Вампиры тут беспризорные

Глава 11 Для тех, кого настигли тренды

Степан работал не покладая рук несколько недель, Веце прилежно изучал свою психогогию, которая все же оказалась криво написанной психологией. Уже на введении полукровка понял, что нет, быть психологом не его, но хотя бы ради потраченных денег стоило дочитать, поэтому он отважно давился текстом, но упорно шел к цели.

У вампира с психологией все было немного проще — базовый курс он изучил еще во времена учебы в институте, и ничего нового та книга бы ему не открыла.

Веце тихо охал и ахал, когда в очередной раз натыкался на непонятные термины, отрывал свою тушку от кресла и семенил к хозяину — господин почему-то все странные и страшные слова из той книги знал и мог расшифровать.

Так полукровка узнал про абьюз. Но поскольку издание книги было любительское, а изложение информации давало слишком большой разгул вариантов, полукровка пришел к выводу, что он абьюзер, а вампир — скрытый абьюзер.

Что именно счел абьюзом шальной мозг подростка так и осталось для Степана загадкой, но теперь, каждый раз, когда попаданец просил принести воды в дом или смести напорошивший снег с крыльца, Веце вздергивал нос и осуждающе уточнял, мол, вы же понимаете, что это абьюз? И добавлял:

— Я, вообще-то, нарцисс, со мной так нельзя. Знаете, как редко встречаются психотипы-цветы? Вы, может, губите сейчас вымирающий вид! — Степан после таких реплик катался по полу в припадке смеха, и полукровка раздраженно шипел, — Не нужно тут свои девиантные черты миру являть! — и уходил за водой, зло хлопая дверью.

Но в одном Веце всё же был прав — в нем и правда что-то было от нарцисса.

А потом он возвращался с ведрами, расстроенный и раненный до глубины души, и в сердцах заявлял:

— А я, может, не хочу быть нарциссом! Вот вы смеетесь, а мне что делать? Мне эти цветы не нравятся, от них воняет всегда, как от туалета. Вот как с этим жить? — чуть ли не плача говорил он, переливая воду в бочку.

Но его хозяин был бездушной твариной — этого термина в книге не было, но ввести стоило хотя бы для обозначения поведения господина Кифена.

— Троллите меня постоянно! — обижался Веце, когда вампир снова начинал дико ржать, — Хейтер иномирный! Панкейков на вас нет! — и Степан, только-только успокоившись, снова начинал задыхаться от смеха. — Хватит меня тигирить! — вероятно парень считал, что слово «триггерить» произошло от тигра, однако, как бы то ни было, это все еще оставалось ужасно смешно.

Вот только ради этого уже стоило потратить три золотых — так много Степан не смеялся еще никогда. А теперь, когда полукровка неосознанно заделался в комики, шоу у вампира было каждый день.

— Лучше б проект образовательный делали, нет же, сидите боулингом своим тупым занимаетесь. — цедил Веце сквозь зубы, и даже не догадывался, что слово буллинг произносится по-другому. И добивал другим, очень пугающим для него самого сочетанием букв, — Дошутитесь и мерчандайзером станете!

У Степана не было возможности даже дышать, вампира свернуло в рогалик от хохота. Мерчандайзерами его еще никто не пугал.

— Просто замолчи, Веце, иначе я сейчас умру от смеха! — на выдохе произнес попаданец, давясь смехом.

— Никакого респекта к нарциссам! Тьфу, как мне, хорьку, с вами флегмати… флетик… флектатик… — завис полукровка, пытаясь вспомнить как же назывался тип личности хозяина.

— Что, не можешь выговорить? — потешался вампир, — Флегматик. И не хорек, а холерик. — полукровка раздраженно кидал в хозяина убийственный взгляд, мол, а не хотите ли сдохнуть и замолчать навсегда.

— Арбьзер! — почти рычал Веце и, громко топая, уходил в гостиную, просвещаться дальше.

Полукровка бы и дальше кидался высокопарными фразами, если б не один случай, впрочем, об этом чуть позже.

Стоял полдень, подлый мерзкий хозяин снова отправил его за водой и Веце, гремя ведрами, подумывал провести водопровод в дом и утопить вампира.

Когда он возвращался от ручья, заметил Маниэр, растерянно бродящую в метрах пятидесяти от дома. Она то и дело терла глаза и плела разные заклинания. Но ближе не подходила.

— Ты чего не заходишь? — крикнул Веце и Маниэр дернулась от неожиданности, напряженно всмотрелась вперед и ответила:

— Туман густой, ничего не видно. — полукровка важно огляделся, не заметил никакого тумана и поковылял к вампирше, совершенно забыв про правила безопасности и что он с хозяином, вообще-то, скрывается.

— Нет тут тумана. — бросил он, подходя почти вплотную. Маниэр шарахнулась в сторону от испуга, потому что Веце появился буквально из ниоткуда. — Ты к моему господину пришла?

— Еще раз так меня напугаешь и на тот свет отправлю. — пообещала она. Полукровка вздернул подбородок, мол, давай попробуй, мне все нипочём!

Впихнул ей одно из ведер и повел, держа за руку, Маниэр постоянно озиралась по сторонам, словно слепой котенок, крутила головой в разные стороны и постоянно спотыкалась.

— Что произошло с вашим домом, что я не смогла его найти. — проговорила она, осторожно шагая вслед за Веце.

— Защиту от абьюзеров поставили. И ты, видать, из их числа оказалась. — серьезно ответил полукровка, пряча веселую улыбку. Как приятно называть всех вампиров абьюзерами, но он ведь и не соврал, они кровью питаются, а значит поддерживают свою жизнь за счет чужой боли и страданий. Разве это не чистейшее проявление абьюза?

— Абью… кто? — непонимающе переспросила Маниэр, и Веце фыркнул, мол, высшую магию ты-то освоила, а на психогогию твоего вампирьего ума не хватило.

— Абьюзеры, те, кто решает все вопросы насилием, притесняет и угнетает слабых, оскорбляет и беззастенчиво эксплуатирует других. — поведал полукровка, качая головой, словно глубоко осуждал всех вампиров и её в частности.

— Вот вроде умные книги читаешь, а ума больше не становиться. — прошипела Маниэр, явно собираясь ответить на это замысловатое оскорбление классическим абьюзивным способом.

— Слуге не положено быть умнее хозяина. — бросил он свое коронное оправдание. — Иначе слуга поднимет бунт и свергнет глупого господина, а тот и не поймет. — добавил он многообещающе, сдержав свой злорадный смех.

— У вас что, еда закончилась? — скептически посмотрела на затылок Веце, прекрасно зная, что права.

— Нет, просто готовить некому. — вздохнул полукровка, останавливаясь у крыльца

— А как же гарем, о котором ты мне заливал? Или специально набирали туда тех, кто не умеет готовить? — издевательски протянула она.

— Их мы уже сожрали, ну, на нервной почве. Заели стресс. — горестно сообщил Веце, — И теперь есть нам нечего. И некого. А зиму обещают голодную и холодную, так что видимся мы, наверно, в последний раз. Кто-то из нас точно помрет с голодухи. — Маниэр взглянула на него, мол, как был придурошным, так им и остался. Ничего и никого, кроме Веце, в густом вязком тумане она не видела.

Дверь открылась и Маниэр напряженно пыталась разглядеть лицо вышедшего, но его словно окутала непроницаемая белесая дымка.

— Чего на пороге стоите, холодно снаружи. — и голос был незнаком. Маниэр испуганно посмотрела на Веце, мол, куда ты меня привел и что вообще происходит⁈

Но ее затолкали в дом прежде, чем она успела дать полукровке пару оплеух.

Стоило двери за ними закрыться, как странная магия исчезла и Маниэр, растерянно хлопая глазами, глядела на Степана.

— Я вам еды немного принесла. — промямлила она, доставая небольшую банку из пространственного кармана, — Вот. — и протянула вампиру. Веце перехватил еду прежде, чем попаданец успел моргнуть, и унесся на кухню, оставив вампиров наедине с ведрами.

Маниэр поджала губы и неловко отвела взгляд. Когда она шла сюда, ей казалось, что все будет не так… неуклюже. Ладно, пришла, отдала еду, а дальше что?

Ей очень хотелось побыть рядом с Кифеном еще немного, но Маниэр никак не могла подобрать весомой причины для этого. Даже натянутый повод оказалось невероятно сложно придумать.

Он же не обидится, если она предложит разогреть еду?

Но громкий стук ложки и чавканье с кухни говорили, что греть уже нечего. Да и вообще, что же это она, не безрукий же Кифен в самом деле, магией подогреть вполне способен.

— Ты же понимаешь, что не должна была приходить? — на всякий случай уточнил Степан, внутренне негодуя, что из него опять лезут привычки учителя: повторять все по нескольку раз, вечно твердить о последствиях и пытаться наставить на путь истинный.

У Маниэр забегали глаза, нет, ну не станет же он ее выгонять? Или станет?

Она качнулась с пятки на носок, тихо цокнула языком и пришла к выводу, что лучше перейти в наступление, пока ее не выставили за порог. Маниэр подняла глаза, осуждающе посмотрела на Степана и с негодованием чуть отвернула голову.

— Только и делаешь, что твердишь мне о последствиях. — вздохнула она, — Мы с тобой вампиры и умереть можем хоть завтра. И смерть герцога Касара явное тому доказательство. И если завтра меня может не стать, почему я не могу провести свой день так, как пожелаю, где пожелаю и с кем пожелаю?

Степан проникновенно посмотрел на нее, мол, ты же сама все понимаешь, и тяжело потер переносицу.

— Потому что так ты только приближаешь свою смерть. — а он бы хотел, чтоб она жила долго и счастливо.

— Я хороший маг, клан не станет от меня избавляться из-за подобного. — ответила Маниэр, сама не слишком уверенная в своих словах.

— Я бы очень хотел верить в это. — произнес попаданец, сверля ее пристальным взглядом.

— Но не верите. — заключила она, скрещивая руки под грудью.

— Не верю. — согласился Степан, — Если меня, якобы долгожданного избранного, они отпустили так просто, то что говорить о простом вампире? — Маниэр скривилась в улыбке. Вечно он недооценивает ее.

— Я не простой вампир. — парировала она.

— Я знаю. — кивнул Степан, но это ничуть не уменьшало волнения за ее судьбу.

— И вас никто не отпускал. Вы сильно заблуждаетесь. — добила Маниэр.

Ее серьезный тон заставил попаданца переключиться на другую, не менее важную проблему.

Вампирша заставила всплыть ту противную мысль, что он так старательно игнорировал и заталкивал в глубины сознания, лелея смутную надежду, что обойдется.

— Знаешь, думаю нам лучше присесть. Пройдем в гостиную? — пригласил попаданец. Маниэр зажато кивнула, торопливо разулась и просеменила следом за ним. Степан подбросил дров в камин, махнул ей, мол, присаживайся, и тоже опустился в плетеное кресло. — Рассказывай.

Маниэр начала не сразу, несколько минут молчала, пристально глядя на огонь, заламывала пальцы и хмурилась.

— Ты считаешь, что клан тебя отпустил, но это не так. Ни клан, ни герцог Ибенир не забывали о тебе, просто господин Касар позаботился о том, чтоб ты жил в мире и покое, как того желал. — что ж, такое и правда вполне возможно, он не отрицает, однако что, если Маниэр ошибается?

— Нет, погоди, ты кое-что упускаешь. — прервал ее Степан, — Я больше не граф, у меня нет и не может быть никаких дел с тем драконьим герцогом, а клану я теперь как собаке пятая нога. — он развел руками, мол, ну зачем я Вальдернеским дался?

— Это только твое мнение. — возразила Маниэр, качая головой.

Степан на минуту умолк, мрачно глядя, как полена пожирает пламя.

— Если я ошибаюсь, то какова тогда правда? — тяжело спросил он, сцепив руки в замок. Меньше всего сейчас Степан хотел разрушать свои воздушные замки, единственную иллюзию благополучия, что у него была.

— Правда в том, что клан оставил тебя лишь на время. Как только ты вернешь титул, то снова перейдешь в руки старейшин. Ты пообещал королю совершить много достойных подвигов, так что и титул обязательно к тебе вернется, ведь обещание свое нарушить ты не вправе. У герцога Ибенира прямое распоряжение от короны привлекать тебя ко всем зачисткам и серьезным происшествиям. Дракон не трогал тебя лишь потому, что Касар занял твое место, пока был жив. Герцог Касар отвлекал внимание клана и им было не до тебя. Он замел все следы, все наводки, спрятал все, что могло бы привести Вальдернеских к тебе. — сказала Маниэр и Степан тихо выдохнул. Значит он не ошибся.

— Я догадывался об этом. — пробормотал попаданец.

— В прошлый раз ты спросил, почему ты единственный, кто имел право его убить и… разве ты сам не понимаешь? — спросила Маниэр пытливо, — Именно из-за герцога ты оказался здесь. И пусть он сделал много хорошего для тебя, разве ты ни разу не испытывал сожаления или злости на него из-за того, что попал именно в тело вампира? — Степану их разговор начинал казаться все более странным. Услышать подобное от Маниэр было немного неожиданно. Она, как он помнил, не слишком любила задушевные беседы.

— Я знаю и все еще не хочу быть вампиром. Но, если честно, не думаю, что не будь герцога Касара, моя жизнь после переселения в этом мир была бы не сильно лучше. Пусть вампиром быть весьма хлопотно, но как бы ни была велика моя ненависть к Вальдернеским или к тому, кем я стал, клан дал мне много. Гораздо больше, чем имеют голодные оборванцы с улиц, такие же попаданцы, как и я. — сухо улыбнулся он. Неприятнее всего оставаться честным с собой, когда понимаешь, что именно столь ненавистный ему клан позволил выжить Степану в этом мире и обеспечил безбедное будущее.

— Ты не винишь его? — осторожно спросила она, словно сейчас важнее всего на свете было услышать положительный ответ.

— Не виню и никогда не винил. — тут он, конечно, немного покривил душой. До личного знакомства хотелось сказать пару ласковых герцогу в лицо, но мужик он оказался мировой, так что Степан как-то смирился со своей участью. — Герцог Касар, можно сказать, позаботился обо мне дважды, до попаданства и после.

Маниэр чуть ли не просияла, закопошилась, шаря по карманам, и достала маленький тряпичный мешок, вытряхнув из него перстень на ладонь.

— Тогда возьми это. — она встала и вложила в руку Степана пространственное кольцо, — Герцог часто говорил, что винит себя за то, что притянул тебя в тело вампира и жалел, что причинил кому-то столько страданий своим желанием уберечь клан. Он сказал отдать тебе это, когда твой гнев на него утихнет.

Почему Касар не сделал это, когда заходил поздравить с новосельем, теперь останется загадкой навсегда.

— Я никогда не держал на него зла. — ответил попаданец, рассматривая громоздкое кольцо.

— Я знаю. — тепло улыбнулась Маниэр, мягко щурясь. — Посмотришь, что там, когда я уйду. Герцог запретил мне смотреть. То предназначено лишь для глав рода. — Степан кивнул, — Не думала, что отдам это тебе так скоро, но разговор как-то сам зашел и вот… да. — комкано проговорила она, тоже глядя на перстень.

Повисла неловкая тишина, прерываемая лишь чавканьем с кухни и треском огня, Маниэр задумчиво качалась в кресле, а потом вдруг сказала:

— Даже если у тебя забрали титул, ты все еще по праву глава рода. Ты обладаешь силой главы, знаниями. Быть главой рода не значит быть графом, граф отвечает перед короной за земли, а глава рода ответственен перед самим собой и Богом за благополучие клана. Я не имею в виду, что ты должен сейчас все бросить здесь и броситься разгребать клановые дрязги и обеспечивать всех пропитанием, нет. Просто если вдруг ты однажды вернёшься в клан, помни, что, согласно закону, глава рода выше совета старейшин и любого Вальдернеского, всех нас вместе взятых.

— Видимо, меня этот закон обошел стороной. — хмыкнул попаданец, сцепив пальцы в замок.

Какой смысл толковать о законах, которые остались лишь на бумаге? Если клан не исполняет собственные правила, то тут Степан ничего не сможет поменять, у него и при наличии титула власти над Вальдернескими не было никакой.

— Прошлые три поколения главы клана были довольно инфантильными и совету старейшин пришлось взять все в свои руки, а после так оно и прижилось. — сказала Маниэр, словно оправдываясь за то, что Кифену не дали и половины положенных полномочий и прав.

— У меня нет желания возвращаться, так что давай больше не будем о власти и титулах. — проговорил вампир, откидываясь на спинку кресла, — Как дела у тебя? Зиму обещают холодной, клан закупил достаточно продуктов и дров?

Степану хотелось услышать, что всё те труды оказались не напрасны и Маниэр будет жить в тепле и достатке благодаря деньгам, что он отсылал клану. Но она лишь горько, надломлено улыбнулась, почти так же, как в день, когда он оставил её.

Девушка отрицательно качнула головой и помрачнела. Ситуация в клане накалялась и уже стала критической, и вампирша не знала, переживёт ли она эту зиму.

— У нас нет и половины нужного. — вздохнула Маниэр, тяжело смотря на свои ноги, — Деньги, которые ты отсылал клану, пока еще был графом, быстро кончились. Из-за начала заморозков цены сильно выросли и половину запасов приходится покупать втридорога. А ресторан, который ты открыл, временно закрыл прием крови, желающих сдать слишком много, а у нас нет столько покупателей. Вольных вампиров не так много, а на территории графства из кланов только наш.

Ну а то, что денег у Вальдернеских особо не водилось, и всё из этого вытекающее, ставило и без того шаткий бизнес в тупик.

Степан вообще не понимал, как же так вышло: чем больше он узнавал Вальдернеских, тем хуже оказывалось их материальное положение. В первые дни он жил в роскоши, но, как оказалось, деньги графа — это деньги графа, и он за них отчитывается перед государством, и не сильно бедствует, а клан добывает средства на своё содержание сам.

И как уже всем стало ясно — с работой и деньгами у вампиров было туго.

Попаданец посмотрел на Маниэр. Должны же быть и другие вампиры, не только Вальдернеские, да?

— Тогда организуйте поставки в другие кланы. Порталы же есть, так что наладьте торговлю и дело снова пойдет. — предложил Степан, но историю вампиров он знал лишь в общих чертах, а потому упустил одну важную деталь.

— Вампиры ненавидят друг друга, межклановые войны уничтожили нашу популяцию на столько же, сколько охотники на вампиров. — ответила Маниэр, поежившись. И как только Кифен может игнорировать столь очевидные вещи?

Правду говорят — все переселенцы не от мира сего.

— Война войной, а обед по расписанию. — отбил вампир, подключая свои главные аргументы, — Год високосный, холода будут сильные, может начаться голод, стоит попробовать. Они поломаются немного, но потом согласятся. Да и не все же кланы специализируются на зельеварении, кровь можно менять на что-то, помимо денег. Ткани там или камень.

Собственно, его мнение имело право быть, правда только в мыслях — воплощать в реальность подобное довольно опасно.

— Так нравится идея, сам и рискуй жизнью ради ресторана. — рыкнула Маниэр.

Кифен просто еще ни разу ни с кем, кроме Вальдернеских, не сталкивался, вот и считает, что договорится с вампирами просто. Другие кланы скорее совершат набег на ресторан и опустошат склад, чем согласятся на бартер.

Чего ему не хватало, так это хоть капли здравомыслия — сложил бы два плюс два, и понял, что Маниэр неспроста такого мнения, и торговлю им налаживать не с кем.

— Хорошо. Я сделаю это. — согласился Степан, — А ты, как ответственная за управление, пообещай, что 10% с прибыли от сделок с другими кланами пойдут мне. — кормить Вальдернеских за просто так ему не хотелось, да и ещё у Веце вечно голодный рот.

— Ты лишь напрасно приближаешь день своей смерти, а ведь еще недавно сам упрекал в этом меня. — насупилась Маниэр, выражая ярое неодобрение.

— Так мы договорились? 10% мои? — он протянул руку, чтоб закрепить их сделку. Девушка оценивающе взглянула на Кифена, прикинула, как быстро он откажется от своей затеи, и бросила, мол:

— Если склад опустеет за месяц, то хоть все 20%.

Она пожала ему руку и вскоре ушла — задерживаться ещё сильнее девушка не могла, это вызвало бы слишком много подозрений у клана. Маниэр забежала к Кифену, прикрывшись перед дедом проверкой ресторана, но кто ж поверит, что она потратила на это полдня?

Благо совет старейшин так и оставил управление ресторана на ней, не став ничего менять. Теперь у неё есть повод лишний раз увидеться с Кифеном и шанс хоть немного подготовить гнездо к холодам.

Деньги те все равно клану не полностью шли, а копились на банковском счете Кифена, только вот доступ к нему он мог получить лишь будучи графом. Так что, по сути, договариваться было и не о чем.

Если он свою часть сделки выполнит, Маниэр просто поможет обналичить часть денег.