Попаданец на максималках 1

Глава 51

У таможенного причала действительно стояли корабли. Я по наивности думал, что купцы постоянно сопровождают свой товар от начального пункта до конечного, но на самом деле это не так. Оказывается, одни плывут от булгарских городов по Итилю, а на большом торгу, расположенном почти на месте Волго-Донского канала моего мира, оптом перепродают рабов, и их доставкой в Крым занимаются уже другие. Первые же купцы закупаются нужным товаром, который везут обратно в булгарские города. Так повышается оборачиваемость товара, да и сами купцы чаще бывают дома, что тоже немаловажно для глав больших семей.

Как и сказал Фетх, сейчас все стараются закрыть навигацию, и купить-продать как можно больше, в том числе и рабов. В самом Саркеле невольники особо не нужны, так что работорговцами было высказано некоторое недоумение на предложение купить несколько десятков рабов, да ещё и с самими кораблями. И если первое продать купцы были готовы с радостью, то вот о продаже речных посудин многие и задумываться не хотели. Но поскольку мне хорошие корабли были не нужны, то кое-кто согласился за неплохие деньги сбыть чуть ли не гнилые. Впрочем, они были на плаву, и какое-то время ими ещё можно пользоваться.

Присланный братом кахана человек говорил на многих языках, в том числе и русском, хотя и обладал не очень широким запасом слов. Но суть дела он понимал, так что не надо было ему долго втолковывать его обязанности. Поскольку денег у меня осталось ограниченное количество, то я, конечно же, не смог выкупить всех имеющихся в данный момент рабов. Поэтому приобретал лишь мужчин в хорошей физической форме, могущих сидеть на вёслах. Впрочем, если имелась возможность взять и мастеровых, то тратился и на них.

А вот с женщинами я связываться не желал. Во-первых, всем всё равно помочь нельзя. Во-вторых, мы будем плыть довольно долго, и присутствие женщин принесёт много дополнительных проблем. К тому же, если одних мужчин я беру как двигательную силу, а других — как будущих моих работников, то от женщин нет никакого прока. Да, звучит, можно сказать, грубо, но это суровая правда жизни. Приходится выбирать между тем, что принесёт пользу, и тем, что от чего придётся избавиться сразу после прибытия в Империю. Избавиться — в смысле отпустить. Да, я намеревался отпустить всех гребцов, поскольку вести их во Владимирград, в отличие от мастеровых, проку не быт, поскольку и своего мужичья хватает.

На закупку живого товара и кораблей ушло три дня. Приходилось выбирать действительно сильных и здоровых, а таковые было не так уж и много.

И вот настал день отплытия. Провизия закуплена, лошади размещены, люди расставлены по своим местам. Тепло попрощавшись с бароном Минчаковым, и договорившись о том, что он дополнительно станет выполнять функции моего торгового представителя, я зашёл на палубу корабля, захваченного ещё по пути в Саркел. Поскольку течение Дона очень неторопливое, то корабли двигались с приемлемой скоростью и, даже, с чуть большей, чем думалось. Но это, конечно, лишь начало пути. Со временем люди начнут уставать, и только надежда стать снова свободными продолжит хорошо их мотивировать.

Множество мастеровых и свободных от смены гребцов стояли на палубах и смотрели на берега, мимо которых с непередаваемой печалью проплывали всего несколько дней назад, с ужасом представляя своё будущее. Теперь впереди маячила новая жизнь, и надо только поднапрячь и как можно быстрее пересечь булгарские земли. Я ходил и слушал их разговоры. Многие даже не и помышляли о том, чтобы вернуться в те места, где жили ранее, поскольку опасались снова быть взятыми в плен.

Чтобы как-то ободрить всех, я заявил, что по прибытию в Империю организую большое жертвоприношение Кайросу и Тюхе, и будем благодарить их за то, что все вернулись в родную землю живыми. Понятно, что мне лично это не надо, но слово, данное Зевсу, следует выполнять. Об этом мероприятии разнесётся весть по городам и поселениям, что создаст мне определённый положительный имидж. Пусть многие подданные Империи являются чуть ли не открытыми атеистами, но благочестивый наследник престола — то, что не прочь видеть многие люди.

Но сейчас не это грело мою душу. Внизу, в трюме, лежала огромная амфора. «Ну лежит себе, и пускай лежит», — подумает некто. Вот только почти никто не знает, сколько труда пришлось приложить, чтобы запихать туда человека. Какого? Одного из тех, кто молился о победе кахана на недавних скачках. Нет, я не планировал его захватывать, но когда во время подготовки один из капралов заприметил фигуру в характерной тёмной одежде, что-то высматривающую на моих кораблях, то захотелось узнать ответ на вопрос: «Какого рожна он тут делает?»

Ну а чтобы сей человечек не смог пожаловаться или сделать какую пакость, его посадили в амфору, и таможенники просто прошли мимо, когда осматривали трюм. Никто же людей в амфорах не перевозит, так зачем подходить и простукивать именно эту, тем более, что рядом ещё несколько таких находятся.

Понятно, что едомею немного неудобно было находиться в непривычной позе, да ещё вдыхать винные пары, но это сослужило и хорошую службу, поскольку опьянев, у него развязался язык. И хорошо, поскольку не люблю я пальцы откусывать щипцами, да на бинты тратиться. То, что эти дельцы говорят и по-русски, я узнал на скачках, и первоначальная попытка пленника промямлить нечто вроде «моя твоя не понимать» с треском провалилась.

Самое трудное в допросе — сломить изначальное нежелание говорить, ну а потом разговор следует лишь поддерживать, чередуя кнут и пряник. Очень, знаете ли, располагает к разговору заботливое предложение скрасить вынужденное одиночество в амфоре путём подсаживания нескольких крыс. Даже человек, который спокойно относится к этим хвостатым, внезапно начинает осознавать, что грызунам нечем заняться в глиняном кувшине и они, рано или поздно, займутся пированьем. А кому понравится, когда его заживо едят? Расскажешь и то, чего давно позабыл, лишь бы избавиться от назойливых соседей!

Картина складывалась ожидаемая: одной из задач людей в чёрном являлось натравливание Хазарии на Империю, а для этого в очередной раз следовало подтолкнуть к заключению военного союза с Булгарией. Сам кахан уже как год является адептом почитания бога Баала. Едомеи, ранее жившие тесными этническими общинами, решили, что неплохо бы заняться прозелитизмом, который начнёт помогать распространять им влияние по миру.

Поскольку идумеи — заклятые враги и коварные конкуренты — раскинули финансовые сети по большей части Западной Европы, ростовщики-мореплаватели отправились обратно на Восток. Основаться в Персии им пока не дали, а вот степняки оказались несколько проще, поверив в обещание принести процветание на их почти бескрайнюю родину. Понимая, что свою экспансию следует проводить различными путями, едомеи решили не только торговлей и деньгами завоевать симпатии, но и попытаться распространить свою религию.

Когда из Российской Империи пришёл вопрос о возможном матримониальном союзе, руководство едомеев решило, что это хороший шанс малыми средствами расширить влияние на такую огромную территорию и кандидаток в невесты стали пичкать религиозными текстами, обучая соответствующим практикам. Вряд ли наследный принц устоит перед просьбой своей молодой жены построить небольшой храм во Владимирграде, а присланные жрецы позаботятся о прибавлении новых последователей.

Но наследный принц (то есть, я), как оказалось, больше интересовался лошадьми, чем девушками. Пришлось отложить план быстрой религиозной экспансии и обещаниями о новых скакунах снова заманить меня в Хазарию, и тогда уже точно окрутить множеством прелестных девичьих лиц. Вот чего, а ждать удачного момента ростовщики умеют очень хорошо, если результат можно достичь чуть позже, но меньшими тратами.

Я вникал в поток этой информации и поражался, насколько близко был к тому, чтобы оказаться марионеткой в чужих руках, да ещё и добровольно! Всё рассказанное настолько логично укладывается в увиденное, что сомневаться в словах пленника нет никакого смысла. Наверняка, он что-то утаивает, но нет необходимости его жестоко пытать ради дополнительных фраз. Да и не факт, что в будущем эти планы не изменятся. Главное направление удара известно, а это уже половина победы.

О чём я сейчас пожалел, так это что Фетха нет рядом, и не получится рассказать ему о коварных планах венетийцев. Впрочем, не стоит недооценивать этого человека, хорошо играющего роль грубого воина. Если не знать, что он является советником кахана, то вряд ли скоро догадаешься о его незаурядных умственных способностях и широком кругозоре. Ладно, если наладится какая-то надёжная связь, то можно будет передать кое-какую информацию… Но об этом пока рано говорить. Скоро мы достигнем условленного места, где, как я надеюсь, встречусь с Ханной. Пока же надо контролировать ситуацию и не давать всем расслабиться, дабы не оказаться жертвами разбойников или возможной погони.

Место, где купеческие караваны, идущие посуху от Итиля, перегружаются на корабли, заметно на большом расстоянии. Пока мы плыли от Саркела, не менее четырёх или пяти небольших флотилий расходились с нами в довольно-таки нешироком фарватере Дона. Благо, суда строили почти плоскодонными, и сесть на мель в этих местах было трудно и маловероятно. Нанятый нами лоцман проплавал по реке много лет и уверенно вёл наши три корабля к берегу. Никакой огромной пристани здесь не оказалось, но благодаря некоторым хитростям, погрузка и разгрузка товаров проходила довольно бодро.

Я согласился с предложением лоцмана устроить небольшой отдых, поскольку это входило и в мои планы. Мужчина сразу отправился болтать со своими коллегами, а мне оставалось лишь озираться в поисках условленного знака. Сердце колотилось в груди, поскольку я не знал, удалась ли авантюра, придуманная Фетхом.

Примечательно, что никто из купленных мною невольников не захотел сойти на берег. Очень уж свежи были у всех печальные воспоминания, как булгары заставляли их идти в цепях по этой почти пустынной земле. Учитывая, что некоторые из них находились в рабстве продолжительное время, то многие не до конца осознали, что через пару месяцев окажутся на свободе. Не все… Но рабами уж точно не будут. Возможно, кое-кто станет жить ещё лучше, чем ранее, когда был предоставлен лишь самому себе.

На берегу находится караван-сарай, множество лавок и складов, могущих сделать честь даже Саркелу. Как правило, здесь ведётся оптовая торговля, поскольку розничные покупатели вряд ли решаться на такую дальнюю поездку, опасаясь попасть в лапы ушлых людей. Об этом ещё на корабле предупредил лоцман, и я везде появлялся в сопровождении не менее десятка лейб-гвардейцев. Впрочем, цен я не знал, а денег после приобретения рабов и кораблей осталось совсем ничего, а нам ещё долго плыть, а потом и добираться посуху до столицы.

С другой стороны, вверх по реке крупных поселений не будет, а если купить здесь ходовой товар, то его можно хорошо продать в Империи, пополнив тем самым походную казну. Да, хотелось бы выкупить ещё кого из подданных, попавших в рабство, но тогда возникнет вопрос выживания уже имеющихся. Так ничего не решив и не дождавшись Ханну, я вернулся на корабль, проверив предварительно посты охраны.

Поутру, дождавшись проспавшегося лоцмана, спросил у него о ходовом товаре и продавцах. Хитрый хазарин за информацию запросил денежку. Ничего удивительного, хочешь нажиться, — плати тому, кто может помочь в этом. Я платить не хотел, а лоцман, соответственно, не желал делиться знаниями. Ну, я тоже не лыком шит, — предложил процент с выручки, если покажет дешёвый и ходовой товар, который по высадке в Империи сразу смогу продать выгодно.

Показалось некоторое уважение во взгляде хитреца, который, подумав немного, потащил меня не в те лавки, где я ходил вчера, а куда-то на околицу в невзрачное саманное строение, окружённое такой же стеной. Что-то здесь не так, но отступать уже некуда, поскольку потеряю лицо.

Внутри нашёлся такого же хитрованского вида пожилой мужчина, но ещё далеко не старик. Лоцман представил его своим дядей, но я не поверил, ни на грош. Впрочем, это не помешало мне важно покачать головой, лишь позднее вспомнив, что именно этот жест здесь означает. Вероятно, эта оплошность прибавила мне немного очков, не знаю, но хозяин строения начал кланяться и предлагать чаю. Ага… щас… Не буду пить неизвестно что и неизвестно из каких рук!

Продавец не подумал и обижаться, начав перечислять товар: во-первых, конечно же, шёлк и сандал; во-вторых, как ни странно, нефть. На мой недоуменный вопрос было отвечено, что ею лечат скот. Хмм… Я взглянул на жижу. Какая-то неприятно пахнущая густая жидкость коричневого цвета. Что за шарлатанство? И лишь после размышлений на ум пришло название нафталанской нефти — специфического продукта, который одно время имел устойчивое использование для лечения широкого спектра заболеваний, а уже в послевоенное время получило клеймо альтернативной медицины. Кстати, из этой нефти выделяли нафталин.

Подумав, что везти тяжёлую нефть будет проблематично, продолжил ознакомление с товаром. Специи — чёрный перец, гвоздика, кардамон, имбирь, шафран, — казались лучшим вложением из-за малого веса и почти повсеместной ликвидности. Рис меня не привлёк, поскольку продукт специфический и надо будет ещё побегать, и поискать покупателя, который может придраться ко всему: цвету, размеру, сорту зёрен.

Конечно же, я решил торговаться. Спешить некуда, — о Ханне ничего не было слышно, — и почему бы не попытаться сбить цену. Вот тут меня ждал облом, так как мужчина даже и слышать не желал о таком, казалось бы, естественном деле в восточной торговле. Я недоуменно взглянул на купца, как бы спрашивая: «Куда ты меня притащил?», на что тот ответил, что данный товар имеет специфичное происхождение и дешевле продавец ну никак не продаст. И тут до меня дошло, что здесь обслуживаются воры и грабители. В том смысле, что данный мужчина — скупщик.

Поддерживать данный вид незаконного обогащения не хотелось, но на мне сейчас лежит ответственность за людей. Их мало кормить во время путешествия, но следует ещё и денег дать на первое время, иначе они собьются в банду и начнут кошмарить всех подряд. И кто в этом будет виноват? Пришлось согласиться и производить покупки. Из специй больше всего взял чёрного перца, а самое дорогостоящее — шафран и кардамон — отвесил по чуть-чуть. Уж очень специфичный товар и не всем по карману. Договорившись, что могу прийти снова перед самым отплытием, вернулся на берег.

Вечером в голову пришла мысль, что надо бы перестать страдать чистоплюйством и поставить во главу угла чистый прагматизм, который белугой кричит, что Хазария сейчас совсем не дружелюбное государство и, следовательно, улучшить своё материальное положение, использовав плохишей, — не такая уж плохая мысль. Да, напишу письмо барону, чтоббы он начал использовать связи этого подозрительного скупщика.

Три следующих дня кроме печали ничего не принесли, а вот на четвёртый к одному из постов охраны подошёл какой-то купец с предложением выгодной сделки. Лейб-гвардейцы его послали было его… подальше, но мужчина сказал, что знает меня лично и капрал решил доложить о странном госте. Я подошёл к купцу и не признал. Тот же стал как бы небрежно предлагать в услужение своего племянника, который с детства мечтает посетить Империю. Ну, наконец-то!

Радости от встречи было немало, но уже за закрытыми дверями, подальше от любопытных глаз.

— Что так долго? — был мой первый естественный вопрос, и девушка не на шутку обиделась.

Оказалось, что не всё прошло гладко, и пришлось отрываться от погони и скрываться. А где в степи прятаться? Вопрос нетривиальный. Ну, да ладно. Всё позади и можно отправляться в путь.

Плавание вверх по течению Дона особых приключений не принесло. Иногда странные конные отряды сопровождали наши корабли с гиканьем, криками и потрясанием оружия. Несколько раз встречались чужие корабли, и сложно было понять, купцы ли это, или наоборот. В этот раз я решил, что прятать солдат в трюме не стоит, и в особо подозрительные моменты на палубах их находилось порядком, да ещё и многие пассажиры там же стояли. Возможно, такое большое количество людей отпугнуло многих любителей лёгкой наживы, поскольку одно дело весело грабить, и совсем другое — воевать с хорошо вооружённым противником.

Нам же воевать не хотелось, поскольку с грабителей, как правило, ничего толком не возьмёшь. Все помнили, как пошарив по кораблю, захваченному по пути в Саркел, мы найденным барахлом только часть оплаты за проезд возместили. К тому же я и в этот раз держался принципа, что жизнь одного моего солдата стоит больше, чем двадцати чужаков.

Поскольку особо делать нечего, я начал учить хазарский язык.

Знакомый торговый пост мы встретили если не всеобщим залихватским ликованием, то с воодушевлением. Люди заметно устали, и всем хотелось побыстрее сойти на берег, оказавшись в окружении мирных жителей. Тут же удалось сговориться о продаже корабликов, и несмотря на то, что два были совсем дрянь, смог получить хоть какую-то денежку. Она, денежка, то есть, стала подъёмными для бывших рабов, которым всё-таки пришлось идти с нами в Елец, дабы местные чиновники выдали бумаги, что они являются честными людьми, выкупленными из плена. Пришлось потрясти перед носами вороватых должностных лиц бумагами, полученными в министерствах, дабы ускорить весь процесс. Афишировать свою личность совершенно не хотелось, а то мог бы и показательное судилище устроить на потеху местному населению.

Продав часть товара, купили телеги и, посадив на них мастеровых, поехали неблизким путём в сторону Владимирграда.