Силуэты пушкинской эпохи

П. П. Свиньин (1787–1839)

«Павлуша был опрятный, добрый, прилежный мальчик, но имел большой порок — он не мог сказать трех слов, чтоб не солгать», — так начинается ныне мало кому известная детская сказочка А. С. Пушкина «Маленький лжец». Еще менее, чем пушкинская сказочка, известен человек, послуживший прототипом ее героя.

Павел Петрович Свиньин учился в Благородном пансионе при Московском университете, служил в Коллегии иностранных дел в качестве дипломатического чиновника. С 1811 по 1813 год состоял секретарем русского консула в Филадельфии. В Америке он издал на английском языке описание Москвы и Петербурга, сблизился с французским эмигрантом известным генералом Моро и сопровождал его при переезде в Европу, куда тот был вызван императором Александром. Возвратившись в Россию, Свиньин издал несколько книг, в которых отразились впечатления его заграничной жизни: «Взгляд на Республику Соединенных Американских областей», «Опыт живого путешествия по Северной Америке», «Ежедневные записки в Лондоне». Вернулся он убежденным англоманом, что, впрочем, не помешало ему с увлечением заняться изучением быта, нравов и истории России и даже прослыть славянофилом.

В 1818 году Свиньин предпринял издание «Отечественных записок», выходивших сначала в виде непериодических сборников, а с 1820 года как ежемесячный журнал. Большую часть журнала занимали статьи самого издателя по русской истории и географии, жизнеописания русских людей и тому подобные материалы. Кроме того Свиньин выпустил отдельными изданиями «Жизнь русского механика Кулибина», «Указатель достопримечательностей Московской оружейной палаты», «Достопримечательности Санкт-Петербурга и его окрестностей», «Картины России и быт различных ее народов», причем последнее издание было снабжено рисунками самого автора. Он, кстати, неплохо рисовал и был одним из основателей Общества поощрения русских художников.

«Отечественные записки» большого успеха у читателей не имели, в 1830 году журнал закрылся. Свиньин поселился в своем Костромском имении, но литературной деятельности не прекращал, печатался в журналах, написал два исторических романа «Шемякин суд» и «Ермак», также, правда, не принесших славы их создателю.

«Это был плохой литератор, — писал о Свиньине Кс. Полевой, — но бесценный человек, ловкостью, находчивостью, услужливостью готовый обязывать во всех мелочах. Он не мог быть, да и не почитал себя меценатом; но, имея обширные связи и бесчисленные знакомства, мог быть полезен для тех, кто нуждался в средствах в деятельности литературной или артистической. Неподдельною страстью в нем было отыскивать все замечательное русское, в том числе и русские дарования; но так как он не обладал ни достаточной образованностью, ни проницательностью для этого, то часто впадал в смешные ошибки, поощрял бездарность, наживал себе врагов в людях неблагодарных и впоследствии сделался предметом злых насмешек, отчего само покровительство его было непривлекательно».

За Свиньиным укрепилась в обществе репутация вруна и выдумщика. «Лгун» называлась басня Измайлова, в которой был выведен Свиньин и первая строка которой — «Павлуша, медный лоб» — сделалась прозвищем Свиньина. На Свиньина писал эпиграммы Вяземский, Пушкин поместил его в свое «Собранье насекомых» под прозвищем «российский жук». Поговаривали, что Свиньин послужил прообразом Хлестакова в гоголевском «Ревизоре». Ставилась под сомнение подлинность его путевых записок и этнографических статей. Однако выдумки Свиньина проистекали не из намерения кого-то обмануть, а из опрометчивости суждений, излишней доверчивости и недостаточного образования. Так, например, он решил, что Аккерман является местом ссылки римского поэта Овидия, поскольку неправильно перевел название близлежащего озерка. Лакул-Овиолуй (Овечье озеро) Свиньин связал с именем Овидия, между тем, как оно произошло от слово овио — овца.