Блаженны нищие духом

ЛЕХА САВЕЛЬЕВ. ИГОРЕК И КОСТИК

Встреча была, как всегда, назначена в «Капитанском мостике». Леха пришел первым и сел за свой столик. Через секунду к нему подлетела официантка с коньяком и тонкими ломтиками лимона, красиво разложенными на хрустальном блюдечке, по форме напоминающем березовый листок. Его привычки здесь уже знали, и это ему нравилось. Вскоре подтянулись Игорек с Костиком. Каждый занял свое место, и над столиком зависла пауза.

— Босс, ты чего так смотришь? Что-нибудь случилось? — робко спросил Игорек.

Леха помолчал еще немного, переводя взгляд с одного на другого, и сказал:

— Случилось. Вот, решаю, кто из вас будет Клеменца, а кто Тессио.

В именах определенно было что-то знакомое, и оба судорожно пытались вспомнить, откуда это, чтобы понять, куда клонит Леха. Первым допетрил Костик:

— Ха! Стало быть, ты — дон Корлеоне.

— Стало быть, так. Ты будешь Клеменца, — Леха кивнул на Игорька.

— А он, значит, будет Тессио? — кивнул на Костика Игорек. Костик криво улыбнулся. — Не, я не согласен. Что это за Клеменца такая? Я под женским именем ходить не буду.

— Дурак ты, — снисходительно сказал Костик, — Клеменца был мужик.

— Да знаю я. Только ты и будь Клеменца. А я буду Тессио.

— На том и порешили, — подвел итоги прений Леха. — Ладно, к делу. Нужно прикормить человека три-четыре.

— Будет сделано, босс! — поторопился Игорек.

— Да подожди ты… Подберите подходящих, рисковых… Но чтобы дружбы между ними не было. Поручайте им мелкие дела, платите по-разному. То одним побольше, другим поменьше, то наоборот. Чтоб конкуренция была. Ну и присмотритесь, кто да что. Понятно?

— Понятно, босс. А из чего платить будем? — Костик, как всегда, прежде всего был обеспокоен финансовой стороной дела.

— А сделай так, чтобы было из чего платить, или вы оба до сих пор не при базаре?

— Босс, какой при базаре? Сам знаешь, как сейчас: то густо, то пусто.

— Нет, не знаю. Знаю только одно: пусто у придурков, а у умных всегда густо. Короче, денег я вам дам. Мне нужно найти одного человечка, но чтобы он ни ухом, ни рылом. Вас я светить не хочу. Сам клиент выглядит так: высокий, под метр девяносто, сутулый, темноволосый. Волосы не черные, но темные. Лицо… нос такой, длинный, губы узкие, глаза голубые, нет, синие. — Леха вспомнил взгляд Андрея и поежился. — Взгляд такой у него был… пронзительный…. Пусть один из ваших орлов слетает по адресу, позвонит и спросит Андрея. Если выйдет сам Андрей, то пусть еще раз скажет, что ему нужен Андрей. Тот, конечно, скажет, что это он. Тогда пусть орел скажет, что ему нужен Андрей какой-нибудь Иванов. Ну, тут выяснится якобы ошибка — и все. Мне нужно знать, живет ли он еще по адресу или нет. Если же скажут, что не живет там никакой Андрей, то тогда можно назвать фамилию — Блаженный. Андрей Блаженный. Пусть поспрашивает, может какие концы найдет. Если привяжутся, кто да что, пусть скажет, что друг по Афгану.

Костик с Игорьком посерьезнели.

— Клиент по нашим делам? — спросил Костик.

Лехе не понравились «наши дела», и он поморщился. Но дела были действительно общие, никуда не денешься, и он кивнул утвердительно.

— Из-за него пробуксовываем?

Леха опять кивнул.

— Понятно… — зловеще подвел итог Костик. — Будем работать.

— Так, только никакой самодеятельности, — командным тоном предупредил Леха. — На все про все неделя.

Они хорошо поели, хорошо выпили, и Леха, оставив им деньги расплатиться по счету, ушел первым. Игорек с Костиком остались посидеть еще. Было понятно, что замаячила новая раскопка. Запахло деньгами. Обсудили, кого можно взять и на какие дела. Нарыли пять человек. Им понравилась идея создания группы, тем более что они будут в ней на первых ролях. Заказали еще выпить, после выпитого разомлели окончательно.

— А что, брат Клеменца, мы еще вылезем наверх. Мы тоже не пальцем деланы…

— Обижаешь, брат Тессио. Мы деланы… Мы чем надо деланы! — И оба захохотали.

— Точно, мы чем надо деланы!

Потом они еще какое-то время стояли у ресторана, подпирая друг друга, матерясь, объясняясь в уважении и любви, потом пошли вдоль дороги, пытаясь поймать тачку, поймали и поехали к Игорьку «планировать дальше», то есть допивать. К трем часам ночи как-то незаметно Клеменца и Тессио перешли в Цемент и Тесто. Правда, Игорьку опять не понравилась новая кликуха.

— Тесто! Что это такое за тесто?! Не хочу быть тестом. Ты Цемент — и это круто. В цемент можно закатать клиента — и баста!

— Слушай сюда. Помню, у меня бабка под Пасху опару ставила вот в такой кадке, — Костик развел руки на всю ширь. — Опара поднимается и аж вылезает из кастрюли. А мы клиента — головой в эту кастрюлю. Утопим в опаре, ни один опер не подкопается…

— В опаре опер не подкопается. Опер в опаре…

— Ну?

— Ну?

— Тесто — не цемент, страшная вещь, коварная.

— Коварная. Цемент тоже…

— Давай, за Тесто…

— И за Цемент…

— И штоб никто не догадалси-и…

— А знаешь, что я скажу тебе, Цемент?

— Что?

— Не нравится мне Леха. Сильно не нравится. Плохо он сегодня на нас смотрел.

— Мне он тоже не нравится, но лавэ от него идет.

— Поляжем мы с тобой когда-нибудь вместе с очередным покойничком рядышком. И никакого лавэ нам с тобой тогда не надо будет…

— Слушай… Ты, это… того… не каркай…

— Да тут каркай, не каркай, а все одно выходит: держит он нас до случая.

Игорек вспомнил первый визит Лехи и поежился.

— Слушай, Костик, давай в следующий раз возьмем товар и порешим его… Товар пополам. Куда сбыть его — знаем. Для начала лавэ хватит.

— Для какого начала?

— Дело какое-нибудь сорганизуем…

— Надо все хорошенько обмозговать… Ты правильно мыслишь. Дождемся следующего раза — и абзац ему.

Наутро они так и встали Тестом и Цементом. После опохмелки засели за телефон, обзвонили, кого надо, и назначили встречу.

Результаты первого похода мало что дали. Но отрицательный результат — тоже результат. Хозяин подтвердил, что приходил такой Андрей Блаженный, бывший жилец, но в квартире прописаны теперь они. Где он обретается, хозяин не знал. Когда уже Барабан отходил от подъезда, в окно высунулась женщина, видимо, жена хозяина, и крикнула:

— Слышь, парень, в жэк сходи. Вроде я краем уха слышала, что ему от жэка где-то площадь выделили в коммуналке…

— Пасиб! — кивнул Барабан и пошел.

Поразмыслив, Костя Цемент решил в жэк отправить того же Барабана:

— Стремно как-то получается. На квартиру пришел один, в жэк — другой. А мало ли накладка какая?

Держащий руку на пульсе Леха согласился.

Но в жэке никто ничего не знал, или не хотели говорить. Надо было придумывать что-то новое.