Туда, где растет амарант

14

Глава 14. Женщина на корабле - к беде!

- Сюда! Плечо!

Кристина все больше распалялась и не обращала внимания, что платок развязался и отлетел к фальшборту. Сражаться против шпаги умелого противника, а не учебного шеста папы Мигеля -- это нечто совершенно иное. Бускадор, конечно, тоже не в счет. Бускадор только шутя защищался. Капитан же Энрике не ведал пощады. И нападал яростно, неожиданно, тесня к мачте, заставляя лоб и спину Кристины обливаться потом, а голову -- терять контроль.

- А! - бросилась Кристина в атаку, уже не пытаясь просчитывать движений. И едва не насадилась на капитанскую шпагу. Отпрянула.

- Ты открыт! Концентрируйся, Кри! - требовательно воскликнул капитан.

Его белая рубашка даже не потемнела. Ему даже жарко не было. И шея без платка казалась совершенно сухой.

За его спиной занимался рассвет, заливая воздух розовым светом.

Кристина пыталась сконцентироваться. Но ее охватывало отчаяние. Капитана Энрике ей не победить никогда.

- Что же ты, юнга? - поднял капитан Энрике бровь, поигрывая шпагой на весу. - Нападай! Толчок!

Кристина постаралась собрать волю в кулак.

Пот застилал глаза. Сердце выпрыгивало в горло.

Канонир Пабло наблюдал, прислонившись к ютовым перилам. Хуан-Урс, Старый и Верзила вместе с еще несколькими матросами уселись на полубаке, покуривали дешевый табак и шумно обменивались мнениями по поводу дуэли капитана и юнги.

Кри сделала выпад и проткнула воздух. Капитан Энрике оказался за ее спиной и легко кольнул кончиком шпаги в спину. Кристина обернулась в отчаянии и свалилась на палубу: ноги отказывались держать ее.

Капитан Энрике снисходительно протянул руку.

- Хватит на первый раз, Кри -.Кристина помедлила. Конечно, обижаться было бы глупо. А все же... после игрушечной схватки с Бускадором она вообразила невесть что о своих навыках. И теперь была заслуженно посрамлена. На глазах у всех.

Капитан не стал ждать, когда юнга примет руку. А просто наклонился, сам взял ее ладонь и рывком поднял. У Кристины перехватило дыхание от неожиданности. И, вообще...

- Верни шпагу на место и принимайся за свои ежедневные обязанности, - приказал капитан Энрике. - Представление окончено, господа! - крикнул он Урсу и компании. - Или у вас нет работы?

И, сверкнув для порядка глазами на засуетившихся матросов, капитан развернулся на своих капитанских каблуках и отправился в каюту.

Кристина перевела дыхание и вытерла со лба пот. Кто-то опустил тяжелую ладонь на ее плечо.

Канонир Пабло! Он ухмыльнулся -- пахло от него табаком, но не так, как от боцмана, а как-то... глубже и со вкусом -- и сообщил:

- Только работай быстрее, юнга, в полдень я жду тебя на нижней палубе.

Кристина потеряла дар речи. Значит... поражение на дуэли не значит, что от нее отказались?.. Или канонир Пабло не понял?..

- Сегодня нужно почистить гальюн, - злорадно шепнул Урс, проходя мимо.

А Верзила бросил ей швабру. Кристина поймала, упуская шпагу. Та звякнула о деревянную палубу и откатилась в сторону.

Гальюн -- это такие доски, спрятанные за фигурой льва на носу. Под бушпритом. Чтобы на них попасть, нужно перелезть борт на полубаке. И усесться над морем, держась за канат. Тогда волной смыть не должно.

Кри ненавидела это место. Отхожее.

Зачем чистить гальюны, если их и так овевает море и ветер?.. Это очередные происки боцмана Урса. И его наперсников.

Кристина вздохнула, сжимая ручку ведра пальцами. Если смоет в море, это верная смерть.

Занесла ногу за борт. В глазах на миг задвоилось. Тело после тренировки казалось мягким и непослушным...

Но Кри не хотела сдаваться. Юнга обязан покорно учиться, сказал капитан. И это его обязанность -- подчиняться боцману. Даже если это -- противный толстяк Урс.

И Кри перебралась на гальюнную площадку. Ее обдало соленой пылью встречной волны и крепко встряхнуло. Она вскрикнула и ухватилась за канат. Швабра упала на настил.

С замирающим от страха сердцем Кристина отпустила канат и присела на корточки. Шатать стало чуть меньше. Но волны, пляшущие у носа корабля прямо под ногами... заставляли сглатывать чаще.

В чистке нуждались лишь две доски. Остальное сделало море.

Не вставая с корточек, Кристина осторожно окунула швабру в ведро и опустила на настил. Судно качнулось. Ведро накренилось и полетело в море.

- Нет! - воскликнула Кристина, простирая за ним руку. И поймала.

Только ведро потянуло вниз, и Кристина едва успела упустить швабру и схватиться за трос. Швабра нырнула в море.

Кри хотелось расплакаться. Она едва не висела над морем, разрываясь между тяжелым ведром и канатом. Сил поднять ведро и себя не было.

По счастью, у бушприта кто-то показался.

- На помощь! - крикнула Кри изо всех сил.

- Морской еж тебе в глотку! - воскликнул кто-то. Челка мешала Кристине рассмотреть. - Что ты тут зависаешь, салага?

А вот теперь вопросов не возникало. Верзила. Из всех, кто мог появиться в столь позорный момент, судьба выбрала заклятого врага.

Тем не менее, вскоре Кристину схватили за шкирку и вытащили на гальюнную площадку. Которую, к счастью, она уже достаточно залила водой. Она приникла к настилу всем телом, боясь встать и пошевелиться.

- Да отцепи клешню от ведра, - с хохотом приказал Верзила, забирая у обессилевшего юнги инструмент. - Как только додумался сюда с ведром припереться?

- И со шваброй... - простонала Кристина в отчаянии. - Чистить гальюн...

Верзила расхохотался еще пуще, но новый крен "Отважного" заставил его заткнуться и схватиться за снасть.

- Иди-ка отсюда, Кри, - потянул он несчастного юнгу за воротник к полубаку. - Вот же краб пресноводный... Кто чистит матросский гальюн?.. Урс тебя посылал в офицерский, а это на корме!

- На корме? - упавшим голосом уточнила Кристина.

С помощью Верзилы она встала на дрожащие ноги и доползла до борта.

- Ну, переваливайся, - подтолкнул не слишком вежливо Верзила Хузо. - Я с Веселым Роджером парой слов перекинуться хочу с глазу на глаз.

И хохотнул.

- Ты ведь про офицерский не в курсе?

Кристина, намертво прицепившаяся к фальшборту, покачала головой.

- Он в каморке на корме, чтобы наше дорогое капитанство в море не свалилось ненароком. Вот туда и иди!

Кристина сглотнула. Зря она жизнью рисковала?.. И спас ее от всех бед вот этот... Хузо.

- Вот что значит, что ты приносишь счастье, - поднял вдруг палец Верзила. - Давно я так не веселился.

И на новом крене он схватился за канат покрепче и... Кристина поспешила отвернуться и убраться восвояси. Жалея о потерянной швабре, в дополнение ко всему.

Кубрик гремел от смеха. Кристина протолкнулась к своему гамаку боком, но незамеченной пройти не удалось.

- Кри! - захлопал в ладоши Крепыш Санчес. Так все звали этого дылду без волос. - Ты и правда приносишь счастье?

- Эй, парень -- не камбала, - ткнул его в бок Старый; кроме как Стариком его и не величали. - Вот ты на гальюн взял бы швабру, а?

- Он ее в море спустил, - добавил Верзила.

Кристину пронзила дрожь. И тут она вспомнила папу Мигеля.

Вокруг него так же собиралась толпа и смеялась. У камина. И он смеялся с ними. Над собой, над ними, над миром. Неважно. Просто смеялся. Когда смеешься, ничего не страшно.

"Разве я такая важная персона, чтоб запрещать над собой смеяться?" - спрашивал папа Мигель маму Карлу в ответ на упреки.

И Кристина торжественно улыбнулась. Офицерский гальюн смердел, как протухший рыбный суп, но после матросского -- цветочек... Странно звучит, верно?

- Зато, знаете, - проговорила Кри, приходя к неожиданному выводу, - мне жаль офицеров -- воздух у них там точно хуже, чем у нас.

Крепыш Санчес будто залаял как хриплый старый пес у тетушки Нины. А потом Старик, а дальше и все остальные, включая Верзилу. Мертвец Перес показал пальцем в Кристину и согнулся пополам: его тряс беззвучный смех.

- Тысяча медуз, откуда Урс этого парня вытащил? - воскликнул Старик и похлопал Кри по плечу тяжелой ладонью. От него пахло дешевым табаком и недельным потом. - Петь умеешь, летучка?

- Умею, - кивнула Кристина с важным видом. Если приглядеться, эти матросы даже симпатичные. Правда, ковыряются одним и тем же пальцем в ногах и в носу. Такое непростительно, как ни крути. - А что значит "летучка"?

- Летучая рыба, - шумно отозвался Верзила. - Не знаешь морской грамоты, ай-ай..!

- Спасибо. Хузо, - улыбнулась Кристина очаровательной и хитрой улыбкой.

Верзилу передернуло. Новый взрыв смеха заставил кубрик содрогнуться.

- Тебе бы девчонкой быть, - хлопнул по плечу Мертвец Перес Кристину. И она почувствовала, что немного побледнела.

- Никаких девчонок! - горячо возразил Старик. - Женщина на судне -- к беде!

- Началось, - проворчал Верзила.

- Вот вы, зелень сухопутная, не верите, а я подольше вас на плаву, - обиделся Старик.

Громом среди ясного неба пробили склянки. Матросы радостно вскочили.

Верзила по дороге отвесил Кристине легкий подзатыльник. Она обернулась гневно, но ей только подмигнули.

Уровень счастья явно повысился. Просто от ее присутствия?.. Папа Мигель был совершенно прав.

В кубрике остались Кристина и Старик.

- А почему женщина на судне -- к беде? - осторожно уточнила Кристина, отыскивая свой рундучок. Ей до смерти хотелось понюхать припрятанной корицы.

Старик оживился.

- Ах, ты еще не знаешь? Верно, ты же юнец совсем... Небось, и узлов вязать не умеешь?

Кристина покачала головой.

- Вы меня научите?

Старик согласился. Кристина протянула ему кусочек коричной коры.

- Что это?

- Корица.

Старик объяснил, что каждое судно в душе -- женщина. А все беды от того, что женщины вечно ревнуют друг друга. Вот и говорят, что женщина на корабле -- к беде.

Кристина подумала, что это бред, но не стала говорить вслух. Про ревность бред. А вот то, что судно -- это женщина... Отчего же тогда капитан Энрике назвал фрегат "Отважным"?