Попаданец на максималках 1

Глава 60

— Рад видеть, Пётр Ипполитович! — приветствовал я князя, прогуливавшегося в парке по недавно выпавшему снегу. — Не мог, к сожалению, встретиться в день вашего приезда, поскольку был занят своей лейб-гвардией. Надеюсь, вы хорошо разместились?

— Премного благодарен Вашему Высочию, за внимание! И да… Тут все только и говорят, что вы уезжали со своими воинами на учения.

— Это было не так уж и сложно, если сравнивать с настоящими боями. Когда гвардия месяцами сидит в казармах, то ничего хорошего от этого не будет. Солдаты должны всегда чем-то заниматься.

— Солдаты? — поднял бровь Шаликов. — Ах, да… Так называют своих воинов германцы.

— Я не считаю непатриотичным подобное словоупотребление даже в настоящее время. Воин же слишком обобщённый термин. А вот сказал солдат, и сразу ясно, кто имеется в виду. Впрочем, офицерам долгое безделье тоже вредно… Дуэли там всякие начинают затевать.

— Вы правы, принц. Воины должны всегда быть готовы к войне.

— А где Ника и Анна?

— Ника… — лицо князя стало печальным. — Она не приехала… Занемогла. Анна же не посчитала возможным оставить её одну.

— Понятно, — с грустью ответил я.

— Ничего, — попытался взбодриться Шаликов. — Дело молодое… Кто из нас не болел?! Тем более, что современные лекарства немало способствуют быстрому выздоровлению. Во времена моей молодости таковых не было, и лечили травяными отварами.

— Значит, в другой раз приедут. Мы же займёмся вашим делом, — взял я себя в руки. — Постойте! Вы уже знаете, что Ея Величие соблаговолила дать вам аудиенцию?

— Аудиенцию?! — забеспокоился князь. — Но я не испрашивал аудиенцию.

— Что в этом странного? Вы личность известная, заслуженная. Почему бы императрице и не встретиться со своим верным вассалом?

Шаликов как мог, приосанился и всем своим видом попытался показать, что есть ещё порох в пороховницах. И ему вполне удалось, как по мне.

— Обратитесь к секретарю… Впрочем, — я немного подумал, — сам всё устрою и поговорю с матушкой.

— Не стоит так беспокоиться, Ваше Высочие… — начал было князь.

— Стоит, Пётр Ипполитович, стоит. Эти секретари могут быть такими занудами, когда хотят показать свою значимость, что запросто продержат вас попусту в приёмной час или два. Если к ним относиться слишком серьёзно, то их чувство собственной значимости начинает подыматься выше Олимпа. Идите в отведённые вам комнаты и ждите лакея с приглашением. Если же Ея Величие будет зело занята, то мы с вами найдём чем занять себя.

Я улыбнулся и направился во дворец.

***

— Императрица была необыкновенно приветлива ко мне, — повторял Шаликов уже в который раз. — А как она удивительно добра!..

— Можно сказать, что она — мать всем нам, вне зависимости от возраста, — поддакивал я.

— Так и есть… — князь был впечатлён настолько недавно состоявшейся аудиенцией, что вёл себя как самый настоящий провинциал, впервые посетивший дворец. — Она соблаговолила предложить мне чаю… А какие фрейлины окружали её в этот момент!..

— То есть, Вольга Кирилловна понравилась?

— Вольга Кирилловна? — растерянно повторил Шаликов. — Да… — неуверенно протянул он. — Там было много красивых девушек.

Смутные подозрения посетили меня:

— И были более красивые?

— И красивые, и молодые, — с необъяснимой улыбкой князь поднял глаза в потолку моего рабочего кабинета, где мы ужинали вдвоём.

«Всё ясно. Ему понравилась другая», — понял я.

— Пётр Ипполитович, — начал я расставлять все точки над i. — Во фрейлины императрицы знатных девушек выбирают очень тщательно. Одним из условий является отказ от замужества. В данном же случае Ея Величие сама хочет отдать Вольгу Кирилловну за достойного человека. Другие фрейлины замуж если и собираются, то не ранее, чем лет через десять. Как я понимаю, вы сами не захотите столько ждать.

Взгляд у собеседника потух, и он опустил голову.

— Да, принц… Вы правы… Вольга Кирилловна хорошая девушка… Простите… Какое-то наваждение на меня нашло…

Князь ещё долго что-то говорил, и мне стало жалко его, несколько лет почти безвылазно жившего в своём имении, видя лишь соседей, которые ниже его по статусу. Да, он вроде бы посещал и другие свои вотчины, но… Короче, у него просто немного помутился разум, когда неожиданно оказался на приёме у императрицы, сидевшей в окружении красивых молоденьких фрейлин. А, как говорится, старость — это когда начинаешь обращать особое внимание на юных дев.

— Ну и замечательно! — я подлил в кубки ещё вина. — Значит, наш первоначальный план в силе?

— Да-да, конечно!

Глаза Шаликова заблестели, и я не мог понять, взбодрился ли он или просто захмелел.

— Чудненько! — повторил я. — Теперь осталось подготовить девушку к предстоящим изменениям в её жизни, но думаю, что перед этим вам обоим следует встретиться и поговорить о… пустяках.

— Встретиться? — с неожиданной осторожностью переспросил князь…

«Трусит», — сделал я вывод.

— Ну, а как? Не может же императрица заставить свою фрейлину выйти замуж?

«Может, конечно», — подумал я. — «Себя-то зачем обманывать?»

— Князь, вы прожили больше меня и знаете, что девушки любят напористых и уверенных. А сами часто пребывают в неуверенности, когда речь заходит о возможном браке, поэтому следует брать инициативу в руки.

— Да я понимаю всё это, принц. Просто разница в возрасте….

— Думаю, что вы немного преувеличиваете проблему. Вы в самом рассцвете сил, и на голове нет ни единого седого волоса.

Шаликов неосознанно потянул руку к голове.

— Хорошо… — пришлось взять инициативу в свои руки. — С девушкой поговорят… Может быть, я сам это сделаю…

— Вы очень добры, принц, — немного заплетающимся языком начал благодарить князь.

«Да ты, батенька, на самом деле пьяны! Жаль. В продолжении этого разговора сейчас нет никакого смысла...»

Оставшись наедине, начал размышлять о той ноше, которую зачем-то взвалил на себя, будто бы важных дел у меня нет. Да, временами я становлюсь сентиментальным и хочу осчастливить присутствующих. Надо себя в будущем контролировать и железной рукой не тащить людей в светлое будущее. Что же делать в данном случае? Неужели придётся самому с Вольгой разговаривать? А я почти на десять лет её младше. Жаль, что рядом нет Ханны. Впрочем, она-то вряд ли смогла помочь. Всё-таки другое воспитание и вообще… Тут пригодилась бы помощь Ники. Ладно… Лягу спать. Утро вечера мудренее.

Утро не принесло никаких мудрых мыслей. А решать проблему надо. Не проживать же Шаликову во дворце месяц! Меня одели, и я поплёлся к императрице на утренний чай с булочками.

Елена Седьмая изволила пить горячий шоколад в обществе фрейлин. Они почти все гомонили и, вообще, вели довольно несдержанно, но, увидев меня, замолкли. Ага… Что-то скрывают…

— Доброе утро, Ваше Величие!

— Доброй утро, принц!

— Доброе утро, девушки! — по-простому поздоровался я.

Овечки нестройно заблеяли в ответ.

— Препоганненькое утро, однако, маман.

— Зима ещё не закончилась, принц, и эта метель далеко не последняя.

— Вот думаю, чем бы заняться. Может, в карты сыграем или в лото?

— Мы ещё окончательно не проснулись, а вы нам игры предлагаете, — с некоторым неудовольствием заметила императрица. — Испейте шоколад, а потом, если энергию девать некуда, можете с фрейлинами хоть в ракетки поиграть.

— Как скажете, Ваше Величие, — согласился я и потянулся к кружке.

— Можно подумать, что мы вас заставляем! — почти фыркнула Елена Седьмая и тоже взяла кружку в руки.

Фрейлины нас внимательно слушали, но молчали, напускно скромничая. Сидят такие все из себя, но взоры потупили и лишь изредка через ресницы на меня зыркают.

Я потягиваю густой ароматный напиток, уминаю булочку и раздумываю. А что?! Идея неплоха!.. Ох, и мудра маман! Можно же без надуманного повода пообщаться с Вольгой, и никто особо этому не удивится.

Игра в ракетки — слово бадминтон не прижилось здесь, — затянулась. Девушка, как стало очевидно через пару минут после начала партии, показывала вполне неплохую технику. Поначалу на нас смотрели все фрейлины, но спустя десять минут императрица дала каждой по заданию, и мы с Вольгой остались одни в большой комнате. Ещё через четверть часа было решено сделать перерыв.

Диваны, на которых мы расположились, стояли поблизости, так что можно было говорить не напрягаясь. Да и расмотреть девушку получше не помешает. Не худая, с чуть продолговатым лицом и немного вытянутым подбородком. Глаза коричневато-зелёные, нос прямой с еле заметной горбинкой. Длинные шатеновые волосы уложены в высокую причёску и крупными локонами спадают на плечи. обрамляя чуть припухлые щеки. Платье из тончайшей заморской ткани демонстрирует грудь, приятную для глаза.

— Поскорее бы весна, — произнёс я банальность, отведя глаза, дабы не забывать о деле. — А лучше, лето.

— Всему своё время, Ваше Высочие, — тихо ответила Вольга.

— Чем бы вам хотелось заниматься летом? Я не про обязанности фрейлины, а вообще… Для души, так сказать.

Девушка подняла ресницы, посмотрела на меня удивлённым взглядом и смутилась Видимо, ей подобный вопрос никто не задавал.

— Мне нравится бывать на природе… Под открытым небом… — прозвучал тихий голос.

— Ея Величие редко выходит из дворца, — заметил я. — И фрейлины тоже, соответственно.

Собеседница ничего не ответила. Молчание затянулось.

— Не думали ли вы о возможности изменить свою жизнь? — приступил я к главному вопросу.

— Изменить свою жизнь? Что Ваше Высочие имеет в виду?

— Заниматься тем, что нравится.

— Мне нравятся обязанности фрейлины… — поспешно сказала девушка.

— Это понятно. Но вряд ли вы хотели бы выполнять их всю свою жизнь?

Вольга Кирилловна лишь потупила взор.

— У вас сколько сестёр?

— Три, Ваше Высочие.

— И как они поживают? Они сейчас с родителями или…

— Две вышли замуж, а у самой младшей есть жених.

— Они счастливы в браке?

— Как и все, Ваше Высочие, — девушка с некоторым недоумением посмотрела на меня. — Родители выбрали каждой хорошую партию.

— Ваши родители очень заботятся о своих детях…

Вольга собралась что-то сказать, но её губы лишь едва заметно задрожали.

— Я считаю, что каждый человек может сам выбирать себе спутника жизни. Да, родители часто желают добра своим детям, но мириться с собственной бесправностью… Это через чур, — вдруг произнёс я. — Мне думается, что мнение родителей может быть важным, но не решающим.

Собеседница взглянула на меня, и на её лице отразилась гамма самых различных эмоций. Да, надо ковать железо, пока горячо!

— Имеется ли у вас на примете, Вольга Кирилловна, некто, с кем можете решиться связать свою будущую жизнь?

Глаза девушки заблестели, и вся она сникла. Слёзы? Наверное, слишком быстро я задал такой личный вопрос. Извиниться? И наплевать, что я наследный принц.

— Был… Но родители ответили ему, что я уезжаю в столицу и отказали. А он… а он… женился на моей подруге.

— Может, это и хорошо? Зачем вам муж, который запросто готов связать себя с ещё с кем-то? Если жених ушёл к другой, ещё неизвестно, кому повезло.

— Хм… — девушка задумалась.

— Сейчас родители не имеют над вами прежнюю власть, Вольга Кирилловна, — продолжал я атаку, но фрейлина меня перебила.

— Вряд ли я смогу найти жениха. Мне уже….

— Зря вы так думаете. Некоторым мужчинам не нравятся юные вертихвостки, у которых на уме лишь глупости. Правда, чтобы прийти к такому выводу, надо пожить на этом свете.

— Вы мне кого-то хотите предложить, Ваше Высочие? — серьёзно спросила девушка.

— Говоря начистоту, да, хочу, — не стал я отнекиваться. — Вчера на аудиенции у императрицы был князь Шаликов. Он обратил на вас внимание и расспрашивал…

— Князь Шаликов? Но он же… женат!

— Он овдовел более года тому назад. Его дети уже взрослые и скоро сами создадут семьи, а Пётр Ипполитович мужчина хоть куда. И главное — он очень здравомыслящий.

— Здравомыслящий?

— Именно! Он не стал искать себе юную деву среди дочерей дворян-соседей. которые были бы только рады подобному браку, а искал умную и скромную девушку. Для него возраст не имеет первоочередного значения. Он богат и приданое ему тоже неинтересно. Иными словами, он не озабочен тем, на чём зацикливаются множество молодых господ, ищущих удачную партию.

— Вот как… — произнесла Вольга, и было сложно понять, о чём она подумала.

— Я знаю князя не первый день и уверен, что для него уважение между членами семьи очень важно. Любовь тоже важна, но это чувство может быть преходящим, как известно.

— Простите, Ваше Высочие… Вы меня сватаете?

— И да, и нет, Вольга Кирилловна. Я просто предлагаю обратить внимание на князя, и в случае взаимной симпатии буду только рад, если два одиноких сердца смогут соединиться.

Девушка хотела что-то сказать, но я её перебил:

— От вас никто не требует никаких обещаний. Просто подумайте над моими словами. Князь пробудет здесь ещё несколько дней и, если вы пожелаете, то может состояться встреча на каком-нибудь обеде или нечто подобном.

— То есть, никаких…

— Никаких! — подтвердил я. — Никто неволить не будет. Всё будет зависеть от вас. Даже ваши родители, — если вы всё же подумаете об их разрешении, — не смогут найти причину для отказа.

— Да, вы правы, Ваше Высочие, — согласилась Вольга. — Князь является нашим далёким родственником, и его род не ниже… Даже, наоборот… Но, что же скажет императрица?

«Ага! Значит, ты уже готова подумать над моим предложением», — внутренне обрадовался я.

— Уверен, она не будет против.

— Тогда я подумаю…

***

Как не волнительно было заниматься этим сватовством, в первую очередь надо думать о важных делах. Купец Бурышин, рекомендовавший мне уральских магнатов, наконец-то подготовил с ними личную встречу. Возможно, следовало поговорить с каждым по отдельности, но почему-то не захотелось выглядеть этаким шушукающимся торговцем, выцыганивающим каждую копейку. Всё-таки я наследный принц и собеседники должны чувствовать уровень переговоров.

Яний Лекайн и Агит Зеров впервые были во дворце и чувствовали себя довольно неуютно, что навело меня на мысль, что я делаю всё правильно. Это вам не привычные интерьеры столичных домов. Тут я хозяин!

— Уважаемые! Год назад мы заказали вам железные пушки. Мои воины доложили, что они довольны полученными стволами и, порядком постреляв из них, составили список замечаний и предложений. Думаю, что вы примете их во внимание и реализуете в ближайшем будущем.

Я взглянул на сидящих передо мной мужчин и продолжил:

— У меня есть замысел перевооружения если не всех воинских частей, то хотя бы гвардейских. Я уверен, что за огнестрельным оружием будущее, а копья, сабли, арбалеты рано или поздно станут музейными экспонатами, или будут использоваться во вспомогательных полках.

Лекайн и Зеров перестали рассматривать мою комнату и обратились в слух.

— Существующие в мире ручные пищали представляют собой полное недоразумение ввиду как сложности процесса стрельбы, так и точности попадания. К тому же фитиль сам по себе довольно капризная вещь. Насколько я знаю, в западных государствах к огнестрелам относятся как к дорогой и излишне шумной игрушке.

Я замолчал, приглашая мужчин к беседе.

— Ваше Высочие, — первым начал Зеров, — мы это знаем. Вот только непонятно, что от нас требуется? Мы же мануфактурщики, а не воины.

— Я желаю отказаться от фитильного замка на самопалах и внедрить совершенно иную конструкцию. Это секрет государственного уровня, и хранить его все должны тщательнее своих жизней.

Собеседники переглянулись и кивнули.

— Вам будут переданы чертежи, по которым следует изготовить упомянутый механизм. Он будет установлен на ручную пищаль нового образца. В целях секретности назовём её ружьём. После проведения всех необходимых испытаний и доработок начнётся этап, имеющий к вам непосредственное отношение. Я говорю о большой партии ружей.

Мужчины опять переглянулись.

— Какое количество ружей будет потребно? — спросил Лекайн.

— Вначале планируется вооружить пару полков. В течение полугода каждый день воины будут учиться стрелять из нового оружия. Думаю, что за это время появятся новые замечания и предложения, после внедрения которых начнётся массовое производство. Если исходить из того, что в обычном полку примерно полторы тысячи обычных воинов, из которых тысяча будет иметь ружья, то… — я задумался. — Ружей потребуется не менее пятидесяти тысяч. И это на первое время. Потом, больше.

Зеров и Лекайн громко ахнули.

— К ружьям нужны припасы: пули и дробь. Сейчас пули льются самими воинами, поскольку калибры почти всех самопалов различны. Я же желаю, чтобы новые ружья имели один калибр, а пули поставлялись непосредственно с мануфактур, дабы солдаты не тратили своё время на литьё. Иными словами, будет то же самое, что и с пушками. Одновременно с длинным ружьём следует производить и сильно укороченное, имеющее меньший калибр. Назовём его пистолетом. Через год или два, когда солдаты и офицеры обвыкнутся, начнём производство ружей и пистолетов других видов. Это понятно?

— Да, Ваше Высочие! — литейщики почти одновременно вскочили со своих мест. — Но потребуется много металла.

— Вот!.. — я поднял палец. — Это вторая часть нашей беседы. Ко мне неоднократно обращались промышленники из западных стран с просьбами взять в аренду уральские горы. Не весь Урал, конечно, а лишь те места, где они найдут руды. Как мне доложил граф Максимилиан Александрович Богарнэ, в нашем государстве очень мало людей, могущих производить горную разведку. Конечно, уже было дано распоряжение подготовить подобных… специалистов. Но это дело не одного года.

Я потянулся к фужеру и отпил немного вина.

— Что скажете насчет этой просьбы иностранцев похозяйничать на Урале?

— Пущать их никак не можно, Ваше Высочие! — обеспокоенно заявил Лекайн.

— Кто тогда будет искать руды? Есть у вас сотня человек для этого?

Мануфактурщики сникли.

— Предлагаю подумать над моими словами и дней через пять-десять предложить решение данного вопроса. Но это не значит, что можно не начитать подготовку к производству опытного образца ружья. — я протянул собеседникам папку, подготовленную мною и Власом. — Вот все необходимые чертежи. Ознакомьтесь, и через оговоренный срок дайте ответ.

— Могу ли я пригласить Ваше Высочие к себе на обед? — спросил Зеров.

— Можно, — кивнул я, подумав. — Заранее, дня за три-четыре.

— Благодарствую! — поклонился мужчина.

Лекайн с досадой взглянул на своего коллегу, и я предположил, что когда он вернётся к себе, то будет волосы из головы выдирать, что сам до такого предложения не догадался…

Литейщики ушли, а я задумался. Не слишком ли широко шагаю? Не слишком ли круто беру? Смогу ли воплотить задуманное? Взял в кувшин с вином и направился к жертвенникам Зевса и Гефеста, дабы возлить приношение, и помолиться. Без их благословения и помощи мне не справиться.

Помолился. Вроде бы полегчало. Никаких ответов я от высших олимпийских сил не услышал, но это, может, и не требуется. Древняя греческая религия хороша тем, что, как правило, не требует каких-то глубоких чувств от верующих. Пришёл, выполнил обряд и будь спокоен. Даже к жрецам нет строгих требований жить нравственнее паствы. Формализм? Возможно. Но меня это устраивает.

Когда шёл обратно в свои покои, то в одной из галерей заметил две фигуры. Хм… Князь Шаликов и фрейлина Мышецкая о чём-то говорят. Решил я их обойти. И правильно решил. А то, вдруг, спугну, и наметившееся общение сорвётся. В конце концов, не водить же их друг к дружке за руку?! Неужели, у меня других дел нет? Сами справятся.

Однако, как быстро они наладили контакт. Впрочем, это лишь в рыцарских романах описываются всякие там воздыхания, тянущиеся годами. В этой действительности люди так долго не ждут. Жизнь коротка, чтобы лет пять друг к другу приглядываться. Тем более, что и князь, и фрейлина — совсем не юны и пользу от предстоящего брачного союза уже просчитали.

Улыбнулся, но почти сразу нахмурился. Как там Ханна? Соскучился по ней я. Да и Ника страдает. Насколько её болезнь серьёзна? Эх, девушки, девушки… Мне вас так не хватает!