Силуэты пушкинской эпохи

Ф. В. Булгарин (1789–1859)

Пушкин говаривал: «Если встречу Булгарина где-нибудь в переулке, раскланяюсь с ним и даже иной раз поговорю; на большой улице — у меня не хватает храбрости». Действительно, как только отношения к Булгарину выходили за рамки частных, так многим из людей, хорошо знавших его, становилось неловко, стыдно — слишком рано и явно определилось общественное реноме Булгарина.

А. С. Грибоедов после бестактно-льстивого отзыва о себе в статье Булгарина писал Фаддею Венедиктовичу: «Мы друг друга более не знаем… Конечно, и в вас чувство благородной гордости не допустит опять сойтись с человеком, который от вас отказывается». Но этого не произошло. Полагаться на «благородную гордость» Булгарина было трудно. Более того, уже спустя некоторое время Грибоедов обращается к Булгарину в самом доверительном тоне, а Фаддей Венедиктович гордился списком «Горе от ума» с такой дарственной надписью Александра Сергеевича: «Горе мое поручаю Булгарину. Верный друг Грибоедов».

Рылеев говорил Булгарину: «Когда случится революция, мы тебе на „Северной пчеле“ голову отрубим», — но он же, ожидая ареста после восстания декабристов, передал Булгарину свой архив.

Есть действительно что-то неприятное и скользкое в личности Булгарина. В третьем отделении Булгарин официально не состоял, но его записки по разным вопросам по существу играли роль доносов, а мзду свою Булгарин получал весьма оригинально. По ходатайству Бенкендорфа он был назначен чиновником Министерства просвещения, но работы никакой не вел. А в 1844 году Булгарин получил совсем уж экстравагантное место: стал членом-корреспондентом специальной комиссии коннозаводства.

Все же как бы ни был неприятен Булгарин в оригинальности ему не откажешь. Белинский считал, что он достоин если не романа, то подробного физиологического очерка. Тем не менее жизнь Булгарина более походит на авантюрный роман.

Фаддей (Тадеуш) Булгарин родился в Минском воеводстве Великого княжества литовского в семье родовитого польского шляхтича. Его отец был весьма радикальных взглядов и второе имя дал Булгарину в честь Тадеуша Костюшко. В 1788 году Булгарин приехал в Петербург и поступил в Сухопутный шляхетский кадетский корпус, из которого был выпущен в 1806 году корнетом в Уланский полк. Он принимал участие в войне 1805–1807 годов против Франции, был ранен, за бой под Фридландом награжден орденом Анны 3-й степени, участвовал в Шведской кампании. Словом, повоевал.

Еще в Кадетском корпусе Булгарии начал писать сатиры и басни. Но творчество сослужило ему плохую службу, во всяком случае поначалу. В 1809 году за сатиру на командира полка он несколько месяцев провел под арестом. В кондуитных списках Булгарин был на плохом счету, и в 1811 году его уволили из армии. Как говорят, в это время, будучи в Ревеле, Булгарин голодал, нищенствовал, пил и даже воровал.

Он вновь решил поступить на военную службу, правда, теперь уже во французские войска. В 1811 году в составе польского легиона французских войск он воевал в Испании, участвовал в походе на Россию, был награжден орденом Почетного легиона. А после войны поселился в Петербурге, познакомился с литераторами и видными сановниками, с невероятной энергией взялся за издательскую деятельность. Он издавал журнал «Северный архив», первый театральный альманах «Русская талия», где раньше, чем в других изданиях, появились отрывки из «Горе от ума», с 1825 года был соиздателем «Сына отечества» Греча, наконец, с этого же времени и до конца жизни Булгарин — издатель одной из самых читаемых газет — «Северная пчела».

Булгарина по праву можно назвать первым профессиональным журналистом. Он хорошо знает, для кого пишет. Его интересует массовый читатель, а не избранная публика. Он был действительно королем гостиного двора. Как бы ни отзывались о литературных достоинствах его творчества, тем не менее его роман «Иван Выжигин» стал настоящим бестселлером. За один год (1829–1830) он выдержал два переиздания — случай небывалый для XIX века!

С чисто журналистской легкостью Булгарин брался за любые жанры — писал рассказы, исторические записки, повести, философские сказки и аллегории, утопии, нравоописательные очерки и романы. Он по сути дела создал газетный фельетон, и некоторые принципы его журналистики до сих пор звучат весьма актуально: «Публика… любит только тогда политику, — говорил Булгарин, — когда в политике таскают друг друга за волосы и бьют по рылу. Абстрактной политики… публика не любит и не понимает».