Дремир. На грани. Том 2

Часть 2 Правый берег. Глава 1. Забота

Более четырёх месяцев назад, в день Совета в Яренке. Первый месяц зимы.

Окраина Дремира, Яренка.

Совет закончился сразу же после того, как я пришёл в себя. Яромир сказал, что все свободны. Я встал и ушёл. Не знаю, что у меня было написано на лице, когда я выходил из Зала Совета, но я пытался выглядеть спокойным, шёл прямо и смотрел перед собой. Мне кажется, меня всё же выдавал мой потерянный взгляд, но с этим я уже ничего не мог поделать, да и мне уже было всё равно: не свалился там в истерике — и ладно. А если так подумать: кому до меня какое дело? Я гость. Скоро я отсюда уйду, и обо мне забудут, мне же не жить среди них до конца моих дней.

Когда я вышел на улицу, мне в лицо ударила метель, ворвалась под моё растёгнутое пальто и тут же остудила, вернув ясность ума. Я понял: все мои родственные связи остались в прошлом. Бабушка пропала, деда, скорее всего, давно нет в живых, раз о нём я никогда не слышал, а отец нас бросил. Ничего не поменялось. Как бы я ни мечтал об этом в детстве, но с Дремиром меня как ничего не связывало, так и не связывает. Ведь отца, скорее всего, выгнали из Рода за связь с чужеземкой. Моя мать на дремирянку не была похожа ни тёмно-каштановым цветом волос, ни смуглой кожей, ни тёмно-карими глазами, ни именем.

«Не то чтобы это имело уже значение, — подвёл итог я. — Дремир мне больше не интересен. В мире есть более загадочные и менее скучные места».

Меня кто-то окликнул.

— Марк, подождите!

Я остановился и обернулся — ко мне быстрым шагом шёл мужчина средних лет в воинских доспехах.

Я его подождал.

— Я Ратибор — друг вашего отца, — представился он.

— Приятно познакомиться, — безэмоционально выдал я дежурную фразу, хоть ничего приятного в этом не находил.

— На время вашего проживания в Яренке я бы хотел вас пригласить пожить у меня дома.

— Зачем это вам? — сухо спросил я.

— Хочу помочь сыну своего друга, чем смогу, — серьёзно ответил он. — К сожалению, я не знал, что у Радимира есть сын, до меня лишь дошли слухи, что он пропал. Так бы я нашёл вас раньше.

«То есть он решил обо мне позаботиться вместо моего отца», — мысленно горько усмехнулся я.

Наверное, ещё лет десять назад я бы этому жутко обрадовался, но сейчас мне от такой заботы было ни холодно, ни жарко.

«Всему своё время, блин! И время заботы ушло!»

Я понял, что начинаю злиться, и мысленно выдохнул. Моё молчание неприлично затягивалось, пришлось что-то ответить.

— Как скажете, — равнодушно ответил я, решив всё же согласиться. — Я бы предпочел сначала зайти домой за вещами. Как мне найти ваш дом после этого?

— Я пойду с вами.

Я ничего не ответил, развернулся и пошёл дальше по улице. Ратибор пошёл рядом. Мы больше ни о чём не говорили.

Наверное, мне надо было его поблагодарить за протянутую руку помощи, но я не мог это сделать искренне, а отвечать с издевкой было бы ещё большим хамством.

«И всё же, почему я согласился? — размышлял я, натянув капюшон пониже и безуспешно пытаясь прикрыться им от летящего в лицо колючего снега. — Не хотелось оставаться сегодня снова в доме одному? Наверное… Ратибор, похоже, неболтлив. Думаю, его молчаливое общество меня не будет сильно раздражать, но и не даст совсем расклеиться и утонуть в своей тёмной бездне».

Потом я вспомнил, что все дремиряне любят жить шумными многодетными семействами под одной крышей, и тут же себя проклял за своё недальновидное решение.

Свои вещи я собрал быстро и оставил записку Мирославу, что переехал жить к Ратибору по его приглашению.

Через четверть часа я уже переступал порог дома Ратибора, и к моему великому облегчению, оказалось, что он живёт там один.

Удобную кровать в гостевом доме мне пришлось променять на широкую лавку в гостиной дома Ратибора. Но, честно говоря, меня это не особо парило: мне всегда было всё равно, где спать.

С тех пор прошла неделя. Вся забота Ратибора сводилась к тому, что он меня кормил. С расспросами он ко мне не лез, да и пересекались мы с ним только по утрам и вечерам. Не скрою, вскоре я даже обрадовался такому ненавязчивому сожительству.

Лишь раз Ратибор предложил рассказать мне о моё отце.

— Я знаю, вы меня ни разу об этом не спрашивали, — как-то сказал он за ужином. — Но если вы хотите, я могу вам рассказать о вашем отце. Каким он был, чего достиг. Я знаю о его жизни всего до двадцати двух лет — до того времени, когда он исчез, но всё же мне есть что рассказать.

— Зачем мне знать что-то о человеке, кто бросил мою мать, скорее всего, ещё до моего рождения и сбежал? — равнодушно спросил я. — Что от этого изменится? Вряд ли я начну его уважать, независимо от его достижений.

— Я уверен, что он бы ни за что вас не бросил, будь на то его воля… — начал было Ратибор, но я его оборвал:

— Факт остаётся фактом. Причины мне неинтересны.

На этом Ратибор сдался, а я вдруг почувствовал, что в этой всей истории лишь я один «мальчиш-плохиш». Сразу же вспомнилась моя мать с её ответственностью, и я себе представил, что и у моего отца, и у моей бабушки, скорее всего, были не менее ответственные причины от меня сбежать. Настроение моё испортилось в край, и я, всё же поблагодарив Ратибора за ужин и помыв за собой посуду, сразу же отправился на свою лавку «спать».

«Марк, ты уже взрослый мальчик, — упрекал меня мой внутренний голос. — Сколько можно цепляться за прошлое? Забей уже и живи себе дальше. Зачем тебе родня? Ты давно доказал, что и сам можешь о себе позаботиться».

«Ты прав», — ответил я сам себе.

«Если тебе нужно внимание, — продолжал мой внутренний голос, — найди его в другом месте».

«Ага, как же… — мысленно усмехнулся я. — Дремир — это „отличное“ место для поиска внимания».

«Ну так вали отсюда побыстрее», — невозмутимо ответил мой внутренний голос, в чём я с ним и согласился.

На мысли «Надеюсь, мне хоть завтра расскажут что-то полезное» я всё же уснул.