лезвие её косы полоснёт по горлу. И раз за разом разочаровываешься, что каждый раз оказываешься жив. Ты согласился на дуэль с ним ради чего? Ради того, чтобы снова доказать себе свою исключительность? Или ради того, чтобы его шпага пронзила тебя окончательно? Ради того, чтобы наконец оказаться в объятиях смерти.

- Ради… Стоп! Шпага? – он попытался резко подняться с койки, но затрещавшая в теле боль не дала этого сделать, - Какая ещё шпага?

Он взглянул на старика, тот подошёл ближе. За тёмными стёклами очков не было видно его глаз, а голос оставался безразлично-спокойным.

- Успокой своего внутреннего демона, воин, и тогда однажды ты всё себе докажешь, а до той поры помни, что одиночкам в этом мире не выжить.

Старик достал из-за пояса тёмный флакон, резко откупорил его, обронив на пол несколько капель не самой приятной на вид мутной жижи, а затем бесцеремонно вставил горлышко в рот Норико. Мерзкий, отвратительнейший привкус этой дряни полился в глотку, отчего захотелось моментально выблевать ту гадкую байду, которую им дают, дабы не окочурились. Из глаз резко полились слёзы, Норико замычал, пытаясь то ли болезненно, то ли яростно вскрикнуть, однако старик всё дальше и дальше отдалялся от него, давая проход тусклому свету факельной лампы.

С такими неприятными ощущениями Норико приходил в себя…

***

Полтора часа пролетели быстро. Возможно, даже слишком. Возвращаясь к своим, Скайлор ожидал, что что-то непременно пойдёт не так, на них свалится ещё один, подобный огромной мусорной куче, ворох проблем, или произойдёт что похуже. Но нет! Всё оказалось удивительно спокойно.

Эльфийский гадёныш, к счастью, умудрился никого не ограбить и помалкивал, сидя в углу. Кора, как и всегда, занималась чем-то своим где-то поодаль. Некши возилась со своим раненым дружком, слава Софи и девяти архидьяволам, понемногу пришедшим в себя.

Он всё ещё был слаб, хотя уже рвался встать с подстилки, изрядно пропитавшейся его собственной кровью, так что демонокровный строго приказал тому отлёживаться. Пока у них было время на отдых, необходимо было воспользоваться им в полной мере.

Казалось, что стрелки на циферблате стоящих в коридоре часов недвижимо застыли, но вдруг кастелян лично почтил их своим присутствием.

- Вас можно на минуту? – спросил он таким тоном, обращаясь к Скайлору, что тот предпочёл не отказываться.

Они прошли в тот же самый кабинет, ничуть не изменившийся за столь короткий промежуток времени. Разве что теперь во весь стол была растянута карта близлежащих территорий.

- Я так полагаю, у вас появилась работа? – дварф в ответ мрачно кивнул, встав во главе стола.

- У меня нет людей. Сейчас улицы завалены телами, а те, кто ещё стоит на ногах, зачищают город от всей той швали, что не успела сбежать. Господин Аль-Каззим порекомендовал вас, как тех, на кого действительно можно положиться... – треклятый Риззар. С одной стороны, его можно было бы поблагодарить, но подсказывала чуйка, что теперь новых проблем уже не получится избежать.

- Я слушаю.

- Караваны нападавших начали отходить от города ещё несколько часов назад. Как сообщила мне разведка, они движутся по тракту и намереваются свернуть возле Виктры ровно на юг. Они увели с собой множество пленников, и среди них - главу чародейской ложи. Необходимо попытаться вызволить хотя бы часть из плена и, в особенности, спасти господина Ларэндо.

- Чем он так важен? – Скайлор покосился на карту, провёл взглядом от Гриобриджа до упоминаемого городка и дальше на юг. Прямиком к границе.

- Тем, что ему наверняка известно, кто стоит за тем, что этой ночью Гриобридж превратился в царство Эсхатона, - кастелян, наоборот, поднял на него свой, ставший ещё более понурым, взор.

- Допустим, я соглашусь, и наш отряд отправится за ними. Какова будет оплата?

- Пять тысяч, включая тысячу авансом, - твёрдо встал Арчибальд

- Две, - парировал Скайлор. - Вы платите нам две авансом, и вместе с этим даёте нам фургон, лошадь и запас лекарственных трав в путь, - вспомнил он об оставленной в конюшне Риззара кляче вместе с перебитым обозом. - Нам ехать в вольные земли, и вряд ли там получится с лёгкостью найти помощь, - демонокровный просил без капли совести. И ведь у его непомерной наглости имелись свои аргументы. Дварф смерил того крайне недовольным взглядом, но бандит не дрогнул, и кастелян всё же уступил.

- Курат… - практически прорычал он. - Хорошо…

- Что нужно будет сделать?

- Двигайтесь по следу конвоя, - начал Арчибальд уже более спокойно. - Рано или поздно, они остановятся. На месте их стоянки необходимо попытаться вытащить Ларэндо из их лап. Или, по крайней мере, выяснить больше информации.

Расплывчато, скомкано и не слишком понятно. Ни сведений о точном количестве нападавших, ни о количестве пленных, ни даже о предполагаемой точке стоянки, о которой он сам сказал, кастелян не предоставил. Осада, пусть и закончилась, но последствия, принесённые ночной мглой - нет. На плечах Арчибальда сейчас было слишком много забот.

Однако стоило отдать ему должное. И повозка, и травы, и лошадь, причём не абы какая, а жилистая ездовая коняга, были подготовлены уже через двадцать минут. Это была не та старая кляча, какую оставил им ублюдок Билл. С такой было даже не стыдно проехать по городу… В нормальных условиях.

Вместе с этим кастелян отдал демонокровному тот самый тубус со свитком, с помощью которого он пытался связаться с чародеем.

- Это для связи со мной. Если, вернее сказать, когда что-то обнаружите, то сразу же свяжитесь со мной. Свиток завязан на заклинание сообщения. То есть частично односторонняя связь. Раз десять точно я смогу вас услышать, потом – уже не уверен, так что по хе*не не тратьте, ясно? – он сурово посмотрел на Скайлора, и тот убедительно кивнул.

- Ясно.

- В таком случае, удачи.

Повозка быстро покинула крепость. Огромные ворота, сожжённые районы и обагрённые кровью улицы остались позади, и вдруг в голове раздался знакомый женский властно-стальной голос. Причём звучал одновременно испуганно и злостно. В откровенно приказном тоне Марисса, врезавшись в разум, произнесла:

- На нас напали. Стоунхилл – засада. Всё подстроено. Скайлор, будьте где-то на тракте. И не попадитесь головорезам…