Вампиры тут беспризорные

Глава 4 Для тех, кто стал как все

Говорят, большой город — большие возможности.

Веце смачно высморкался в свой рукав.

В крупном городе всегда можно найти работу, безнаказанно красть сумки у прохожих и разжиться теми самыми легкими деньгами.

Полукровка грозно нахохлился, исподлобья смотря на прохожих. Жадобины, и медняка дать не хотят.

А еще в таких городах, особенно в людных местах, всегда много попрошаек, таких, как например Веце.

Полукровка не искал простого заработка, не собирался проезжаться на жалости и добросердечности прохожих, нет. Просто Веце, в отличие от Степана, был реалистом и знал, что везде, куда ни глянь, пруд пруди таких же полукровок и попаданцев, которые на любую работу согласны и еще и подерутся за нее. Поэтому Веце, гордо называя себя прагматичным, просил милостыню на малой площади.

Увы, милосердных было на редкость мало, или же проблема заключалась в том, что попрошаек здесь было чуть ли не столько же, сколько прохожих?

— Подвинься, сопляк. Мне нужнее. — проскрипел вполне молоденький старик с седой бородой, явно выцвеченной с помощью магии.

— Подайте, пожалуйста! — тонким голоском пропели справа, — Мы сироты, у меня еще братик с сестренкой, они уже третий день не ели! — и столько слез в голосе, столько драмы, что не расчувствоваться было нельзя.

Веце и расчувствовался — залепил подзатыльник мелким конкурентам, пф, знает он их голод, вчера только видел этих лживых оборванцев на рынке с родителями.

Эти юные аферисты себе приходят карманных денег заработать, а заливают так, словно вчера мать схоронили, и слезы ручьем пускают. Вот таким брехунам и дают деньги, а честные бездомные полукровки остаются ни с чем!

На площади завиделся силуэт Степана. Веце вытянул шею, чтоб получше рассмотреть, снялся с места и засеменил к хозяину.

— Господин рабочий, — невинно, словно и не ехидничает, произнес полукровка, — подайте бедняку на жизнь. У вас-то деньги, поди, водятся. — вампир недовольно зыркнул в ответ, наблюдая, как с рабочей заискивающей улыбка Веце превращается в язвительную, — Что, не взяли вас? Я ж говорил, не берут таких никуда. Вы ж мало того, что переселенец, так еще и вампир. Уж вам-то точно ничего не светит.

— Ободрил, спасибо. — буркнул попаданец.

— Вы не переживайте, я уже обо всем позаботился, вам местечко застолбил рядом с собой. Будете моих коллег распугивать, а я больше за день собрать смогу.

— Мда, гениальный бизнес-план. А тех, кто не испугается, я, полагаю, должен загрызть? — со скепсисом спросил Степан, оглядывая разномастную кучу вымогателей денег.

Один хромой, другой безногий, но нога, видимо запасная, торчит сзади, третий вдовец, еще тут беженцы из Зишвана, который уничтожили лет пятьсот назад, матери-одиночки, сироты, которые как бы дети этих самых матерей, попаданцы, жертвы черных магов и какой-то там дискриминации.

— О, а это замечательная идея! И вас накормим, и от попрошаек в городе избавимся! — воодушевился полукровка.

Веце идея понравилась, потому как он уже давно понял, что горожан платежеспособных количество ограничено, добрых и щедрых среди них еще меньше, а попрошаек возмутительно много — можно весь день простоять и ни монетки не получить.

— Тут работы нет, завтра пойдем в другой город. — сказал вампир.

— Вы чего? — удивился Веце, — Я только-только подсидел одного окочурившегося, у меня теперь свое место под мостом, а вы в другой город собрались? — возмущению пацана не было предела. Он так старался, чтоб они в дождливые дни не мокли, на пропитание, вот, единственный зарабатывает. А хозяин решил в другой город отправляться. Не, ну нормально вообще?

— Не можем же мы всю жизнь под мостом жить и милостыню просить.

— Во-первых, вам обязательно вернут титул, так что надо просто потерпеть немного, а во-вторых, хотите идти, идите без меня. — важно ответил полукровка, ставя хозяина перед фактом.

Веце, несомненно, быт твердо убежден, что Степан сейчас пойдет на попятную и завтра же присоединится к попрошайкам.

Но, конечно, полукровка не учел важный фактор: попаданца ничего не держало ни рядом с Веце, ни в этом городе, ни в этом мире.

— Замечательно, тогда до встречи. Может еще свидимся! — вампир пожал руку опешившему Веце, еще раз попрощался и ушел, растворившись в толпе.

— Очешуеть. — пробормотал полукровка, отойдя от шока. — Не хозяин, а потаскун какой-то. Поматросил и бросил. Я его на своей шее тащил, я ему… а он… Переселенец поганый. Да чтоб ему Маниэр по морде надавала!

Степан мог с уверенностью сказать, что в его жизни началась новая полоса, теперь он жил, как и любой попаданец в этом мире.

И не то чтобы ему это сильно нравилось.

Оказалось, не всегда быть как все — приятно.

— Подвиньтесь, ребят, на меня капает. — попросил он, но на него лишь равнодушно посмотрело несколько пар глаз.

— Ты здесь не один такой, радуйся, что вообще место нашлось. — проскрипел сосед. — Тебе еще повезло, одежда плотная. Из богатых был твой прошлый? Ну, хозяин тела? — вампир неуверенно оглянулся.

Он впервые был в окружении стольких собратьев по несчастью. Весь этот сброд, забившийся под хлипкий навес, эта армия бомжей и оборванцев — попаданцы.

— Вроде того. — он неловко поежился, чувствуя себя немного некомфортно среди незнакомцев.

В голове гуляла мысль, что, наверно, не стоило так резко бросать Веце одного, он ж еще совсем зеленый, а если мелкого забьют или в рабство продадут?

С одной стороны жаль, но с другой… велика вероятность, что у полукровки тогда появится новый, нормальный хозяин, и Веце обретет свое рабское счастье, которым столько раз попрекал Степана.

— Эй, пацаны, а у новенького-то клеймо. — донеслось из-за спины, и Степан нервно попытался дотянуться до лопатки и прикрыть клеймо, выглядывающее из дыры камзола.

— Кто-нибудь знает, что за хрень этот рисунок значит? — началось оживление и чуть ли не половина присутствующих стали пялиться на вампира.

Окоченевшие конечности не слушались и у Степана едва ли получилось дотянуться до плеча.

Не стоило ему приходить сюда. Выпрут, как узнают всё, зря только понадеялся, что найдет, наконец, свое место.

— Падший он, видать, как попал сюда, его с места и поперли. Обидно небось, ни за что клеймили. — вынес вердикт один из присутствующих.

Степан настороженно молчал, не станет же он всем выдавать правду, мол, я тот самый Кифен Вальдернеский, который, по слухам, устроил резню в Априоше, за что титула и лишили.

— Да тут всех жизнь обидела. — донеслось из толпы.

— Эй, потеснитесь, Марьяна с ребятами пришла! — в тесном полумраке началось оживление, и все начали плотнее подсаживаться друг к другу, освобождая самое теплое место — в центре у маленького костра.

Степан потер намокший рукав, пытаясь немного согреть обледеневшую руку и плечо, и краем глаза заметил женщину, ведущую за собой стайкой детей и подростков, и еще несколько девушек.

Попаданцы жили своей обособленной маленькой общиной, подбирали таких же несчастных по всему городу, и объясняли, что да как. Большая часть детей оказалась вполне зрелыми людьми, неудачно попавшими в слишком юное тело.

За несколько часов, проведенных среди своих, Степан узнал о жизни здесь гораздо больше, чем за полгода в замке.

Марьяна была высокой крепко сложенной женщиной с суровым взглядом, она основательница и негласная хозяйка этого места — шаткой халупки с большим деревянным навесом на окраине. Говорили, что раньше, до попаданства, она заведовала детским домом.

Это место все негласно обозначили логовом попаданцев. И Степана ужасало, сколько талантливых и опытных людей прозябает без дела, попираясь, воруя и хватаясь за самую грязную и тяжелую работу.

Хирурги, программисты, архитекторы, инженеры, учителя, музыканты, строители, ботаники, ученые, ветеринары… проще сказать, кого здесь нет.

— Уй, а глаза чего красные? Больной? Это хоть не заразно? — спросил сосед, продолжавший пристально разглядывать новенького.

— Я вампир. — с тихой обреченностью сообщил Степан, насуплено глядя на собеседника.

— Не повезло тебе, малой. Срывов не было? Мы тут, конечно, все свои, но и рисковать не хочется, сам понимаешь. — Степан кивнул, мол, неприятно, конечно, но он не дурак, знает, что без таких вот вопросов никак.

— Я слежу за этим и хорошо себя контролирую. — коротко ответил вампир, игнорируя жажду, мучившую третий день, сводящий спазмами желудок и противно зудящие клыки.

Завтра выберется в лес, поймает пару монстров, и тогда это неприятное ощущение немного отпустит.

— И сколько ты уже тут? — Степан растерянно бросил короткий взгляд на собеседника. Он и сам не ожидал, что такие простые вопросы выбьют его.

Вампир замялся — сказать правду, потом попробуй отмойся от того, что на него в слухах навешали, а соврать — всегда придется бдеть, чтоб не проколоться где. А куда ему с простудой и постоянным голодом до трезвого ума и бдения?

— Года пол. Как выгнали меня, бродяжничал и наткнулся замок в лесу. Развалины одни, но пару этажей хорошо сохранилось, там и жил. Недавно хозяева объявились и выгнали. — все было не совсем так, но в общих чертах суть передавало.

И Степан искренне желал, чтобы никто из этой маленькой общины никогда не узнал, кто он в этом мире и чье имя носит. Потому как быть Степаном не зазорно, но быть Кифеном Вальдернеским… его и самого начинало пугать это имя, принесшее ему одни несчастья.

— У, так ты у нас смельчак, раз в лес сунулся. И как тебя монстры не сожрали? — Степан пожал плечами, будто и сам удивлен, что выжил.

Знали бы они, сколько раз его почти сожрали, да только идти ему тогда было некуда.

— Повезло. — коротко бросил вампир. И имя тому везению было Веце.

Через пару дней Степан окончательно привык к новому месту, и остальные попаданцы полностью приняли его в свою общину. И вампира к его гордости назначили старшим дозорным.

Вампир был рад, что может приносить хоть какую-то пользу: в отличие от других, для него устроится даже на самую рабскую и грязную работу невозможно. Не мог же он в самом деле сидеть без дела, когда даже дети вносили свою лепту в общее дело.

Работа ему досталась простая, но довольно скучная и утомительная — он патрулировал с другими дозорными периметр вокруг дома.

Младшие дозорные отвечали за наблюдение и в случае опасности сообщали дежурившему старшему товарищу об угрозе. Сменяли друг друга каждые восемь часов.

Помимо Степана на каждом дежурстве было еще двое старших дозорных, один из них отвечал за разборки с местными бандитами, другой разбирался с чужаками, а на Степана легли монстры.

Твари сунулись к халупке всего пару раз, и оба не в смену вампира.

И вот опять — вампир сдал свой пост буквально пятнадцать минут назад, как заявились твари, но дежуривший старший дозорный с ними не справлялся. Степан тихо заворчал, видимо переняв эту дурную привычку от Веце, и встал, и достал меч.

Только присел отдохнуть, погреться у костра, пока все в городе, как эти мохнатые уродцы прибежали. Если б не запечатанная магия, он бы с монстрами за пару минут разобрался.

Вампиры быстрые и верткие, и это, пожалуй, один из тех немногих случаев, когда Степан был рад, что попал именно в тело вампира. Секунда промедления и дозорного могли убить.

Степан с разбега впечатался в монстра, пронзая тело твари клинком.

— Уползай отсюда, я разберусь. — прошипел вампир, вынимая меч из туши монстра. Тварь заверещала, попыталась задеть когтями вампира или хотя бы недобитого дозорного, но Степан отточенным движением вспорол ей глотку.

— Что у вас случилось? — из халупки вышел Антон, заместитель Марьяны. — Черт, Захар, ты вообще живой? — он подбежал к раненому товарищу, на миг замер в ступоре, заметив монстра, но уже через секунду отмер, поняв, что тварь мертвая.

— Эй, у вас есть какие-нибудь зелья? — окликнул его Степан, закрывая нос рукавом. Вероятность, конечно, мала, но вдруг у ребят и правда парочка зельев завалялась? Если уж не восстановить силы, так хоть перебить запах крови. Так и до срыва недалеко.

Скажем так, вампир лично видел навыки дозорных и других попаданцев и, по правде, это вызывало лишь глухую обреченность, потому как сразу стало ясно, что единственным, кто мог сражаться, именно сражаться с монстрами, а не скормить себя им, был Степан.

Антон стянул рубашку и попытался зажать рану Захара, но кровотечение не останавливалось. Поднимать раненого в одиночку было боязно.

— Да откуда? Степан, не стой столбом, помоги Захара дотащить, он ж откинется, если его не заштопать. — нервно отдал распоряжение Антон, но вампир не шелохнулся.

Степан бросил короткий взгляд на Захара, рана серьезная, но не смертельная, учитывая, что тот наполовину оборотень, у них регенерация хорошая, так что и этот выкарабкается. К сожалению, месяцы, проведенные под крылом Вальдернеских, привили Степану некую холодную циничность.

И проблема сейчас была вовсе не в раненом Захаре, это-то его и напрягало.

Вампир оглянулся, старательно игнорируя яркий привлекательный запах крови.

Окраина города, где стояла халупка, не была обнесена городской стеной, и эта часть города заканчивалась небольшим пустырем, плавно переходившим в лес.

Клыки противно зудели, голод давал о себе знать, а рот непроизвольно наполнился слюной.

Степан недовольно цыкнул, не хотелось показывать эту свою сторону перед теми, кто стал ему почти семьей за несколько дней.

— Не об этом сейчас волноваться надо. — бросил Степан, чутко вслушиваясь в тишину, — Тащи его в дом и закрой двери. — вампир скосил взгляд на убитого монстра.

Зелий нет, нормальной еды тоже. Он не вытянет этот бой, если хоть немного не восполнит силы. Но пить кровь убитой твари прямо на глазах других попаданцев… Степан слишком боялся стать чужим для своих, чтобы решиться на подобное.

— Слышь, мне плевать, что ты типа из богатеньких и весь на понтах, у меня друг умирает! — зло прокричал Антон, пытаясь поднять бледного бессознательного Захара.

А у Степана поджимало время. Чем раньше они уйдут, тем больше он успеет выпить крови.

— Если не уберетесь отсюда, то помрете оба. И дозорных с собой забери. Всех. Пусть никто не высовывается наружу. — вампир пропустил гневные оскорбления мимо ушей, напряженно сжимая рукоятку меча.

— Ты что-то чувствуешь? — Антон сменил тон и тоже напрягся, настороженно бросив короткий взгляд на кромку леса.

— Они идут на запах его крови. — шаги монстров, едва слышные прежде, звучали все громче, Степан почти физически чувствовал, как до этого настороженно выжидавшие твари перешли на бег.

— Эй, ты-то чего встал? Сдохнуть захотел? — Антон потащил раненого к дому и оглянулся на Степана. Вампир посмотрел на него в ответ, вздернув брови, мол, чего встал, быстрее ногами шевели.

— Ты что, решил, если просто спрятаться в домике, то монстры уйдут? — произнес Степан, — Через три часа возвращаются наши, твари всех перегрызут, если с ними не разобраться. — и непроизвольно скосил глаза на мертвого монстра. Зря он ему горло перерезал, кровь почти вся вытекла на землю, и пить теперь толком нечего.

— Слушай, мы не в кино, и ты тут не главный герой, понимаешь? — Антон покрепче перехватил Захара, — Ты один не справишься, мы отправим нашим весточку, пусть переждут, пока монстры не уберутся восвояси. Не дури, заходи в дом, пересидим в подвале. — вампир бы нервно рассмеялся, но смеяться, даже истерически, не хотелось. Он и не знал, что у попаданцев настолько плохо с адаптацией.

Эти ребята толком и с монстрами не встречались, раз думают, что яма в земле, накрытая досками, их защитит.

Монстры были первым, с чем Степан столкнулся в этом мире. Для справки — Веце он тоже считал в некотором роде монстром.

— У тебя осталась минута, чтоб затащить Захара в дом, закрыть все двери и окна, и попытаться сделать что-то с раной. — сообщил Степан, с каждой секундой все больше нервничая. Если Антон и дальше будет болтать, то угадайте, что придется делать Степану? Правильно, защищать этого болвана, чтоб тот целым до двери добрался.

Только вот вампир не в лучшем состоянии и ему бы самому не помешала защита, ну, знаете там пару зелий и артефактов, напарник и маг… или хотя бы магия. Но пока у вампира были только меч и палка. Ну и доска с торчащим гвоздем, но ее Степан решил оставить на крайний случай, гвозди нынче вещь редкая, на дороге не валяются и стоят немало.

— Я понял. А ты… выживи. — проронил Антон, закинув себе на спину раненого Захара.

— Не слишком ободряющее напутствие. — добродушно усмехнулся Степан, — Иди. И не оглядывайся. — собеседник согласно кивнул, странно посмотрел на вампира и, не став ничего спрашивать, торопливо направился к дому.

Вампир выждал буквально пару секунд, убедившись, что Антон действительно уходит, и рывком вздернул морду убитого монстра вверх, чтоб было удобнее вцепиться зубами в шею.

Какой на вкус была кровь монстра?

Ну, учитывая, что Степан и обычную-то переносил только в случае сильного голода или если после полоскал рот, то ужасно.

Вы когда-нибудь пили отвар полыни? Горько жесть, даже рот потом не сразу отмывается, и вот мысленно добавьте к этому барсучий жир — вонючий и тоже весьма противный. Смешиваем один к одному, прибавляем запашок крови и вуаля — вы повторили точный вкус крови монстра.

И для Степана, к его великому сожалению, подобная гадость была единственным доступным источником пищи. Хлебные корки вампира не сильно насыщали, как и суп из желудей или крапивы.

Антон остановился у самой двери, чтоб обернуться и запечатлеть в памяти Степана, которого, вероятно, видит в последний раз; чтоб запомнить товарища, который решился сложить свою жизнь за других, стать стеной, что сломается под натиском врага, но позволит выиграть немного времени…

И увидел то, чего не должен был.

— Господи… — сипло вырвалось у него. Нечасто можно узреть, как твой знакомый, перепачканный в крови, чуть ли не жрет монстра.

И Антон ошалело подумал, что, кажется, понял, как Степан выживал полгода в замке без еды и воды. Еда приходила к вампиру сама. Какого же монстра они к себе пустили!

— Ну я же просил не оглядываться… — простонал вампир, вытирая рукавом перепачканный рот. — Не жалуйся теперь, если я тебе приснюсь в кошмаре. — Антон дернулся от его слов и боязливо попятился в дом. Степан недовольно клацнул клыками. Вот прям чувствовал, что все так и будет! — Да чего ты встал, иди давай! — подогнал вампир, но заместитель Марьяны заторможено посмотрел на перепачканные алым руки Степана, на тело монстра, и грохнулся в обморок.

Вампир выругался, вот за что ему это? Отделался от титула графа, чтоб не переть на себе весь клан, так теперь тут должен вывозить за троих. Это у всех попаданцев судьба такая невеселая, или только у вампиров?

Степан наклонился, поднял камень с земли, и зашвырнул его в окно. Оттуда сразу высунулся недовольный Матвей — старый и почти глухой. И немного слепой.

Дед выпучил глаза, пытаясь понять, почему новенький перепачкан малиновым вареньем и где вообще смог его достать.

Вампир кивнул в сторону дверей, но старик ничего не понял, и начал громко причитать, приговаривая, что за такое неуважение к старшим и бесстыжее поведение Степан сейчас огребет по шапке.

Но вампиру было не до шапок и разборок, в кустах мелькнула черная тень, и Степан очень надеялся, что местный старожила успеет.

Матвей доковылял до двери, открыл ее и тихо охнул. Грозно помахал вампиру кулаком, мол, неча камнями в окна кидаться, спи теперь на улице, негодяй, и заволок бессознательных Антона с Захаром в дом. И закрыл дверь на все крючки, гвоздики, подпер тумбой, чтоб наверняка, а после громко захлопнул ставни у всех окон.

Степан был этому только рад, мельком подумал, что не прочь, чтоб этой темной тенью в кустах оказался Веце, а не монстр, но вряд ли бы полукровка раскормился за неделю до размеров быка.

Если бы вампира сейчас попросили загадать желание, то он бы хотел, чтоб монстры выходили по одному, как в кино, а не накинулись всей сворой. Но, как говорится в одной шутке, кина не будет.