Дремир. На грани. Том 2

Часть 3 Глава 27. На острие миров

— Прошу всех представиться, — продолжил граф Неррон. Я граф Альберт Неррон из Весталии.

«Представление» пошло по кругу, и следующим представился незнакомый мне граф:

— Граф Фридрих Мэйнер из Весталии.

— Эрик Винсен из Эвенны, исследователь.

— Пересвет из Рода Ярена, Глава Касты Воинов Яренки из Дремира

— Яромир из Рода Ярена, Старейшина Яренки из Дремира.

Очередь дошла и до меня.

— Марк О’Ний Эренский из Эвенны, маг.

— Графиня Элеонора Дэйнера из Герданы.

— Благодарю. — сказал граф Неррон и продолжил после небольшой паузы. — Прежде чем мы перейдём к обсуждению главной темы нашего собрания, прошу позволить мне обсудить старое дело со Старейшиной Яромиром из Рода Ярена.

Я понял, что занял отличное место для наблюдения за происходящим: я видел всех, кроме графини Дэйнеры и Кирана, а на них я уже и так уже насмотрелся. Граф Неррон всегда был невозмутим, таким же оставался и сейчас, и я решил наблюдать за Яромиром и Пересветом.

Никто не возразил, и граф Неррон продолжил:

— Я бы хотел закрыть дело пятидесятилетней давности, касающееся уничтожения Священного Леса вокруг Яренки, и прекратить вражду между моим графством и Дремиром. Со своей стороны, я обязуюсь выплатить любую назначенную Дремиром компенсацию за нанесенный мною ущерб.

Яромир был невозмутим, Пересвет — тоже, разве что воздух в комнате стал очень тяжёлым. Я вдруг подумал, что если Киран научится контролировать свой взгляд, то вполне не будет уступать им по «спокойствию».

— Мы подготовили документ… — начал Яромир.

«О! А Дремир не прост — подготовился!» — мысленно усмехнулся я и понял, что мне почему-то очень весело находиться на этом «Острие Миров».

Видимо, Киран «услышал» мои мысли, и до меня докатилась волна его упокойно-успокаивающего спокойствия.

«Благодарю, друг, — мысленно поблагодарил я его. — Но проблема в том, что твоё спокойствие на меня уже не действует».

Пришлось успокоиться самому. Мой инстинкт самосохранения давно мне об этом громко орал.

Тем временем Яромир закончил своё предложение:

— … оставляющий за нами право единоразово востребовать с Вас или Ваших потомков и преемников плату в любом виде и соизмеримую с размером нанесённого ущерба.

— Я готов ознакомится с документом, — подтвердил граф Неррон. — Однако сразу оговорюсь, что не приемлю за плату ни свою жизнь или заточение, ни жизнь или заточение моих потомков и преемников.

«А у него есть потомки или преемники?» — удивился я, но на этот раз виду не подал.

— Нам не нужны чужие жизни, — ответил Яромир. — Однако Вы можете внести эти уточнения в подготовленный нами документ.

— Я принимаю Ваше предложение, — ответил граф Неррон.

Мирослав обошёл стол, отдал запечатанный конверт Геральду и вернулся на своё место. После этого в комнате стало действительно легче дышать.

Граф Неррон облокотился на стол, давая понять, что дальше предполагается беседа, а не деловое собрание, и продолжил уже менее холодным тоном, но таким же спокойным:

— Я собрал здесь всех присутствующих, чтобы обсудить две проблемы. Одна из них в первую очередь касается Весталии, но, по моему убеждению, может затронуть и весь мир. Вторая же затрагивает весь мир. К обсуждению второй я предлагаю перейти, когда мы закончим обсуждение первой.

Возражений снова не последовало, и граф Неррон продолжил:

— Первой проблемой являются необъяснимые смерти, неизлечимая потеря сознания или умственное помешательство магов на территории Весталии…

«Опасная у них страна, отказывается, — спокойно подумал я. — А слухи-то об этом особо и не ходят. Значит, он и слухи держит под контролем…»

— Согласно моему расследованию, единичные случаи начали появляться около пяти лет назад. За последние полгода количество случаев увеличилось в десятки раз и стало представлять реальную угрозу для Весталии. Мы опасаемся потерять всех магов.

«Что-то возвращаться в Весталию в ближайшее время мне как-то расхотелось», — подумал я.

— Наибольшее количество случаев было зафиксировано недалеко от предгорий Серых гор или в самих предгорьях. Чаще всего маги получали увечья в предрассветные часы или на рассвете. Это происходило и под землёй, и на поверхности, и на улице, и в домах. Изначальные сценарии и симптомы немного разнились, но всё сводилось к тому, что маги в кратчайшие сроки получали сильнейшее магическое истощение и впадали в кому или умирали на месте. Жизнь тех, кто впал в кому, мы поддерживаем в Лазаретах Гильдии Магов Весталии, но вернуть ни одного из комы у нас до сих пор не получилось.

«Как хорошо, что я тогда попал в Дремир! — мысленно вздохнул я с облегчением. — Гильдия, оказывается, не только была слепа, но и беспомощна».

— Теперь я бы хотел передать слово приглашённому магу, мистеру Эренскому, который испытал подобные симптомы на себе и остался жив и при рассудке, — граф Неррон обернулся ко мне и напрямую спросил: — Как вам это удалось?

Теперь я, наконец, понял, зачем меня сюда пригласили и почему Эрик отсел от меня подальше — он сдал меня графу. Сдал, что я был в той пещере и чуть не умер от полной потери магии. Я никогда не обладал дремирским самообладанием и испепелил его взглядом. Потом всё же успокоился и посмотрел на графа Неррона. Ответить я решил честно, но без подробностей:

— Когда я понял, что «нечто» в кратчайший срок практически полностью лишило меня магии, я применил заклинание, останавливающее магическое влияние на меня извне. Мне до сих пор не ясно, почему оно сработало, но оно сработало, и я остался при остатках магических сил и выжил.

— Прошу рассказать, где на вас было оказано воздействие и имело ли оно физические признаки? — продолжал допрашивать меня граф Неррон.

— Я подвергся двойному воздействию. Сначала неосязаемой силы, стягивающей к себе всю мою внешнюю и внутреннюю магию, а затем меня несколько раз коснулось нечто, похожее на светящиеся белым светом корни дерева, и начало забирать себе остатки моей магии. Я установил, что и «корни», и моя похищенная магия двигались в одном направлении. Предположительно в сторону Главных Пиков Серых гор или Дремира.

«Извини, Яромир, но что есть, то есть».

— Вы можете обучить других магов этому заклинанию? — не унимался граф Неррон.

— Я могу передать это заклинание другим магам, но оно будет полезным только тем, кто обладает особой формой магии — Силой Слова. Мне эта Форма досталась по наследству. Обучить я ей не смогу.

На этом граф Неррон от меня, наконец, отстал и переключился на Эрика. Я тоже «переключился» на Эрика, со спокойствием Кирана давая ему понять, что лучше бы ему не сболтнуть ещё чего лишнего про меня.

— Прошу вас, мистер Винсен, поделиться со всеми присутствующими результатами ваших исследований, — сказал граф Неррон.

Эрик сделал вид, что меня «не понял» и начал спокойно рассказывать:

— Мне удалось установить связь между начавшимися пять лет назад раскопками аметистов и случаями гибели или помешательства магов, находящихся неподалёку. За последние полгода я участвовал в четырёх подобных раскопках. Проблемы, связанные с лишением магов магической силы, обычно начинались от нескольких часов до суток с момента начала раскопок и сопровождались обвалами в пещерах на местах раскопок. Сопоставив данные своих исследований с данными исследований графа Неррона, я заметил, что необъяснимые наземные явления возникали или одновременно с подземными явлениями, или в пределах нескольких суток. Некоторые из потерпевших видели столб света, исходящий из центра Серых гор, другие — молнии, исходящие от столба света, третьи жаловались на кошмары. Из всего этого я позволил себе сделать вывод, что все эти явления непосредственно связаны с чем-то в центре Серых гор или с тем, что было раньше на их месте — Древом Мира. Как Древо Мира связано с аметистами, мне не известно.

«То есть ты мне позволил пойти с тобой на верную гибель, друг?» — горько подумал я.

Я уже и не знал, что думать. Злиться я больше не мог, мне стало очень грустно. Вида я не подал, а лишь задал Эрику немой вопрос «Зачем, друг?», но он на меня не смотрел.

— Теперь я бы хотел услышать мнение представителей Дремира по этому поводу, — обратился граф Неррон к Яромиру.

— Мы провели своё расследование, — спокойно начал Яромир, — но прежде чем я озвучу его результаты, я был хотел прояснить некоторые наши убеждения, которые могут помочь понять происходящее. С тех самых пор, как Древо Мира было уничтожено, мы считаем, что оно не погибло окончательно. Его корни ещё живы. Не физически живы — в них жива Душа Древа Мира. В нашем представлении о мире, аметисты — это кристаллизовавшийся сок корней Древа. Другими словами — это застывшая Кровь Древа Мира. Возвращаясь к исследованию, мы пришли к выводу, что Душа Древа Мира реагирует на повреждение Корней, то есть раскопки аметистов. А именно: уходит от повреждённых корней к центру Древа. Это можно представить себе как рефлекс: мы непроизвольно отдергиваем руку, если случайно дотронулись до пламени. Следуя за этим выводом, наши Жрецы считают, что если продолжать раскопки аметистов, то процесс стягивания Души Древа Мира к его центру может ускориться в разы и привести к необратимым последствиям не только для магов, но и для всего мира. Мы подготовили бумаги с результатами наших исследований для Вашего ознакомления и хотели бы получить взамен подробные результаты Ваших исследований.

— Я принимаю Ваше предложение, — ответил граф Неррон, и Мирослав с Геральдом обменялись конвертами.

— С Вашего разрешения, Старейшина Яромир из Рода Ярена, я бы хотел поделиться результатами Ваших исследований и с остальными заинтересованными членами Совета.

«Отлично! Я не заинтересован!» — подумал я и мысленно облегчённо выдохнул. Меня до сих пор ни на что не подписали!

— Мы не возражаем, — ответил Яромир.

Граф Неррон обратился ко всем:

— Прошу высказать любые имеющиеся вопросы или предложения.

К моему великому облегчению, никто больше ничего не высказал, и было решено собраться в следующий раз через два дня.

— На этом я объявляю заседание закрытым, — подвёл итог граф Неррон.

Я встал первым, откланялся и ушёл. Настроение у меня было препаршивое.

По дороге в гостиницу я зашёл в «Белую Ворону» и отъелся до отвала. Я обычно так часто не ем, но здесь это скорее была необходимость, чем чревоугодие. Вернувшись в свою комнату, я завалился спать и сразу же уснул.