Попаданец на максималках 1

Глава 29

– Ваше Императорское Величие, господа, – начал я. – Сразу повторю, что в любом случае я против военной помощи королю Августу Девятому. Что же касается возможных требований, если Совет проголосует положительно, то они немногочисленны. Первое: бремя содержания нашей армии возлагается на Поляндию. Второе: добытые трофеи и военная контрибуция, если её будут выплачивать проигравшие стороны, распределяется между нашими государствами пропорционально изначальным военным силам армий вторжения. Третье: все военные и иные действия, ведущие к победе, а так же послевоенные, до окончания вывода наших воинов обсуждаются с командующим нашим экспедиционным корпусом на равных правах. Четвёртое: в течение десяти лет после обсуждаемых боевых действий, король Август Девятый (или последующий король) гарантирует мобилизацию своей армии в количестве не менее десяти тысяч, по нашему призыву на тех же условиях, что выдвинуты во втором пункте.

Присутствующие усиленно переваривали сказанное. Конечно, было высказано много недоуменных вопросов, было много споров, и через два часа Малый совет, не единодушно, правда, согласился с предложенными мною пунктами, кроме первого. Ответ было решено передать Августу Девятому через посла в запечатанном виде. На этом настоял я, дабы не портить настроение нам и гостям.

Теперь можно было перекусить, да и готовиться к балу. Правда, императрица уже была ему и не рада. Ничего, я это как-то переживу, а другие и не заметят её плохое настроение.

Бал было решено открывать без приветственного слова, на что ляхи не обратили никакого внимания. После недавнего бала в честь Дня урожая, сегодняшнее мероприятие меня не впечатлило. Взрослые дяденьки и тётеньки веселились и танцевали, не обращая внимания на то, что императрица удалилась спустя полчаса, сославшись на головную боль. Я последовал было вслед за ней, но тут меня перехватил дядька Дмитрий.

– Ваше Высочие, позвольте представить принцессу Веронику.

Вот, блин-компот! Сбили прямо на взлёте.

– Добрый вечер, принцесса! – как можно радушнее здороваюсь я, наблюдая за ехидной усмешкой родственника.

– Добрый вечер, принц! – изобразила девочка улыбку.

Далее пошла всякая муть, когда собеседники спрашивают друг друга о вещах, которые не им, ни кому-либо другому неинтересны. Я уже собрался было откланиваться, но неожиданный вопрос, как аналог средневековой ПВО не дал мне смыться:

– Вы танцуете принц?

– Только в крайнем случае, принцесса.

– Мне кажется, что сейчас именно такой случай.

– Смею ли я пригласить вас на танец?..

Музыкантам, вероятно, был дан специальный знак, поскольку они выбрали мелодию для парного танца. Кругом одни интриганы! Но, возмущаться можно было только про себя. Ничего, мне удалось отомстить тем, что я стал вести себя как бука, – просто молчал. Да уж, показал себя во всей красе. Всё было о-очень по-взрослому. Вероника, надо отдать ей должное, старалась вовсю. Оно и понятно, ведь ей неверняка дано конкретное указание вскружить мне голову. Ну-ну… Не на того напали!

Танец закончился. Теперь-то у меня получится смыться?

– Принц, здесь душно, не проводите меня куда-нибудь, где мало людей?

– Да, принцесса…

– Принц, расскажите о себе, – начала Вероника, когда мы присели на софу в одном из малолюдных коридоров.

– Что вы желаете узнать?

– Какие ваши планы на ближайшие годы, например.

– Хочу снова сделать Империю сильной.

– А разве она слаба? – девочка невольно напряглась.

– Она не такая сильная, какой может и должна быть.

– Править сильной империей может лишь сильный император, а рядом с сильным императором должна быть сильная женщина, – ловко перевела стрелки Виктория.

– К сильному мужчине всегда льнут женщины, так что ему не составляет сложности найти себе под стать.

– Надо ли искать, когда таковая уже имеется?

Блин-компот! Кто занимался её воспитанием? Это же прирождённый дипломат в юбке!

– Конечно, стоит. Лучшее всегда является врагом хорошему. Хороших женщин много, а вот лучших найти ой как сложно.

– И как вы будете их проверять?

– Есть много способов, но я не хочу обсуждать их в разговоре с благовоспитанной девушкой.

Вероника закусила губу. Интересно, как она выкрутится? Видно же, что ей хочется и на ёлку залезть и…

– Принц…

Рука девочки коснулась моей, но в этот момент какой-то лакей появился в коридоре, и попытка атаки провалилась.

– Принц, мне хотелось бы взглянуть на вашу гостиную. Тканью какого цвета обиты её стены?

– Ея Императорское Величие не позволяет мне приводить к себе малознакомых гостей, – я неожиданно поднялся. – И вообще, сейчас у меня по расписанию лечебные процедуры, так что прошу прощения, но вынужден откланяться.

И быстро так, чтобы Вероника не успела опомниться, выскочил на лестницу. Ох, уж эти панночки. Тараса Бульбы на них нет.

От былой холодности гостьи и след простыл. Конечно, нельзя сказать, что она теперь преследовала меня, где только можно, но по два или три раза за день я с ней встречался. Даже поляндский посол разок решил со мной завести разговор, но я сказался больным и не принял его. Да, я просто банально прятался ото всех, кто хотел склонить меня начать ухаживать за Вероникой.

Почему я вёл себя так нелепо, а не решился поговорить начистоту? Ответ прост – это означало бы играть по навязанным мне правилам. Примерно как объяснять телефонному мошеннику, почему я не хочу сказать ему код из СМС. Целью ляхского посла и панночки было не выслушать меня, а добиться согласия на брак. Конечно, он поначалу говорил об этом с Еленой Седьмой, но она перевела все стрелки на меня типа “Как наследный принц решит, так и будет”.

К счастью, подобное не могло продолжаться вечно, и наконец-то было объявлено об отбытии гостей. Скатертью дорожка! Барабан и ёжик прилагаются бесплатно. На этот раз я не стал трепать тигра за усы и не вышел провожать посольство, но из полуоткрытого окна наблюдал за отбытием. Но меня интересовали не люди. Вот две лошади неожиданно заупрямились и повалились прямо на снег, чуть было не травмировав сидевших на них ясновельможных. Ляхи, конечно, пытались поднять занедуживших коней, но им это не удалось. Крики, вопли, суматоха, ругань… Пришлось гостеприимным лейб-гвардейцам вывести из конюшни двух жеребцов взамен павших. Опять ругань. Много ругани. Ясновельможные отказывались садиться на чужих коней, но и отставать от своих не желали.

Если бы эти двое ляхов остались ещё на час, то они, с изумлением бы увидели, как их немощные скакуны поднялись и, немного пошатываясь, ушли конюшню. Точное, их увели под уздцы мои лейб-гвардейцы. Да… Алхимик Лин хорошо знает, как временно ввести животное в бессознательное состояние. Стоило ли оно потраченных нервов и прочих неудобств? О, да! Скакуны были превосходны. За одного такого можно было бы и трёх наших отдать, да ещё и доплатить. Тут я с почти ужасом подумал, что случится, если я дорвусь до действительно превосходных коней. Точно глупостей натворю.

***

Весной, когда противная дождливая пора сменилось активным солнечным прогреванием поверхности земли, и земледельцы начали готовиться к посевной, я в который решил посетить лавку Власа. Не могу сказать, что наши отношения стали дружескими, – сказывалась разница в возрасте, – но приятельскими их уже можно было назвать. Теперь я знал об этом странном человеке столько, что понял причину, по которой он связал свою жизнь с криминалом. А как ещё можно реализовать себя своеобразному Кулибину, если его умения смогли пригодиться лишь в этой, далеко не лучшей сфере человеческой деятельности?

Хозяин лавки встретил меня хмуро, но от разговора не отказался.

– Привет, Влас! Что у тебя появилось новенького?

– Вот несколько стеклянных банок, о которых ты спрашивал, – мужчина показал на полку.

– Маловато будет, – поморщился я. – Капля в море.

– Да зачем тебе, паря, много? Для медикаментов разных и этого за глаза хватит.

– Н-нада, – загадочно ответил я. – Ладно, скидку сделаешь, возьму всё. И да, ты мне вот что скажи, кто-нибудь из твоих знакомых пытался стекло сделать?

– Скидки отменяются, – сказал Влас, как отрезал. – Деньги мне сейчас до зарезу нужны.

– Жаль. А что насчёт мастеров, могущих стекло варить?

– Многие пытались, но вот у мало кого получалось. Даже я когда-то этим хотел заняться, но тоже не вышло, поскольку думал, что достаточно песок расплавить и залить в формы. Помучался я с этим месяц, да и махнул рукой. Секреты знать надо, а кто же их расскажет, если только не пытать, – хмуро пошутил Влас. – Вот Мойша Меченый, говорят, собирается в германские земли податься. Кто-то ему нашептал, что есть один стеклодув знающий, готовый поделиться семейной тайной, поскольку наследников так и не смог взрастить.

– О! Интересно.

– Чего там интересного? Мойше на это деньги нужны, и он начинает своих должников трясти. Да ещё грозится, что всех порешит, если монеты откажутся вернуть.

– Так тебе-то что с того? – удивился я.

– Да я тут в одно дело с дуру влез… – поморщился Влас. – Ну и кинули меня подельнички. Деньги взяли и в Булгарию или в Хазарию сбежали.

– Тебя так просто обмануть?

– Нет, не просто. Да и не только меня подставили, но и много кого. И каждый был уверен, что дело стоящее, поскольку так много людей известных в нём доли имели.

– Что за дело-то предлагали?

– Тебе-то что? Да и мал ты, сопля, чтобы во взрослые дела лезть.

– Да расскажи, Влас… Сам же знаешь, что одна голова хорошо, а полторы – лучше.

– Это ты свою-то за половину головы считаешь? – впервые весело улыбнулся мужчина. – Ну, хорошо… Металл диковинный привезли из Нового Света, и сказали, что из него можно очень много золота выплавлять. Даже показывали слитки. Вот наши посовещались и решили совместно выкупить шахту, в котором этот металл нашли.

– Понятно, – ухмыльнулся я. – И как вы поняли, что вас обманывают?

– Ну они показали пару раз, как золото получают. Многие поверили. Вот только нашёлся один, кто засомневался и выкрал одного их плавильщиков, который под пытками сознался, что обман это всё.

– А Мойша Меченый тоже на деньги попал?

– Нет, он ссужал желающих в долю войти. Вот сейчас, поскольку скоро уезжать собрался, требует вернуть долги.

Я от души рассмеялся, а Влас лишь недовольно смотрел и сжимал кулачищи. Поняв, чем это мне сейчас может грозить, я пояснил:

– Не удивлюсь, что Мойша был в доле, но с другой стороны.

– Не понял.

– Он был с теми, кто этот обман придумал.

По выражению лица мужчины было видно, как мои слова активировали мыслительный процесс, чей результат не был приятен.

– Сволочь! – кулачище опустилось на стол с такой силой, что одна из толстых досок треснула. – Убью! – взревел Влас и начал подниматься.

– Подожди-подожди! – решил я хоть как-то успокоить собеседника. – Не факт, что моё предположение верно. Ну а потом, если кто-то решил такой обман провернуть, то и о собственной защите продумал. Что ты сможешь сделать один?

– Расскажу, кому надо. Они поверят.

– Поверят, что ты подумал о том, что Мойша виноват? Без доказательств?

– И что делать? – Влас сейчас был явно растерян и не очень хорошо соображал.

– Точно, не кулаками махать, поскольку подстрелят тебя из самопала и концы в воду. Хотя, если ты много денег должен, то в любом случае к тебе придут.

– Есть у меня одна задумка как долг вернуть, но времени мало, да и не факт, что получится.

– Ну а просто исчезнуть из города до поры, до времени? Горбач уедет и ты никому ничего не должен.

– Лавку сожгут. Да и кто мне потом верить будет, если долг решил не отдавать. Сам же знаешь, что в нашем деле долг, – вещь серьёзная. Сначала отдай, а потом доказывай, что тебя обманули. Даже если уеду куда, то и там рано или поздно поймут, кто я, поскольку таковых немаленьких мало. – Влас указал рукой на себя.

– Денег-то много должен?

– Очень. Всё жадность, будь она неладна… И глупость.

– Тогда тебе надо уходить отсюда, и на новом месте заняться чем-то другим.

– Куда бежать? И как новое дело начать, если денег нет?

– Ну а если Мойша сам признается, что в доле с обманщиками был, то долг можно и не отдавать?

– Если случится, как ты говоришь, то да. Кто своих подставляет, тот вне нашего закона. Сам же это знаешь.

– Знаю-знаю… – я уже составлял в голове комбинацию. – Если я тебе помогу от долга избавиться и новую жизнь начать, то пойдёшь под мою руку?

– Под твою руку? – Влас даже не подумал рассердиться. – Что за хрень ты говоришь, паря?

– Ты вначале ответь, а я тебе всё и расскажу.

– А что делать надо под твоей… рукой?

– Механизмы всякие придумывать. Почти всё то, что ты делал раньше, но без неприятностей с законом.

– Так я по уши в этих неприятностях.

– Это уже моя проблема. Ты, Власий, ответь на вопрос: готов ли ты расстаться с прежней криминальной жизнью, чтобы продолжать изобретать механизмы?

– Да кто ты такой, паря?

– Ну, подумай пару деньков. Время, как я понимаю, ещё есть у тебя.

– Хорошо, обдумаю твои слова, – задумчиво ответил Влас.

***

Министр внутренних дел князь Духовской встретил мой неожиданный приход не совсем доброжелательно, поскольку пришлось оторваться от неотложных дел.

– Я не задержу вас долго, князь, – пообещал я. – Мне вот только узнать с кем следует обговорить одно дело. Я узнал, что некий криминальный банкир собирается уезжать из столицы в германские земли. Правда, я не знаю, сколько монет он собой возьмёт, а сколько положит в банк, дабы не тащить набитые золотом и серебром сундуки.

– Хмм… – министр был явно удивлён. – И кто этот человек?

– Некий Мойша Горбач по кличке Меченый.

– Докладывали мне о таком, – задумался князь. – Это вам, принц, надо с начальником столичного сыска побеседовать. Но… – министр был явно озабочен. – Лучше я с ним поговорю… После того как вы мне всё расскажете, конечно. Дело-то нешуточное.

Пришлось рассказать всё, что знал, не упоминая имени лавочника.

– Слышал я об этом, слышал, – кивнул князь. – Нескольких наших дворян им тоже удалось одурачить. Возможно, что ваши предположения обоснованы, принц. Вот только если этот Горбач решил деньги через банк перевести, то мы об этом ничего не узнаем, поскольку банкиры не захотят ничего рассказывать. Им же выгода огромная случится, поскольку деньги при них останутся.

– Так надо принять закон, что не только всё имущество, нажитое криминальным способом, подлежит конфискации в пользу государства, но и банковские вклады в любой форме.

– Хмм… Это хорошая мысль, Ваше Высочие! На завтрашнем Малом совете о таком указе и поговорим. Чем раньше императрица его подпишет, тем нам будет проще с делом этого Горбача сладить.

***

Влас встретил меня с тоской на лице.

– Обдумал моё предложение? – сразу перейдя к делу, спросил я.

– Допустим. Но вначале ты мне расскажешь о своей задумке.

– Э-э, нет. Дело затевается серьёзное, и вот так разбалтывать я не собираюсь.

– Я никогда ни под кем не ходил, – набычился Влас.

– Я и не заставляю тебя ходить, просто пребывать под моим руководством. Будешь заниматься своими и моими делами, но не теми, что караются законом. Если что придумаешь для меня полезное, то я займусь финансированием производства задумки. Если не увижу пользу, то можешь делать со своим изобретением, что хочешь. Первое время будешь жить полностью за мой счёт. Ну а далее посмотрим.

Влас продолжал смотреть на меня с недоверием.

– Что ты задумал?

– А что ты надумал? – продолжал спрашивать я.

– Если сможешь убрать Мойшу, то я согласен.

– Хорошо. В ближайшие несколько дней будь готов к переезду. Дом не продавай, пригодится. Если избавлю тебя от Горбача, то начнём общее дело, если нет, то никакого нашего разговора и не было.

***

– Сегодня на обсуждение Малого совета вынесен один законопроект и одно предложение по дополнению в законодательство, – размеренным тоном произнёс министр сельского хозяйства князь Дулов.

– Раз законопроект подготавливался вашим министерством, Конон Ликургович, то вам и докладывать, – милостиво кивнула императрица.

– Как всем известно, – князь посмотрел на меня. – В последние десять лет каждый год поступает всё больше писем от дворян, в которых они предлагают отменить право земледельцев покидать своих арендодателей. Мы два года назад уже обсуждали это и пришли к выводу, о более тщательном исследовании. За это время Министерство сельского хозяйства провело опрос и было выяснено, что действительно наблюдается значительный исход арендаторов от мелких землевладельцев к крупным. Случается и наоборот, но значительно реже. Примерно каждый пятый земледелец изъявляет желание поселиться на землях Удельного ведомства.

Министр протёр свою лысину, обвёл всех взглядом, опять остановился на мне и продолжил:

– В результате, многие баронства и некоторые графства почти обезлюдили. Дворяне еле сводят концы с концами и, соответственно, нищают. Чтобы защитить их, Министерство сельского хозяйства рекомендует Малому совету согласиться с вышеизложенным предложением. Статистические данные представлены в бумагах, выданных членам Совета.

– Высказывайтесь, господа, – предложила Елена Седьмая.

– Я ознакомился с этими цифрами ещё на днях, – начал министр финансов. – Действительно, государство нищает, поскольку нищают дворяне, являющиеся его оплотом. Так что Министерство финансов в моём лице одобряет предложенный законопроект.

За князем Яблоновским начали высказываться и другие. Многие поддерживали предложение, но были и возражения.

– Я против! – заявил министр внутренних дел князь Духовской. – Если запретить земледельцам переходить от одного арендодателя к другому, то они начнут попросту сбегать, что повлечёт за собой увеличение количества лихих людей. Даже крыса, загнанная в угол, бросается на человека. Нельзя арендаторов оставлять без выбора.

– Я тоже против, господа, – мой голос вначале речи немного дрожал. – Я вижу, что нерачительные землевладельцы, плохо управляющие своими ленами, хотят переложить свои проблемы с больной головы на здоровую. Это похоже на то, как плохой мастеровой, у которого никто ничего не покупает, требует запретить другим мастеровым продавать свою продукцию. Если землевладелец не думает о последствиях своей некомпетентности, то я не вижу никакой причины оставлять за ним землю. Лошадь, если её плохо кормить, но постоянно заставлять возить телегу, быстро откинет копыта. Если арендодатели думают лишь о том, насколько в текущем году поднять аренду, то почему земледельцы должны безропотно нести ему деньги?

– Если мы оставим без изменения текущее положение дел, то многие землевладельцы будут обвинять вас лично, принц, в своих бедах. Они скажут, что вам хорошо, поскольку немало арендаторов бегут именно в ваш удел, – не сдавался министр сельского хозяйства.

– Раз так, – стал горячиться я. – То, чтобы отвести подобные подозрения, надо будет ограничить количество подобных переходов. Например, не более двух или трёх сотен человек в год. Я повторю свою мысль: если кто-то является плохим хозяином ,то незачем обвинять своих работников в этом.

Потребовался почти час, чтобы Совет решил не отменять возможность крестьянам переходить к другим землевладельцам. Ура! В этом мире не будет крепостной зависимости.

Слово взял князь Духовской:

– Ваше Императорское Величие, Ваше Императорское Высочие, господа! Мы, наследный принц и я, предлагаем как можно скорее издать указ, что лица, уличённые в противоправной деятельности, – воровство, разбой и тому подобное, – лишаются как недвижимого имущества, так и движимого. В том числе должны изыматься банковские вклады. Для этого предлагается обязать банки под угрозой обвинения в пособничестве, выдать все денежные средства, принадлежавшие преступникам, чья вина будет доказана судом…

Как обычно члены Совета долго шумели и не хотели спешить в таком деле. Пришлось Геласию Евсеевичу приоткрыть завесу тайны в деле Мойши Горбача.

Указ об изъятии денег со счетов лиц, уличённых в противогосударственной и криминальной деятельностях, был подписан довольно быстро. К тому же мой недавний демарш и отсутствие явного неудовольствия императрицей по его поводу, подняли мои акции в глазах присутствующих. Я, правда, предложил ещё и обязывать банки докладывать об особо крупных вкладах, но тут члены Совета стали стеной. Испугались? Ладно, я до вас всех рано или поздно дотянусь, раз презумция невиновности здесь не является частью юридического права.

Ну теперь всё пойдёт легче. Если Мойша Меченый будет пойман и расколется при допросе, а он расколется, ибо другого пути у него нет, то у меня появится хороший изобретатель, с которым будет легче прогрессорствовать. Понятно, что Влас – самоучка, и придётся ему много помогать, но это всё же лучше, чем вообще не иметь помощника. Теперь дело за сыскарями и стражей, дабы как можно больше криминальных авторитетов было повязано. Чем больше, тем лучше. Империи и мне.

В июне-июле сорок тысяч наших воинов выдвинутся в западном направлении. Кому-то из них придётся пройти почти две тысячи километров до ближайших германских земель, чтобы в сентябре начать войну, которая Империи совсем не нужна. По этому поводу столичный городской совет решил дать прощальный бал, что принесло оживление в среде наиболее значимых горожан.

Вопрос: что делать мне, – и далее оставаться прогрессорствовать в столице или отправиться со своей ротой набираться боевого опыта? Неожиданно захотелось на войну. Всё-таки прошлая жизнь оставила в моём нынешнем сознании огромный отпечаток. И хотя предстоящая война совсем не похожа на войны начала двадцатого века, душа рвалась на поле брани. Вот только что скажет императрица?