Вампиры тут беспризорные

Глава 21 Для тех, кто может и предатель

— Что именно вы хотели обсудить, господин? — произнес старик, вернувшись. Магией поставил на столик тарелку с какими-то фруктами и сел напротив.

— Вы можете принять к себе в клан другого вампира? — сразу в лоб спросил Степан.

Старейшина бросил взгляд на Эрикоша, вампиреныш в ответ враждебно оскалился.

— Это весьма затруднительно, если речь идет о совершеннолетнем. Но смею предположить, вы интересуетесь не для себя, а для этого ребенка. — сдержанно ответил старик, уже представляя, сколько дерьма придётся выбивать из мальчишки, если уважаемый преемник сбагрит их клану его.

— Верно. — согласился Степан, не имея малейшего представления, что говорить дальше.

Попаданец настолько зациклился на мысли о том, сколько проблем способен принести мальчик Касаринам, что все немногочисленные доводы и аргументы затерялись.

Старейшина задумчиво наблюдал за гостями. Вырастить вампиреныша — не так уж и трудно, но если Фегажские придут и начнут требовать ребёнка назад, что Касарины им скажут? Извините, нам его подарили?

— Простите мне мою дерзость, но если это вас не оскорбит, прошу расскажите, как же к вам попал отпрыск Фегажских? — осторожно произнёс старейшина, опасаясь разгневать Кифена, — Пусть мы и мало знаем о внешнем мире, но кое-какая информация у нас все же есть.

Фегажские тоже относительно закрытый клан и самостоятельно ребёнок за пределы клановой территории не выбрался бы. Господин Кифен же не похитил вампиреныша? Или похитил, сказал Фегажские, что убил, но на самом деле решил оставить в живых и привёл к Касаринам?

Старейшина не знал, чего ожидать от преемника Касара, мало ли чем Фегажские успели насолить Кифену. Гневить Степана старейшина не хотел, но и межкланового конфликта тоже не желал.

Впрочем, если посмотреть, ребёнок чувствует себя спокойно рядом с господином Кифеном, значит увел вампир его не силой.

— Он последний из своего клана. — наконец сказал Степан, взъерошив короткие волосы Эрикоша. Мальчик злобно зыркнул на Кифена и, схватив за руку, цапнул зубами.

Вот ещё! Он глава рода Фегажских, Кифен должен обращаться с ним, как с равным, а не как с ребёнком! Эрикош не потерпит такого неуважительного отношения.

— … это возможно? — неверяще обронил старейшина.

Кифен потер место укуса и отвесил мелкому щелбан по лбу.

— Когда я по поручению герцога Касара доставлял письма кланам, то посетил и Фегажских. — начал Степан, осуждающе глядя на Эрикоша, — Но зайдя в крепость, я с Веце не нашли никого живого. Мы встретили там черного мага, чернокнижник всех их вырезал. — на этих словах Эрикош яростно закивал, мол, так всё и было.

— Но зачем? — для чего чёрным магам убивать Фегажских? Тот клан же не пьёт кровь, как носители магии они бесполезны, да и не представляют никакой опасности для других рас.

Как могла быть полезна смерть Фегажских?

— Вокруг крепости мы обнаружили заклинание жертвоприношения. Я не говорил этого ранее, но герцога Касара убили. Возможно черные маги с этим как-то связаны, раз столь откровенно покушаются на целые кланы. Думаю, они пока наращивают мощь.

— Это плохо. — мрачно высказался старейшина. Касарины, как клан полностью сохранивший все заветы и устои герцога Касара, не утеряли знания о светлой и темной магии. И каждый из них знал, чем опасны вновь закопошившиеся чернокнижники.

Уже как лет триста оккультисты залегли на дно, но раз им хватило сил уничтожить целый клан буквально за сутки, значит, все эти года маги тихо набирались сил.

В прошлый раз Касаринам пришлось разбираться с чернокнижниками — тогда полегло полклана, и старейшина боялся, что все повторится вновь.

Но что еще им останется, если никто больше не хранит древних знаний, не имеет ни малейшего представления, как сражаться с темными магами? Отгородиться от проблемы не выход, это лишь позволит оккультистам стать сильнее к моменту, когда столкновение станет неизбежно.

— Что ж, к счастью, нас это пока не коснулось. — пробормотал старик, напряженно сжав губы.

Во внешнем мире не забыли имя их клана только потому, что Касарины подавили нашествие черных магов восемьсот лет назад, и затоптали ростки культа три века тому назад.

Старейшина скрежетнул клыками. Когда же другие научатся бороться с темными магами? Почему вечно Касарины вынуждены брать это бремя на себя? Во внешнем мире даже светлые маги есть, обучили бы их как следует.

Однако, пусть священники и являлись светлыми магами, их умения ограничивались лишь лечением, благословениями, снятиями темных проклятий и проведением церемониальных ритуалов.

Применять священную силу для сражений считалось богохульством.

Степан сцепил руки в замок. Что ж, больше всего он доверял Касаринам — герцог в своем послании для попаданца назвал их самыми надежными сторонниками. И пока Веце нет рядом, стоит поговорить о еще одной проблеме.

— Я тоже так думал. — сказал Кифен, — Но… в моем клане предатель. Возможно не один. Вдруг в вашем тоже?

— Это невозможно. — спокойно сообщил старейшина, не скрывая гордости в голосе, — Каждый Касарин по достижении совершеннолетия приносит магическую клятву клану. Если кто-то посмеет предать нас, то в ту же секунду умрет. Однако Вальдернеские отказались от этого правила две тысячи лет назад.

Попаданец резко выдохнул. Лучше б Вальдернеские от других бесполезных ритуалов избавились, а не от клятвы. Мародерские традиции оставили, а что-то хоть немного цивильное отменили. Идиоты.

— Я знаю. Вдруг предатель в моем клане на стороне черных магов? — высказал опасения Кифен.

Все, что было в его арсенале для борьбы с чернокнижниками, это один кинжал, оставленный герцогом Касаром. Обычные заклинания и защитные купола против черной магии практически бесполезны.

Как ему клан подчищать, если он неспособен и с одним-то черным магом совладать? Знать, что Маниэр живет в гнезде с черным магом — невыносимо.

Степан волновался о ее безопасности, если один оккультист способен вырезать целый клан, то насколько же опасно жить с таким под одной крышей.

— Это может быть так, а может и не быть. — мудро рассудил старейшина, — Предатель может относиться к другой силе, однако запомните, вы всегда должны быть готовы к худшему. — старик надеялся, что преемнику хватит мудрости и упорства отстоять хотя бы собственную жизнь. Черные маги не те, про кого можно беззаботно шутить.

— Над этим стоит подумать. — кивнул Степан. Хорошего, он, конечно, видел не так много, но и худший вариант развития событий как-то не слишком мрачным вырисовывался: просто все Вальдернеские умрут. Невелика потеря.

Да уж, попаданец снова вернулся к этой мысли и с тихим ужасом осознал, что мир изменил его слишком сильно.

Раньше он никогда не думал так небрежно о чужих жизнях. Или же тут роль сыграла его нелюбовь к Вальдернеским?

— А мальчика мы к себе возьмем, об этом не тревожьтесь. — сообщил старейшина. Вампиреныш в смешанных чувствах спрыгнул с диванчика, взял со столика фрукт, и сел обратно. Он и не думал, что Кифен так быстро найдет ему новый дом.

Но здесь много снега. Снег Эрикошу сильно понравился.

И хоть здешние вампиры не выглядели больно сильными, раз это сами Касарины, то тут он будет в безопасности. Что ж, ради снега и шанса поиграть в снежки, пожалуй, стоит остаться.

Вампиреныш на пробу лизнул фрукт, серьезно посмотрел на Кифена и уверенно кивнул, мол, я останусь в этом клане.

Степан отвел долгий взгляд от ребенка. Эрикоша ждало бы хорошее будущее, если б не темные маги. Мог ли попаданец сделать для него что-то ещё?

— Это, конечно, уже наглость, — с сомнением начал Степан, — но я прошу вас его принять, как главу. Эрикоша растили, как следующего главу рода Фегажских. И я думаю, он мог бы принести пользу вашему клану.

Мда, сначала ляпнул, потом подумал. И зачем Касаринам, которые столько тысяч лет жили под опекой старейшин, какой-то глава, да еще и чужак с дурным нравом? Нет, пока Эрикош еще мал, перевоспитать его есть шанс, но будет ли от этого толк?

Попаданец с силой сжал зубы. Касарины, конечно, готовы ноги ему целовать, но злоупотреблять их расположением не стоит. У всего есть предел.

Эрикош глянул на Кифена так, словно явно усомнился в его умственных способностях. Вампиреныш-то был уверен до этого момента, что его ни один клан к себе не возьмет, а Степан ему и новый дом нашел, и место под солнцем выбить решил.

Тут надо не ставки поднимать, а брать, что дают! Кто вообще согласиться ребенка из чужого клана брать? То, что приняли — уже чудо! А этот Вальдернеский потерял то ли чувство меры, то ли остатки разума.

Такой глупости от Кифена мальчик никак не ожидал.

Наверно именно это имел в виду Веце, когда говорил, что все главы родов либо сумасшедшие, либо блаженные. Интересно, Эрикош станет таким же, когда вырастет? Это все из-за суровой подготовки глав рода?

И пока Степан попрекал себя за несдержанность языка, а Эрикош тихо поминал свой несостоявшийся переезд к Касаринам и был уверен, что их теперь выгонял взашей, у старейшины на лице сияла радушная улыбка.

— Разумеется. — не скрывая радости ответил старик, — Пусть у нас никогда не было главы рода, однако мы с благодарностью примем любого, кого вы назначите на эту должность.

Клану давно пора разделить власть поровну между советом и главой, ведь по уставу глава рода имел право покидать крепость в любое время. А значит мог обеспечить клан всем необходимым.

Но Касарины не смели выбрать главу самостоятельно — это имел право сделать лишь герцог Касар. Или его преемник.

Старейшина, признаться, боялся тревожить господина Кифена с этой незначительной проблемой, ведь у иномирца и без того полно своих забот. Разве смог бы преемник герцога выделить время и отобрать достойного главу из клана?

По одному болезному лицу Кифена ясно, что ему не хватало времени ни на сон, ни на восстановление. А сегодня он и вовсе прибыл с разбитой головой.

Старейшина даже не хотел знать, какие ужасы творятся во внешнем мире, если преемник Касара, практически равный ему по силе, в таком состоянии.

— Спасибо. — чуть улыбнулся Степан. Он не ожидал, что старик согласится так легко, — Мне бы хотелось спросить, возможно ли проверить кого-то на предательство наверняка?

Старейшина прищурил глаза, жестом попросил Степана приостановить речь и подозвал своего помощника.

Пусть до этого вампиреныш сидел и грел уши, будет лучше, если дальнейший разговор пройдет без него.

Эрикош коротко и слишком уж радостно простился со Степаном, бросил небрежное «Спасибо» и ушел вместе с помощником старейшины осматривать свой новый дом.

— Вы сомневаетесь в своем слуге? — вкрадчиво произнес старик, когда дверь за мальчиком закрылась и шаги стихли.

Степан на миг задумался. Он был уверен в Веце точно так же, как и сомневался в нем. Слишком много раз полукровка проявил себя как верный слуга, но и дал повод усомниться в себе не единожды.

— Ко мне приставили его Вальдернеские, было бы странно, не сомневайся я в нем после этого. — к тому же в последнее время Веце вел себя очень странно и это только подогревало опасения Степана.

Оказаться преданным попаданец не хотел — лучше уж он сейчас разочаруется в полукровке окончательно, чем продолжит сомневаться и надеяться на честность Веце.

— Это не так уж сложно. Вполне хватит того, что вы заставите его принести вам магическую клятву верности. — равнодушно пожал плечами старейшина. Невелика проблема, испытать маленького полукровку на преданность хозяину.

— Но если это убьет его? — попаданец помнил о последствиях магических клятв и контрактов, и преждевременно терять такого, пусть и не слишком надежного сторонника, не хотел.

То есть, знать наверняка чью сторону занимает Веце, попаданец был не прочь, но получить эту информацию ценой чьей-то жизни — нет, лучше уж тогда оставить все как есть.

Веце связан контрактом с Вальдернескими и неизвестно, причастен ли он как-то к убийству герцога или нет.

Тут был, пожалуй, тот самый случай, когда идиотские шутки полукровки вылезли ему боком — Степан теперь всерьез сомневался, а не было ли то проявлением истинных мыслей Веце.

— Значит он предатель. А таких щадить не стоит. — старейшина заметил потерянный взгляд Кифена и добавил, — Ваша добросердечность может вас погубить. Вы никогда не должны сомневаться в чем-либо, касающемся вашей собственной безопасности.

— Я не хочу никому навредить. Если какой-то другой способ? — если Веце и правда засланный шпион, то Касарины убьют его на месте.

Попаданец планировал просто выгнать полукровку в таком случае, но Касарины прикончат Веце раньше, чем Степан успеет сказать «Пока». А проводить проверку клятвой дома как-то ненадежно, вампир уверен, что Веце ускользнет от прямого ответа и не станет присягать на верность.

— Ваш слуга может воспротивиться клятве только в том случае, если он предатель. Но и другой способ есть. — старейшина достал из пространственного кольца маленький декоративный нож, — Пытки, зелье правды, запугивание, промывание мозгов, гипноз, выбивание информации, манипулирование сознаем жертвы… Что вам больше нравится? — Степан едва ли сдержал нервный смешок.

Может зря он это все затеял?

— Зелье правды. Наверно. — еще не факт, что и оно безобидно, раз уж числиться в списке проверенных методов у Касаринов.

Попаданец уже и позабыл, что этот клан славится своей безжалостностью.

— Вы слишком мягки с ним. — обронил старейшина, желая предостеречь преемника герцога. Во внешнем мире нельзя никому доверять.

— Он заслужил такое отношение. — вспомнить только, сколько раз Веце выручал Степана в беде.

Полукровка всегда был рядом, с первого дня в этом мире, и попаданец привык к нему настолько, что пребывание Веце рядом стало казаться настолько же очевидным и естественным, как то, что у него на руке пять пальцев.

— Да, может он и заслужил такое отношение. Но не вашу веру. — резонно отметил старик, тяжело вставая, — Я прикажу подготовить зелье правды к следующему вашему визиту. Нам в клане оно не требуется, посему готового у нас нет.

Степан кивнул, все еще сомневаясь в правильности своего решения. Веце же подросток в пубертате, может, как шальные гармонны поутихнут, полукровка резко нормальным станет и сомневаться в нем не придется?

Однако до этого времени надо еще дожить.

В любом случае старейшина Касаринов прав — жизнь у Степана одна и в приоритете он обязан оставлять свою безопасность, а не межличностные отношения с кем-либо.

— Спасибо. Сообщите мне в письме, как все будет готово. — попаданец привычно прокрутил кольцо-артефакт на пальце. Мрачные мысли серыми тучами клубились в голове.

Касаринам он мог доверять лишь потому, что те безукоризненно чтили правила и заповеди, оставленные герцогом Касаром, а самого Степана уважали не меньше, чем герцога. Но Веце… этому пацану вообще закон не писан.

В дверь нервно постучали и вошли, не дожидаясь позволения старейшины. Вампир низко поклонился и на одном дыхании протараторил:

— Старейшина, прислужник господина Кифена потерял сознание!

Старик выразительно посмотрел на Степана, мол, твой слуга, тебе и решать, что с этим делать. Клан не хотел портить отношения с Кифеном из-за какой-то кормушки, поэтому и боялись все оступиться и разгневать преемника герцога.

Впрочем, будь на то воля и разрешение Касара, клан бы подчистил все окружение господина Кифена, и тому больше никогда бы не пришлось сомневаться в своих слугах и приближенных лицах.

— Я хочу его увидеть. Веди. — коротко приказал Степан, не замечая, как по спине пробежал холодок. Что, если Веце не предатель, но его, как и Касара, решать устранить?

Одни коридоры сменялись другими, Степан пока шел до лазарета, уже мимоходом увидел полклана, если не больше. Лица вампиров мелькали слишком часто, все они кланялись и приветствовали Кифена.

За первые пять минут у попаданца начало атрофироваться смущение, потому что неловко бормотать что-то каждому встречному — утомляет. И вскоре он, как и положено вампиру его положения, лишь отрешенно отвечал на приветствие легким кивком, не вслушиваясь.

Еще один такой поход туда-сюда, и он превратится в горделивого и равнодушного главу рода, честное слово!

И эта перспектива попаданца тоже не сильно радовала. Ужас, он может стать таким же снобом, как старейшины Вальдернеских.

— Лихорадка. — заключил лекарь, — У него воспаление легких и отек сердца. — попаданец потер переносицу. А ведь он еще отмахивался от жалоб Веце на плохое самочувствие, Степану и самому тогда хреново было.

Но откуда ему было знать, что разница в их крепости здоровья настолько велика? Он считал, что все те слова про хорошую живучесть вампиров лишь байки, которые травит Веце, чтоб господин не трогал его лишний раз по пустякам.

Но то, что оставило у Степана к середине этого дня лишь легкую боль в горле, полукровку свалило с ног.

— Господин, если дать ему зелье правды в нынешнем состоянии, то оно убьет его. Желаете изменить метод? — уточнил старейшина, глядя на письменный отчет лекаря. Состояние полукровки не то чтобы оставляло желать лучшего, скорее побуждало пожелать вообще выкарабкаться из болезни.

— Давайте пока, — Степан снова взглянул на болезненно раскрасневшегося Веце, — повременим с этим.

Полукровка зябко свернулся калачиком, дрожа под толстым одеялом от холода. Неестественно яркий румянец и хрипы не давали усомниться — Веце тяжело заболел. И Степану было очень совестно за то, что не уследил за здоровьем своего подопечного.

Старейшина отложил записи и вздохнул. Не зря герцог Касар просил приглядывать за Кифеном. Несмотря на статус главы рода, иномирец оставался непозволительно милосердным и пренебрегал собственными интересами ради чужих.

Лекарь закончил упаковывать зелья, завернул их в ткань и с полупоклоном передал Степану.

— Это лекарства для вашего слуги. Я дал ему зелья, однако он все еще нуждается в отдыхе. Дайте ему неделю покоя, и он полностью восстановится. — попаданец мельком пробежался по рекомендациям, записанным на клочке бумаги, и вздохнул.

— Если желаете, можете оставить его здесь. Мы проследим за его состоянием и позаботимся обо всем. — предложил старейшина, видя замешательство и потерянный вид Кифена.

— Мы пойдем домой. — отказался Степан, — Он еще ребенок и не любит чужих. Ему будет легче в родных стенах.

Старейшина ничего не ответил. Все же господин Кифен сильно отличался от Вальдернеских — не каждый вампир того клана заботился о своих детях так, как попаданец о слуге.

Вопрос лишь в том, было ли это хорошо для самого Степана.