Розовая ксандрейка и драдедамовый платок. Костюм - вещь и образ в русской литературе XIX в.

ЕПАНЧА´

«По яростным взорам, вырывающимся из-под бровей, скорее можно принять его за разбойника, замышляющего грабеж, под латами вытертый колет из замши, рыцарский воротник видны под епанчею, и бляхи железной перчатки сверкают, когда он разводит ветки, преграждающие путь».

Бестужев-Марлинский А. А. Замок Венден, 1823.

Епанча, японча, япончица — старинный русский круглый в крое плащ из сукна или войлока без рукавов. К концу XVII в. вошли в обиход епанчи с длинными прямыми рукавами. Самое раннее упоминание о епанче встречается ещё в «Слове о полку Игореве»: «орьтьмами и япончицами, и кожухы начаша мосты мостить по болотомъ и грязевымъ мѣстамъ, и всякыми узорочьи половецкими».

Первоначально епанчу носили как дорожную одежду или в плохую погоду. Для того чтобы она лучше защищала от дождя и снега, епанчу пропитывали олифой. Вот как описан костюм русского царя в 1653 г.: «А на государѣ было платье; зипунъ, отлас черветь… Епанча, сукно скарлать червчатъ, потому что был снегъ» (Строев В. П. Выходы государей царей и великих князей Михаила Федоровича, Алексея Михайловича и Федора Алексеевича, 1632–1682. М., 1844).

К концу XVII в. под епанчой понимали более торжественную одежду, сопоставимую со старинным корзно, — мантия или плащ с застежкой на правом плече, — хотя епанча скреплялась под подбородком.

События, описанные в небольшом произведении А. А. Бестужева-Марлинского, относятся к самому началу XIII в. и происходят в Ливонии, одежда рыцарей которой была ориентирована на костюм западноевропейских стран. Различные плащи, накидки столь функциональны, что известны в истории костюма всех народов, климатические условия жизни которых стимулировали появление такой одежды и способов её обработки. Писатель использует русское традиционное название такого плаща для того, чтобы создать у читателя представление об облике своего персонажа, максимально приближенное к зрительному образу, возникающему у русского читателя при чтении исторического произведения. Таким приемом переноса реалий во времени и пространстве А. А. Бестужев-Марлинский пользуется и в других своих произведениях (см. спенсер).

Епанча.

Борис и Глеб на конях. 1340-е гг. Успенский собор Московского Кремля.

Слово «епанча» встречается в произведениях русской литературы первой трети XIX в. довольно часто. А. С. Пушкин писал: «Оставь его: перед рассветом, рано, Я вынесу его под епанчою И положу на перекрестке» (Каменный гость, 1830).

Церемониальной одеждой епанча стала во времена правления Петра I. Вот как об этом рассказывает Д. М. Свербеев, описывая Николая I на похоронах императрицы Елизаветы Алексеевны — жены Александра I: «Меня поразило шествие нового государя не в мундире, как я ожидал, а в траурной широкой епанче и такой же широкой, закрывающей лицо шляпе… Таков, кажется, был заведенный у нас погребальный этикет, введенный первый раз Петром Великим по совещании с иностранными посланниками на похоронах принцессы Шарлотты, несчастной супруги злополучного царевича Алексея Петровича» (Свербеев Д. Н. Записки. М., 1899. Т. 2. С. 358).