Госпожа Смерть

Глава 44

Пока Натан постигал масштабы бесконечных магических знаний Твердыни, Никки решила, что нуждается в сведениях о Поглотителе жизни из первых рук. Ее по праву можно было назвать опытным ученым, и она хотела исследовать Язву лично.

Бэннон, которому не сиделось на месте, блуждал по тихим лабиринтам гигантского архива. Он носился по залам, упражняясь с мечом, поскольку его наставник был слишком занят в библиотеке. Юноша танцевал, рубил воздух и кружил по комнатам архива, пугая изредка попадавшихся рассеянных ученых, пока сражался со своей собственной тенью — и обычно побеждал.

Когда Никки предложила отправиться на разведку в Язву с целью разузнать о Поглотителе жизни, Бэннон ухватился за эту возможность.

— Я пойду с вами, колдунья. — Он поднял свой меч. — Мы с Крепышом защитим вас.

Чертополох, хвостиком ходившая за Никки, фыркнула при виде напускной храбрости молодого человека.

— Это я ее защищаю.

— Я не нуждаюсь в защите, но возьму тебя с собой, Бэннон Фермер. Возможно, придется сразиться с пыльными людьми. — Она повернулась к сироте. — А ты останешься здесь, в безопасности.

— Но я не хочу оставаться, мне безопаснее с тобой.

Никки покачала головой.

— Мы с Бэнноном пойдем на разведку и вернемся через день-другой. Ты остаешься.

В глазах девочки полыхнуло разочарование, но она не стала спорить и бросилась на поиски Натана, чтобы узнать, не нужна ли ему помощь.

Никки снова надела свое черное дорожное платье, теперь чистое и заштопанное. Обитатели Твердыни снабдили разведчиков сумками с водой и провизией.

Никки и Бэннон стояли у внешней стены плато, собираясь начать спуск к разросшейся пустоши, когда к ним подошел Саймон.

— Большая часть тех, кто отправился искать Поглотителя жизни, так и не вернулась, — сказал он.

— Мы пока не собираемся с ним сражаться, — ответила Никки. — Мы просто идем на разведку, чтобы оценить его защиту. Когда я вернусь, вооруженная новыми сведениями, то помогу Натану найти нужное среди бесконечных томов.

Разведчики покинули Твердыню ранним утром, ступили на крутую извилистую тропинку и спустились по голому склону к предгорьям, где растительность уже начала чахнуть от запустения, распространяемого Поглотителем жизни. Низкие мескиты и пинии склонились, будто в медленной агонии от яда. Колючая сорная трава рвала одежду, когда путники спускались по холмам. По земле ползали черные жуки, а пауки одиноко висели в своих пустых паутинах.

В глубине долины земля была растрескавшейся, словно в безжизненной пустыне. Никки попыталась представить на месте этой пустоши пашни, процветающие деревни и наезженные дороги — все это за последние двадцать лет поглотила пыль. С предгорий волны надвигающегося опустошения напоминали рябь в пруду.

Никки сузила глаза, изучая сердце кратера.

— Поглотитель жизни должен быть там. Мы подберемся как можно ближе и соберем информацию, но биться с ним я буду позже — когда узнаю, как его убить.

Бэннон прищурился, глядя на их цель, и быстро кивнул.

Когда они преодолевали последние холмы, Никки услышала позади шорох кустов, стук упавшего камня и треск сухой мескитовой ветки. Бэннон развернулся с мечом наготове, колдунья тоже приготовилась сражаться.

Раздвинулись засохшие ветви пинии, и через них, озираясь, протиснулась Чертополох. Заметив Никки, девочка улыбнулась.

— Я знала, что рано или поздно догоню тебя. Я пришла на помощь.

— Я велела тебе остаться, — сказала Никки.

— Многие мне указывают, но я сама принимаю решения.

Никки уперла руки в бедра.

— Тебе нельзя здесь находиться. Вернись в Твердыню.

— Я пойду с тобой.

— Нет, не пойдешь.

Чертополох явно была не склонна к послушанию.

— Я знаю эти земли, ведь я жила здесь всю жизнь. Ведь это я привела вас в Твердыню! Вы бы нипочем не нашли ее без меня! Я могу позаботиться о себе — и о тебе. — Она уперла руки в свою лоскутную юбку, подражая позе Никки. На губах девочки заиграла вызывающая улыбка. — А если я продолжу идти за тобой, как ты меня остановишь?

— С помощью колдовства, — незамедлительно ответила Никки.

Девочка фыркнула.

— Ты бы никогда не использовала колдовство против меня.

Такая самоуверенность вызвала у Никки кривую усмешку.

— Возможно, я бы этого не сделала. И я прекрасно понимаю, как ты полезна в глуши. Возможно, даже полезнее Бэннона.

Юноша покраснел.

— Но я доказал свою полезность в битве. Вспомните, скольких пыльных людей я убил в Верденовых родниках, и сколько сэлок до этого.

— И тебе, возможно, придется снова сражаться и убить еще больше врагов. — Никки не хотела тратить время на споры. — Ладно, пойдем вместе. Осмотрим Язву и быстро вернемся. Но будьте бдительны: мы знаем не все о защите Поглотителя жизни.

Миновав последние предгорья, троица направилась по изломанным каньонам к Язве. Ветры взметали с сухой земли соленую белую пыль, и Бэннон закашлялся, вытирая лицо от горьковатой пудры. Глаза Никки щипало, черное платье покрылось бурыми и белыми пятнами от щелочной пыли. Колдунья берегла воду, зная, что они не найдут источника в этом запустении.

Казалось, разоренная местность становилась все злее с каждым их шагом. Солнце ударило по глазам, когда путники вышли из устья пересохшей реки, от которой осталось лишь пустое каменистое ложе. Покрытые солью каменные глыбы выступали из почвы, а на месте круглых озер была только потрескавшаяся мозаика сухой грязи. Над землей кружились смерчи, взметая мучнистую пыль.

Угнетенные обстановкой путники почти не разговаривали и изредка останавливались отдохнуть. Когда они отхлебывали воду, та была с отвратительным вкусом едкой пыли.

Трещины в земле стали выделять испарения, которые поднимались из подземных каналов. Никки почувствовала запах горелой серы.

Пузырящиеся грязевые гейзеры выглядели как свежие раны; взрываясь и раскидывая брызги, они испускали зловонный запах тухлых яиц. Чертополох прыгала с камня на камень, выбирая для всех безопасный путь.

Из-за частичек грязи в воздухе вечернее солнце казалось распухшим, и Никки беспокоила перспектива ночевки в Язве.

— Последнее мертвое дерево мы видели несколько часов назад, — сказал Бэннон.

— Можно поискать убежище в скалах, — предложила Никки. — Или продолжим идти ночью: я зажгу огонек на ладони, чтобы он вел нас.

Девочка выглядела встревоженной.

— Ночью выходят опасные твари.

Бэннон с опаской огляделся, но сернистый пар из горячих источников и пузырьки грязи наполняли воздух густым туманом. Звуки замаскировали бы любое осторожное движение.

— Даже днем мы легкая цель, — заметила Никки.

Пока они размышляли, сухая спекшаяся грязь под их ногами зашевелилась. Моментально среагировав, колдунья оттолкнула Чертополох в сторону, а сама отпрыгнула назад.

Из пыли тянулись темные, иссушенные руки. По земле разошлись трещины, и из-под нее стали выползать пыльные люди. Бэннон закричал и, подняв меч, ринулся на врагов.

Никки позволила магии вскипеть в своей руке. С этими тварями она уже встречалась, поэтому выпустила всплеск огня, сжигая ближайшего нападавшего, не успевшего толком вылезти из трещины в почве.

Запрыгнув на плоскую скалу, Бэннон ожесточенно взмахнул мечом и обезглавил трех мумий в грязных лохмотьях. Но даже лишившись голов, существа слепо брели вперед, пытаясь ухватить жертву. Петляя меж скал, Чертополох увернулась от вытянутых рук, а Бэннон надвое рассек торс нежити и рубанул по хрупким коленям.

Никки создала воздушный молот, который раздробил кости и иссохшие мускулы другого существа, превратив в груду обломков то, что успело появиться из-под земли. Еще один толчок воздуха швырнул неустойчивых монстров в пузырящиеся грязевые ямы, и создания, извиваясь, утонули в бурлящей жиже.

Чертополох прыгнула на спину иссохшего существа, подступавшего к Никки сзади. Девочка потянула его за плечи и принялась бить кулаками по торчащим ребрам, вонзая нож в сухое тело. Мумия развалилась и упала, обратившись в прах.

Не успела Никки повернуться и поблагодарить сироту, как еще двое пыльных людей выползли из-под земли и бросились к Чертополох. Одной из тварей оказалась сморщенная женщина с выцветшим красным платком, обернутым вокруг клочков жестких волос на черепе. Другой — мужчина — был одет в лохмотья кожаного жилета.

Чертополох вскинула нож, готовая к новой драке, но застыла в ужасе от узнавания.

Пыльные люди подступили к ней слишком близко и схватили девочку цепкими руками.

— Тетя Луна? Дядя Маркус!

Никки тоже узнала их и в два прыжка оказалась рядом, заслонив собой ошеломленную девочку. Создания, совсем недавно бывшие тетей и дядей Чертополох, уже собирались утащить девочку с собой.

— Вы ее не получите!

Туго обтянутые кожей мертвые руки коснулись рук колдуньи, ее черного платья — и Никки выпустила яростную волну магии, призвав огонь в мертвые тела Маркуса и Луны.

Стремительное пламя разгорелось добела, в мгновение ока поглотив останки. Отброшенные от Никки создания упали на землю мелким серым пеплом с прерывистым звуком, похожим на вздох. Чертополох отчаянно закричала.

Тяжело дыша, троица сгрудилась, готовая к дальнейшим атакам, но Поглотитель жизни больше не посылал своих марионеток. Битва закончилась так же быстро, как и началась. Вдалеке они услышали скребущий звук, шорох гальки… на этот раз к ним приближались не ожившие трупы, а другие существа — бронированные твари с множеством ног, прятавшиеся в тени.

Чертополох обхватила Никки за талию.

— Поглотитель жизни знает, где мы. Он шпионит за нами.

— Вы уверены, что нам стоит продолжать путь в темноте? — спросил Бэннон, едва сдерживая дрожь в голосе.

— Было бы глупо напрасно жертвовать собой, — сказала Никки. — Пока мы не нашли способ отсечь магию Поглотителя жизни, увиденного достаточно. Сейчас достаточно.

Они быстро возвращались по своим следам к холмам на севере огромной мертвой долины, но уже давно стемнело, когда путники достигли умирающих лесов и остовов деревьев у предгорий. Сухая трава, мертвый бурьян и кривые голые деревья, казалось, приветствовали их. Все трое изрядно устали к тому времени, когда нашли место для лагеря.

— По крайней мере, древесины тут хватит для костра, — сказал Бэннон. — Очень большого костра.

Чертополох, которая еще не отошла от встречи с дядей и тетей, принесла несколько охапок сухого мескита и бросила их возле лагеря.

— Будет очень светло и тепло, но разве Поглотитель жизни не заметит такое большое пламя?

— Он прекрасно знает, где мы, — ответила Никки. — Благодаря огню мы заметим любую атаку с его стороны.

Колдунья разожгла хворост с помощью магии, и вскоре от потрескивающего яркого костра стало исходить тепло и завитки ароматного дыма.

Бэннон и Чертополох сели возле успокаивающего пламени.

— Вы оба спите, — сказала Никки. — А я посторожу.

Они улеглись спать, хотя сон их был тревожен. Никки, сидя в одиночестве, пыталась расслышать что-то кроме потрескивания дров.

Язва оставалась тихой. Темная пустота словно поглощала звуки и саму жизнь. И все-таки Никки ощутила какое-то постороннее присутствие вдалеке — кто-то рыскал по мертвым холмам. Насторожившись, колдунья вглядывалась во тьму, но ничего не видела и не слышала. И все-таки она его почувствовала… кого-то сильного и смертельно опасного.

Кто-то охотился на них.