Кто не в состоянии любовной силой своего мужского сознания помочь женщинам, любимым, обожаемым женщинам, подняться к высшей человечности (добродушие, абсолютная непритязательность, обожание природы, молчаливое благородство, чтение так называемой жизненной библии, почти болезненное самозабвение, словом, чтобы в жизни дня и часа смотреть кругом удивленно-грустно-восторженно и т. д. и т. д.), — тот, удовлетворяется, к сожалению, «эстетическим восторгом», переходящим скоро в нечто иное! Женщины, которые это воспринимают с неудовольствием, принадлежат к числу духовно-душевно аристократических, чистых, способных к развитию организмов, хотя это парализует жизненные силы и расчищает дорогу меланхолии. Но тем не менее это неотвратимо поднимает их высоко над их многочисленными сестрами.