Дремир. На грани. Том 2

Часть 2 Глава 20. Стихии

На следующий день.

Я проснулся на рассвете и, пытаясь сесть на лавке, понял, что вчерашняя шестичасовая тренировка не прошла даром — всё тело ломило, а хуже всего слушались руки. Не то чтобы я вчера слишком уж усердствовал, размахивая мечом, но, как всегда бывает в таких случаях, находятся те мышцы, которые давно не использовались, что начинают болеть лишь на следующий день.

Как бы странно это ни звучало, но мне всегда нравилась подобная боль. Она заставляла меня чувствовать себя живым и… растущим, что ли? Вот и сейчас я радовался этому ощущению — ощущению, что «руки у меня есть», к которому примешивалось ощущение, что и «спина есть тоже». Второе меня радовало даже немного больше — оно означало, что мечом я махал более-менее правильно, задействовав не только руки, а значит, ещё не всё забыл.

Позавтракав, я пошёл домой к Любомиру, но чем ближе я к нему подходил, тем тревожнее мне становилось. Пришлось договариваться с самим собой. «Мы» сошлись на том, что если я снова почую подвох, то я напрямую спрошу об этом Любомира, а если нет, то тревога должна «пойти лесом» раз и навсегда.

Ни на крыльце, ни внутри дома я не почувствовал ничего подозрительного и успокоился.

К моему удивлению, Любомир начал свой урок не со схем, а с того, что положил передо мной на стол Факел.

— Из чего он сделан? — задал он очевидный вопрос.

— Из дерева, — выдал я очевидный ответ.

А вот дальше всё оказалось менее очевидным, потому что он спросил:

— Ты можешь его «зажечь» и получить огонь. Как думаешь, что ты можешь ещё с ним сделать?

Вопрос поставил меня в тупик, но я всё же честно попытался над этим подумать.

«Это же „Факел“, правильно? А факелы только горят огнём. Значит, я могу произвести только огонь, вопрос лишь — в какой форме… Правда, а если его неправильно назвали или скрыли настоящее название? Может быть, он может делать что-то ещё?»

— Я могу произвести только огонь, но допускаю возможность, что он может делать что-то ещё. Что именно, гадать не берусь.

— Молодец, что не гадаешь, — вдруг похвалил меня Любомир, чем меня очень удивил.

Он забрал Факел и подошёл с ним к доске. Там он нарисовал белым мелом прямой крест из одной вертикальной линии, перечеркнутой горизонтальной. У левого края креста он поставил жирную красную точку, у правого — зелёную, вверху — синюю, внизу — жёлтую.

— Это крест стихий, — пояснил он. — Красное — огонь, напротив — вода. Синее — воздух, напротив — земля. А теперь смотри.

Он приставил Факел в центр креста, перпендикулярно доске.

— На одном конце Факела — крест стихий, на другом — ты и твоя жизненная сила. Пока он в твоих руках, Факел — это преобразователь твоей силы в одну из стихий. Забегая вперёд скажу, что твоя родная стихия — огонь, поэтому тебе легче всего даётся преобразовать свою силу в огонь. А вот родная стихи Мирияра — это вода. Когда он научится обращаться с Факелом, ему легче всего будет производить воду. Но это не значит, что вы оба не можете освоить все стихии.

«Огонь напротив воды, воздух напротив земли, — подумал я. — Пока вроде всё логично. Правда не ясно, почему огонь у него слева, а вода справа. Ну да ладно… Хотя… На других схемах на месте огня было солнце. Наверное, это как-то связано?»

Будто читая мои мысли, Любомир продолжил:

— Этот крест стихий присутствует во всех схемах, что я тебе до этого показывал. Везде по три раза со смещением. Если идти по движению солнца слева направо, то стихии буду располагаться так: огонь (горизонт), земля, вода, воздух (верх), огонь, земля, вода (горизонт) и так далее. Зная это, ты теперь, с одной стороны, сможешь лучше видеть закономерности во всём, а с другой — понять, что есть каждая стихия и как она может проявляться в жизни. Ведь огонь — это не всегда только то, что горит. Подумай над этим на досуге. Вторым твоим домашним заданием на сегодня будет найти огонь на всех схемах, что тебе чертил Мирияр, и попытаться собрать по ним все характеристики огня.

— Слушаюсь, — ответил я и мысленно обрадовался своей хорошей памяти — все те схемы я помнил наизусть, а значит, не надо было унижаться и просить их повторить.

Любомир отнял Факел от доски и начал его использовать как указку.

«А древний артефакт на это не обидится?» — вдруг подумал я.

Для меня такое обращение с «могущественным оружием» выглядело дико! Если бы он тыкал в доску зачарованным мечом, я бы и то меньше переживал.

Однако на этот раз Любомир моих мыслей не читал и преспокойно продолжал рассказывать дальше.

— Все стихии взаимосвязаны, и дело здесь не только в единстве противоположностей, которую ты мог уже подметить.

Он описал вокруг креста окружность и начал по ней медленно скользить Факелом от самого низа, то есть от «земли».

— Начнём сначала: чтобы разжечь огонь, нам нужна поверхность и то, что мы будем поджигать. Возьмём костёр: очевидно, что он не будет гореть без дров и воздуха. Чем больше у нас и того, и другого, тем больше будет пламя. Но не всем очевидно, что огонь не горит и без воды, пусть её и нужно ничтожно мало для этого. Ведь много воды просто потушит огонь. Пока ясно?

«Ого! — удивился я. — Да он теперь меня ещё и спрашивает, понял ли я что-то! Это что-то новенькое… Отчего вдруг такие перемены?»

— Да, — всё же ответил я, оставив свои вопросы при себе.

— Теперь возьмём воздух, — продолжил Любомир. — Воздух рождается из союза воды и огня. Простой пример — пар. Но в то же время ему нужна земля: и как опора, и как осязаемая граница. В свою очередь, земля не может существовать без пузырьков воздуха внутри — она станет безжизненной. Без огня замёрзнет, без воды засохнет. Но и тут нужна мера: много воды превратит землю в болото, а избыток огня — в пустыню. Третьим твоим заданием на завтра будет подумать, как связана вода с остальными стихиями. Даю тебе на это два дня. Приходи послезавтра в это же время, и мы продолжим. На этом у меня на сегодня всё.

— Слушаюсь, — ответил я. — Благодарю за урок.

Любомир мне слегка кивнул и пошёл относить Факел на его место в комоде у стены, а я возмущённо подумал: «Хоть бы мел с него стёр! Никакого уважения к наследию Предков!»

Но тут меня посетили сомнения: «Может, Факел не так уж и крут, если он его совсем не ценит и не бережёт?»

Я попрощался и вернулся домой. Там я ещё пару часов мысленно «натягивал» стихии на схемы печей, деревьев и так далее, и понял, что мой мозг так расплавится и вытечет через уши. Мне надо было это всё куда-то выгрузить из головы. Память памятью, но я лучше соображаю, когда есть на что физически смотреть.

Вспомнив, что у меня где-то был блокнот, я его нашёл и туда всё зарисовал по памяти, а потом пошёл проветриваться. Пусть тело у меня до сих пор и болело, но от пробежки я сегодня отказываться не стал.

Вернувшись, я снова засел за схемы, отметив про себя, что с «домашним заданием» мне дома теперь хоть есть чем заняться. И чего он раньше его не задавал?