Дремир. На грани. Том 2

Часть 2 Глава 30. Сбежал

Настя

Четвёртый день путешествия на Совет в Катаренске, ночь.

Дремир, где-то посреди леса в полудне пути от границы с Весталией.

Настя проснулась среди ночи и лежала, не шелохнувшись, на левом боку, завёрнутая в шерстяной плед. Перед её взором был лишь тёмный лес, и пока никто её не видит, она позволила себе выпустить свои эмоции хотя бы на лицо и сжала правую руку в кулак. Со вчерашнего дня она была очень разгневана, и на её лице отразилось желание кого-то убить.

Вчера сбежал Марк. Просто подъехал к Яромиру и сказал, что дальше он едет своим путём и обещает быть в Каанно-Тане в срок. Яромир его ни уговаривать, ни останавливать не стал, ведь Марк же гость, а не его подчинённый, лишь попрощался и пожелал хорошего пути.

«Ладно бы сбежал, — возмущённо думала Настя. — Так он со мной за три дня ни разу не заговорил! Со всеми успел тут хоть парой слов перекинуться. А я⁈ Меня игнорировал, будто меня тут вообще нет!»

Настя позволила себе беззвучно выдохнуть, спуская напряжение.

«А еда? Я так и не узнала, понравилась ли она ему. Пока готовился общий ужин, он ещё сидел со всеми у костра, а потом брал только чай и уходил есть отдельно. Не оборачиваться же мне на него было⁈»

Настя снова бесшумно выдохнула и несколько раз сжала-разжала кулак.

«Всё, Настька! — скомандовала она себе. — Пусть катиться хоть на все четыре стороны! Забыли! Проехали! Поехали дальше! Меня ждёт Центральный Дремир и Каанно-Тана. Погуляю по нашему Граду, может, кому и приглянусь, а там буду решать. Бегать ни за кем я уж точно больше не буду! Где это видано, чтобы девки за парнями бегали⁈ Сумасшествие как-то!!!»

Настя услышала приближающиеся шаги и разжала кулак. Её лицо разгладилось, и она закрыла глаза, притворяясь спящей.

Её легонько потормошили за плечо, и она услышала тихий голос Ярослава:

— Просыпайся, твоя смена.

Она выждала несколько мгновений и тихо ответила:

— Встаю.

«Был бы мой суженый похож на Ярослава, не было б проблем!» — думала она, вставая.

Девушка покрутилась и повращалась, чтобы размяться после сна.

«За ним бы бегать месяцами не пришлось! Достаточно было бы показать, что он мне нравится, и ждать ответа. Не полгода, блин! Если бы я ему приглянулась, подошёл бы и заговорил сразу, а если нет, то учтиво кивнул и не подошёл бы. Всё просто ж, блин! Что за невезуха⁈ Они там все на Левом берегу такие нерешительные, что ли? Всё! Надо успокоиться…»

Ярослав уже улёгся спать, а Настя заняла его место в предрассветном дозоре. Охраняли лагерь они втроём: Настя, Ярослав и Мирослав. Дежурили посменно каждую ночь, каждый по четыре часа. День ото дня смены менялись. Тот, кто оказывался на предрассветной смене, после смены собирал хворост для утреннего костра и помогал готовить завтрак. Ужин же готовила всегда Настя, а костёр разводили Ярослав с Мирославом. Для неё это не было ни долгом, ни обязанностью, а естественным желанием накормить всех мужчин чем-то вкусным. Её так воспитали, и по-другому она себе и не представляла.

Остаток ночи прошёл без происшествий. Настя несколько раз обходила лагерь и подбрасывала дрова в костёр, чтобы поддерживать его всю ночь. Когда на рассвете проснулся её отец, она покинула лагерь и ушла за хворостом.

Чтобы приготовить завтрак, им бы дров как раз хватило, но оставлять стоянку пустой было не принято. Это значило, что Насте особо спешить не надо, и она никого не задержит, если слишком уж увлечётся своими поисками и придёт только к середине завтрака, а то и вовсе к его окончанию. Ей сегодня очень надо было выпустить пар, и такую возможность она упускать не собиралась, пусть отец её потом и наругает за то, что она где-то безответственно долго пропадала и всех задерживала.

Настя шла по лесу и всё прокручивала в голове своё ночное решение.

«На этот раз уже точно. Точно всё. Извини, Маренка, тут даже браслет мне ничем уже не поможет. Мне уже самой от себя противно за то, что я всё время навязываюсь! Я не хочу себя презирать… Не хочу! Хочу снова стать нормальной! Нормальной, блин! Как и раньше… Теперь я уверена, что я ему неинтересна, а значит, всё! Никакой больше унизительной беготни и сомнительных надежд! Видимо, моя Душа тут ни при чём, и это всего лишь влечение к новому и загадочному. А раз влечение, то пройдет… Время лечит… Значит, забуду. Рано или поздно забуду! Слышишь, Настька! Надо забыть! И никаких больше соплей по этому поводу!»

Настя уже с четверть часа удалялась от лагеря, слегка петляя между деревьями, а когда решила, что отошла достаточно далеко, чтобы потренироваться с «воображаемым противником» и сбросить всё своё моральное и физическое напряжение, то до неё донёсся лёгкий запах гари.

«Странно, — подумала она. — Наш лагерь в другой стороне, а других стоянок в округе нет на полдня пути. Надо проверить».

Лесной ли это был пожар или чужаки, Настя не могла терять времени, чтобы возвращаться в лагерь за подмогой: пожар мог слишком разгореться за это время, а чужаки — уйти. Ищи их потом. Выслеживать чужаков мысленным взором, как Марена, она не умела, а поэтому приходилось полагаться на другие умения.

Настя насторожилась и бесшумно пошла на за́пах. Чем ближе она подходила, тем отчётливее становилось ясно, что это не лесной пожар, а стоянка чужаков: ей начало попадаться много обломанных и срубленных молодых сосен, что говорило о том, что они собирали ветки для настила.

«Да как они смеют так обращаться с нашими деревьями!!!» — снова начинала разъяряться Настя, не забывая при этом о скрытности и осторожности.

Лагерь она заметила издалека и притаилась. Прождала несколько частей, но, так никого и не заметив, решила подойти поближе.

Вокруг полупотухшего костра оказалось четыре лежанки из сосновых веток, покрытых пледами. Рядом с ними лежали сумки, а у костра — немытая кухонная утварь.

«Значит, они ещё не ушли. Отлично!» — воодушевилась Настя и присела на бревно, подтащенное чужаками, поближе к костру вместо скамейки — дожидаться возвращения незваных гостей.

То, что это были чужаки, она не сомневалась и при других обстоятельствах бы действовала осторожнее, но сейчас ей было начхать на любые обстоятельства — внутри неё всё кипело из-за обиды на Марка, несправедливости судьбы, что свела её с этим негодяем, и праведного гнева за покалеченный Священный Лес. Так просто развернуться и уйти за подмогой она не могла. Сколько бы не гнал её прочь здравый смысл, она бы с места не сдвинулась.

Настя по-мужски расселась на бревне, скрестив ноги перед собой, и, достав один из длинных ножей из потайных ножен на спине, начала срезать короткие ветки с приготовленного у костра хвороста и подбрасывать их в огонь.

Когда костёр немного разгорелся, она подбросила веток потолще и так и осталась сидеть с ножом в руках, облокотившись на колени и задумчиво глядя в костёр. Правда, лишь взгляд её был задумчивым, она тщательно следила за происходящим вокруг периферийным зрением и прислушивалась к каждому шороху.

«Трое! — вскоре услышала она приближающиеся шаги. — Идут вместе. Четвёртого не слышно. Пора готовиться к встрече».

Настя встала и подошла к одной из лежанок. Из-под пледа она вытащила несколько сосновых веток посуше и бросила их в уже хорошо разгоревшийся костёр — влажная древесина молодых деревьев начала шипеть, и из костра повалил дым. Настя быстро отошла на край лагеря и остановилась у дерева, спиной к своим. Нож она сложила в ножны и, опершись плечом о дерево, скрестила руки под грудью — принялась ждать.

Вбежавшие на поляну чужаки заметили её не сразу — они первым делом бросились проверять сохранность своих вещей и лишь потом заозирались по сторонам.

«Девок пришли ловить», — гневно подумала Настя, с презрением разглядывая безоружного смазливого парня чуть моложе неё и двух вооружённых мечами мужиков лет тридцати и сорока.

Эта практика была давно известна, но сколько дремирским девушкам о ней не рассказывали, всегда находились сердобольные красавицы, которые ловились на крючок. Обычно это происходило так: в лесу выслеживали одинокую девушку, выходившую из поселения по грибы да ягоды или за хворостом. Такие девушки далеко от дома не уходили, и нападать на них рядом с домом было опасно, поэтому их выманивали на живца подальше в лес. Для этого в группе ловцов всегда был один светловолосый парень, издалека похожий на дремирянина, или изгнанный дремирянин, а также трое-четверо вооруженных мужчин для охраны «товара».

Парня подсылали к девушке. Он мог или на сопилке играть, или выглядеть раненым, или прикидываться заблудившимся путешественником, которому необходимо показать дорогу в соседнее селение. Такие парни всегда были безоружны, выглядели «безопасно», да ещё и умело вызывали чувство заботы к себе. В общем, заговаривали зубы и уводили девушек дальше в лес.

Там ловцы или сами их насиловали, или забирали с собой для заказчика. Если пропажу девушки обнаруживали быстро, то, спасаясь от погони, ловцы её всегда убивали. Редко когда удавалось девушку спасти от смерти, а ещё реже — от насилия. Но если знали, что их увели живыми в Весталию, то всегда за ними шли вызволять: кто поодиночке, кто небольшим отрядом. Но и здесь девушек не ждало ничего хорошего: даже если их и спасали из плена живыми, то они были давно уже сломлены морально и физически и больше не имели права на полноценную дремирскую семью. Многие не выдерживали позора, живя снова среди сородичей, и сбегали обратно на Левый берег попытать счастья и найти себе семью среди мужчин-чужаков.

Смазливый парень первым заметил Настю и приветливо улыбнулся:

— Привет, красавица. На огонёк забежала?

— Да, — мило улыбнулась Настя, умело скрывая весь свой гнев и ярость глубоко внутри, даже глаза её были приветливыми. — Погреться захотелось.

— Что ж, иди, я тебя согрею, — ещё шире улыбнулся парень и расставил руки, приглашая её в объятья.

— Ой, даже не знаю, — засмущалась Настя. — А только ты меня будешь греть или они тоже присоединяться?

— А как тебе хочется? — ехидно улыбнулся парень.

— Мне хочется сначала с ним, — Настя указала на тридцатилетнего мужчину за спиной парня. — Мне кажется, он тебя опытнее в этих делах. Хочу, чтобы первый раз прошёл как надо.

Парень побелел от злости, а двое его спутников заржали.

«Четвёртого я всё не слышу», — Настя продолжала внимательность следить за окружающей обстановкой.

— А ну иди сюда…! — закричал парень и быстрым шагом пошёл в её сторону.

— Похоже, это правда, — с сожалением в голосе сказала Настя и, отлипнув от дерева, робко шагнула ему навстречу. — Так и быть, давай с тобой сначала, только не бей меня ладно? Хочу твоим друзьям красивой достаться.

— Поговори мне ещё! — зло процедил парень и, подойдя к ней на расстояние вытянутой руки, замахнулся для пощёчины, но не успел — Настя молниеносно выхватила нож и перерезала ему горло. Не дожидаясь, пока он рухнет, она извернулась и дала дёру в сторону своего лагеря, ловко петляя между деревьями и перепрыгивая небольшие ямы и коряги.

Настя бежала, не оборачиваясь, но отчётливо слышала, что двое ловцов бегут следом: один ровно за ней, а другой со смещением вправо. Перепрыгнув очередную корягу, она приземлилась на тропинку и дальше уже побежала по ней.

Со стороны могло показаться, что это была плохая идея, потому что выбежавший следом тридцатилетний ловец начал её быстро нагонять. Бежала Настя отнюдь не медленно, и даже дыхание её не сбилось, но у всех физических возможностей всегда есть свой предел. Обычно хорошо натренированная в беге женщина может с легкостью обогнать не особо тренировавшегося мужчину, а вот если их уровень подготовки одинаков, то мужчина почти всегда оказывается быстрее, особенно по прямой. Это был как раз тот случай. Но Настя знала, что она делает, и через одну часть выбежала на небольшую лесную поляну, поросшую прошлогодней жёлтой травой и присыпанную подгнившими за зиму листьями.

Пробежала по ней с десяток шагов и тут же развернулась — принимать бой. Вовремя! Догнавший её мужчина уже потянул руку, пытаясь схватить за косу. Настя тут же присела, выхватывая оба ножа. Правым она полоснула мужчину по обеим ногам выше колена — из разрезов хлынула кровь. Левым отбила всё ещё летящую в неё руку. Мужчина взвыл от боли и на миг замер. Настя распрямилась как пружина и, сделав подсечку, одновременно перерезала ему горло. Он рухнул на спину уже мёртвый.

Третий бежал на девушку уже с мечом наголо, явно не намереваясь её изловить невредимой. Настя тут же развернулась к нему и встала в боевую стойку: вполоборота влево, с ножами перед собой на уровне груди. За два шага до неё он сделал резкий выпад вперёд, целясь ей в лицо — Настя успела отскочить назад. Он увёл меч наверх и со следующим шагом обрушил его ей на голову. Девушка отшагнула в сторону и вперёд, уходя с линии атаки и поднимая нож над головой — металл скользнул по металлу, и меч противника лишь на волосок разминулся с Настиным левым плечом.

Настя, выводя левую руку из-за спины, полоснула его по запястью руки, державшей меч, прорезав рукав куртки. Мужчина скривился, но меч не выронил. Он схватил её левой рукой за правое предплечье и дёрнул на себя, удерживая её руку с ножом над головой.

— Попалась! — злорадно оскалился он.

Настя выронила левый нож и схватила его за запястье правой руки.

— Думаешь? — злорадно оскалилась она в ответ.

Настя начала медленно опускать правую руку, и по лицу мужчины проскользнуло удивление. Вены на его шее напряглись, но он не мог ни меч поднять, ни задержать её всё опускающуюся вниз руку. Когда Настина рука с ножом опустилась до его лба, он сделал подсечку, опрокидывая её на спину — девушка, падая, сгруппировалась и приземлилась сперва на лопатки, спасая позвоночник, но рухнувший на неё мужик, который был в полтора раза больше неё, заставил её скривиться от боли и выдохнуть весь воздух из лёгких. Но она не выпустила ни нож из рук, ни его руку с мечом.

Настя вдохнула и начала вполне успешно поднимать руку с ножом, придавленную к земле.

— И что дальше? — злорадно ухмыльнулась она. — Будешь расстегивать штаны силой мысли?

— Нет, напарника подожду, — в тон ей ответил мужчина.

Настя извернулась и укусила его за шею — он заорал. Настя не отпускала — по её губе потекла кровь.

Вдруг над ними мелькнула тень, и Настя почувствовала, что её правую руку больше ничего не держит, она отпустила его шею и занесла нож для удара, намереваясь его добить, но промахнулась — кто-то сорвал с неё противника. Настя удивленно села — Ярослав уже проткнул грудь ловца мечом.

— Что ты творишь⁈ — заорал он на неё.

Настя возмутилась:

— Чего орёшь⁈ Всё под контролем было!

— Каким, нахрен, контролем⁈ — продолжал орать Ярослав.

Неизвестно, подрались бы они или нет, но тут Настя увидела на краю поляны арбалетчика, прицелившегося в спину Ярослава и заорала:

— Ложись!

Ярослав тут же выполнил команду — арбалетный болт пролетел мимо. Настя метнула во врага ножом. Нож не долетел, но и арбалетчик больше стрелять не собирался, а дал дёру.

Настя вырвала меч из безжизненной руки третьего нападавшего, которую до сих пор держала за запястье, и вскочила на ноги, намереваясь догнать арбалетчика.

— Это последний! — крикнула она Ярославу и побежала в погоню.

Но не успела она сделать и десяти шагов, как её обогнал Ярослав и приказал:

— Жди здесь!

Спорить было бесполезно — догнать его на тренировках она никогда не могла, пришлось сдаться и пойти собирать свои ножи по поляне.

Когда Ярослав вернулся с арбалетом в руках, Настя уже ждала его с вычищенными клинками своих ножей и двумя трофейными мечами. Ещё ей удалось добыть и денег, но их она тут же припрятала.

«Я заслужила их потратить в Каанно-Тане! — упрямо подумала девушка. — Делиться ни с кем не собираюсь!»

— Рассказывай! — грозно приказал Ярослав, подойдя к скромно сидящей на траве Насте и закрыв ей и обзор, и пути отступления, как неприступная скала.

— Что рассказывать? — невозмутимо посмотрела на него Настя снизу вверх. — Я пошла за хворостом, учуяла запах дыма и пошла проверить, что горит. Нашла стоянку чужаков. Их не было, я разожгла костёр посильнее, чтобы подать вам сигнал. Они вернулись — это оказались «ловцы». Я подала сигнал. «Приманку» я прикончила на месте, второго чуть позже, третьего ты мне не дал добить, а с четвёртым разобрался сам.

Настя смотрела на Ярослава и еле сдерживалась, чтобы не засмеяться — у того был такой вид, будто он не мог решить: ругать её и дальше или обнять.

Настя встала и по-дружески похлопала его по плечу:

— Выдыхай, Ярик. Я уже не маленькая девочка, тебе не надо меня больше защищать от всего на свете. Теперь я могу и сама за себя постоять.

Настя намеревалась пройти мимо, но Ярослав схватил её за локоть:

— Стой!

— Ну что ещё? — возмутилась Настя.

— У тебя весь рот в крови, — усмехнулся он. — Ты в таком виде хочешь отцу показаться?

Настя смущённо отвела глаза в сторону и ничего не ответила.

Ярослав достал платок из кармана, смочил его водой из фляги и начал оттирать её лицо, а она стояла по стойке смирно и еле сдерживала улыбку, разглядывая его.

«Такой смешной, — весело думала она, — когда сосредоточенный и серьёзный».

— Готово, — ответил Ярослав и, спрятав платок, протянул ей флягу. — Рот надо прополоскать?

— Давай.

Настя отпила из фляги, прополоскала рот, выплюнула и повторила так несколько раз, прежде чем вернула её и поблагодарила.

— Давай так, — предложил Ярослав, — ты возвращаешься в лагерь, а я убираю тела. Только покажи мне, где четвёртый.

— Хорошо, — быстро согласилась Настя, решив, что всё же логичнее предупредить своих, чтобы не высылали ещё кого-то на их поиски.

Она подхватила два меча и пошла показывать Ярославу дорогу к стоянке чужаков. По пути им больше никто не встретился, а в лагере чужаков все было так же, как она и оставила: костёр ещё дымился, а её первая жертва лежала всё на том же месте.

— Всё, дальше я сам, — сказал Ярослав. — Можешь идти.

— Арбалет хоть отдай, — предложила она. — На кой он тебе?

— На! — он недовольно вручил ей арбалет и присел, обыскивая тело первого нападающего.

Настя развернулась и пошла обратно.

— Сразу в лагерь! — послышалось ей вслед. — И никакой самодеятельности!

Настя усмехнулась, но ничего не ответила.

«Заботливый, как всегда. Были бы все такими. Эх…»