В черном списке

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Работу над своей книгой Пер Вестберг завершил в 1960 г. Это было время, когда пришедший в движение континент на глазах всего человечества сбрасывал цепи колониального рабства: в Западной, Центральной и Восточной Африке один за другим взмывали к небу флаги независимости. 1960 год получил название «года Африки» — по насыщенности важными событиями он не имел равного во всей истории этого континента. 1 января 1960 г. обрела независимость Республика Камерун, а к концу года была провозглашена независимость 17 африканских стран с населением более 80 млн. человек. Весь мир убедился в том, что представление об Африке как о заповеднике колониализма обветшало и устарело.

За три года, минувшие со дня выхода в Швеции книги «В черном списке», в Африке произошло многое: был убит Патрис Лумумба, развалилась колониалистская Федерация Родезии и Ньясаленда, на конференции в Аддис-Абебе была провозглашена Организация Африканского Единства, появились новые независимые государства — всего не перечесть. Но на юге континента белые расисты по-прежнему пытаются остановить поступь истории.

Впрочем, неверно было бы утверждать, что с тех пор, как Вестберг написал свою книгу, в Южной Африке ничто не изменилось. Перемены произошли и там, и какой бы подчас реакционный характер эти перемены ни носили, они, как правило, являются в конечном счете отражением тех больших сдвигов, которые происходят на континенте. Изменилось даже само название страны. Южно-Африканский Союз (ЮАС) с 31 мая 1961 г. именуется Южно-Африканской Республикой (ЮАР). Конечно, провозглашение республики— лишь политический маневр, никоим образом не направленный на перемену курса внешней и внутренней политики. Но что заставило расистов сменить «вывеску»?

С тех пор как в последние десятилетия на международную арену вышли десятки новых независимых государств, особенно нетерпимым стал сам факт существования фашистского государства в Африке. Вряд ли за последние годы был хоть один международный форум с участием стран Африки и Азии, который бы не осудил дискриминацию на юге Африки. Поэтому никого не удивило, когда в марте 1961 г. на очередной лондонской конференции премьер-министров стран Содружества нации под давлением «небелых» членов организации ЮАС был вынужден выйти из Содружества. Именно в этот момент был предпринят отвлекающий маневр, и на спет вытащили вопрос о республике.

Хотя тогдашний премьер-министр Великобритании Макмиллан пытался помешать Гане, Нигерии, Индии, Пакистану, Малайе и другим выкинуть ЮАС из Содружества, не следует все же забывать, что дальнейшее пребывание этой страны в Содружестве могло нанести непоправимый ущерб престижу Великобритании. Ведь Южная Африка является своего рода уникумом — это единственное в мире государство, правительство которого возвело расовую дискриминацию в ранг официальной государственной политики. Такое имело место только в гитлеровской Германии. Ради того, чтобы спасти от развала Содружество наций, а заодно и развязать себе руки, англичане согласились в конечном счете на выход ЮАС из содружества. Тем более что это не привело ни к каким переменам в отношениях между Англией и новоиспеченной республикой. Англичане, столь любящие клеймить расизм на словах, на деле до сих пор извлекают из рабского труда в ЮАР кровавые прибыли. Их капиталовложения в этой стране достигают огромной суммы — около миллиарда фунтов стерлингов, т. е. 60 % всех иностранных вложений в ЮАР. Эта сумма больше того, что вложено англичанами в экономику трех таких членов Содружества наций, как Индия, Пакистан и Цейлон, вместе взятых. Половина всех английских капиталовложений в Африке приходится на ЮАР.

Другая причина провозглашения Южно-Африканской Республики имеет внутриполитический характер. За создание республики уже давно выступал «Брудербонд» (фашистский «Союз братьев»), о котором Вестберг, к сожалению, упоминает лишь вскользь. «Брудербонд» — могущественнейшая южноафриканская организация, деятельность которой строго засекречена. Все члены этой организации— поклонники Гитлера. В «Брудербонд» входят премьер-министр Фервурд, члены его кабинета и президент Чарльз Сварт, тот самый Сварт, который во время пребывания в стране П. Вестберга был генерал-губернатором ЮАС и «прославился» как автор «билля о порке». «Брудербонд» фактически заправляет в правящей Националистической партии, которая была связана тесными узами с Гитлером, Франко и Муссолини. «Союз братьев» всегда выступал за создание «республики белых господ». Еще в 1942 г. под руководством пастора Малана, будущего премьера, был создан проект конституции республики, опубликованный в газете «Ди Трансвалер», органе Националистической партии. В проекте говорилось о провозглашении республики во имя осуществления принципов «священного писания» и старого бурского лозунга о создании «республики буров». Ее гражданами, говорилось в проекте, будут только белые. Конституция подразумевала выход страны из Содружества наций. Напомним, что, когда спустя три года фашистские изуверы сели на скамью подсудимых в Нюрнберге, руководитель партии националистов Малан направил в Нюрнберг делегацию, протестовавшую против вынесения смертного приговора Герингу, которого националисты восхищенно именовали «германской Жанной д’Арк».

Редактором газеты «Дн Трансвалер», опубликовавшей с благословения «Брудербонда». проект конституции республики, был не Кто иной, как Фервурд, ставший первым премьер-министром ЮАР. На страницах этой газеты в годы второй мировой войны велась такая оголтелая пропаганда в пользу Гитлера, что даже правительственная газета «Стар» обвинила Фервурда в преднамеренной фальсификации событий, а южноафриканский суд определил, что доктор Фервурд «превратил свою газету в орудие политики нацистов».

Фервурд, нынешний глава «Брудербонда», примкнул к фашизму еще в конце 20-х годов, в годы своей учебы в Германии. Вернувшись на родину, он сразу же покорил апостолов «Брудербонда» своими протестами против допущения в ЮАС еврейских беженцев из гитлеровской Германии.

Вестберг достаточно характеризует первого президента фашистской республики Сварта, бывшего прежде министром и генерал-губернатором. Тем не менее хочется добавить еще один штрих к его довольно полной характеристике. В книге приведены страшные факты о так называемых кооперативных тюрьмах, которые фермеры строят на паях, чтобы использовать на плантациях труд рабов. Вестберг писал, что в 1959 г. таких частных тюрем было 26… Ныне их сотни. И немалая «заслуга» в этом принадлежит президенту, 1 который назвал частные тюрьмы «памятником предприимчивости фермеров». Еще будучи министром юстиции Сварт даже присутствовал на открытии такого памятника — крупной тюрьмы в Лесли, где выступил с прочувствованной речью.

Итак, «республика» понадобилась апостолам апартеида для еще более решительного проведения его в жизнь — этого никогда не скрывали главари Националистической партии.

Сама обстановка на юге Африки в период провозглашения ЮАР — «чрезвычайное положение» во всей стране, приведение в состояние боевой готовности армии и полиции, массовые облавы, аресты, «операции по прочесыванию» и расстрелы, обучение белых женщин и детей стрельбе — убедительное свидетельство того, что это республика насилия и фашизма.

За всю историю страны ни одно правительство еще не принимало таких всеобъемлющих военно-полицейских мер, какие были приняты по случаю провозглашения ультрабелой «республики». И тем не менее прогрессивные организации в эти дни, с 29 по 31 мая 1961 г., провели героическую забастовку. Правительство, воспользовавшись «чрезвычайным положением», не только не остановилось перед применением оружия против забастовщиков, но и попыталось оградить от всего мира «маисовым занавесом» дезинформации события тех дней. Однако даже те факты, которые стали известны, говорят о размахе забастовки. 29 мая в Иоганнесбурге — крупнейшем городе страны — бастовало полмиллиона рабочих. Тысячи детей — индийцы, африканцы, метисы — не явились в школы. Бастовали студенты, в том числе крупнейшего университетского колледжа для африканцев в Форт-Хейре.

Нельсон Мандела — руководитель забастовки, один из крупнейших деятелей Африканского национального конгресса — ушел в подполье и призвал народ полностью отказаться от сотрудничества с правителями новоиспеченной «республики».

«Забастовка превратилась в величайшую демонстрацию солидарности, какой еще никогда не знала Южная Африка», — писал в те дни Брайан Бантинг, известный журналист ЮАР.

И после провозглашения республики борьба не прекратилась. Хотя, на наш взгляд, Вестберг и недостаточно показал организованные формы борьбы против режима, существующего в стране, его несомненной удачей следует считать то, что он воспроизвел атмосферу постоянного сопротивления властям, царящую в ЮАР. Эта атмосфера сопротивления, невзирая на невиданные прежде репрессии, еще более накалилась в последние годы.

Народ поднимается на вооруженную борьбу. Еще в марте I960 г. вспыхнуло восстание в Пондоленде, который националистическая пропаганда пыталась изобразить как «идиллический Бантустан с восстановленными племенными традициями». К концу 1961 г. оно было подавлено. Но пламя борьбы не погасло. Оно перекинулось в соседние большие резервации Тембуленд и Зулуленд.

Жестокие репрессии «заставляют нас пересмотреть методы и средства нашей борьбы, — писал 3 марта 1963 г. в «Правде» генеральный секретарь АНК Д. Нокве, которому удалось ускользнуть от фервурдовских ищеек и бежать из-под домашнего ареста за границу. — Мы предпочитали мирные средства. Мы считали, что они лучше насилия. Но как мы можем выступать мирно против вооруженных до зубов расистов. Наш народ решил ответить на насилие насилием. Это решение было принято после всего, что нам пришлось претерпеть от нашего врага.

В декабре 1962 г. были созданы первые отряды сопротивления расистам. Мы только начинаем вооруженную борьбу. Наши первые отряды еще набирают силы. Едва только расисты узнали об их существовании, как в печати Южной Африки появились заявления, что это кубинские и алжирские отряды, а не африканские. Мне кажется, что это лучшая оценка действий наших отрядов. Сейчас мы расширяем и углубляем борьбу. Мы уверены, что на этом пути придем к победе».

Страх перед растущим сопротивлением заставляет националистов идти на все новые и новые репрессии, утверждать все новые и новые законы, каждый из которых может успешно служить символом беззакония.

В ноябре 1962 г. был принят новый фашистский «закон о саботаже», автором которого является нынешний министр юстиции Форстер, пришедший на смену Эразмусу, упоминавшемуся Вестбергом. По этому закону любой гражданин страны может без суда и следствия подвергнуться пятилетнему домашнему аресту.

Новая волна арестов прокатилась по стране: дома превратились в тюрьмы. Арестованными оказались многие деятели национально-освободительного движения, упоминаемые в этой книге, — Уолтер Сисулу, Рут Фёрст и другие.

Массовый характер репрессий узаконен: ведь еще 6 апреля 1960 г. фервурдовцы, объявив, в который уже раз, «чрезвычайное положение», запретили все прогрессивные организации, в том числе Африканский национальный конгресс — старейшую организацию коренного населения, Индийский конгресс. Конгресс демократов и другие организации, принявшие в 1955 г. Хартию свободы — документ, который и поныне остается программой освободительного движения.

Ноябрь 1962 г. был не только месяцем арестов, но и месяцем расстрелов. Полиция расстреляла демонстрацию в Парле, в том самом винодельческом Парле, трагедию которого ярко живописал Вестберг, в том самом Парле, где африканцы, как сказано в программе Южно-Африканской компартии, трудятся «за глоток вина».

В ноябре суд Претории приговорил Нельсона Мандела и Уолтера Сисулу к пяти годам тюремного заключения. В последний день ноября был окончательно запрещен прогрессивный еженедельник «Нью Эйдж» (Вестберг ошибочно пишет, что окончательно газета была закрыта в апреле 1960 г.). Однако уже через несколько дней рабочие иоганнесбургских заводов и шахтеры Витватерсранда читали новую газету «Спарк» («Искра»), В конце марта 1963 г. вышел в свет последний номер этой газеты, обведенный траурной рамкой — «Спарк» постигла участь «Нью Эйдж».

В начале мая 1963 г. мир узнал о новом жестоком «законе». «Вчера, в четверг 2 мая 1963 г., справедливость и человеческие права в Южной Африке — полицейском государстве доктора Фервурда — были окончательно похоронены, — писала английская газета «Дейли миррор». — Последние остатки политической свободы в этой измученной стране уничтожены…» Закон о тюремном заключении, разрешающий бросать людей в тюрьму без суда и без доказательств их виновности на срок до 90 дней, начал свое кровавое шествие по Южно-Африканской Республике. Министр юстиции Форстер получил право продлевать срок тюремного заключения любому политическому «преступнику». Не прошло и года, как он вынужден был официально признать, что от многих лиц, арестованных на основании этого закона, получены жалобы на жестокое обращение. «Откровенность» министра вполне понятна: в начале 1964 г. в мировую прессу проникли страшные факты о пытках электрическим током в застенках ЮАР, о смерти под пыткой…

Если бы сегодня Вестберг вновь ступил на землю Южной Африки, он бы уже не встретил почти никого из тех мужественных людей, которых описал в своей книге. Одним пришлось бежать от преследований за границу, другие попали в тюрьму, под домашний арест или в ссылку. В те самые февральские и мартовские дни 1963 г., когда парламент ЮАР утверждал закон о «национальном очаге банту» Транскей. в Тембуленде лилась кровь народа, поднявшегося на борьбу против бантустанов.

В январе этого года по всей стране распространялись листовки, где говорилось: «Сейчас в Южной Африке ведется воина… Судебные процессы [речь идет, в частности, о процессе над У. Сисулу, Н. Манделой и другими. — А. П.] только сделают борьбу более безжалостной. Мы никогда не сдадимся — мы не можем сдаться. Нас поддерживает вся Африка, весь мир… Господство белой расы обречено». Таков приговор народа господству форстеров и фервурдов.

Апартеид — это не теория, это расовое угнетение, доведенное до самых чудовищных форм. О каком полном разделении рас в ЮАР может идти речь, если, как это правильно подметил Пер Вестберг, ни в какой другой стране Африки белые так не нуждаются в африканцах, как здесь. Ведь современная экономика ЮАР немыслима без тех миллионов пролетариев-африканцев, которые своим трудом создали современную индустрию с ее шахтами, заводами и фабриками. Поэтому совершенно ясно, что рассуждения о бантустанах (под них отводятся все те же бесплодные резервации, составляющие 13 % территории страны), как о «мирной стране с восстановленными племенными традициями», — это фальшивка, предназначенная для заграничных обозревателей, Тем не менее 20 ноября 1963 г. состоялись «выборы» в «законодательный совет» бантустана Транскей. Бутафорское государство имеет даже свои бутафорские гимн и флаг. Однако грубый фарс нетрудно разоблачить одним-единственным фактом: 2/3 «законодательного совета» назначаются правительством из числа преданных ему вождей племен.

На случай «беспорядков» в Транскее будут постоянно находиться войска, состоящие только из белых. Что же касается тех двух миллионов африканцев, которые не проживают в Транскее, но говорят на языке коса, то они в любой момент могут быть согнаны с обжитых мест и отправлены на «родину», в липовый бантустан Транскей. Итак, бантустаны, создаваемые из резерваций, служат той же цели, что и последние, — быть постоянным резервуаром дешевой рабочей силы.

Вестберг — безусловно честный свидетель и талантливый журналист, от тонкой наблюдательности которого не ускользают даже мелочи. Тем не менее, говоря о деятельности коммунистов Южной Африки, он впал в грубую ошибку. «Коммунистическая партия (основана в 1921 г.) едва ли оказала какое-либо воздействие на Африканский национальный конгресс, но она научила отдельных африканцев дисциплине, преданности великой цели, духу единства». В этом коротком предложении отражены заблуждения автора. В 1950 г. Коммунистическая партия была запрещена. Но, уйдя в подполье, коммунисты не только не прекратили своей мужественной борьбы, а, наоборот, положили начало новому этапу героической деятельности партии.

«Закон о подавлении коммунизма» вошел в силу 17 июля 1950 г. Перед последним голосованием в парламенте депутат-коммунист Семуэль Кан произнес обличительную речь. «Вслед за принятием этого закона, — сказал Кан, — последуют концентрационные лагеря и все те зверства, которые практиковались гитлеровцами в Германии, начнется убийство людей… Однако идею нельзя упрятать в тюрьму… Помните о словах, которыми были испещрены стены тюрем в оккупированной гитлеровцами Франции: «Можете убивать коммунистов, но никогда не сумеете убить коммунизм!» Вскоре после запрета партии народ Южной Африки продемонстрировал свое отношение к коммунистам, не побоявшись избрать Семуэля Кана членом городского совета Кейптауна.

Южноафриканские коммунисты не только «научили отдельных африканцев духу единства». Вся деятельность партии направлена на то, чтобы все организации, выступающие против господствующего в стране режима, осознали необходимость единства всех патриотических сил независимо от цвета кожи. Не случайно правительство увидело величайшую угрозу своему существованию в росте солидарности трудящихся. Не случайно, прибегнув к массовым репрессиям, оно обрушило первый удар на коммунистов. Коммунисты немало способствовали ослаблению и искоренению расовых предрассудков. Созданные еще в 1928 г. под влиянием Компартии первые профсоюзы африканцев объединились в Африканскую федерацию профсоюзов, которая всегда выступала за единство действий рабочих: белых, африканцев, индийцев и метисов.

В приветствии Центрального Комитета Южно-Африканской коммунистической партии XXII съезду КПСС говорится: «Наша партия, посвятившая себя делу освобождения нашего народа, последовательно выступала и выступает за революционное единство всех людей труда, белых и черных, в их борьбе за свободу и равенство… Мы добились успеха в создании широкого союза всех слоев народа страны на основе общей борьбы против системы апартеида и колониализма. Мы сумели донести слово правды социализма и марксизма-ленинизма до трудящихся масс нашей страны… Партия завоевала широкую поддержку среди народных масс. Об этом красноречиво свидетельствуют зверские репрессии и расправы, которые обрушивает на нас фашистское правительство…»

21 января 1963 г. в Лондоне была опубликована программа Южно-Африканской коммунистической партии. Она названа «Путь Южной Африки к свободе». Этот замечательный документ был принят VI съездом Южно Африканской компартии, состоявшимся на исходе 1962 г., и опубликован в журнале «Эфрикен коммьюнист». Журнал издается в Лондоне и нелегально распространяется в ЮАР. Его хранение грозит смертью любому южноафриканцу. Но это не мешает журналу быть популярным в стране. «Путь Африки к свободе», — отмечает «Эфрикен коммьюнист», — безусловно окажет глубокое и все растущее воздействие на развитие политической мысли и политического движения не только в нашей стране, но и за ее пределами».

Программа анализирует силы, действующие в ЮАР, и указывает путь вперед. Подчеркивая особое положение страны, партия отмечает, что, с одной стороны, существует «белая Южная Африка», имеющая все характерные черты развитого капиталистического государства на этапе империализма, а с другой — «небелая Южная Африка», имеющая характерные особенности колонии, местное население которой подвергается жестокому угнетению и эксплуатации.

Националистическая партия, говорится в программе, закрыла или закрывает все законные каналы для выражения протеста и для нормальной политической деятельности и открыто готовится к гражданской войне.

Коммунистическая партия, работающая в «испытанных условиях нелегального положения», заявляет, что она «безоговорочно поддерживает борьбу за национальное освобождение, возглавляемую Африканским национальным конгрессом в союзе с Индийским конгрессом, Конгрессом профсоюзов, Конгрессом цветного населения и другими патриотическими группами, и участвует в этой борьбе». Вместе с ними она требует «немедленного созыва суверенного общенационального собрания, чтобы разработать и провозгласить в Южной Африке конституцию государства национальной демократии». Лозунг отказа от насильственных действий, говорится далее в программе, вреден для дела национально-демократической революции, потому что он разоружает народ. Неверны также и теории, утверждающие, что ненасильственные методы борьбы бесполезны. Партия призывает прибегать ко всем формам борьбы. Она утверждает, что развитие революционных и боевых сил народа улучшит перспективы на ненасильственный переход к демократической революции.

Южно-Африканская коммунистическая партия вносит свой вклад в национально-освободительное движение. В числе своих ближайших целей она предусматривает создание унитарной республики, в которой выборы и отзыв всех местных и общенациональных представителей в законодательных органах будут осуществляться посредством всеобщего, равного и прямого голосования.

Коммунистическая партия предусматривает плановое развитие экономики страны и укрепление государственного сектора экономики. Она будет добиваться передачи контроля над важными секторами экономики в руки национально-демократического государства, требовать национализации горнорудной промышленности, банков и промышленных монополий.

«Южная Африка созрела и приближается к началу национально-демократической революции, — провозглашает программа. — Правительство Фервурда изолировано и ненавистно народу страны и всему миру».

Действительно, весь мир осуждает расистскую политику этого правительства. Опираясь на демократические силы всего мира, пароды Африки решительно выступают против колониализма и расизма. Сразу же после кровавого расстрела мирной демонстрации в Шарпевиле летом 1960 г. африканские страны — Гана, Кения, Нигерия, Танганьика, Либерия, Эфиопия и другие — одна за другой объявили о бойкоте торговли с Южной Африкой.

Западные биржи охватила паника. Началась утечка капитала из страны, всегда славившейся высокими прибылями. В 1960 г. ЮАС потерял по меньшей мере сто миллионов фунтов стерлингов. Владелец золотых и алмазных россыпей и председатель огромной «Англо-америкен компания Оппенгеймер, никогда прежде не проявлявший никакого участия к судьбе африканцев, заявил, что следует разрешить миллионам африканцев и их семьям постоянное проживание в городах. «Люди видят, — признался он, — как весь африканский континент охвачен пламенем, и сомневаются в нашей способности сохранить наш образ жизни».

Созываемые из года в год конференции народов Африки каждый раз решительно осуждают расизм, властвующий на юге континента. Но этап, когда апартеид просто осуждался, уже остался позади. Еще третья конференция народов Африки в марте 1961 г. приняла резолюцию, в которой осудила вложение капиталов в промышленность и торговлю этой страны. Конференция обратилась ко всему миру с призывом порвать дипломатические и торговые связи с ЮАС. Сегодня ЮАР не признают десятки государств. Ученые, специалисты покидают страну. Большинство стран Африки и многие страны других континентов не допускают корабли ЮАР в свои гавани, а самолеты в аэропорты.

В мае 1963 г. в столице Эфиопии Аддис Абебе состоялась историческая конференция глав африканских государств, которая приняла Хартию африканского единства и создала Организацию Африканского Единства (ОАЕ). Такой представительной конференции Африка еще не знала; 32 страны вошли в ОАЕ. Из Аддис-Абебы на весь мир прозвучало требование покончить с расистским режимом в ЮАР. Голос Аддис-Абебы поверг поборников апартеида в страх. Они боятся, что очистительная волна национального освобождения, катящаяся по континенту, сбросит их в конце концов в море.

Попав в цепкие объятия страха, они часто и подолгу кричат:

— Нам не страшно! — и укладывают в карманы своих автомобилей заряженные пистолеты.

— Мы не боимся! — вопят они и устраивают в своих дворах тиры, где можно увидеть стариков и старух, сжимающих в нетвердых руках винтовки.

— Нам не страшно! — декламирует премьер-министр Фервурд и приказывает создавать вокруг новых африканских городков оголенные пространства в три километра шириной, чтобы легче было подавлять восстания.

Спокойная решимость покончить с фашистским режимом в ЮАР, продемонстрированная в Аддис-Абебе, вызвала буквально истерику в южноафриканском кабинете министров.

«Южную Африку не запугать, — в сто первый раз изрек Фервурд и, обращаясь к «лучшим чувствам» своих покровителей на Западе, добавил: — Южная Африка-больше часть Европы, чем Африки. Когда во всей Африке возникнут волнения… Южная Африка будет якорем спасения». «ЮАР должна быть готова дать отпор любой угрозе со стороны Африки», — подхватил министр иностранных дел Э. Лоу и, не сумев удержаться, лягнул своих высоких покровителей: вы, мол, в Англии и США сами порядочные расисты, а заступаться за нас открыто в ООН не решаетесь…

Министр обороны Фуш после окончания конференции в Аддис-Абебе пришел к выводу, что не мешало бы поставить под ружье всю страну, «не принимая во внимание плоскостопие». Должно быть, прекрасно понимая состояние бравого Фуша, министр транспорта Б. Схуман призвал три тысячи детишек, собравшихся на праздник, пожертвовать всем, «даже собственной жизнью», чтобы защитить Южную Африку.

Призывая южноафриканских расистов «защищаться до конца», Хендрик Фервурд заявил, что у стран, так же как и у людей, бравада и агрессивность «по большей части являются признаком комплекса неполноценности». Очевидно, в этом умозаключении не обошлось без самоанализа: страх и неуверенность всегда идут рука об руку с бравадой и агрессивностью.

Каждый год Генеральная Ассамблея ООН обсуждает три вопроса о Южной Африке: о расовой дискриминации, о положении индийского меньшинства и о статуте Юго-Западной Африки, захваченной южноафриканским полицейским государством. «ООН объявила нам холодную войну», — эти унылые слова, сказанные министром Лоу по поводу XVI сессии Генеральной Ассамблеи, еще более применимы сегодня. Накануне последней, XVIII сессии Генеральной Ассамблеи, министры иностранных дел Либерии, Мальгашской Республики, Сьерра-Леоне и Туниса по поручению Аддис-Абебской конференции представили Совету Безопасности аргументированное обвинение против Южно-Африканской Республики и Португалии в проведении ими политики апартеида и геноцида. Члены Организации Африканского Единства потребовали исключения республики из ООН.

XVIII сессия Генеральной Ассамблеи предложила членам ООН отказаться от поставок в Южную Африку оружия, бойкотировать ее товары и прекратить экспорт нефти, который до недавнего времени покрывал 90 % потребности республики в нефтепродуктах. И на этой Ассамблее африканские делегаты справедливо отмечали, что до тех пор, пока США и Англия будут оказывать помощь Южной Африке, решения ООН останутся на бумаге. Тот факт, что Фервурд смог игнорировать почти 30 решений Организации Объединенных Наций, говорит не о силе его правительства, а о силе западных покровителей. В феврале 1964 г. правительство ЮАР, невзирая на решение Совета Безопасности, наотрез отказалось пустить в страну экспертов ООН для изучения политики апартеида.

Упорство покровителей объясняется отнюдь не личными симпатиями к Фервурду, а личной заинтересованностью тех, кто в Лондоне, Нью-Йорке, Париже, Бонне и Брюсселе наживается на апартеиде. Весьма показательно, что в прошлом году не кто иной, как президент Национальной ассоциации британских промышленников Д. Набарро, опубликовал брошюру, в которой призывал не применять экономических санкций против режима Фервурда.

В книге Вестберга не сказано о том, что в последние годы на юге Африки у англичан появился опасный конкурент. С 1943 по 1959 г. инвестиции США в ЮАР увеличились в семь раз. Уже в 1962 г. в экономику страны американцами было вложено денег больше, чем в экономику Италии, Бельгии и Турции, вместе взятых.

Выколачивая кровавые барыши из Южно-Африканской Республики, Англия и США становятся соучастниками шайки Фервурда. Журнал южноафриканских коммунистов «Эфрикен коммьюнист» имел все основания утверждать: «Англо-американский капитал является костяком и опорой правящего класса страны».

Однако дело не только в доходах. Нельзя забывать и того факта, что у партии националистов есть недобитая в годы войны с фашизмом духовная родня в ФРГ, Англии, США и других странах. В начале февраля нынешнего года Освальд Мосли, скандально известный фюрер английских фашистов, изрек: я согласен с замечанием доктора Фервурда, сделанным в парламенте, о том, что весь мир «болен» и лишь ЮАР осталась единственным здоровым местом на земле. Слова эти он произнес, находясь на земле Южной Африки, куда Мосли прибыл, скрывая от газетчиков цель визита. Все три месяца, проведенные в стране, он уговаривал англичан, живущих в ЮАР, вступать в Националистическую партию.

В одно время с Мосли туда приезжали из Англии руководители ультраправого «Южноафриканского общества» и «Лиги сторонников империи» — реакционнейшей организации, название которой говорит само за себя. Цель у них была та же, что и у поклонника Гитлера Мосли: склонить англичан к активной поддержке существующего режима.

Немало откровенных единомышленников имеет Националистическая партия и в США, особенно в южных штатах. Писательница Надин Гордимер, в гостеприимном доме которой не раз бывал Вестберг, в прошлом году провела несколько месяцев на юге Соединенных Штатов. Здесь царит тот же апартеид, что и в ЮАР. И служит он, в конечном счете, той же цели: выколачиванию доходов — такие выводы сделала писательница в своих статьях, опубликованных в американских газетах.

Стремясь сохранить свои доходы, западные державы не упускают случая, чтобы на словах осудить режим на юге Африки, а по существу делают все для того, чтобы укрепить военно-полицейское государство, силой оружия обеспечивающее их доходы. Вот почему из Англии везут сюда броневики, из США — самолеты, которые характеризуются как «идеальные машины для разведки и быстрой переброски солдат на операции полицейского характера». Нельзя забывать и того, что колонизаторы, уходя из других стран! Африки, стремятся найти военную опору на самом континенте, и их взоры, естественно, обращаются к ЮАР. Англия и США, Франни; и ФРГ поставляют республике бомбардировщики и истребители, вертолеты и автоматическое оружие. Военный бюджет страны вспухает как на дрожжах. В 1963 г. по сравнению с 1961 г. он возрос более чем вдвое. Сегодня ЮАР имеет самую большую и лучше всех оснащенную армию на африканском континенте. Гражданское белое население вооружается до зубов. «Нас вынуждают, быть в постоянной и полной боевой готовности, — истерически восклицала правительственная газета «Ди бюргер». — Все годное к военной службе население примет участие в обороне страны… Мы будем жить с мечом в одной руке и лопатой в другой».

На исходе 1963 г., когда делегаты Англии, США и Франции на XVIII сессии Генеральной Ассамблеи «решительно» клеймили апартеид, правительство Южной Африки создало научно-исследовательский институт для разработки управляемой ракеты класса «земля — воздух». Председатель Совета научных и промышленных исследований ЮАР профессор-расист Ле Ру заявил по этому поводу, что Южно-Африканская Республика сейчас, разумеется, не в состоянии проводить ракетные исследования без помощи Соединенных Штатов Америки, Англии и Франции.

Националисты тянутся не только к ракетам. Они не прочь обзавестись и собственной атомной бомбой. В свое время распространялись газетные сплетни о том, что в ЮАР произведена своя атомная бомба. Тогда министр обороны Фуш поспешил выступить с рекламным заявлением, которое сводилось к следующему: армия ЮАР пока что не имеет атомного оружия, но… если понадобится, то она сможет наладить производство и этого оружия. И хотя это была чисто пропагандистская демонстрация «мощи», вполне понятно возмущение участников XVIII сессии Генеральной Ассамблеи ООН, узнавших о намерении американцев провести с помощью фервурдовцев подземные ядерные испытания в Трансваале — ведь привлекать поклонников Гитлера к ядерным испытаниям, все равно что вкладывать нож в руку профессионального убийцы.

Но как бы ни вооружались нынешние властители Южной Африки, как бы ни содействовали им их тайные и явные покровители, их ждет поражение. «Старый порядок будет разбит», — пишет Вестберг.

Вера в освобождение страны от ига расистов не покидает автора даже тогда, когда он описывает безысходную нищету и безысходное горе, бесконечные надругательства и бесконечные репрессии. Так продолжаться больше не может — утверждает каждая строка его книги.