По следу пламени

Глава 21

Монолог Джо’Руна оказался коротким, но весьма содержательным. За чуть более, чем пару часов разбойник выяснил достаточно много. Конечно, большая часть из добытой им информации была лишь слухами от местных, да и то наверняка приукрашенными, однако некоторые её моменты выглядели весьма правдоподобно.

Скажем, лагерь культистов, стоящий неподалёку от большака на плато. Когда Орикс направлялся в Хадрию, то слышал от здешних путников о каких-то странных людях, чем-то промышляющих в лесу. Неподалёку от места их остановки, в считанном получасе езды стояла совсем небольшая охотничья деревушка, и, как предположил разбойник, в ней могли знать больше. Помимо этого, Джо’Рун поведал, что людей в конвое было не просто много, а очень много. Однако всё те же местные видели, как конвой посреди ночи, изрядно поредев в количестве солдат, передвигался ещё южнее.

Перспективы, в любом случае, не слишком радовали. Придётся или встретиться с переполненным лагерем, пусть и уставшим, но вооружённым до зубов, или же обнаружить покинутое место и двинуться дальше, вновь вернувшись к первой части плана. Существовал и третий вариант, представляющий собой что-то среднее между первым и вторым. В него хотелось верить больше всего, хотя и он ничего хорошего не сулил.

Поблагодарив Джо’Руна, Марисса решила отвезти его обратно в Хадрию. Остальные же, пока демонокровная отсутствовала, получили возможность небольшого перерыва. В том случае, если она не вернётся через час, девушка попросила её не ждать и самим отправляться в деревню. Впрочем, этому совету последует только Орикс.

Правда, до той поры, он сам также решил выдохнуть после этой странной погони, друидши, меняющей облик и весьма необычной компании, с которой его свела судьба. Нет, конечно, он видел этих ребят до этого. Как и они его. Но при этом их пути никогда особо не пересекались, да и разговоры ограничивались лишь парой брошенных слов.

Полуорк присел под деревом, достал меч и принялся его натачивать. Сейчас бы, конечно, он предпочёл рыбалку, но в зоне прямой видимости никаких водоёмов не наблюдалось, поэтому расслабляться приходилось иначе.

- Как думаешь, сколько это всё ещё продлится? – спросил он, совершенно не ожидая ответа, будто обращался к пустоте. – Вся эта беготня.

- Столько, сколько отмерит тебе судьба, - гнусавый искажённый голос прозвучал в голове удивительно резким тоном. – Ты сам избрал для себя такой путь, так пожинай теперь его плоды.

- Я его не выбирал… - Орикс надеялся отдохнуть, но теперь сжимал зубы от раздражения.

- А как же твоё и только твоё собственное решение пойти к центру? – слова прозвучали с каким-то ехидством.

- Я. Его. Не. Выбирал, – прошипел он. – Ещё одно слово, и ты останешься гнить прямо здесь.

Угрозы подействовали. Кто бы мог подумать, что оружие может так легко струхнуть. Ах да, об этом ваш покорный слуга ещё не рассказывал. Всё дело в том, что у Орикса, как, впрочем, и у всех наших героев судьба была наполнена самыми разными событиями. Несколько лет назад он оставил родной дом и отправился познавать мир и становиться богаче. К сожалению, мозгов в нём было хоть и достаточно, но не так много для долгой и кропотливой умственной работы. А вот крепкие и рукастые парни, способные держать и оружие, и инструменты, ценились всегда. Так что полуорк, выросший в фермерской семье, сразу нашёл себе пристанище. Перебиваясь от работы к работе, однажды он наткнулся на объявление, где весьма богатый купец собирал отряд и гарантировал крайне щедрую оплату. Правда, и задача была соответствующей. Тому нужен был конкретный артефакт, находящийся в конкретном месте в Нестабильных землях. Казалось, по карте оно стоит на самой окраине, и ничего не может быть проще. Разумеется, всё пошло совершенно не так, как этого планировали наёмники.

Из двадцати отправившихся человек вернулось четверо, включая самого Орикса. Артефакт они действительно нашли, но на обратной дороге наткнулись на аномалию, обдавшую их волной неконтролируемой магии так, что десяток сразу отправились к праотцам самыми разными способами. Кто-то сгорел на месте. Буквально превратился в горстку пепла. Кого-то свернуло в рог и выплюнуло внутренностями наружу, забрызгав всё на метры вокруг кровавыми ошмётками. Кто-то просто упал, застыв на месте, да так больше и не встал.

Ещё пятеро умерли по пути. Сначала они начали сухо кашлять. Не так уж и часто, но с каждым часом их кашель становился всё более булькающим и страшным. На второй день пути, к кашлю добавился и странный смрад, источаемый этой пятёркой. Обмывшись в реке и осмотрев себя, наёмники продолжили свой путь. На третьи сутки от пятёрки остались лишь быстро гниющие тела.

Ещё один оборвал свою жизнь два дня спустя. Оставшиеся в живых остановились на ночь в дешёвенькой корчме, и один из них, не выдержав всего случившегося, повесился прямо там, оставив напоследок прощальную записку.

Орикс и ещё трое благополучно добрались до заказчика. Тот свой уговор исполнил и выплатил полную сумму причитающегося им гонорара. К сожалению, долго у Орикса деньги не задержались. Пришлось обновить снаряжение и потратиться на несколько хороших эликсиров, чтобы снять последствия пребывания в нестабильных землях. К сожалению, избавиться от них полностью так и не удалось.

Всё дело в том, что силы, которых до чёртиков боялся Орикс, пришли к нему не сразу. Вернее сказать, его источник у него был с самого рождения, но вот пробудила его именно волна нестабильной магии. По крайней мере, это услышал полуорк от чародея, обследовавшего его после того, как он ненароком, только лишь вскинув руку, ударил разрядом по металлическому флюгеру.

Дальше была парочка неприятных разговоров, стража, сидение в кабинете-палате, долгий осмотр и метка, во время которой Ориксу оставили один очень и очень неприятный ожог на шее. Клеймо в виде синей странной спирали украсило шею, и новообретённый чародей более не мог оставаться спокойным.

Его магия, как и причина, породившая её активность, была нестабильной. Когда полуорк пытался применить что-то, активировать заклинание словестно или же жестами, очень часто к нему добавлялся и ещё один практически случайный эффект. Одним из таких стало то, что меч, оставшийся неизменным в его арсенале, однажды заговорил с ним.

Стоит ли говорить, что Орикс тогда чуть не расстался с душой? Вот-вот. Несколько дней он ходил, оглядывался и шарахался, а после между ними произошёл очень долгий и проникновенный диалог. К сожалению, ваш покорный слуга не был ему свидетелем, однако, если мне никто не соврал, то пришли они к тому, что меч не донимает Орикса по чём зря, а тот не выкидывает его.

Конечно, не всё в этом договоре исполнялось, и меч иногда отпускал свои ехидные комментарии и замечания в сторону того, что полуорк что-то делал не так. После этого он, разумеется, выходил из себя, затыкал говорливое оружие и ходил надутым и злым какое-то время, пока не расслаблялся окончательно.

Вот и сейчас он встал из-под дерева, убрал меч в ножны и направился в охотничью деревушку, громким криком оповестив об этом своих товарищей…

***

Норико в это время уселся сбоку от повозки, скрестив под собой ноги и сложив перед собой обе свои катаны, и принялся медитировать. Эта духовно-оздоровительная практика имеет огромную важность. Во-первых, медитация является прекрасной расслабляющей техникой. Ваш покорный слуга однажды посещал Архипелаг Красного Коралла и на себе испытал несколько техник во время пребывания там. Нужно сказать, что подобного расслабления мне не приходилось испытывать нигде более. Разве что дорогущие массажные салоны, где над твоими костяшками будут колдовать прекрасные цианийские остроухие нимфы. Тогда уж да, но финансово эти вещи абсолютно не сопоставимы.

К тому же, техники медитации народа островитян, в отличие от девушек, ещё и очищают ваш разум и вашу душу. По крайней мере, у коренных жителей архипелага существует такое поверье, и его не подвергает сомнениям никто от мала до велика.

Сам процесс, как считают островитяне, готовит вас к встрече со Всевышним. А до этого ваш разум, ваша душа и ваше тело должны пройти испытания и встретиться со всеми хранителями, с которыми приходилось столкнуться при жизни. И неважно, сколько являлось тебе во снах, скольким ты нёс служение и кому поклонялся и приносил дары, во славу кого совершал благие деяния. Встреча ждёт со всеми, и к ней плоть тела должна быть чиста, разум освобождён от грешных мыслей, а душа не запятнана проступками прошлого. Регулярные повторения медитативных техник помогали добиться этого.

Впрочем, сам Норико в это не верил. На его судьбу выпало слишком много ненастий, чтобы поверье его родных, самолично продавших мальчишку за гроши, отложилось в памяти незыблемым отпечатком. Рабство, кровь и множественные казни собственными руками заставили сердце покрыться каменной коркой и забыть о каких-либо мнимых страхах. В богов-то он верил, но совершенно никак не представлял, как физический способ расслабления поможет ему в очищении от грехов. Поэтому медитация служила ему сугубо практически, для отдыха.

***

Роза же, пока её спутник выбрался из повозки, осталась сидеть внутри близ по-прежнему отлёживающейся Коры. Заклинание спало несколько минут назад, так что теперь друидша находилась в своём привычном облике. Правда, нельзя было сказать, что выглядит она хорошо. Ещё пока «соколы» добирались до этой поляны, девушка прикрыла глаза, да так тут же и уснула. Её кожа была несколько бледна в сравнении с обычным её видом, да и дыхание слышалось не очень-то ровным.

Марисса перед своим уездом сказала, что ей нужно всего лишь отлежаться, но Розе крайне не нравился вид Коры. Взяв потрёпанную книжонку, дневник заклинателя, она села на край, свесив ноги на улицу, и начала штудировать давно написанные строки. Её глаза ходили от слова к слову, вчитываясь в свойства и компоненты. В своё время, несколько лет назад этот дневник ей отдал учитель Джо’Рад. Эх, как же сейчас его не хватало. Роза нашла в книге несколько целительских заклинаний, но ни одно из них не подходило под симптомы. Некши не была целителем, поэтому неумелое применение могло привести к тому, что она только навредит Коре.

В этот момент Роза кляла себя за невнимательность. Да, она не владела лечебной магией. Даже её источник говорил о том, что сила жизни – не её стихия, однако, будь она более настойчива, то непременно могла бы овладеть знаниями учителя, и сейчас помочь подруге, а не сидеть без дела.

Учитель вновь возник перед глазами. Его образ возвращал к так легко и спокойно проходящим с ним урокам. Джо’Рад, когда посетил племя, казался каким-то странноватым и довольно нелюдимым. Он выменял пару безделушек на припасы и намеревался покинуть лагерь следующим утром. Однако Медовый Ус, узнав о деятельности гостя, пригласил того оценить способности дочери с точки зрения намётанного глаза. А уже после, когда тот высказал мнение на счёт перспектив, предложил обучить её. Странствующий некши согласился, и племени открылась необычная, совершенно иная его сторона.

Поселившись в палатке где-то совершенно на краю, он по-прежнему оставался нелюдим для остальных, хоть и не отказывал в помощи, беря на себя обязанности травника. Но как только он брался за магию и обучение, то тут же менялся, становясь добродушным профессором. Свои уроки он проводил исключительно за территорией лагеря, совмещая практику и теорию.

Думая об учителе, Роза чаще всего вспоминала свои первые уроки. В те далёкие времена, когда она была совсем ещё несмышлёной девочкой, заклинания, даже самые простые, давались ей с огромным трудом. А’Дора не понимала ни способов их активации, ни принципов их работы, даже плетение, о котором талдычил учитель, оставалось загадкой для детского мозга. А Джо’Рад всё равно показывал ей и своим мягко шипящим голосом всё разъяснял.

- Посмотри на куст розы, - протяжно звучали его слова, - Вслушайся в ветер, что слегка колышет его…

Источник Розы был предрасположен к нестихийной магии. В частности – к иллюзиям. Однако именно этот тип заклинаний давался ей тяжелее всего. Юная зверолюдка понимала, как создать небольшой источник света, как зажечь искорку, но придать облик чему-нибудь или воспроизвести звук она не могла.

Учитель выписал из толстенной потрёпанной книги, которую вечно таскал с собой, несколько рисунков, как он сказал, простых плетений, чтобы Роза могла попрактиковаться, но самостоятельно у неё раз за разом ничего не выходило.

Тот урок надолго осел в её памяти. Наставник решил провести его ночью, чтобы ничего не тревожило покой. Россыпь звёзд усеивала небосвод, луна своим фонарём следила за парой силуэтов, тихонько вышедших из лагеря. В том лесу учителю приглянулось одно особенное место – небольшая поляна, практически идеально по окружности отделённая кленовым кольцом, сплетённым меж собой лозами дикого винограда. Внизу, трава практически не поросла сором, отчего выглядела словно равномерное зелёное пятнышко, в некоторых местах разбавляемое разросшимся кустарником.

Вокруг не было ни души. Только маленькая Роза и её учитель. Он стоял поодаль и наблюдал за её действиями. Она направляла руку на поросль кустов с красными цветками, нахмуривала мордочку, пытаясь пригнать правильные мысли, однако ничего не выходило. На третью или четвёртую попытку она отчаялась и как-то совсем опечалилась.

- Попробуй выгнать печали из головуш-шки, - он подошёл ближе, взял нежно её руку и вытянул вперёд, направляя её в сторону роз. Затем встал рядом и также вытянул уже свою. – И повторяй за мной. Я. Ты. Он. Она. Все мы сели на слона. На слона иллюзий наших – заварили круто кашу.

Эту маленькую весёлую считалочку Роза впервые услышала от учителя на второй день его пребывания в лагере. Тогда его знатно разозлил один из соплеменников, и он был готов спалить того на месте, но затем повторил эти слова, и весь его гнев будто ветром сдуло. Сейчас произошло то же самое. Казалось, только что зверолюдка предавалась печали, но вдруг на её мордочке возникла искренняя улыбка.

Джо’Рад посмотрел на розовый куст, концентрируясь. Роза прикрыла глаза, выгоняя из головы всё остальное, а затем взглянула в ту же точку, одним глазом следя за учителем. Он начал медленно выводить ромбовидный узор, специально медленно останавливаясь на определённых точках. Роза повторяла за ним, и вдруг цветы зашевелились, зазвучали тихим звоном колокольчиков. На миг девочка отшатнулась, уставилась глазами-монетками на зазвеневший куст.

- Это… я? – спросила она немного испуганно.

- Почти, - улыбнулся учитель совершенно искренне, затем взмахнул рукой, развеивая звон. – Сделай то же самое, но теперь уже сама.

Роза, отойдя от нахлынувшего удивления, повторила всё в точности. И пусть в этот раз никакой мелодии не прозвучало, но тихий динь-динь-динь стал наградой её стараний.

Тот урок стал первым, как она сама думала, её крупным успехом. Именно его она вспоминала, когда что-то не выходило, и именно об учителе думала, когда что-то не получалось. Иногда хотелось бы вновь услышать его ласковый шипящий голос, получить его совета. Жаль, что их судьба разошлась незадолго до того, как Розе с Норико пришлось бежать…

Небольшой дневничок Джо’Рад отдал юной некши немногим ранее. Просматривая его в первый раз, Роза диву давалась, сколько всяких интересных вещичек в нём запрятал учитель. К каждому заклинанию он оставил несколько маленьких, но интересных пометок. Где-то написал компоненты, улучшающие свойства. Где-то – новый способ его сотворения. Где-то – неожиданный эффект, что может как помочь, так и помешать. Несмотря на то, что Джо’Рад по сущности своего источника являлся иллюзионистом, знаний его мохнатая голова содержала немало. На страницах дневника он выписал несколько наиболее полезных заклинаний каждого типа. Конечно, многие из них сама Роза вряд ли сотворила бы собственными силами, однако странствующий маг считал, что лучше он поможет отточить её базовые умения до уровня среднестатистического адепта, чем начнёт пичкать растущую девушку колдунскими тяжбами.

Лечебные ритуалы в дневнике тоже имелись. Тут были и классическое лечение ран, позволяющее целителю останавливать кровь даже от серьёзных повреждений, и усиление регенеративных способностей, и временная стимуляция, дающая существу возможность бегать без продыху, таскать тяжести, пробираться сквозь реки и совершенно не уставать.

Однако вот о магическом истощении Джо’Рад как будто забыл. И к собственной злобе на саму себя Роза – тоже. А ведь он рассказывал ей после того, как она перенапряглась и в очередной попытке сотворения заклинания рухнула в обморок. Зверолюдка тогда практически ничего не почувствовала. Разве что прилив ощущения того, как ком недавно съеденного подступает к горлу. А после наступила темнота. Роза не почувствовала, как падает на землю, не видела никаких снов. Лишь ощутила, как её встряхивает учитель и как затем капли горького отвара обжигают горло. Потом он долго говорил о том, как опасно, когда источник истощается, и какие пугающие последствия могут ожидать заклинателя. Тогда учитель рассказал ей, как можно приготовить аналог снадобья, коим он напоил Розу. В своей голове зверолюдка держала процесс, но все ингредиенты позабыла напрочь, за что сейчас корила себя.

***

Галантий же отошёл несколько поодаль от поляны. Буквально в полсотни шагов от места их остановки начинался маленький лесочек. Подойдя ближе, эльф сразу же наткнулся на множество обломанных тонких веток, разбросанных повсюду. Найдя удобный пенёк, он достал ножик, взял несколько наиболее подходящих рогатин и принялся вытачивать из них для себя новые дротики.

Как-никак его запасы изрядно поредели, а пользоваться одним только кинжалом, пусть и довольно неплохим, не слишком хотелось. Всё же эльф предпочитал находиться где-то в тени и совершать свои деяния, оставаясь незримым для чужих глаз.

Это занятие помогало ему перевести дух. За методичными действиями, к которым руки привыкли настолько, что, казалось, он мог делать это и вслепую, раздражённый Галантий забывал о ссорах, о неприятном сне в повозке, обо всём том гадском, что нервировало его всё прошедшее время. Словом, до приезда Мариссы, пока эльф был предоставлен сам себе, его настроение кратно улучшалось. Да и когда он закончил с дротиками и вернулся в фургон, оно не сильно упало.

***

К счастью, готовить отвар для Коры не понадобилось. Девушка пришла в себя самостоятельно. Поднявшись внутри фургона, она не сразу поняла, где находится. Присела, увидев Розу, судорожно листающую дневник, начала противостоять подкравшемуся головокружению и старалась сосредоточиться на зрении, которое никак не желало приходить в норму. Как только глаза стали видеть более ясно, друидша судорожно осмотрела свои руки и одежду.

Какое же облегчение она испытала, когда вместо принадлежавших матери увидела собственные мозолистые руки и груду накидок. Шумно выдохнув, она привлекла внимание Розы, и та, увидев, что подруга очнулась и той вроде как ничего не угрожает, мигом подсела к ней. Бросаться в объятия зверолюдка всё же побоялась, ибо не хотела ей навредить, но тут же попыталась внимательно осмотреть и расспросить. Убедившись, что Кора испытывает разве что слабость, кошка слегка успокоилась, но покидать фургон не стала, оставшись следить за девушкой.

Сама же Кора провела некоторое время в раздумьях. Всё же она не думала, что потеряет сознание. О том, что маскировка сработает так, девушка тоже не предполагала, но что произошло, то произошло. Гонять мысли о прошлом совершенно не хотелось, поэтому она попыталась отвлечься. Вытащила из сумки бурдюк и пару полосок вяленого мяса, принялась неспешно их жевать.

Пришёл Галантий, уселся, ткнувшись затылком в стенку фургона, прикрыл глаза. Затем оживился, достал свой зелёный кинжал, повертел его в руках и убрал назад.

От вида необычно выглядящего лезвия всплыли воспоминания о Гриобридже, надоумившие приходящую в себя Кору, которую эльф одарил лишь одним безответным комментарием, на мысль:

- О, ты, наконец, проснулась? - его улыбка, как и всегда, выглядела хитро и ехидно, так что девушка просто промолчала, не желая слышать колкостей.

Мысль же ей пришла о кольце. Когда Скайлор передал ей подарок от пастора, она так и не надела его, убрав к остальным своим вещам. Не было времени, да и повода. Девушка достала маленький серебряный обруч, поблёскивающий в солнечных лучах и внимательно оглядела его. Аккуратные выгравированные рисунки украшали внешний контур. Все они были похожи на листочки или саженцы растений. Разве что чёрные, будто совсем неживые, если такое сравнение вообще применимо к мелким рисункам на украшении.

Однако стоило ей надеть кольцо на палец, как один из символов вдруг засветился оливковой зеленью, а мир обернулся совсем не похожими на что-то реальное красками. Они заполоняли абсолютно всё, начиная от внутренностей фургона, заканчивая Розой, Галантием и даже самой Корой.

Девушка нервно зашевелилась, как только все эти цвета появились у неё перед глазами. Чародей в лагере, да и первый учитель, леший, рассказывали о том, что весь мир, всё материальное и нематериальное состоит из элементов. Самых разных, простых и сложных, начиная от порядка и хаоса и заканчивая теми, что представляют собой смешение в более чем десятом поколении. Краски были похожи на что-то подобное. Они осветляли какие-то предметы, другие, наоборот, затемняли. Поросль травы и многочисленные растения отдавали той же оливковой зеленью, от солнца исходил одновременно невероятно яркий – своих свойств оно не потеряло – и, при этом, бледно-жёлтый цвет. Живые существа, как спутники Коры и она сама, так и различная живность, существующая в лесу, выглядели будто хаотичная палитра из элементов, что, в целом, подтверждало слова чародея. Плоть, знания, душа, светлые и тёмные стороны. Каждый выглядел по-разному и не слишком выделялся на фоне остальных. Разве что Галантий, в котором было как-то слишком много тьмы и яда, однако не это волновало Кору.

Когда она выбралась на улицу, та удивила её многообразием своих красок, девушка принялась расхаживать по поляне. Деревья, трава, взлетевшие птицы – всё было в порядке вещей. Но стоило ей взглянуть дальше, как раз по направлению к охотничьей деревушке, она увидела ужасающий столб подобный чёрному дыму пожарища, устремляющийся в небо. Он находился чуть дальше деревни, где-то на возвышенности, скрытой за скалистой вершиной. А второй такой – ещё дальше, на градусов сорок левее. Что это было, девушка не знала, но какое-то дрянное чувство подсказывало ей, что именно туда им предстояло держать свой путь.