Жизнь на Севере: Апокалиптическая ЛитРПГ

Роксли уже вставал с постели, на своей нейронной связи и на экранах уведомлений, усердно работая, растягивая мышцы. Каждый момент, каждая секунда наполнена работой и прокачкой. Конечно, он остановится, как только поймет, что я не сплю, и присоединится ко мне за завтраком или ужином. Но у него всегда был этот намек на нетерпение, поскольку он страстно желал вернуться к работе. Ему не терпится вернуться к прокачке, к восстановлению своего престижа, своих людей, которых он когда-то потерпел неудачу.

Лана тоже была жаворонком, но любила поваляться в постели. Она работала, потому что считала это необходимым, потому что люди рассчитывали на нас. Но она делала это в постели, с растрепанными волосами, с этой пышной, кудрявой рыжей копной, разметавшейся по подушкам. Если бы они у нас были. Видят боги, мы проводили больше времени, переезжая из города в город, сражаясь с монстрами, чем лежа в одной постели. Время, проведенное вместе, было стремительным, напряженным… и часто душераздирающим в своей нежности.

Что касается Кэтрин, она прекрасна. Она спортивная, квалифицированная и готова дать время и терпение. Готов позволить мне задавать тон нашим отношениям, настаивая на том, чтобы бездельничать и спать допоздна. При всем при этом между нами расстояние. Я не уверен, что кто-то из нас действительно хочет провести мост. Наше время вместе прекрасно, это профессионально, но это не реально. То, что у нас есть, лежит между сексом на одну ночь и отношениями. И если бы я был человеком, который размышляет об отношениях, я бы беспокоился об этом.

Но…

Да, хорошо. Я делаю, но только мягко. Слишком большая часть моего разума, слишком большая часть моей жизни занята другими заботами. Как кровотечение из носа, от которого я проснулся, пока мой разум продолжал обрабатывать библиотеку. Мне пришлось выбросить подушку, убрать ее подальше, чтобы спрятать улики.

"Утро." Кэтрин приветствует меня улыбкой и быстрым поцелуем. Он мятный и свежий, в отличие от моего собственного. Снова наниты. Но она не жалуется на мое дыхание. — Восхищаешься или собираешься что-то с этим делать?

Я кратко обдумываю, но отбрасываю эту идею. У меня есть еще кое-что, чтобы спросить ее. "Ваше мнение?"

"Из?"

"Вчера вечером. Брерден и Жюльеруди. Дворяне. Я жестикулирую. "Все это."

— Это посвященные? Когда я киваю, Кэтрин улыбается. — Ты действительно спрашиваешь моего мнения?

«У меня такое чувство, что ваше мнение будет весьма поучительным». Я снова открываю свой Навык, глядя на нити, танцующие в ее теле. Взгляните на те, что достигают дворца и возвращаются в город, на бесчисленные числа, летящие в космос. Я позволяю им немного исчезнуть из поля моего зрения, чтобы мне было легче видеть изменения, когда она говорит.

Кэтрин какое-то время смотрит на меня, прежде чем сесть, потянув за собой одеяло, чтобы прикрыть грудь. Другой рукой она возвращает смещенные волосы на место. «Кренмок будет игнорировать вас. На самом деле, он работал над созданием коалиции, чтобы заблокировать ваши действия. Я был бы удивлен, если бы он не запросил дополнительных телохранителей из Гильдии.

Быстрый мысленный вопрос к Али настраивает Духа на поиски.

«Если вы действительно собираетесь убить его, вам также нужно разобраться с его семьей».

Ее слова меня удивляют, и я вынужден попросить разъяснений.

«Жена, которая его любит, муж, который его ненавидит, и его четверо детей. Из них можно ожидать, что придется убить и жену, и мужа, и двоих его детей. У младшего, вероятно, слишком низкий уровень, чтобы о нем беспокоиться. Кэтрин щелкает пальцами, и окна уведомлений расцветают, предоставляя мне биографическую информацию о тех, о ком она говорит. Я быстро просматриваю их, понимая, что большинство из них находятся на начальных или продвинутых стадиях. Только двое младших действительно низкоуровневые. Первый даже не достиг совершеннолетия в Системе; другой борется за средний уровень своего базового класса.

— Ты уверен, что мне придется их убить?

"Вероятно. Его партнеры полностью замешаны в его действиях и вряд ли изменят свое мнение даже после его избавления. Если вы не собираетесь отстранить его от власти и передать ее кому-то другому, они все равно будут у власти», — говорит Катрин. «Даже если вы передали владение, новым дворянам придется иметь дело с верными вассалами».

— Да я и не собирался восстанавливать для них весь дворянский сектор. Вероятно, это было бы более элегантным решением, но у меня есть другие дела. Не говоря уже о том, что я совершенно не знаю, кому отдать звание пэра. — Но почему ты думаешь, что его семья не остановится после того, как я убью Кренмока?

"Гордость. Ты не станешь и не останешься дворянином так долго, как они, и просто поддашься первой угрозе.

— А дети?

«Они могут измениться, но им все равно придется противостоять вам. Ты никогда не будешь в безопасности с ними там, — беспечно говорит Кэтрин, как будто убивать людей только потому, что они доставляют неудобства в будущем, приемлемо.

И я думаю, что это так. Для них. Я бы возразил, насколько это бессердечно, но я понял, что для галактиков жизнь дешева. Любая жизнь, кроме своей.

— Виконтесса не будет действовать, пока вы не сделаете этого. Но если ты убьешь его, она будет вынуждена действовать.

— Потому что он — часть ее положения? Я спрашиваю.

"Да. Нравятся они ей или нет, согласна она с его действиями или нет, она не может позволить, чтобы ты разрушил ее фракцию и ничего не сделал.

Я вздыхаю. Ничто из того, что она говорит, не является особенно новым или удивительным. И, возможно, мне не стоило угрожать его жизни. Любое действие, которое я предприму после этого, если я не отрублю ему голову, выставит меня слабым. На самом деле, я хочу разобраться с блокадой. Не он.

Мне интересно, не ошибается ли точка зрения Кэтрин. В конце концов, чтобы остановить меня после того, как я убью Брердайна, Жюльеруди должен был убить меня. Возможно, убить посвященных. И если это произойдет, у них не будет другого выбора, кроме как принять участие в гражданской войне, которая разразится, поскольку другого варианта наследства не было. Стоит ли того потеря одного члена ее фракции?

Опять же, это только риск, если она думает, что я не выберу ее. И если я уничтожу ее базу, она может воспринять это как знак того, что я не одобряю ее кандидатуру. Я потираю виски, чувствуя приближение головной боли.

Кэтрин издает тихий горловой звук и перемещается, чтобы поцеловать меня в губы. Рассветный свет продолжает просачиваться внутрь, медленно освещая комнату, когда окна замечают, что мы бодрствуем. Это постепенный процесс, как я и предпочитаю.

— А Бредейн? — спросил я ее, потянувшись за простынями и натянув их на ее тело, чтобы согреться. И уменьшить отвлекающие факторы.

— Не понимаю, как он будет возражать против твоих действий. Она пожимает плечами, сдвигая простыни и снова угрожая приличиям с каждым движением. — Он никогда не любил дворян. Все его возражения касаются новобранцев и того, что они могут сделать.

Наконец я поддаюсь ее отвлечениям. Я получил то, что хотел, наблюдая, как пульсируют нити на ее теле. Я отпускаю свой Навык и переворачиваюсь, прижимая ее к земле, прежде чем начать атаку на ее губы и кожу.

***

"Так?" Али плывет рядом со мной, когда я выхожу из своей резиденции в назначенную зону портала.

То, что мне разрешили прыгать — на ограниченной основе — сделало мою жизнь намного проще. Глядя на причудливо окрашенную растительность планеты, я мысленно нахожу образ пункта назначения.

— О том, что мы думали, — говорю я. Мой разговор с Кэтрин подтвердил некоторые подозрения и размышления, а это значит, что второй этап готов. Но чтобы попасть туда, мне нужно поговорить с назначенными мне помощниками.

Я шагаю через портал, но меня приветствуют Саймон и Брэкстон. Как и большинство порталов и мест телепортации, меня бросили в тщательно укрепленную комнату безопасности, в которой есть многочисленные меры безопасности и охранное оружие. Я шагаю с платформы и ухмыляюсь паре.

— Ты получил мой список? Я говорю.

"Мы сделали. Шеф хочет знать, что происходит. Возможно, вам стоит поговорить с ним на самом деле, — говорит лорд Брэкстон. «Только потому, что мы можем, это еще не значит, что мы должны брать эти отряды. Особенно при выводе их из разных армий».

"Разнообразие?" — спрашивает Али.

«Мы подумали, что лучше не стягивать ни одной силы». — объясняет Саймон. «Это делает его более вежливым. Кроме того, это не позволяет им обвинять нас в фаворитизме».

— Но у нас достаточно, верно? Меня не волнует политика, по крайней мере, пока. Меня больше волнует, что у нас есть то, что нам нужно.

«Шесть команд, по десять человек в каждой, согласно вашим требованиям», — говорит лорд Брэкстон. «Кроме того, все они имеют назначенные им штурмовые шаттлы и эсминцы, готовые к вашему использованию».

Это не большая сила по меркам Империи. Даже если учесть уровни, о которых я просил. Тем не менее, все члены команды близки к мастер-классу, а некоторые уже. Это означает, что у них больше ударной силы, чем можно было бы предположить по необработанным цифрам. Меньшие размеры команд - вот почему Брердайн только шумит о том, что хочет, чтобы я поговорил с ним, а не требует, чтобы я это сделал.

«А логистическая база и необходимые разрешения?»

"Все сделано. Через день они станут общедоступными», — говорит Саймон. «У нас также есть разрешение для вашего друга, который прибыл. Он будет здесь завтра».

Последнее предложение вызывает у меня улыбку. Прошло много времени с тех пор, как я видел Дорналора — с тех пор, как он решительно отказался от производства своего корабля в Эретре. Мне действительно любопытно посмотреть, что он сделал со своей долей дохода.

«Ну, это было быстро. Мы могли бы сделать все это по электронной почте, — говорю я, кривя губы в ухмылке. Когда они оба не реагируют на мое веселье, я вздыхаю и вскидываю руки в воздух. «Галактические языковые пакеты действительно плохо справляются с юмором, не так ли?»

"Нет. Ты просто не смешной, мальчик-о.

Я игнорирую проклятого Духа, подтверждаю, что Сеть Общества сообщает мне об этой паре, подписываю еще несколько документов, затем открываю Портал. Я не могу дождаться встречи со своими посвященными после их перерыва. Я уверен, что они просто умирают от желания узнать, что такое второй этап.

Глава 16

Ветер поднимается, дуя мне в лицо, подбрасывая грязь и обломки, когда корабль приземляется. Это великолепный корабль, длинный и с острым носом, чтобы держать судно обтекаемым. Серебряная краска с легким оттенком золота и синей окантовкой по краям. Выпуклые слоты для снаряжения несут ракеты, а орудийные башни расположены на крыльях, тщательно переделанных спроецированными силовыми полями для полета в атмосфере. Даже отсюда я вижу, как оружие может поворачиваться, сдвигаться и перенацеливаться на полные 360-градусные углы. Несколько реактивных двигателей расположены вдоль крыльев, помогая направлять корабль и бросать его вперед, чему помогают главные двигатели сзади.

Непосредственно перед приземлением главные двигатели корабля выключаются, двигатели в крыльях меняют направление и угол, чтобы совершить вертикальную посадку. Посадочные стойки выходят из самого корабля, и он приземляется с тихим стуком. Я смотрю на птицу, данные о корабле прокручиваются мимо моих глаз.

Nothing's Heartbreak II (Customized Cyrus Fast Destroyer v 172.5)

Ядро: Cyrus Fast Destroyer v 172.5

Скорость: 12,8 дом.

Процессор и программное обеспечение: Xylik Core класса A

Рейтинг брони (космос): Уровень I

Рейтинг скрытности (космос): Уровень I*

Точки жесткости: 14 (использовано 9)

Мягкие точки: 21 (использовано 14)

Экипаж: 1 (+4 ремонтных дрона)

Вместимость экипажа: 7

Вооружение: 4 турели Ares 8.2 Miu Beam, 6 ракетных турелей OneLir

Защита: 4 x qBitum Point-Defense Force Shield, 1 x Repulsive Blurza Field, 24 x лазера Point Defense

Прочность ядра: 100% (далее…)

По мере поступления данных меня забавляет то, что у меня все еще есть привилегии вице-капитана. После того, как я потерял его судно, я был уверен, что Дорналор собирается выпороть меня, прежде чем впустить меня. Как только двигатели заглохнут, двери для персонала откроются, и Дорналор выйдет, прикрывая голову одной рукой.

«Я вижу, ты запланировал для меня», — не могу не дразнить пирата. Помимо общего обновления по сравнению с первым Heartbreak, второй Heartbreak также имеет гораздо большее количество избыточных систем. Почти половина жестких точек и четверть мягких точек на корабле используются для резервных систем.

«О, поверь мне. Я добавляю это к твоему счету, — отвечает Дорналор, с отвращением скрестив руки на груди.

Я хрюкаю, подходя, чтобы поприветствовать мужчину, в то время как остальная часть команды заявляет о своем присутствии. Микито, лежа на земле, расставляет ноги, заканчивая медитацию. Боло щелкает пальцами, отмахиваясь от телешоу, которое он смотрел с Али, и ухмыляется пирату. И Гарри спешит, заправляя штаны, на губах все еще мазок помады.

Приветствуя гхатоткачу, я мысленно вздыхаю. Все, с кем я недавно встречался, крупнее меня. Как и Боло, Дорналор ростом девять футов, но в отличие от Повелителя Драконов, он совершенно безволосый, с головой в форме горшка и странной желтой кожей цвета одуванчика.

Дорналор Ксиралей, подмастерье-торговец (мастер-капитан-торговец, уровень 3) (M)

л.с.: 420/420

МП: 5490/5490

Условия: Укороченные торговые пути, Осведомленность с борта корабля, Гиперпространственная складка, На его месте, Капля маны

«Мастер-класс 3 уровня?» Я плююсь, когда замечаю его Статус. Даже если это в основном ложь, его Навык недостаточно хорош, чтобы скрыть уровень его базового класса. «Разве вы не были всего лишь на первом уровне, когда я ушел? Какого черта вы, ребята, сделали?» Я бросаю обвиняющий взгляд на Микито и Боло.

"Ничего. Ничего не произошло, — машет руками Боло. — Не так ли, Дорналор? Ничего, что Искупитель должен знать». Он устремляет взгляд на ухмыляющегося капитана пиратов и пульсирует своим страхом дракона всего один раз.

Ухмылка Дорналора лишь немного померкла, поскольку он все еще стоит на трапе своего корабля.

— Боло… — бормочу я. Я смотрю на Дорналора, потому что знаю, что Лорд-Дракон мне ничего не скажет.

Дорналор мычит, качаясь из стороны в сторону. Это странно, тем более, что у него нет ушей, но в конце концов улыбка становится шире, когда я нетерпеливо рычу. — Нет, куда веселее смотреть, как ты дёргаешься. Я не скажу.

Я смотрю на пару, прежде чем посмотреть на Микито.

"Это улажено. Расслабься, — говорит Микито, похлопывая воздух, словно гладит меня по плечу. Или голову. «Или не надо. Мы могли бы использовать этот гнев». С этими словами она поднимается по сходням, бормоча благодарности Дорналору, глядя на корабль.

«Гах!»

«Я мог бы купить информацию…»

«Не беспокойтесь. Если бы это было действительно важно, они бы сказали мне». — говорю я, лишь слегка улыбаясь, когда они внутри. Я оборачиваюсь, глядя на пустые поля позади.

— Она сказала, что не будет проводить тебя.

"Я знаю. Это не то, что я искал».

"Ага."

Я громко фыркаю и поднимаюсь на корабль. Я знаю, что в других областях остальные посвященные делают то же самое. Достаточно скоро я должен проинструктировать их. Перед тем, как захлопнуть противовзрывные двери, я оглядываюсь на пустые поля.

Еще раз в пролом.

Или что-то вроде того.

***

Пройдет немного времени, прежде чем мы окажемся в космосе, но как только мы там, я открываю связь со всеми. Рядом со мной парят шесть дисплеев, по одному для каждого из оставшихся посвященных паладинов. В меньшем окне отображаются идентичные корабли — корабли, которыми будут командовать посвященные. Я знаю, я сказал, что мы не можем полагаться на поддержку Вооруженных Сил Эретры, но должны. В любом случае, с данными, которые у нас были, мы отфильтровали ненадежные.

Насколько хорошо мы справились, мы узнаем. Но среди требований, которые они предъявляли к этой части обучения, было решение, кто и как будет выглядеть их команда. Чего я не скажу им, так это того, что, если у меня будет время, я собираюсь изучить все их варианты позже с помощью Society's Web. Это не надежный метод, но он может привести к некоторым интересным и негласным союзам.

Каждый из кораблей, на которых они находятся, модель Randolf III, относится к общей классификации, аналогичной «Разбитому сердцу Ничто». Это означает, что это военные разведывательные корабли среднего размера, вооруженные до зубов, но больше ориентированные на скорость и скрытность, чем на способность пробиваться. В отличие от Дорнолара, у которого есть несколько особых мест, где такие люди, как Боло и я, могут использовать наши Навыки, военные корабли ориентированы на технические решения вопроса огневой мощи. С другой стороны, их корабли также имеют гораздо более высокую скорость. Они также настроены на использование большего количества одноразовых дронов-невидимок, в отличие от Дорналора.

— Добро пожаловать на вторую фазу, дамы и господа, — говорю я, и группа слегка сдвигается, нетерпеливо глядя на меня. «Одна из вещей, которую вам предстоит усвоить, это то, что действия имеют последствия. И что наша работа не в том, чтобы просто налететь, убить кучу людей и двигаться дальше. Если вы хотите правильно выполнять свою работу, как паладин, вы должны убедиться, что непреднамеренные последствия ваших действий, а также предполагаемые последствия, все разыгрываются так, как вам нужно».

Воспоминание поднимается, разговор с другим. Мы сидим дома, взорванном, разрушенном остатке пещеры, пробитой в горе промахнувшейся атакой. Трещины от перегретого камня изобилуют потолками и стенами. Земля — единственное, что не двигается, и это потому, что она потратила время, чтобы использовать заклинание, чтобы исправить это. На самом деле, большая часть мебели переделана из земли, проста в использовании, легко выбрасывается.

Мы отдыхаем за чашкой перебродившей слизи и растительной массы. Это был еще один долгий, утомительный день боев на стенах. С технической точки зрения, держать нас обоих подальше от стен — не обязательно хорошая идея. Но с Blink Step и Portal добраться туда, куда нам нужно, не так уж сложно. И в определенный момент нам всем нужен перерыв.

"Почему я здесь? Непреднамеренные последствия. И обязательства». Сухаргур горько смеется, размахивая помятой кружкой. Это даже не настоящая рожа, а порванная и перекроенная пластина доспеха с небрежно выгравированной на ней рукой. Не то, чтобы ей было наплевать, так как он так же хорошо держит алкоголь. "Я облажался. Никогда не должен был их убивать. Надо было остаться, подождать еще месяц, еще год. Но я был нетерпелив. Всегда было чем заняться. Я подумал, что все в порядке, что мы — я — решили проблему. Предстояла другая работа, другие квесты. И я был так одинок тогда. Но я был неправ. И они перешли от нормального к Запрещенному к Запрещенному. Все потому, что я убил их».

Я пытаюсь возразить, указать, что она не могла знать, что это произойдет.

«Не имеет значения. Учись у меня. Учитесь на этом. Всегда заканчивайте работу. Настоящая работа. Защищайте Империю, а не систему».

Память угасает, и я замечаю, что все все еще смотрят на меня. Ожидающий. На этот раз, к счастью, всего несколько секунд. Просто кажется, что это очень долгая пауза.

«Планета, которую мы только что спасли, нуждается в иммигрантах. Проблема в том, что единственные люди, которые иммигрируют на запретную планету, нежелательны. Люди, рожденные в Запретных зонах, на планетах, где Империя еще не завершила восстановление. Те, у кого нет надежды на лучшую жизнь там, где они есть. Неудачники, отверженные, даже дезертиры и уклонисты».

Мэджин, Кино и Гейснан реагируют на последнюю группу. Интересно отметить, но в некоторых отношениях это не удивительно.

«В настоящее время им заблокирована иммиграция». Рука машет, появляется карта. — Обычные иммиграционные маршруты, которыми должны пользоваться наши цели, в основном проходят через владения лорда Уколда. Большинство возвращаются назад, задерживаются. Других бросают в тюрьму, заставляют работать на шахтах и в других нежелательных местах, потому что они могут стать мишенью». Я качаю головой. — Лорд Уколд получил указание прекратить эту чушь. Он отказался. Ваша задача — показать ему ошибочность его пути».

Молчание длится до тех пор, пока Анейтон не заговорит. — И как мы должны это сделать?

«Конечно, с насилием, — говорит Фрайф.

"Какие?" Анейтон язвительно отвечает.

«Первое испытание. Ты мне скажи, — говорю я, скрестив руки на груди. У меня есть идеи, но будет интересно посмотреть, что они скажут.

«Убей его», — говорит Магине.

Фрайф немедленно кивает.

Гейснан, маленький Пускин, которому приходится парить в воздухе только для того, чтобы добраться до консоли, возражает. "Нет. Еще больше непредвиденных последствий. Нам придется иметь дело с правопреемством.

«И если мы позволим ему игнорировать Паладина — нас — мы создадим еще больше проблем в будущем», — говорит Мэджин, качая головой. «Лучше убить его сейчас и дать понять, какие мы Паладины».

«Мы могли бы поразить его владения. Убери их всех, — предлагает Ропо. «Язвенные дворяне ненавидят терять свои вещи. Если мы уберем их, он поймет суть. И это было бы гораздо более весомым аргументом, чем просто его убийство.

«Смерть — очень сильная сторона, — говорит Фрайф.

"Медленный. Атаки на его владения идут медленно. И у нас нет опыта, чтобы вывести какие-либо неликвиды», — говорит Кино. «Иммигранты сейчас находятся под прицелом. Мы должны исправить это немедленно».

Глаза Гейснана теряют фокус, его губы безмолвно шевелятся. Я смотрю на них секунду, прежде чем понимаю, что он бормочет на пооскине. Который я подобрал несколько слов тут и там, но недостаточно, чтобы прочитать по губам. Анейтон заметил, как маленький Пускин активировал свои Навыки, и заставил группу замолчать. Она терпит неудачу, поскольку Магине, Ропо и Кино продолжают спорить.

Что касается меня, то я стою там, заложив руки за спину, пока корабли выходят из местных гравитационных колодцев. Мы могли бы совершать гиперпространственные прыжки вблизи, но это сильно влияет на двигатели. Проще и лучше делать это вне местных гравитационных колодцев, когда Навыки и техника не должны так сильно напрягаться.

Мы не торопимся.

После пяти минут все более гневных разговоров между посвященными Гейснан поднимает глаза. Наблюдать за тем, как они спорят, интересно, так как все очень профессионально, но с жаром. Ну, кроме Ропо, но постоянные, изобретательные ругательства - это его манера говорить.

Когда Пускин впервые начинает говорить, его никто не слушает. Ему приходится издать пронзительный, горловой крик, чтобы заткнуть их всех. От него болят уши, хотя эретранцы кажутся более затронутыми, чем другие.

«Проверил пути стаи. Убийство с помощью Magine — это плохо. Он умирает. Убийство Фрайфом работает. Пока его потом не убьют. Другие пути медленны, неуверенны в результатах. Я чувствую запах крови, много крови на всех путях, — говорит Гейснан, прислушиваясь. «Нет путей, где успех гарантирован и быстр».

— Нет, — говорю я. «Вы идете против целой позиции. Мощный дворянский дом. И они будут привлекать больше помощи извне».

«Тогда давайте договоримся», — говорит Ропо. Магине и Фрайф неохотно кивают. «Возможно, мне не нравятся покрытые лунными кратерами гнойничковые трупы, но у них, вероятно, есть веская причина. Помимо их кишащих слизью кредитных счетов. В любом случае сокращение рабочей силы на цивилизованных планетах для планеты с ограниченным доступом — плохой компромисс.

— Не твое решение, — рокочет Кино, скрестив руки на груди. «Они выбрали. У нас есть право выбора».

«Гоблинское дерьмо. Иммигранты просто не знают лучше. Нам лучше отправить их туда, где они не умрут через несколько месяцев», — говорит Мэджин. — Я не думаю, что мы должны позволять ему бросать нам вызов, но у лорда Уколда есть смысл остановить их. Зоны ограниченного доступа не для слаборазвитых. Они будут счастливы, когда поймут, что мы делаем для них».

— Не твое решение, — снова рокочет Кино, еще более сердито.

"Достаточно. Вы, ребята, можете спорить о политике. Прямо сейчас у нас есть приказы на марш». Анейтон делает глубокий вдох. «Что, если бы мы сделали все это?»

"Все?" Magine спрашивает

«Все, что было предложено, — говорит Анейтон.

Гейснан уже косит глазами, используя свои навыки.

Я перебиваю, полагая, что должен уточнить, прежде чем ситуация выйдет из-под контроля. «Нельзя сразу убивать дворянина».

— Но он все еще на столе? говорит Фрайф.

«Ничто никогда не снимается со стола». Я одариваю посвященных волчьей ухмылкой. Однако не нужно слишком воодушевлять их идеей убийства, если только в этом нет особой необходимости.

«Понятно», — говорит Гейснан, прежде чем замолчать. Я смотрю, как он занимается математикой, используя свои навыки, чтобы заглянуть в будущее.

Я знаю выдающихся стратегов, которые умеют планировать и делать то же самое, аналитиков, которые ищут наиболее вероятные сценарии. Мне любопытно посмотреть, что он придумает, что ему подскажут его Навыки. Проблема с такими Навыками, как у него, заключается в том, что все они смотрят в неопределенное будущее, которое постоянно меняется по мере того, как другие активируют свои собственные Навыки. Как смертные, поддавшись прихотям, меняют свой выбор. И все это под сенью существ, которые с таким же успехом могли бы быть богами.

"Лучше. Меньше крови. Следов стало меньше, но все же. Опасность, враги вокруг, — наконец заговорил Гейснан. «Слишком много заканчивалось его смертью. Лорд Уколд.

— Звучит примерно так, — говорю я. — Итак, вы получили приказ о походе. И неудовлетворительная оценка. Большинству из вас, ребята, действительно нужно начать думать за пределами одноточечного решения. Я знаю, вы привыкли подчиняться приказам, имея четкую цель. Но играя в Paladins, вы столкнетесь с многочисленными задачами, неясными конечными результатами и решениями, которые могут быть не идеальными. Итеративные исправления, а не единичное решение, станут вашим будущим. Помните это. В противном случае вы просто вернетесь к началу, все время совершая одни и те же чертовы ошибки».

Это очень напоминает мне создание веб-сайтов для компаний, добавление чего-либо, что угодно, чтобы удовлетворить потребности клиента. Так хорошо, как вы можете, но только восемьдесят процентов, а не сто из того, что они просили. Тогда вы идете дальше.

Поскольку бюджет исчерпан, срок исчерпан. И, в конце концов, они вернутся, попросив еще одну замену, еще одну переделку. Потому что изменился их бизнес, изменилась среда или они просто придумали что-то новое, и последние двадцать процентов уже не имеют значения. Итеративные изменения на постоянной основе. Это определенно держало компанию в бизнесе, а меня скучало.

— Ты всегда собирался заставлять нас делать это? — говорит Фрайф.

"Ага. Если только вы, ребята, не придумали что-то гениальное, — с готовностью признаюсь я. — Ваши приказы о походе должны быть загружены в компьютеры вашего корабля. Мы разделяем вас, ребята, забираем его активы, освобождаем некоторые из уже захваченных и разбираемся с этим запретом. Я смотрю на более уверенную в себе группу, наблюдая, как они выглядят счастливее с более четким набором маршевых приказов. «Тот факт, что насилие здесь является самым простым вариантом, не означает, что вы должны продолжать тянуться к нему. В большинстве случаев вы должны быть в состоянии найти лучшее решение.

— Я рекомендую вам это сделать. Я на какое-то время замолкаю, ожидая, что они скажут. Если им есть что еще сказать.

Они делают. В основном для работы с деталями заказов. Одна вещь, которая уточняется, заключается в том, что они будут регулярно меняться местами. Не будет большого испытания, если все они не получат шанс испытать различные аспекты.

Как только корабли посвященных выпрыгивают, я оборачиваюсь и вижу, что моя команда стоит рядом, выглядя очень удивленной. "Что?"

«Просто забавно видеть, что ты ответственный. Рекомендовать говорить, а не бить людей, — объясняет Гарри.

«Я могу надеяться, что они могут быть лучше меня, не так ли?» Я дарю им полуулыбку, думая о бедных посвященных. Мои стажеры. Это каково иметь детей? Если так, то они обречены. Ибо мы раскрашиваем наших детей цветами наших неудач, а потом каким-то образом ожидаем, что они будут лучше нас.

"И нас?" — говорит Боло.

«Делают то, что они не могут».

Вот в чем проблема с отправкой для этого группы продвинутых классов. Цели, которые им были даны, они почти выполнимы для их уровня и команды. Но перед нами целая солнечная система и небольшие неприятности. Есть цели, которых посвященные не могут коснуться, и не в одиночку.

Хорошо, что у меня есть своя команда.

***

Прыгаем чуть выше линкора. Вещь огромная, парящая прямоугольная конструкция. Импульс исходит от многочисленных двигателей, размещенных по всей конструкции, что позволяет ей менять направление так, как ни одно атмосферное судно никогда не создавалось. Конечно, учитывая его размер, повторный вход в планету вызовет проблемы. Это пара километров по одному краю, больше напоминающая куб Борга, чем что-либо, что я ожидал увидеть. Что делает «выше» довольно расплывчатой концепцией.

Мы влетаем, и Дорналор тут же маневрирует к ближайшему входному причалу. Как только мы подходим достаточно близко, чтобы инерция выстрелила в нас, он использует эквивалент системы рельсотрона, чтобы запустить нас.

— Цели фиксируются повсюду, — через несколько мгновений кричит Гарри.

Лучи перекрещивающихся энергий нацелены на «Разбитое сердце» — или туда, где должен быть корабль. Но Навыки, технологии и немного уловок обеспечивают нам безопасность в течение нескольких секунд, пока мы обманываем датчики, позволяя Разбитому Ничто начать свои протоколы прыжков, в то время как белая смерть оживляет область в нескольких сотнях метров от нас.

Если бы не автоматически сгенерированные накладки на моем шлеме, не было бы возможности обнаружить лазеры, пересекающие пространство. Пока не ударили. С другой стороны, рельсотроны и массовые приводы видны гораздо четче — для вариаций четкости для вещей, движущихся со скоростью тысячи километров в секунду. Однако точечная защита — это в основном лазеры, поскольку к тому времени, когда активируется большинство ракет, атаки или враги исчезнут.

Я переключаю свое внимание на свои собственные проблемы, даже когда болтовня Гарри, играющего второго пилота, заполняет каналы. Дорналор отвечает ворчанием, сосредоточившись на том, чтобы управлять кораблем и скрывать его. Мои проблемы в данном случае — это второй уровень защиты — мины ближнего боя. Эти вещи даже не настолько сильны, их просто много, и они закреплены на месте полем маны. Они настолько плотные, что ничто большее, чем кошка, не может проплыть сквозь них, не сработав при этом. К тому времени, когда я замечаю, обдумываю действия и отбрасываю большинство вариантов, я уже касаюсь мин.

«Это щекочет!» Боло смеется, проходя ногами сквозь взрывы.

Микито гораздо более стоик, когда она проходит, но мины - это только ранний предупреждающий сигнал. Перенацеливание близлежащей точечной защиты является более важной вещью.

Я смотрю, как лазеры омывают меня, освещая мои силовые щиты, снижая их прочность. Но у меня есть идея, поэтому я протягиваю руку. К быстро распространяющейся энергии взрывов, к ближайшим минам. И я использую свою близость, мой подарок от Али. Это не Навык. Это даже не часть Системы. Подобно заклинаниям или мане, она классифицируется и относится к какой-то части, но не является частью самой Системы. Это нечто более древнее, более врожденное.

И это позволяет мне регулировать уровень энергии, снижать сопротивление и повышать чувствительность окружающих меня материалов. В то же время, почти бессознательно, тянется Чувство маны, и я ловлю себя на том, что манипулирую усиленной маной природой металла, генерируемой Системой силой дронов. Я ловлю себя на том, что прикасаюсь к краям Системы, видя при этом странные Системные глифы, то, как они влияют на вещи. Я не пытаюсь настроить их, но Ману вокруг них.

Начинаются взрывы, но мой разум и чувства мчатся вперед, двигаясь быстрее света, пока я перескакиваю между минами. Они срабатывают один за другим, создавая эффект гирляндной цепи сначала по всему борту линкора, а затем переходя на другие стороны. Моя голова раскалывается, но система защиты перегружается, лазеры точечной защиты нацелены на несуществующих врагов, прежде чем ИИ выключит ее и начнет перекалибровать свое дерево решений.

Мои ноги врезаются в переборку, оставляя небольшой кратер. Я запускаю Цепи Бездны, цепляясь за них, потому что магнитные ботинки не держат. Я использую Цепи, чтобы подползти к дверям стыковочного отсека, которые Боло и Микито, больше сосредоточенные на приземлении, уже разрывают на части.

Я делаю все это подсознательно, в то время как моя концентрация сосредоточена на распространении взрывов. Сосредоточен на новых минах, выбрасываемых наружу, отслеживая их и запуская. Отключение точечной защиты, создание проблем по мере того, как загораются внутренние батареи.

Али плывет рядом со мной с напряженным лицом. То, что я делаю, это то, что мне помогает Дух, его большой опыт и Близость, умножающие мои результаты. Линкор слегка грохочет и брыкается, сдерживая взрывы, поскольку склады с боеприпасами глубоко внутри корабля взрываются под нашими манипуляциями. Содержится, но все еще опасен.

"Были в!" — кричит Микито в партийный чат, полностью возвращая мое внимание.

Я замечаю, как Боло пригибается, даже когда по нему стреляют. Микито следует за ним секундой позже.

К тому времени, как я вхожу, созданная ими брешь уже наполовину закрыта текущим жидким металлом. Я прорываюсь сквозь свою силовую броню, сбрасывая расплавленный металл на свой Щит Души, когда падаю вниз, искусственная гравитация скручивает меня в воздухе. Секунду спустя я обновляю свой Щит Души, пока ищу своих врагов.

Больше нечего делать. Пара разорвала дроидов и матросов внутри. Я чувствую вспышку вины, когда замечаю плавающие трупы. Йеррик плывет, у него отсутствует нижняя половина тела, кишки распутываются в космосе, иней и кристаллы льда уплывают от него. Тем не менее, большинство трупов эретранские, все они одеты в оранжево-бледно-синюю домашнюю униформу.

Они мертвы, потому что я не мог придумать лучшего способа сделать это. Они просто выполняли свою работу…

Тогда я отклоняю его. Чувство вины, боль, со всем этим можно справиться позже. А пока у нас есть работа. Доберитесь до командного центра и разберитесь с капитаном. Нет времени на чувство вины, не сейчас, когда все так быстро движется. Поэтому я сосредотачиваюсь.

Потому что я отстаю.

Я мчусь по разрушенным коридорам, защитные двери и сооружения рвутся на части. Иногда полы разбиваются, поскольку пара движется более быстрым и прямым путем к нашей цели. Они хорошо проводят время, часто даже не удосужившись полностью разобраться с матросами и морскими пехотинцами, продолжая штурм.

«Три коридора вниз. Он двигается… круг телепортации… дальше… Мы… бзззз… глушим его… — сообщает Гарри, его партийный чат то включается, то отключается, а связь то появляется, то исчезает.

— Плата должна быть хорошей… — бормочет Дорналор.

Я чувствую это, когда они снова прыгают, оставаясь рядом с тем местом, где я уничтожил часть точечной защиты. Мгновенная пауза, затем «Разбитое сердце» запускает дроны-глушители, чтобы не дать нашей цели сбежать.

Я догоняю свою команду, когда они заходят в тупик. Они участвуют в тотальной драке, когда сталкиваются с командой продвинутых учеников и телохранителем высшего класса. Микито на мастер-классе рубит алебардой и блокирует лучи, когда мужчина открывает огонь. В игре задействованы четыре руки и еще полдюжины металлических щупалец, каждое из которых стреляет в Микито, когда она пытается двигаться вперед, отклоняя луч за лучом. Чего он не видит, так это призрачной лошади, которую она вызывает у него за спиной, мчащейся вперед.

Боло занят борьбой с командой. В отличие от других групп, они не пытаются противостоять ему напрямую. Вместо этого они бьют его замедляющими заклинаниями, поглощающими импульс Навыками и склеивающими гранатами. Пытаясь остановить его от движения. Они уменьшают его трение, в четыре раза увеличивают его вес, ослабляют его Силу. Когда это не удается, их танк блокирует его сотворенными щитами. Лорд-Дракон изо всех сил пытается добраться до них, а они уворачиваются в сторону и толкают его вперед.

"Идти! Они у нас есть, — огрызается Микито, когда я замедляюсь.

В ответ я рублю вниз своим Ударом клинка, пробиваю дыру в полу и падаю, не обращая внимания на взрывы и заклинания, которые следуют за мной и отбрасывают мои сопротивления. Это мощные заклинания, но сопротивление Хода и меня к Навыкам и заклинаниям невероятно велико. Как и Боло, но у них было гораздо больше времени, чтобы дебаффить его.

«Гоблинское гнездо!»

«У карги висячие сиськи, он уходит!»

Я тихонько смеюсь про себя, проношусь мимо следующей группы, которая мешает мне, и продолжаю идти. Удар локтем в лицо единственного морпеха, достаточно тупого, чтобы не отойти в сторону, сбивает его с ног. Али стреляет впереди меня, поворачивая за угол, и я вижу, как лучи и пара ракет врезаются в угол. Спустя несколько мгновений он освещает ожидающую оборону молнией.

Краем глаза я замечаю, как движущаяся фиолетовая точка достигает места назначения. Я набираю скорость, используя Ускорение, Ауру Рыцарства и даже Тысячу шагов, чтобы расчистить путь и ускорить меня, Моргание Шагом каждый раз, когда есть открытое пространство, и пространственная блокировка становится ниже моей способности ее взломать. Обменяю боль и здоровье на скорость.

Вскоре появляется последний коридор, и я запускаю Авангард Апокалипсиса. Али впереди меня, уже втянутый в бой. Он истекает светом, когда Маг и межпространственное оружие рвут его энергетическую форму, разрывая его на части. Ни способа приблизиться к Blink Step, ни пути к Portal — они утроили пространственный замок. Так что я размахиваю мечом, посылая по пути Удары клинков, и бросаю свои ножи, наблюдая, как они прорезают броню и защиту и прижимают защитников к переборкам.

В отличие от многих из тех, с которыми мы сталкивались раньше, все они вооружены и облачены в полную силовую броню. Он сверкает желтым и бледно-голубым, гладкий и красивый, предназначенный для действий на борту корабля. Лица в неотражающих шлемах, гудят личные силовые щиты. Все они одеты и готовы к войне, перед ними установлены лучевые пушки против Мастер-класса и защитные щиты.

Этого недостаточно, даже когда лучи прожигают защитный щит Хода. Недостаточно, чтобы замедлить меня. Недостаточно, чтобы помешать мне приблизиться или разрушить их оборону.

«Авангард Апокалипсиса» создан для подобных нападений, для этой последней стычки перед тем, как вы врежетесь в линию врага. Это увеличивает мою скорость, мое восстановление, добавляет себя ко всему импульсу, генерируемому моими другими заклинаниями и навыками. Поэтому, когда я натыкаюсь на мерцающие остатки силовых щитов, я прохожу сквозь них, как стрела через мыльный пузырь.

Металлические барьеры, сформированные из пола, похожи на влажную папиросную бумагу, а люди позади пронзены лезвиями моего навыка Тысячи клинков. Отброшен в сторону, дезориентирован.

А настоящие двери? Их немного сложнее пробить. Я ловлю себя на том, что отскакиваю от них, накопленный импульс теряется, когда двери деформируются. Я рычу, кружусь и рублю, наблюдая, как мои сотворенные клинки впиваются в них.

Мои враги не останавливаются, некоторые из них цепляются за молниеносные щупальца, которыми владеет Али, другие прыгают с кинжалами и заточками, пытаясь пробить доспехи Хода. Я активирую следующее использование Abyssal Chains и блокирую их, а не сражаюсь, и снова пинаю дверь. Проникновение — мой главный Навык, моя самая мощная способность, и даже простого удара достаточно, чтобы разбить ослабленные двери.

Я вхожу, дым клубится вокруг моей брони, вокруг меня звучат предупредительные сирены. Закулисный бросок гранаты рассеивания маны разрушает телепорт здания, отключая его на короткое время.

«Паладин! Вы не можете этого сделать», — кричит цель, лысое лицо вспотело, подводка слегка течет, ее адмиральская форма помята и порвана, слегка дымится, когда телепорт искрится, посылая энергию, проходящую через ее тело, и терпит неудачу, когда граната поедает ману.

Рядом с ней, с оружием в тяжелых руках, стоят остальные ее посохи.

Я взмахиваю рукой в сторону, отправляя Зубастые Кинжалы в телепорт и накапливая ману. Телепорт взрывается, рассеивающая ману граната и дополнительный урон, достаточный для того, чтобы обойти любые средства защиты, которые у него могут быть.

"Смотри на меня."

***

Уборка после захвата вражеского адмирала занимает немного больше времени. Боло и Микито должны пробраться к энергоядрам, прежде чем команда в конце концов решит, что они не могут позволить себе еще больше нас разозлить. Нам предстоит отбиться от пары команд продвинутого уровня и еще двух мастер-классов. Все-таки нам повезло. Не думаю, что кто-то ожидал, что мы предпримем такие действия.

Как только мы будем в безопасности, мы отправим всех членов экипажа, кроме адмирала и избранных сотрудников. В основном продвинутые классы высокого уровня и пара мастеров, которые выжили. Остальные члены экипажа выпускаются в космос.

В спасательных шаттлах и капсулах. Мы не монстры.

Дорналор смеется до упаду, подчиняя гигантский линкор своему собственному и синхронно прыгая на нас, за секунды до возмездия. Мы прыгаем три раза, теряя хвосты, когда Дорналор творит свою магию. Затем мы снова в космосе, контролируемом Эретранской Империей, парим над столичной планетой.

Конечно, Аюри немного покричала на меня. Королева фыркает на меня в очень короткой беседе. Но они овладевают кораблем и людьми согласно моему приказу.

И тогда мы поворачиваемся. Чтобы сделать все это снова.

Глава 17

«Шесть линкоров, включая его флагман, «Титан семи туманностей». Две космические станции, полдюжины рудников, два тюремных комплекса и один укрепленный дворец за один месяц, — Императрица Хасбата сердито смотрит на меня по коммуникатору, спроецированному больше, чем жизнь, в кабину «Разбитого сердца», пока мы парим в мертвом пространстве между звезды. И каким-то образом ее проекция все еще меньше, чем ее присутствие, давление, которое она излучает.

Краем глаза, чуть ниже, в креслах пилота и второго пилота, Дорналор и Гарри побелели костяшки пальцев на своих стульях. Они едва могут дышать, ее присутствие физически давит нам на грудь. Боло бездельничает вне поля зрения, выглядя пресыщенным всей ситуацией. Если не считать напряжения в его глазах, того, как он время от времени ломает шею. Микито умнее, прячется в машинном отделении, заботится о корабле.

— Кажется низким, — говорю я, изо всех сил стараясь сохранять нейтральное выражение лица. — Разве это не звучит низко? Я поворачиваюсь к Эли, которая с ужасом смотрит на меня широко распахнутыми глазами.

«Это всего лишь номера вашей личной команды!» – огрызается императрица. — Ты пытаешься ослабить мою Империю?

— Большинство из них цельные, — говорю я. — Мы сможем вернуть их, когда все это закончится. И вред, который наносят посвященные, ничего не поделаешь. В любом случае, это не имеет большого значения. У них просто второстепенные локации».

— Не имеет значения? Ее ноздри раздуваются, настолько маленькие, что почти незаметны. Она наклоняется вперед, рыча следующие слова. Аура, которую она окружает меня, еще больше усиливается. Я должен был заставить Дорналора высадить нас за пределы Империи за этот разговор. Таким образом, ее аура была бы менее суровой. — Ты пытаешься заставить меня приказать тебе убить? Это миллионы кредитов и сотни жизней! Продвинутые и базовые классы, которые мы создавали годами».

— А иммигрантов, беженцев и путешественников, которых он взял с собой? — сердито отвечаю я. «В тех тюрьмах мы нашли двух мастер-классов, прикованных к своим столам. Еще дюжина продвинутых классов на самых высоких уровнях. Все в ловушке, вынуждены работать на него. За… нарушение. Я выплевываю слово, качая головой.

Конечно, юридические термины, которые он использовал, были более сложными. Въезд без разрешительных документов. Штрафы за неуплату разрешений. Проблемы с их транспортировкой, повлекшие за собой новые штрафы. Отсутствие разрешений на Умения или заклинания, на транспорт. Все это только для того, чтобы они могли запечатлеть тех, кто путешествовал.

И, конечно же, это сработало. Потому что любой, кто путешествует мирскими средствами или с помощью короткой телепортации, делает это, потому что не может позволить себе более дорогую телепортацию на большие расстояния.

«Герцог Уколд повысил их Навыки…»

«Продавая свои работы. А потом покупать еще материалы и заставлять их работать над этим снова и снова, — рявкаю я, прижимаясь ногами к полу переборки, чтобы сжечь немного энергии. — Он занимается этим уже два десятилетия, а вы ничего с этим не сделали. Так что да, я должен разбить несколько яиц. Но он предвидел это».

Возвращается память, воспоминание о кровавом месяце. Тридцать пять дней, согласно их календарю. Наши первые атаки прошли хорошо, потом хлынули его подкрепления, телепортация его лучших людей. Когда мы сражались с его стражей, его старшим сыном, которого мне пришлось убить, а также с подкреплением из других дворян и парой гильдий наемников, ситуация немного ухудшилась.

Однажды им даже удалось выследить Дорналора. Если бы не тот факт, что пират профессионально параноик, нас бы поймали. Как бы то ни было, близко расположенные расщепляющие мины, которые мы установили, едва не разорвали «Разбитое сердце» на части, когда взорвались. Только использование наших объединенных Навыков и меня, связывающего все вместе, включая Отключение Предохранителей, оставили нас живыми и хромающими.

«Ваши действия имеют больше последствий, чем просто ваша проблема с герцогом!» — говорит императрица. Цепь на ее шее дрожит, раскачиваясь взад и вперед, когда она наклоняется вперед, сверкая золотом и изумрудом. «Вы ужесточаете их позицию против вас и ваших паладинов».

«Паладины Империи», — исправляю я. «Да будет так. Мы не остановимся, пока он не уйдет».

Королева на секунду напрягается, затем успокаивается, почти лениво откидываясь назад. Мое чувство опасности гудит, и я немного напрягаюсь. — А если я прикажу тебе покончить с этим?

— Тогда я бы сказал, что вы выбрали не того человека для этой работы, — говорю я. «Потому что я заканчиваю то, что начал».

Она кивает, ее глаза устремляются вверх к моему Статусу над моей головой. Когда ее глаза снова опускаются, они холодны, как ее слова. Арктический ветер, дующий над озером при -40 ниже нуля. «Тогда покончи с этим. Скоро."

Я не могу ответить, так как она обрывает связь. Пара передо мной вместе вздохнула с облегчением, в то время как даже Боло расслабился еще больше. Что касается меня, я вытираю лоб, обнаружив, что он слегка влажный. Черт, но эта женщина может давить.

— Что ж, — говорит Али, спускаясь вниз с потолка из того места, где он прятался, — думаю, мы закончили.

Я поджимаю губы, ненавидя, когда меня толкают. Но… она не ошибается. Пришло время закончить это.

— Перезвони им.

***

Посвященным требуется большая часть дня, чтобы прибыть. Последним вспыхивает корабль Ропо, и делает он это драматично. В тот момент, когда он материализуется, оповещения раздаются во всех наших окнах уведомлений. Это утечка топлива и радиация, большие дыры в корме по правому борту корабля. Он потерял все свои маскирующие способности. Даже теневые навыки Капитана были уничтожены. Две трети его вооружения выведены из строя, главные двигатели едва трещат. Ремонтные дроны немедленно вылетают с нашего и других кораблей поблизости, сжигая расщепляющиеся материалы, когда они приближаются к поврежденному кораблю.

Секунду спустя Ропо подключается к сети, его бородатое лицо наполовину острижено, сгорело в последней драке. Сам мост выглядит ненамного лучше, почти половина консолей сломана, из-за чего искрит электричество и клубы дыма. Хорошо, что для большинства кораблей физические элементы управления построены только как вторичная отказоустойчивость. Системные элементы управления работают быстрее и эффективнее. Их также сложнее уничтожить. Хотя иногда его проще заблокировать. Итак, второстепенные.

Я делаю глубокий вдох и отмахиваюсь от легкого намека на тошноту, возникающую из-за того, что я не использую заклинание «Очищение» целый день, и от остатков шоколадных батончиков изо рта. На этот раз это был темный шоколад, твердая горечь батончика все еще присутствовала во рту, а легкие нотки клубники и нуги сохранялись. Я хочу еще, но сейчас не время.

То ли потому, что я вытаскивал посвященных, то ли потому, что у Вселенной странное чувство юмора, сегодня Герцог начал свою расплату. Из-за этого команда изо всех сил пыталась выйти из боя.

Корабль Ропо вызывал меньше всего беспокойства. По крайней мере, он сделал это. Мы потеряли сигнал Кино посреди дня, и даже доступ Гарри к Магазину не может дать нам подробностей. Они заблокировали все это под несколькими навыками. Невозможно узнать, выжил ли кто-нибудь, не выяснив это самим.

Некоторые другие корабли вышли нормально. Магине закончил свою атаку, предоставив ему возможность удрать до того, как они начнут свою. Гейснан никогда не планировал атаковать сегодня. Я не могу не задаться вопросом, сколько из этого было, потому что он предвидел нападение. Остальные представляли собой нечто среднее между Ropo и Magine.

"Добро пожаловать. Я думаю, что это не все мы». Я киваю Ропо и жестикулирую, читая различные сводки других.

Посвященные не имеют никакого отношения к управлению кораблями, так что нет причин откладывать наш разговор. Все они выглядят немного взволнованными, просто немного напряженными. Даже если у нас есть доступ к Магазину и достаточное количество инвентаря и припасов, чтобы поддерживать работу, месяц тактики «бей и беги», якобы против союзников, может сделать людей сварливыми и напряженными.

— Есть что-нибудь о Кино? — спрашивает Магине.

Я немного удивлен, что дуэлянт уделил достаточно внимания, чтобы понять, что Восставшего здесь нет. Опять же, может быть, это просто я проецирую свои собственные предубеждения.

— Ничего, — отвечает за меня Гарри, хмурится на его темной коже, углубляя морщины, которые обычно хорошо скрыты. «Даже не объявление о его победе».

Удивительно. Наши атаки были местными новостями, новостями, которые становились все более и более тревожными в течение месяца по мере эскалации атак из «неизвестных источников». У герцога небольшие проблемы с пиаром: правда о нашем вбрасывании скрыта от публики. Тем не менее, мы нанесли достаточно вреда, чтобы они не могли позволить себе ничего сказать.

«Ты знал о нападениях?» Анейтон пристально смотрит на меня, явно думая об ответе на этот вопрос.

"Неа." Я качаю головой, скользя взглядом по голубым экранам со статусами посвященных.

В то же время я мельком вижу нашу собственную кабину, отображаемую с камеры корабля. Я наверху в кресле вице-капитана с полным доступом к системе, Боло за пультом управления вооружением и безопасностью, а Микито сидит в пассажирском кресле сзади. Новая кабина достаточно велика, чтобы вместить всех пятерых, что довольно приятно.

«У меня был звонок». Когда мое заявление не вызывает реакции, я продолжаю. «От императрицы».

Это вызывает реакцию. Несколько посвященных шипят, и Фрайф бормочет: «Я так и знал». У всех у них вид человека, ожидающего, когда упадет второй ботинок. Или Системное уведомление об обновлении, как сказали бы Галактики.

«Она хочет, чтобы мы закончили это. Сейчас."

Много фирменных кивков, выпрямления шипов. Ничего удивительного.

У большинства из них дела идут хорошо. Тщательно выбирая свои цели, используя бреши в обороне, используя ложные выходы и превосходящую силу по мере необходимости. Что не менее важно, они также вступили в тесный контакт с политикой герцога Укалда. И даже самые пресыщенные, самые благосклонные, такие как Мэджин, начали видеть проблемы.

Одно дело поддерживать интеллектуально здравую политику, сопоставлять жизнь масс с нуждами меньшинства, делать то, что правильно для многих, за счет меньшинства. Другое дело посмотреть в лицо этим немногим и сказать им, что они того не стоят. Вытащить их из конуры, освободить от столов, которые навсегда заперли их в производстве. Смотреть на детей, которые спрашивают тебя, где их родители. И знай, что у тебя нет хорошего ответа.

Второй этап никогда не касался обучения или развития навыков. Второй этап был посвящен усилению того единственного, что действительно важно для паладина. Мы служим Империи. И Империя — это не какой-то корпоративный монолит, дворянство или абстрактная серия правил и предписаний, определяющих порядок нашей жизни. Это даже не социальная структура, которая держит все это вместе.

Империя, общество, это люди.

Может быть, это не имеет значения. Может быть, кто-то из них сможет посмотреть на выбор, сделанный герцогом для его собственного блага, на благо его домена, и назвать его справедливым и прекрасным. Может, я только и делаю, что кричу в темноту. Может быть, это тоже нормально. Потому что нас всего несколько, даже при всей нашей силе. И если я что-то и понял из апокалипсиса и библиотеки в моей голове, так это то, что единого решения нет. Может быть, противоречивые убеждения могут исправить ошибки во многих местах.

— Каков план? — спрашивает Гейснан, прижав уши к голове.

«Герцог Уколд удвоился, отказываясь меняться. Мы не можем заставить его. Так что больше не ходить вокруг да около, не играть по-хорошему. У вас есть… Я смотрю на оценки и отбрасываю их. Ропо потребуется слишком много времени, чтобы починить свой корабль. Я составляю другие приказы, чтобы он присоединился к другому посвященному. — Час, чтобы подготовиться. Перейти в ближайший магазин, если вам это нужно. Но тогда мы идем».

Все их лица становятся плоскими, игровые лица скользят. Только у Гейснана легкая улыбка на лице, как будто он все это видел. Как будто это лучший вариант. Я надеюсь, что это так.

Я делаю глубокий вдох, закрываю все окна и достаю чертежи дворца герцога. Жест привлекает остальную часть команды, и мы рассказываем подробности. Просматриваем план в последний раз, внося коррективы теперь, когда мы уверены, что у нас только пять.

И я не могу не задаться вопросом, потеряю ли я кого-нибудь еще.

***

Центром владений герцога Укалда являются Бесконечные крепости. Являются?

В Эретране для этого есть другое название, менее цветистое и более практичное, но Али перевел его для меня как Бесконечные Крепости. И я понимаю, почему.

Это странное, очень оборонительное сооружение. Внешнее сооружение напоминает приземистую крепость, построенную в пятнадцатом веке, когда мы еще переходили между ружьями и луками. У него есть несколько башен, растянувшиеся зубчатые стены, которые тянутся вверх и вверх в небо. Сами стены — не только оборонительные сооружения, но и жилые дома, жилые комплексы для недостойных.

Технически там есть центральная крепость, место, куда защитники могут отступить. Обсидиановые стены окутывают внутренний двор вечными сумерками, независимо от того, сколько света они устанавливают. Бесконечные Крепости были построены по трем причинам, и они хорошо с ними справляются.

Во-первых, Бесконечные Крепости — это место, где проживает герцог и его большая семья. Из-за конструкции крепостей со сложенным пространством каждое место встроено в следующее, увеличиваясь по мере прохождения слоев. Те люди, которые в настоящий момент находятся в наибольшей нелюбви, остаются на внешних кольцах, а более крупные и обширные территории внутри зарезервированы для тех, кто находится в благосклонности или находится в пределах прямой линии происхождения.

Наказания за то, что он был вынужден жить в благородной нищете, имея всего несколько тысяч квадратных футов пространства, было достаточно, чтобы заставить различные ветви его семьи конкурировать.

Во-вторых, меньшая по размеру и более портативная внешняя крепость означала, что герцог мог использовать ее как свою мобильную крепость. Используя его оборону, Герцог и его вассалы могли высвободить свою силу в проблемных местах по всей Солнечной системе. Будь то популяция монстров, нуждающихся в отбраковке, или вторгшийся флот, крепость могла напрямую перебрасывать силы.

Помогло также то, что в качестве мобильной резиденции герцог мог наслаждаться различными фестивалями и развлекательными возможностями, предлагаемыми его планетами.

В-третьих, и причина, по которой мы начинаем нашу атаку, это Сфера Системного Поселения. Эретранская дворянская система титулов — странная мелочь. Нельзя сказать, что другие Галактики не подхватили его, но это не очень распространено. Чтобы уменьшить нагрузку на Систему и позволить своей знати закрепить свои Навыки на широком плане, эретранцы создали эти Сферы Поселений.

Каждая сфера, как булавка в заколотом платке, искажает локальную область вокруг себя. Привязав к нему благородный титул, Империя могла править большими участками космоса с более низкими системными требованиями и населением. Таким образом, фунт за фунтом, назначенный дворянин из Эретры обладал более мощными Навыками, чем другой того же уровня. С другой стороны, это сделало их более уязвимыми.

Уязвимость, которую мы намерены использовать.

Я делаю глубокий вдох и снова смотрю на чертежи. Как перевернутая русская матрешка, каждая победа над крепостью приведет к другой, большего размера. Обратно это также означает, что концентрация огня и личного состава будет уменьшаться. Хотя это не означает меньше опасности. В конце концов, классы и уровни, а также политика диктуют, кто остается внутри. Чем глубже мы будем копать, тем опаснее это будет. По этой причине я сначала послал посвященных.

— Через три, — зовет Дорналор.

Я быстро встряхиваю головой и сосредотачиваюсь на том, что происходит. Точно вовремя корабли с посвященными выпадают из гиперпространства. Все пятеро запускают дроны и запускают ракеты в определенных местах. Это специально разработанные ракеты, предназначенные для того, чтобы пробивать дыры в щитах поселений, а не разрушать их. Они работают, хотя и ненадолго, до того, как щиты восстановятся.

Потребовалось немного пререканий, чтобы получить эти ракеты от Брердайна. Он не хотел отпускать их, особенно из-за того, насколько дорого они обходятся. У каждого из них были компоненты от Мастеров Мастер-класса, но это был единственный способ, которым я мог быстро пробиться.

Впереди меня, склонившись над своей консолью и направляя корабль пальцами, Дорналор управляет «Разбитым сердцем Ничто», пока мы летим за кораблем Гейснана. Мы тоже спускаемся к крепости, но гораздо тише. В то время как посвящённые здесь для того, чтобы шуметь и разбираться с основной защитой на линии фронта, мы должны прорваться и уничтожить главную цель.

Я осматриваю окрестности, оценивая, где мы находимся, пока Дорналор подбрасывает нас. Рядом со мной Али сосредоточенно отворачивается от лазеров и электрических лучей с одинаковым предубеждением.

Когда мы вышли из гиперпространства, мы были прямо за пределами щитов. Когда щит поселения опущен, стены квартиры почти сразу открываются атакам, стреляя в нас, когда мы пикируем. Дорналор плетет нас между огнем, позволяя ведущим кораблям поглощать атаки, пока мы проходим через то место, где должны быть щиты.

В тот момент, когда мы пересекаем порог, вступает в действие искусственная гравитация, навязывая свое произвольное понятие «вниз». Кусок земли, который делает крепость похожей на парящий замок в космосе, — это то, на что мы нацелены, открытая территория без ограничений — в отличие от уже загроможденного пространства над крепостью. Загроможденный лазерами, ракетами, дронами и массами металла и заколдованного камня, управляемыми рельсовыми пушками. Мы снижаемся, в то время как остальные корабли приземляются, извергая своих пассажиров вокруг крепости.

Посвященные выбрасываются наружу, бросаясь на стены-возвышающиеся жилые дома, используя тактическое движение и прикрывающий огонь, чтобы подобраться поближе. Они сочетают в себе силовые щиты, отвлекающих роботов и дронов и подвижную защиту, чтобы двигаться. Все это время они ведут ответный огонь, используя бортовое вооружение корабля и собственные Навыки, чтобы пробить стены и оборонительное вооружение.

Я не могу не задаться вопросом, кого еще мы убиваем, кто еще может пострадать от их неизбирательных атак.

— Осторожно, приближаются дроны, — рявкает Гарри. Военный репортер сидит в кресле второго пилота, делая все возможное, чтобы помочь, не участвуя напрямую.

К счастью, передача информации лишь слегка влияет на его статус некомбатанта. Это только сильно ограничивает его использование Навыков, но в этом случае его основной Навык, Просто Свидетель, действительно полезен. Это заставляет тех, кто нацелен на нас, технологически или мысленно, игнорировать его — и, следовательно, сам корабль. Это не мешает случайным выстрелам поразить нас, но, паря над землей и ничего не стреляя, мы пока избегаем привлекать внимание.

"Я вижу их. А теперь перестань беспокоить меня, — огрызается на Гарри Дорналор. Он сосредоточен, смотрит на мониторы, время от времени отводит глаза в сторону, чтобы увидеть другие изображения, которые может видеть только он.

Hearbreak дергается и петляет между дронами, лазерным огнем и случайной движущейся массой, пытаясь удержать нас в воздухе, избежать приветственной вечеринки и дождаться своей очереди. Дорналор использует как пальцы, так и мысленные команды, сплетая все это в балет из металла и гравитационных импеллеров.

Боло, сидящий на месте стрелка, громко фыркает. Ему сейчас нечего делать, потому что любая атака, которую он может предпринять, сломает Навык Гарри. Если Навык Гарри сломается, если мы сломаем его, Военный Репортер столкнется с огромной негативной реакцией. И хотя в наших ссорах Гарри обычно не играет большой роли, Дорналор всегда может использовать вторую пару глаз.

«Ваши посвященные пробивают главные стены. Вход через… две минуты для первой группы, — сообщает Боло, оценив их продвижение. — Пускины в семь.

Я хмыкаю в знак подтверждения. Гейснан отстает от других посвященных. Его люди прячутся за несколькими слоями щитовых стен и выступов, смещаясь вперед черепашьим строем. Время от времени они появляются, чтобы атаковать, уничтожая артиллерийские орудия или сосредоточенные группы атакующих. Это умно и безопасно, но медленно.

Все остальные прорвутся самое большее через четыре минуты, но Пускин сдерживается. Я не уверен, что это потому, что у него меньше огневой мощи — очевидно, что у него нет личных атакующих Навыков — или он делает это намеренно. В конце концов, у тех, кто отстает, больше шансов выжить.

— Доставьте нас во Фрайф. Я хочу, чтобы мы были позади снайперской команды.

Дорналор подтверждает мой приказ и включает горелки, рискуя обнаружить корабль, чтобы вовремя пересечь комплекс.

Тем временем я провожу взглядом по приземлившимся шаттлам и их изрыгнутым пассажирам.

Магине, Дуэлянт, далеко впереди всех остальных. Он первый прорывается, и пока я смотрю, он ведет свою команду в зияющую дыру второго этажа многоквартирного дома. Надев Щит Души, он прыгает, его крошечные мечи сверкают, когда он разрезает собравшихся мужчин. Через несколько секунд из стены вырывается взрыв, когда взрываются мины.

Я вижу, как здоровье Мэджина падает, как камень, и останавливается примерно на четверть вверх. Кратко. Затем он повышается за счет зелий здоровья, регенерации и срабатывания щита души. К счастью, взрыва хватило, чтобы удержать нападавших на несколько драгоценных секунд, необходимых его команде, чтобы наверстать упущенное. Стены щитов обрушиваются вокруг его тела, пока применяются исцеляющие заклинания, быстро повышающие его здоровье.

В отличие от подавляющего большинства членов его команды, Мэджин не сильно изменил свой стиль. Во всяком случае, они только что удвоили его навыки и предпочтения. Команда использует его как острие копья, сосредотачиваясь на поддержке, обеспечивая здоровье наносителю урона и поддерживая его жизнь, в то время как остальная часть команды готовится и удерживает захваченную землю.

Напротив, команды Ропо и Анейтона более сбалансированы. Они двигаются быстро, используя цепочку Тысячи шагов, чтобы дать всей команде эквивалент навыка Ускорения — без необходимости накладывать заклинание индивидуально на группу. Chained Two is One поддерживают жизнь своих танков, когда урон превышает щиты души, наложенные на тех, кто привлекает огонь. Фокус Ропо на оборонительной стороне просвечивает здесь, в отличие от Анейтон, у которой есть заметная вмятина в ее мане. В то же время, они используют сосредоточенный огонь со стороны вооруженных душами членов, чтобы либо устранить беспокоящих нападающих, либо обеспечить прикрытие огнем.

Тем не менее, у двух посвященных есть свой индивидуальный стиль в этой борьбе. Ропо использует свои новые навыки скрытности, оставляя свою команду на себя. Они готовы сделать это, пока маленький гримсар пробирается к основанию стен. Время от времени он показывает себя, чтобы запустить серию баллончиков с ядовитым газом в стену, скрывая нападавших, прежде чем снова исчезнуть.

Как только Ропо добирается до стены, он останавливается и переключается на свой топор, заряжая свой новый навык. В сочетании с Army of One он ждет полных две минуты, пока его команда не окажется почти рядом с ним, прежде чем начать атаку. Энергии атаки достаточно, чтобы пробить дыру прямо в основании стены и оставить шрам на треть высоты.

В отличие от верхних частей, основание стены утолщено и усилено, чтобы обеспечить фундаментные опоры для возвышающихся внутри небоскребов. Несмотря на это, болезненно-зеленый свет от атаки Ропо распространяется наружу и заражает строительный материал. Что не имеет смысла, но это Система для вас.

Анейтон, с другой стороны, работает со своей командой, командуя ими и их действиями. Это неожиданный поворот событий по сравнению с ее ранней сольной работой. Здесь она лидирует, но не своим лицом, как Магине или Кино.

На самом деле, она поменяла свои душевные цепь и меч на штурмовую винтовку. В отличие от других, у нее на самом деле есть два привязанных к душе оружия — подарок от ее Титула Вечного Света. То, что оба оружия столь же сильны, как и друг друга, можно отнести к источнику маны. Наблюдение за бесполезным занятием, которое принесло ей оба титула и вынудило ее купить навыки, чтобы сбалансировать ее новое оружие, было довольно интересным.

Скажем так, вы никогда не должны позволять себе оказаться в середине зоны боевых действий, не проверив свои средства связи. Тот факт, что ей удалось перетащить половину своей команды через враждебную планету, был главной причиной, по которой она претендует на роль Паладина.

Вероятно, это также объясняет, почему она нянчится со своими людьми, даже вопреки своим личным наклонностям.

— Двигайся к выходу, Джон. Я не слоняюсь без дела, — кричит Дорналор, отрывая меня от обзора поля боя.

Я встаю и следую за Боло, спеша вниз к запасным выходам, где мы пристегиваемся. Это те же самые выходы, которые мы использовали раньше, они предназначены для того, чтобы выстрелить в нас прямо снизу. Мне интересно, как Дорналор собирается провести нас, потому что, насколько я знаю, Фрайф уже внутри.

Информация продолжает поступать ко мне из зияющей дыры на четвертом этаже. Я вижу проблески света, вспышки лучевого оружия, когда они открываются. Постоянный шипящий треск лазеров и движущихся масс, фигура Фрайфа, окутанная дымом, и блеск его щита души. Его команда находится прямо рядом с человеком, маленькие точки на моей мини-карте, когда они бульдозерами пробираются через противников.

С тех пор, как мы дали этому человеку его Навыки массового боя, Фрайф с удвоенной силой взялся за нанесение урона. В сочетании со своей командой, у которой преобладают навыки нанесения урона, он принял близко к сердцу идею о том, что победа может быть достигнута при наличии самого большого DPS.

Мой желудок внезапно сжимается, когда «Разбитое сердце» изгибается в воздухе. Под моими ногами открывается конец спасательного люка, открывая краткий обзор бреши.

Короткий, потому что срабатывает аварийный парашют, и я стреляю в отверстие. Я разгоняюсь до сотен километров в секунду, перегрузки достаточно, чтобы захлопнуть рот, зацепить кончик языка и наполнить его медно-соленым привкусом крови. Так же быстро, как Система исцеляет меня, повреждения исчезают.

Я проношусь мимо испуганных членов команды Фрайфа, подрезав одно из парящих орудий Фрайфа, прежде чем мои ноги коснутся неповрежденных внутренних стен. Они разрываются на части, когда я теряю скорость и защиту Soul Shield. Проходит несколько стен, прежде чем я наконец останавливаюсь. Мой Щит Души мигает, отображая полученные повреждения, даже когда страховочная привязь отсоединяется и позорно роняет меня на пол.

«Что случилось с тонким?» — кричу я в партийный чат.

Микито падает рядом со мной, осматривая пустую кладовку, вокруг нас все еще сыплются обломки армированной металлической облицовки. Не видя никаких угроз, самурай подходит и хлопает ее по руке. "ТИК Так."

Я вздрагиваю, недоумевая, куда делся этот вежливый самурай. Когда-то, давным-давно, она очень хорошо справилась со всем сильным молчаливым типом. Конечно, отчасти это было связано с ее незнанием английского языка. Но теперь, теперь она привыкла ко мне. И издевается надо мной, как и все остальные.

Боло прерывает мои размышления, прыгая и расширяя проделанную нами дыру. Когда я поднимаю бровь при виде его изображения в партийном чате, Лорд Дракон ворчит. «Врезался в опорную стойку».

Моя улыбка становится шире, когда Эли догоняет меня, плывя сквозь стены и все время кудахча.

«Так рад, что записал это. А теперь пошевеливайся, мальчик-о, пока не подоспела охрана. Доналор провёл тебя в третье кольцо, но нам придётся перебраться в саму крепость.

Микито уже движется, бежит так быстро, как только может, к ближайшему выходу. Внутренняя часть стены выполнена из полированного серо-стального металла, через каждые двадцать футов усеянного бледно-желтым светом. Иногда можно увидеть граффити, вывески банд, а иногда и рисунки местных развлекательных шоу. Некоторые из рисунков поразительны, графичны в своей жестокости, 3D-краски придают им слишком реалистичные реалистичные свойства, если бросить взгляд краем глаза. Другие рискованные, показывающие анатомически невозможные сцены спортивного великолепия с самыми разными инопланетянами.

Полы под нашими ногами изношены, даже на регенерированных Системой путях видны следы потертостей. Это что-то говорит о степени износа, когда Система не может завершить регенерацию. Вполне возможно, что есть еще худшие участки, места, которые еще больше развалились.

Мы мчимся по коридорам, ведомые Али и призванной лошадью Микито. Это не настоящее животное, призрачная лошадь. Недавние повышения уровня дали ей больший контроль, и теперь существо мчится вперед, играя роль разведчика и танка. Не то чтобы он нам нужен. Не просто еще.

«Никаких охранников», — говорю я.

Это не призыв к ним появиться и не поднятый флаг, а просто показатель моей озабоченности. Должны быть охранники. Должно быть, персонал блокирует нас. И пусть моя миникарта светится точками, большинство из них бледно-серые. Отмечены Али как некомбатанты, вероятно, благодаря быстрому поверхностному сканированию их статусов.

Микито хмыкает, замедляя свой стремительный порыв. В то же время я замечаю внезапное падение ее маны. «Барьер».

"Сколько?" — спрашивает Боло, подходя.

Вместо того, чтобы ждать, пока Микито сообщит мне, я заимствую взгляд Али. Прямо перед выходом из стены расставлена целая куча пропавших охранников. Во главе с парой элитных членов — аристократов Эретры с продвинутыми классами. Один стрелок, другой баронет. Рядом с ними другие члены группы преграждают путь, укрепляя выход и создавая узкий проход. Как будто был дан сигнал, появляются дополнительные точки, окружающие нас.

Между слоями силовых полей, личного состава и огневой мощи на месте нам потребуется несколько минут, чтобы прорваться. Я хмурюсь, снова смотрю на карту, чтобы убедиться, что это самый быстрый путь внутрь. Мы могли бы пройти сквозь стены, но они укреплены. Особенно внешняя стена.

«Боло, Микито, пробейте нас», — командую я им. — Я скоро буду. Мои руки уже набиты игрушками, чтобы замедлить наших преследователей.

Мои друзья бросаются вперед, Микито снова вызывает своего скакуна и запрыгивает на него. Ей приходится пригибаться, чтобы не удариться головой, но это нормально. Она выравнивает Хитоши над ушами лошади, готовый к использованию. Боло просто начинает бежать, вызывая свой молот.

Я не беспокоюсь, что их остановят. Однако у меня есть опасения по поводу посвященных. Даже здесь, привлекая большую часть огня, у каждого из них есть свои цели. К сожалению, в тот момент, когда мы вошли в стену, связь между нами и ними прервалась. Я могу только молиться, чтобы они не умерли.

Ловушки на месте, звуки встречи Боло и Микито с нашими врагами разносятся по коридорам, я спешу за ними. Ни секунды раньше времени, потому что скопление точек пересекает линию установленных ловушек.

Галактический эквивалент прыгающей Бетти взрывается, выпуская в воздух заколдованные осколки. К моему удивлению, я получаю уведомления об опыте почти сразу. И хотя я заполнил коридоры позади нас техникой, дронами, минами и автоматическими пулеметами, я все равно удивлен.

Эти ребята настолько слабы?

Мой ответ появляется, когда я добираюсь до выхода, перешагивая через сломанные тела и осколки оборудования. Да, они. Я еще раз благодарен, что мой шлем фильтрует запахи битвы. Я сражался без него раньше или когда он был поврежден, и запах вареной плоти и внутренностей от разорванных тел не дает покоя. Он проникает во все, обволакивает рот и окрашивает пищу, которую вы едите, целыми днями.

Выйдя из коридоров внутренних стен, перед нами открывается территория. Вид на бледно-зеленую и лиловую траву и кустарники. Пока мы бежим, Микито и Боло размахивают оружием, направляя энергию на установленную артиллерию и оборонительную сетку, нарушающую мирный вид. Временные чары в земле замедляют нас. Повышенная гравитация взвешивает каждое действие, истощая выносливость. Ни оборона, ни артиллерия не существуют дольше одного удара, но они продолжают появляться. Даже оружие на стенах развернулось, целясь в нас с приземлившимися кораблями.

Даже несмотря на нашу защиту, наше здоровье продолжает падать, когда мы входим в зону поражения.

Мой Щит Души разбивается, металл вокруг внешних слоев Хода испаряется. Вместо того, чтобы позволить этому продолжаться, я активирую следующий навык в доспехах. Зеркальная тень позволяет мне спрятаться среди моих двойников, пока мы разделяемся и бежим в разные стороны.

Боло и Микито используют свои собственные Навыки и оборудование, чтобы облегчить нагрузку, добавляя к смеси купленное автоматическое оружие, призванный призыв и подвижный щит. Али парит над головой, разведя руки. Вокруг нашей небольшой команды образуется полупрозрачный купол, искривляющий лучи атаки, разбивающие массовые снаряды и ослабляющие связи между ними.

И все это время мы бежим.

Грохот начинается без предупреждения, и земля под лошадью Микито прогибается. Появляется ров шириной почти шесть футов и глубиной двадцать футов, опуская ее в свои глубины. Боло падает на несколько дюймов, прежде чем оттолкнуться от осыпающейся земли, сальто толкая себя вперед и приземляясь на твердую грязь с другой стороны. Я просто продолжаю бежать, активируя встроенные в Hod опции наведения.

Из глубины Микито поднимается вверх по крутой стене траншеи, пламя преследует ее, ловя меня на бегу. Возникают массивные щиты, отталкивающие Боло, прежде чем он разбивает их на части. А мы продолжаем бежать.

Только наше здоровье упало до половины, а наша мана все еще падает. Ранее разрушенные укрепления снова возрождаются, когда защитники тратят кредиты, как воду.

"Где они?" Я рычу, разворачиваясь и швыряя ножи в огневую точку. Я втыкаю Удар клинка в кинжалы. В противном случае крошечное оружие ничего не сделало бы с установленным вооружением. Но их способность пробивать щиты, добавленная к моему Навыку Проникновения, дает мне необходимую силу.

На мой вопрос нет ответа. Я снова рычу и смотрю на наше здоровье. В конце концов, я сдаюсь и запускаю развитую часть своего навыка проникновения. Включается способность «Развитие» «Проникновения», и я бросаю «Удары клинков» с энтузиазмом, вонзая больше их в свои кинжалы, когда я наношу их на приближающиеся щиты, не обращая внимания на эффективность. Все это накапливается, создавая вокруг меня Щит Развитых Навыков, увеличивая его очки жизни.

«Позвольте мне быть в авангарде!» Звоню Боло. При этом используются Vanguard of the Apocalypse и Eye of the Storm.

Боло оглядывается, но его глаза расширяются, поскольку большинство атак переключаются на меня. Буря огня освещает меня так, что невозможно увидеть мою форму внутри. Но Пробивной Щит держит. Тем временем, пока Боло прекращает свои атаки на оборону, у меня появляется шанс пополнить запасы, когда я устремляюсь вперед и начинаю рубить.

— Мне нужен развитый навык, — бормочет Боло.

У меня нет времени слушать его, зная, что я не могу поддерживать все эти Навыки вечно.

Несколько последних автоматических огневых точек — слишком тупых, чтобы на них мог повлиять мой Навык — нацелены на моих друзей, но по большей части я нахожусь в Оке Бури.

"Почему так долго?" Боло ворчит, когда его здоровье медленно ползет вверх.

«Э-э… я не люблю пользоваться вещами, когда в этом нет необходимости». И, по правде говоря, я никогда не хотел использовать его так скоро. Или есть причина не забыть использовать его. Не то чтобы я часто нуждался в этом Навыке.

Вторичный эффект моего навыка проникновения длится восемьдесят пять минут, а его время восстановления варьируется. К сожалению, кажется, что время восстановления Навыка зависит от нескольких факторов, находящихся вне моего контроля, включая системные ресурсы, окружающие уровни маны и, я думаю, мой собственный Интеллект и Силу Воли. Что это на самом деле означает, так это то, что после использования я часто не могу повторно использовать Навык в течение как минимум дня или двух. Вот почему я не использую его очень часто.

А значит забыл.

К счастью, Боло не может ничего узнать об этом или о моей забывчивости. Вместо этого Повелитель Драконов остается на шаг позади, сосредоточив свое внимание на укреплениях, пока я продвигаюсь вперед, выбрасывая свои ножи всякий раз, когда они возвращаются, и сбивая щиты. Тем не менее, пройдя три четверти пути, мы замедляемся до ползания, так как огромное количество автоматических систем защиты и экранирования преграждает нам путь.

Когда я колеблюсь, Боло огрызается: «Ты хочешь, чтобы я его снял?»

"Нет." Я качаю головой, глядя на множество врагов, отображаемых на моей карте.

Али уменьшил размер своего щита, напряжение сказалось на Духе. Микито спешивается, используя своего скакуна и свое оружие, чтобы играть в арьергарде. Пока мы собираемся, наши враги сужают кольцо.

Если что-то не изменится в ближайшее время, мы закончим такой же падалью. Боло это знает, поэтому мой отказ заставляет его руки сжаться на молоте. Но…

Пришло время детям показать нам, что они могут.

«Сейчас или никогда, дети», — бормочу я в открытые каналы связи, надеясь, что они меня услышат.

Мои слова сопровождаются тишиной, когда воздух шипит, земля тает, а едкий запах озона просачивается в мое дыхание.

Тишина.

Глава 18

«Искупитель!» Голос Боло становится безумным.

Чем больше времени проходит, тем больше растет сопротивление моему Навыку провокации, позволяя все большему количеству целей переключаться на моих друзей. Добавьте тот факт, что значительная часть защиты автоматизирована, и здоровье Боло снова падает. Состояние Микито ненамного лучше — на самом деле, ее здоровье даже хуже.

— Ладно, по моему сигналу, — рычу я. Не могу больше ждать тогда. Я бросаю возвращенный кинжал прямо вперед, смотрю, как он вонзается в щит и высекает его, только чтобы другой вскочил на место. Это проблема с прорубанием пути прямо сейчас. Каждый раз, когда мы сносим щит, на его месте появляется другой. Но не все они активны, поэтому мы не можем уничтожить их всех сразу. — Я ударю вслед за тобой.

— На счет три, — рявкает Боло. "Один. Два. Тр…

Вместо того чтобы двигаться, Лорд Дракон замирает, потому что щиты, на которые мы смотрели, исчезли. Мы быстро оглядываемся, пытаясь обнаружить новые неприятности, но через четверть часа половина установленного вооружения перестает стрелять. Когда мы снова бежим, автоматический огонь становится еще более спорадическим, а несколько живых охранников выглядят сбитыми с толку.

— Как раз вовремя, — раздраженно огрызается Боло.

Подняв свой молот, он бросается вперед, отбрасывая в сторону оставшихся охранников. Без большей части своей защиты и артиллерии стражники не так рвутся в бой с нами. Они отступают, оставляя нам свободный путь к воротам крепости. Некоторые из них даже не удосуживаются стрелять из своего оружия, вместо этого сохраняя ману и здоровье.

— Медленно, — жалуется Микито, проезжая мимо меня, хватая меня за руку и таща за собой.

— Ну, они еще учатся, — говорю я.

Хотя не могу не согласиться. Посвященным потребовалось гораздо больше времени, чем я думал, что они должны были выполнить свои задачи. И, глядя на выведенное из строя вооружение, похоже, что они выбрали метод «разбить и разбить», а не захватить его. Это сделало бы нашу жизнь проще, но я могу довольствоваться и хорошим.

Отбросив эту мысль, я возвращаюсь к нашей стремительной атаке. Через главные ворота в саму главную крепость. Крепость сама по себе в некотором роде уловка. Портал на следующий уровень находится в главном зале, сразу после входа, а не глубоко внутри. Так что все, что нам нужно сделать, это забежать, активировать портал с паролем, который мы купили, и пробиться через еще два десятка уровней.

Хорошая новость заключается в том, что пока мы контролируем внешнюю крепость, она никуда не денется. Не легко. Не без жертв десятилетий работы. И я держу пари, что они не хотят этого делать.

По крайней мере, еще нет.

***

Перед нами раскинулся лес. Мы находимся на двух уровнях, первый из которых представляет собой миниатюрный городок из двухэтажных зданий, соединенных друг с другом проходами и узкими улочками. Мы прорвались сквозь них, просто разрушив стены между ними, высвобождая один за другим наши высшие Навыки. Затем мы прошли через вход в следующий круг телепортации и скользнули в следующую зону.

Мы бежим по пересаженному лесу, где монстров выращивают для тренировок, для спорта. Я хватаю земляного тролля, который появляется из-под земли, и рывком усиленных мускулов отрываю ему голову. Влажный рвущийся звук наполняет воздух, кровь падает дождем вокруг меня.

Голова дергается, пытаясь укусить меня, тело уже пытается исправить повреждения, восполнить остатки своей массы. Земля катится к нему, и вокруг его рваной шеи образуется плоть. Я бросаю голову и плазменную гранату одновременно, оседлав взрыв на бегу.

Я по-прежнему в авангарде, мой Evolved Skill Shield получает урон от стойкой кислоты в атмосфере, а также от монстров и растительности, которые пытаются нас остановить. Снова и снова я наношу удары клинками и метаю ножи, с энтузиазмом вращаясь в своих атаках. Я нацеливаюсь на все, от растительности до монстров, просто для того, чтобы добавить обозначения урона на щит. Земля не имеет большого значения, поскольку передача маны является истинной причиной активации моего Навыка. Так что разрыв земли мало что дает, поэтому «Маяки ангелов» не меняются.

Если, конечно, там не толпа монстров.

Я чувствую, как моя Мана вытягивается из меня, мой Навык срабатывает, и смотрю, как Али поднимает руки, окутанные ореолом медленно растущего света, рунический круг прямо над его головой. Он радостно кудахчет, вызывая эквивалент артиллерийского огня по монстрам на нашем пути. То, что он невидим для большинства глаз, делает весь акт еще более тревожным.

— Как они заставляют на нас нападать даже шакалопов? — бормочет Микито, лениво разрезая одного из прыгающих рогатых кроликов.

«Хранитель леса, друид или, может быть, мастер игры?» — говорит Боло. «Это не настоящий лес, так что это может быть даже парк-рейнджер. Если бы они расширили свои владения на всю эту территорию…»

— Глупые навыки, — ворчу я.

Но мы продолжаем бежать, потому что у нас таймер. Не только то, как долго посвященные могут оставаться в живых, но и то, как долго может длиться мой Навык Проникновения. Потому что, как только он выйдет из строя, исчезнет одно из наших основных преимуществ.

Мы бегаем. И надеемся, что успеем.

***

«Кто живет в чертовом лабиринте?» Я рычу, ударяя кулаком в стену. Он трескается, но не поддается, что о чем-то говорит, если учесть, что моя сила Проникновения в игре.

Я качаю головой, позволяя своему гневу выплеснуться наружу, ожидая отчета Али. Вместе с ним, созданной Микито лошадью и полудюжиной дронов, которые мы развернули, мы наносим на карту лабиринт так быстро, как только можем. Проблема в том, что стены продолжают двигаться, а дронов продолжают сбивать. Стены можно сломать, но каждый раз, когда мы это делаем, лабиринт становится перегруженным. Учитывая, что они могут менять местонахождение проклятой телепортационной площадки с каждой секундой, с каждым скрипом и поворотом, когда пол вращается, когда стены исчезают или поднимаются, мы используем более тонкий подход.

«У них истекает время», — заявляет Боло, снова глядя на стену перед нами. Я сердито смотрю на него, и Лорд-Дракон пожимает плечами.

— Эли поможет нам пройти, — говорю я. Но, по правде говоря, мы ждем кого-то другого. Кто-то более надежный.

«Идите налево, прямо через два перекрестка. Перейдите на перекресток в два часа, затем поднимитесь на три уровня выше, — бормочет Гарри, его голос появляется в чате нашей вечеринки.

Мгновение спустя мы движемся, следуя его приказам. Даже если они изменят лабиринт, Гарри понял, что они могут изменить его очень часто. Стоимость переноса стен и центра довольно высока, и, к счастью, в конце концов им придется выбирать между истощением основных батарей маны для крепости или пропуском нас. Их попытка не допустить нас на первый уровень уже дорого обошлась им.

Надеюсь, они ошибутся и разрядят главные батареи. Это будет означать, что доступ после этого будет проще. Я возьму досаду сейчас на неизвестные ловушки позже. Но в любом случае, у них скоро закончатся трюки на этом Уровне.

Не помогает и то, что каждый раз, когда мы находим точку сбора маны, я бросаю одну из своих гранат рассеивания маны, позволяя ей разрушить эффективность уровней перезарядки окружающей среды. Это ускорит скорость прохождения лабиринта. Это немного расточительно, но с моим измененным хранилищем и почти неограниченным бюджетом я могу себе это позволить.

Тем временем, пока из коридора, к которому мы приближаемся, веет лучами огня и дымом, мы продолжим вырубать их людей. Как минимум, это опыт.

— Спасибо, — посылаю я, ловя цепь на руке, позволяя ей обернуться вокруг моего щита, затем дергаю, притягивая удивленного эретранца в кулак.

Всегда хорошо иметь звонок снаружи.

***

Идиллические облака, плывущие по искусственному небу, загораживают три захваченных, сморщенных солнца, в то время как покрытые лесом горы вдалеке покрыты белым порошкообразным добром. Я почти мечтаю о наборе лыж и нескольких часах в одиночестве, чтобы проложить несколько троп. Это напоминает мне другой горный хребет, где живет дракон, чей ребенок мог родиться. Я определенно чувствую вспышку тоски по дому, тянущую меня. Напоминание о том, что я оставил, о людях, о которых я заботился. Он сжимает мой желудок, сжимает горло, прежде чем я отбрасываю все это в сторону.

Проклятая библиотека. Таскаю свои мысли туда-сюда.

Здесь есть еще одна особенность, которая не является частью Юкона, или, по крайней мере, не была, когда я уезжал. Гигантские парящие платформы, вроде тех, что у нас под ногами, когда мы парим в космосе. Широкие, экспансивные промежутки между ними всеми. И никаких путей, кроме прыжков.

«Какой в этом смысл?» Я не чувствую холода, хотя небольшое показание краем глаза говорит мне, что сейчас -63,3 градуса по Цельсию. Мороз покрывает нашу броню, покрывая рога Боло и наконечник его молота. Не то чтобы это беспокоило Лорда Дракона.

"Точка?" На лице Боло появляется широкая ухмылка, когда он смотрит на платформы, проемы, многочисленные орудия и другие оборонительные сооружения, которые делают его еще более сложным. «Весело, конечно. Разве в вашем мире нет полос препятствий?»

«Наши не включают смертоносное оружие».

— Вообще-то… — начинает Али.

— Японские игровые шоу не в счет, — огрызаюсь я.

Свободной рукой Микито бьет меня по затылку. «Мы делаем это?»

— У нас есть выбор? Я качаю головой, забавляясь тем, что оборонительные позиции еще не стреляли по нам. Я думаю, что это спорт, стрелять в неучастников - это фол. Я полагаю, что человек, который действительно знает, что, черт возьми, происходит, должен быть впереди в этом случае, поэтому я говорю Боло: «Ты хочешь вести?»

«Я не делал этого уже четыре десятилетия». Ухмылка Боло становится шире. «Не нарушай правила».

Затем он приседает и бросается на ближайшую платформу. Он приземляется с глухим стуком, стряхивая скопившийся снег, прежде чем продолжить спринт, перепрыгивая через лазерные барьеры, поворачиваясь вокруг пушечного ядра размером с Mini, прежде чем прыгнуть на следующую платформу. В тот момент, когда он покидает первоначальную платформу, она смещается, меняя конфигурацию.

«Какие правила?» Я раздраженно кричу вслед Лорду Дракону.

Микито пожимает плечами. Затем она отправляется в погоню за Лордом Драконом. На мгновение у меня возникает дежа вю. Это как все время гоняться за мной? Когда я не рассказываю людям, какого черта я делаю, держа все свои планы в себе?

Если да, то мне это не нравится.

— Мы идем, мальчик-о? Али насмехается. — Тик-так, знаешь ли.

Выдыхаю устало и бегу. Надеюсь, мы не нарушаем никаких правил. Какими бы они ни были.

***

Над нами горит огонь, под ногами течет магма. Обсидиановая скала выступает из адского ландшафта, где в светящихся трещинах сидят маленькие чернокрылые бесята с красной кожей. Они формируют шары плазмы между ног и бросают их в нас. Каждая атака вызывает резкий скачок температуры вокруг нас, и мы уже наносим ущерб окружающей среде от жары.

Ход скулит, уровень его маны и прочность падают, пока он изо всех сил пытается очистить воздух, напоить мое тело прохладной жидкостью и восстановить повреждения поверхности. Мой проникающий щит постоянно тикает, даже когда тепло просачивается сквозь броню под ним и попадает в ловушку. Это интересная точка отказа, если она потенциально не убьет меня.

Я благодарен за то, что броня продолжает по крайней мере обеспечивать чистый, свежий воздух. Даже если это рисование из резервных танков. У меня такое ощущение, что наружный воздух менее чем вкусный. Лениво я вызываю свой меч и отбиваю приближающийся огненный шар, прежде чем бросить клинок в беса. Атака заставляет чертенка взорваться, убивая еще двух своих собратьев. Тепло исходит от взорвавшегося импа, заставляя температуру снова повышаться.

"Перестань!" — рявкает Боло. «Некоторые из нас не носят дорогую термостойкую броню».

Я смотрю на Лорда Дракона, отмечая, как колеблется его здоровье, пока его регенерация борется с жарой. В отличие от меня, он получает значительный урон. Только он лечит это задним числом. То есть он будет продолжать работать до определенного момента, пока Система не перестанет его регенерировать, считая постоянное йо-йо пыткой.

***

«Это новое положение вашего Галактического Совета повлияет на наши возможности по сбору информации. Вы должны проголосовать против». Говорящий представляет собой существо с щупальцами, похожее на кальмара, с недоразвитым телом, которое просто как бы останавливается. Весь рот и щупальца, без многих других частей. Из библиотеки я знаю, что остальная часть его тела полусмещена в другую часть вселенной.

«Вам придется научиться жить без него. Совет узнал о ваших испытаниях. Некоторые участники категорически не одобряют. Ты знаешь, что они не хотят, чтобы ты это делал. А потом тебе пришлось взять племянника мальчика. Говорящий смотрит на Щупальца.

Информация течет, напоминая мне, кто они. Квестор, старый Порочный Квестор, ныне погибший от рук разгневанного Героика.

И Легендарный. Член Совета. Тот, кто еще живет. У него много имён, много титулов. Но наиболее известен как Ткач. Короткие, худые, все угловатые тела когда-то были. Теперь его раздувшееся тело раздвигает края одежды. Семь глаз постоянно вращаются, наблюдая за миром из уголков его лица, а пара глаз на отдельных щупальцах поднимается изо лба, фиксируя Квестора.

— Я не знал.

«Этого недостаточно», — Ткач смотрит на дрожащее существо, прежде чем отвести руку в сторону. Щупальце вздрагивает, но ничего не происходит, и оно расслабляется. Только чтобы снова напрячься, когда Ткач говорит. «Не подведи меня снова. Этого урока должно быть достаточно».

Воспоминания обрываются, но вливается информация. Подробности о Ткаче, его способностях, его Навыках. И что случилось с Порочным Квестором. Уивер убил не его, а его семью. Все они. Двести тридцать восемь членов. Легким движением руки и одним Навыком.

На самом деле это действие было контрпродуктивным, сводя Щупальца с ума. Он перестал исследовать, пытался повысить уровень, пытался найти способ победить Ткачиху. Он потерпел неудачу, когда его нашел мстительный Герой. А вместе с его смертью в библиотеку Квестора хлынули новые данные, новая информация.

Как ни странно, у меня появилось ощущение, что Ткачиха на моей стороне. Он хочет знать, что такое Система. Он хочет этого так сильно, что сделает все, что угодно, убьет любого, уничтожит все, чтобы узнать.

Я вздрагиваю, возвращаясь и обнаруживая, что все еще плыву по лавовой реке. Я даже не понимаю смысла этой конкретной крепости, создания такого адского пейзажа. Это даже не для развлечения. Это просто боль и раздражение.

— Ты можешь оседлать Дракона, Искупитель?

"Я в порядке." Я отвечаю Боло, отодвигая на время проблему квеста. Вместо этого я возвращаюсь к предыдущему вопросу. «Может быть, если бы мы все знали правила, мы бы все знали, чего делать нельзя».

— Ты все еще расстроен из-за этого? — говорит Боло. «Все знают, что нельзя иметь двух претендентов на одной платформе».

«Очевидно, не все», — рявкаю я.

Микито, сидящая в задней части плота и направляющая сколоченное вместе судно своим алебардой, громко фыркает. "Достаточно. Вы двое можете поругаться позже. Убираемся отсюда быстро».

Река лавы может течь с приличной скоростью, но с такой скоростью я уже не смогу использовать свои Навыки к тому времени, когда мы закончим со всеми этими крепостями.

"Отлично." Я переворачиваюсь назад, приземляясь в лаве. Несколько коротких пинков подбрасывают меня к заднему краю плота, затем я толкаю его. Взмахи ногой, дополненные собственными внутренними двигателями Хода, двигают нас со скоростью. Мой щит начинает падать, но мне больше не нужно его восстанавливать. Все равно скоро вымрет. Можно было бы использовать его по полной.

Как будто наш новый акцент на скорости разозлил бесов, они разыгрывают, бросая больше огненных шаров. Пока Али играет в роли наблюдателя и проводника, Боло и Микито берут на себя защиту.

И я? Я играю в человеческий двигатель в реке лавы.

***

Infinite Keeps — это немного неправильное название. Нет бесконечного количества уровней или бесконечного количества структур, через которые нам нужно прорваться. Но они снова и снова складывают свою защиту друг в друга. Каждый уровень, каждая крепость больше другой. Удивительно, но после определенного момента сопротивления уменьшаются. Автоматическая защита держится, но мы перестаем видеть эретранских охранников.

Это не значит, что борьба сверху становится менее напряженной. На самом деле, один взгляд на заметки, которые прислал Али, наполнил меня горем. Мы потеряли больше, чем я забочусь. Больше, чем я хотел, больше, чем я предполагал. Но потеря или нет, мы можем только продолжать.

Только когда мы выходим в самую последнюю крепость, идиллический город вдалеке, мы понимаем, почему.

Мы появляемся на окраине города, перед нами возвышаются небоскребы, нас окружают плавающие автомобили и ветряные турбины. После всего, через что мы прошли, я ожидал увидеть замок с одинокой принцессой внутри, а не город. Небольшие, как эти вещи, по галактическим меркам. Но город тем не менее.

И прямо перед нами комбинированная охрана и оборона нескольких последних крепостей. Я немного пугаюсь, глядя на это число. Али услужливо предоставляет данные о статусе, показывающие, что подавляющее большинство из тех, кто сталкивается с нами, все сто сорок три, являются продвинутыми классами. В группе есть еще четырнадцать мастер-классов, но только двое - боевые классы. Остальные здесь, чтобы давать баффы и развертывать изготовленное ими оборудование.

Когда мы появляемся, наступает пауза. Короткая секунда, когда каждый осматривает свое окружение, окружающую среду и ситуацию. Когда их мозг спрашивает: «Мы действительно собираемся это сделать?» Они тупо отвечают, да.

И начинается хаос и бойня.

Мины взрываются, радужный набор лучевого оружия и лазеров нацеливается на нас, в то время как звуковые и массовые дезинтеграторы гудят. Даже ментальное и магическое оружие используется, чтобы положить конец нашему прогрессу. Пузырь и шипение, резкий кашель оружия лишь немного приглушается моим шлемом. Газы, ядовитые и искаженные, вырываются из земли, даже когда она размягчается.

Боло делает шаг вперед, выкручивая руку в сторону. Вокруг него формируется фигура, акварельный набросок дракона. Ноги взрываются от приседания, молот в руке, когда дракон ревет, крича о своем неповиновении. Мы несемся сзади, Микито на ее призрачном коне-компаньоне, я скользлю по раскисшей земле в своих личных доспехах.

У нас есть всего несколько минут до того, как заклинание дракона, которое использует Боло, закончится. Без собственного связанного дракона этот навык гораздо менее силен, чем мог бы быть. С другой стороны, когда она закончится, она взорвется. Это сэкономит нам время, но нам все равно нужно добраться до комнаты поселений.

«Али? Мы уже готовы?

«Почти там», — говорит Дух. Его лицо сморщено, его тело невидимо для большинства. Он летит рядом со мной, оставаясь вне поля зрения, потому что большая часть — это еще не все. И у него есть дела поважнее, чем уворачиваться от ракет Маны.

Я смотрю, под защитой ревущего, разрывающего энергетического дракона, как охранники отброшены в сторону, их стена разорвана на части. Два мастера-класса пытаются остановить Боло, но дракон сражается вместе с ним, сводя на нет их усилия.

Только когда дракон становится темно-фиолетовым, Али кричит: «Иди».

Так что я иду. Блинк Шагаю, перескакиваю, выход из окружения. В сам город.

Позади меня Микито активирует Навык в последнюю минуту, закрывая себя и Боло защитным пузырем, когда дракон взрывается. Энергия, содержащаяся в Навыке Боло, поглощаемая атаками, разбрасывает землю и тела, разбивая оборудование и силовые щиты. Я просто надеюсь, что они смогут продержаться достаточно долго, чтобы я сделал то, что мне нужно.

Я продолжаю мигать шагами, направляясь глубоко внутрь себя, уклоняясь от любых атак, преследующих меня, благодарная Али за то, что ему удалось найти обходной путь Пространственных Замков. При достаточном количестве времени и усилий любой замок можно взломать. Если вы готовы принять боль, заплатите цену.

***

Я ожидал массовых защитников Мастер-класса. Может быть, даже пара големов или меха, готовых остановить меня, когда я перешагну через внешние стены окончательного строения поселения на его основные территории. Находясь в тетраэдре здания, я мигаю в сторону входной двери, мимо открытого пространства, готовый пробиться внутрь. Я ожидал сопротивления.

Вместо этого есть Боб.

— Сюда, сэр. Протокольный дроид кланяется, его круглое черно-белое тело ведет меня через парадные двери и по коридору к поселенческой сфере.

Я осторожно оглядываюсь, опасаясь, что это ловушка. Но ничто на моей карте — и ничего, что Эли может найти, даже пробираясь сквозь стены и потолки — не показывает, что есть что-то еще. "Где все?"

— Приветствую других гостей, сэр, — радостно чирикает протокольный дроид.

Мы подходим к главным дверям, и они без проблем открываются. Я смотрю на них, разглядывая их толщину, их плотность, их чары. И мысленно вздрогнуть. Мне бы понадобилось хотя бы пару минут, чтобы прорваться. Если только я не активирую что-то вроде Army of One.

— А лорд Уколд?

«Господь ушел. Довольно поспешный отъезд, — сообщает мне Боб, вертя головой.

Не видя опасности, я вхожу в комнату, все еще ожидая нападения. Ничего. Я осторожно кладу руку на сферу поселения, начиная обратный отсчет до захвата. Я смотрю на вход, гадая, появятся ли они сейчас.

Вместо этого мне звонят.

«Бака. Они остановились, — голос Микито звучит немного недоверчиво.

«Кто остановился? Остановил что? Я отвечаю.

«Нападение на нас. Они отступают. Все они."

Я моргаю, затем вызываю их информацию. Связанный с ее собственными доспехами и доспехами Боло, я могу сам увидеть правду. Я также отмечаю, что они оба немного помяты и изношены, их здоровье и мана только сейчас восстанавливаются после уровня четверти. "Почему?"

— Не знаю, но я возьму, — говорит Боло, немного тяжело дыша. «Это была большая тренировка, чем я ожидал. Те мастер-классы были довольно приличными».

Я хмыкаю, затем обращаю внимание на единственное, что может иметь ответ.

«Лорд Уколд приказал, чтобы, если вы доберетесь до внутренней крепости, вы взяли сферу. По его словам, он не хотел, чтобы его город был разрушен». Боб делает паузу, мерцает, затем появляется запись, видео и аудио Кренмока Укалда.

"Так. Вы сделали это. Надеюсь, ты не разрушил слишком много моих крепостей. Если да, то мне придется снять его с твоей головы, — говорит Кренмок. Я фыркаю, пока мужчина смотрит на меня. «Не думай, что все кончено, паладин. Вы и ваши ничтожные самозванцы остались в прошлом. Бесполезное, несуществующее прошлое, которому нет места в будущем Эретры. У нас будет твоя голова. Твои и твои посвященные.

— Бла, бла, бла, — бормочет Али, делая себя полностью видимым. Он машет Бобу, который выключает запись.

— Эй, я слушал это! Я протестую.

"Действительно?" Али поднимает бровь.

«Возможно, там было что-то полезное…» — говорю я. В конце концов, люди, которые чувствовали потребность в монологе, могли что-то отдать.

"Что бы ни. Мы можем послушать позже. А пока, может быть, тебе стоит взять поселение? — говорит Эли, указывая на то, что у меня есть ожидающее уведомление.

Я вздыхаю, затем мысленно подтверждаю подсказку.

И вот так я забираю его престол власти.

И создать совершенно новый набор проблем.

Глава 19

Как только я вернулся, после того как свалил Светлость на бедного Саймона, чтобы разобраться с ним, юная леди буквально набросилась на меня. У нас была довольно энергичная приветственная вечеринка, такая обычная после смерти и потерянная.

Темно-зеленые волосы прислоняются к моей груди, а ноготь пробегает по моему телу. На нем блестит перстень из темного золота с небольшой вставкой из рубина. Я смотрю на кольцо и на человека, которому принадлежат палец и волосы. Она немного двигается, чтобы кораллы вокруг ее головы лучше устроились.

Мы оба обнажены, и я чувствую приятное тепло ее тела, прижатого ко мне, пока мы лежим в посткоитальном счастье.

— И вы так и не нашли его? — сонно говорит Катрин.

Наш разговор был ленивым, наполненным сначала мелкими интимными подробностями, прежде чем перейти к моему недавнему вылазке во Вселенную.

"Нет. Мы попытались выследить его, но он принял достаточно Порталов и телепортации, так что найти его было слишком сложно. У него работает Навык, так что даже информационная свалка Магазина показывает его в одном из трех мест, — говорю я, качая головой. Это довольно удобный Навык, чтобы иметь возможность разделить такую информацию в Магазине.

Конечно, мы все еще могли бы сломать его, если бы вложили в него больше денег. Но если мы туда войдем, все три места будут иметь серьезные политические последствия. Так что, по крайней мере, сейчас мы позволим ему остаться. Возможно, меня не слишком волнует политика, но развязывать новую войну или возобновлять две холодные войны — это уже чересчур. Даже для меня. В любом случае, лучше сначала позволить лорду Брэкстону и Саймону попробовать дипломатический вариант.

И если это не удастся, когда я вышибу дверь и вытащу его, проблем будет намного меньше.

— Ты кажешься разочарованным, — мягко говорит Кэтрин.

"Я." Я пытаюсь пожать плечами, понимаю, что она на мне, и просто целую ее в макушку. «Мы убили много людей, но до сих пор не нашли парня наверху». Я тихо посмеиваюсь. «Было проще, когда мы были просто охотниками за головами».

Кэтрин двигается, скользит вдоль моего тела, кладет подбородок мне на грудь и снова смотрит на меня своими кошачьими глазами. — Тебе не нравится оставлять дела незавершенными, не так ли?

— Нет, не знаю. Я улыбаюсь, встречаясь с ней взглядом. "А ты? Что вы думаете о том, что я сделал?

Кэтрин смеется, волосы падают ей на глаза, когда она дрожит. — Что Администратор знает об этих делах?

— Мммм… мы называли секретарей привратниками власть имущих, так что я бы сказал… много, — говорю я, хлопая ее по носу.

Она открывает рот, чтобы возразить, затем, видя, насколько я серьезен, скатывается с меня и садится, натянув на себя одеяло. «Ты странный. Спрашиваю, что думают такие, как я». Но когда я жду, она убирает волосы с лица. — Я думаю, то, что ты сделал, было правильно. Дворяне стали управлять своими вотчинами, как своими личными империями. Императрица — да хранит ее Система — слишком занята охраной границ, чтобы отвлекать наши легионы на борьбу с ними. Если бы она могла…»

Я поднимаю бровь, и она криво улыбается. «Знать производит оружие и оборудование, на которые опирается наша армия. Если бы генерал выступил против одного-единственного дворянина, он оказался бы отрезанным». Она пожимает плечами. «И даже с Магазином и Системой, задержками с доставкой, дополнительными затратами, это навредило бы им. Ни один генерал, даже Брерден, не стал бы огорчать дворян из-за такого пустяка.

«Десятки тысяч иммигрантов, жизнь в рабстве на протяжении десятилетий… это второстепенное дело?» — говорю я с жаром.

— Тем, кто воюет на границах и теряет за год столько солдат? — риторически спрашивает Катрин.

Я зажимаю рот, еще раз вспоминая, насколько велика на самом деле Империя. Без Системы было бы неудобно. Или, может быть, это громоздко даже с Системой.

— Не фанат войн? Я наклоняю голову, услышав что-то в ее голосе.

Она поворачивает голову в сторону, и я смотрю, как пульсируют и вспыхивают линии Сети Общества, смотрю, как она обдумывает, что сказать. Как это сказать. Выбирая правду и ложь, или правду и частичную правду.

«Я понимаю необходимость. Я понимаю, почему мы это делаем». Кэтрин замолкает, затем качает головой. «Но я вырос на границе. Рядом с запретными зонами. Я знал, что однажды нас проглотят. У нас постоянно появлялись монстры. И мы могли бы использовать там армии, сражаясь с ними. Вместо этого нам пришлось полагаться на… авантюристов. Последнее слово она произносит с некоторым отвращением. «Гильдии и дворяне, которые ими управляли, были нашими самыми большими надеждами. Потому что любой охранник, любой талантливый человек был схвачен».

"Мы?"

"Моя семья." Когда я шумлю, она качает головой. "Не о чем беспокоиться. У меня нет старшего брата, который хотел бы защитить мое целомудрие. Не осталось ни одной семьи, которая беспокоилась бы обо мне».

Я хмурюсь, затем сажусь и обнимаю ее. Может, она и говорит легкомысленно, но я слышу боль в ее голосе. Потеря. Это старая потеря, как и некоторые из моих. Но такая боль на самом деле не уходит — она просто забывается. Пока ты не вспомнишь это снова, и оно не ударит тебя, как грузовик.

Я держу ее молча, пока она не отталкивает меня. — Так ты собираешься продолжать?

"Продолжать?"

«Очищение дворян, исправление их… их ошибок».

Я делаю паузу, затем качаю головой. Я ловлю вспышку разочарования в ее глазах, чуть опущенные губы. Прошло в мгновение ока, но до сих пор в памяти. "Неа. Я должен вывести детей на следующий этап. И уладить похороны.

Она тяжело вздыхает, когда я напоминаю ей, почему совсем недавно был так страстен. Смерть и утрата — хорошее напоминание о том, что жизнь стоит того, чтобы ее прожить.

Урок, который преподал мне апокалипсис.

Один из многих.

***

Похороны проходят в космосе. Мы стоим в стыковочном отсеке космической станции недалеко от основного солнца Паухири, смотрим на зловещее сияние звезды и защищены энергетическими щитами станции. Солнечные коллекторы простираются от крыльев тонким ореолом мономолекулярных парусов, поглощая энергию для питания станции, собирая ее в батареи и направляя лучи для питания других станций.

В стыковочном отсеке мы стоим в очереди лицом к паре гробов. Останки посвященных, которых я привел в бой, или то, что мы смогли от них найти. С одной стороны гробов стоим мы, моя команда, я и остальные посвященные. С другой стороны, у нас есть их семьи. Я вижу слезы, кровь и разорванные волосы, разрушительное горе.

И у меня сильно сжимается живот. Желчь поднимается у меня во рту, когда я понимаю, что должен что-то сказать, эретранский эквивалент капеллана, медленно бубнящего до конца. Я должен что-то сказать, и я не знаю, что. Из-за всех похорон, на которых я был, всех потерь, с которыми я столкнулся… мне редко приходилось говорить. И еще реже я был прямой причиной потери.