Интеллектуал: DC/Марвел. Том 4

Глава 375. В клетке

Мне открылся длинный мраморный коридор, тоже ничем не освещенный. В отличие от канализационных тоннелей, где приходилось дышать ртом, чтоб не выворачивало желудок, здесь было относительно терпимо: воздух стоял затхлый, пахло плесенью и мышами, коридор не знал слова «вентиляция».

Идти пришлось недолго — метров сто, к прорезающей темноту узкой полосе желтого света. Свет струился из дверного проема, в который я незамедлительно вошел и оказался посреди круглого театрального зала.

Впрочем, назвать это место театром можно было лишь с натяжкой — ни сцены, ни сидений в партере, один только обитый красным бархатом бельэтаж, на ложах которого восседали люди в белый масках. Я мысленно окрестил это место колизеем.

Белые маски с двумя прорезями для глаз и с выступающими крючковатыми носами, имитирующими клюв совы, все до единого были обращены на меня. Их было не меньше сотни.

Я не видел выражения лиц людей за масками, но чувствовал с каким пренебрежением они на меня смотрят, готовые снизойти разве что до легкого интереса, как к доселе невиданному забавному зверьку. Невежество порой не знает границ! Как можно опасного зверька принимать за забавного?

Нас разделяло не больше десяти метров, а значит, все они находились в радиусе поражения, но оставались при этом спокойны. Столь беспечное отношение я мог списать только на глупость и неумение делать выводы.

Они же знают, кто я и на что как минимум способен, но дремучее невежество, видимо, не дает им осознать всю полноту опасности, в котором они находятся.

Я быстро прошелся взглядом по каждому из присутствующих. Здесь собралась элита, самые богатые и влиятельные люди города, возомнившие себе, что именно они имеют право господствовать над Готэмом.

Помимо них в бельэтаже также находились пять Когтей. Четверо стояли на равном расстоянии друг от друга, и если бы кому-то взбрело в голову провести между ними линию, то получился бы идеально ровный крест, который пересекался бы в центре зала, где я прямо сейчас стоял.

Пятый в эту идеальную геометрическую фигуру не вписывался. Он стоял, вытянувшись струной, на единственно выступающем в этом театре балконе — предназначенном, вероятно, для громогласных тирад — и держал под своим неусыпным контролем весь зал. Во всяком случае, именно такое впечатление он производил, потому как заметно отличался от остальных Когтей: в первую очередь, особой, сильной аурой; во вторую — экипировкой, золотыми вкраплениями на черной броне.

Этот убийца источал опасность, враждебность и жажду убийства, но, что любопытно, все это было направлено не на меня.

Я это хорошо ощущал, а собравшиеся видели в нем не более чем помалкивающего, покорного слугу. Зря.

-Всем здрасьте,- задирая голову, приветственно помахал я рукой деятелям Суда. На моей маске, которая, к слову, тоже была белой, появилось подобие улыбки.- Ваш клуб по интересам еще принимает новых членов? Я вот хотел бы записаться, у меня даже маска подходящая есть. Правда, нужно немного подправить носовую часть, но это мы мигом.

Наноботы в секунду приняли нужную форму, и вот меня уже практически нельзя было отличить от собравшихся здесь пернатых.

На балкон вышел человек, который, в отличие от остальных, был не только в маске, но и в балахоне, глубокий капюшон которого был приспущен на лоб, да и костюмчик у него, в отличие от других, был белый, а не черный. Весь образ говорил о том, что человек этот главный, что человек этот — верховный судья.

-Алекс Рит,- назвал он меня по имени,- добро пожаловать на Совиный Суд. Правда, мы тебя здесь не ждали.

-Да я просто решил заскочить по дороге,- небрежно бросил я и убрал с лица маску, ибо все присутствующие и так знали, кто за ней скрывается.- Почему бы вам тоже не снять маску и не открыть личико?

-Это лишнее…

-Почему же? Я видел ваше интервью. Невзирая на свой преклонный возраст, вы выглядите очень даже хорошо, мадам Пауэрс. Можете не стесняться.

Мария Пауэрс ответила не сразу. Полагаю, она была немало удивлена, что я вот так сразу раскрыл, кто скрывается за маской.

-Мы знаем, что ты хорошо осведомленный юноша,- проговорила она, обнажив лицо.- Но ты ошибаешься, если думаешь, что тебе о Готэме известно больше, чем нам. Наши глаза повсюду, мы знаешь о каждом шаге каждого жителя, в том числе и о твоем.

-Я догадывался, что вы те еще сталкеры.

Пауэрс задрала нос и изобразила на лице язвительную, торжествующую усмешку.

-А догадывался ли ты о психотропном газе без запаха, которым пропитаны ветхие стены этого подземелья?- заносчиво спросила она, продолжая смотреть на меня сверху вниз.- О газе, проникающем сквозь кожу, который рвет разум в клочья, выворачивает душу наизнанку, мнет и крутит ее, пока она не станет похожа на лабиринт?!

Они смеялись. Беззвучно, злорадно. Я не видел этого, но явственно ощущал. Они ошибочно принимали маски на своих лицах за крепость, к которой не подступиться, за неприступную стену, находясь за которой, они могут, ничего не боясь, наблюдать за целым миром, за мной. Они предвкушали мое падение.

Но ничего не произошло. Я не схватился за голову, вопя от боли, не согнулся в три погибели, не зашатался, не свалился ни в глубины своего разума, ни на пол. Стоял, начиная порядком скучать.

Наконец до присутствующих стало доходить, что что-то здесь не так. Они вопросительно замотали головами, в некотором роде негодуя, что не получили обещанного представления. Страха тем не менее все еще никто не испытывал.

-Алекс Рит, ты преуспеваешь нам досаждать,- раздраженно выпалила Мария Пауэрс.

-Что толку-то? Ни зарплаты, ни отпуска,- пожал я плечами и вдруг почувствовал, как под ногами затряслась земля.

Из-под мраморного пола вырвались полсотни изогнутых на концах тонких жердей и с гулким металлическим звоном тут же соединились, образовав что-то наподобие искрящейся электричеством птичьей клетки. Я оказался заперт.

-Забавно,- насмешливо хмыкнул я.- Говорите, что не ждали меня, а сами при этом организовали столь теплый прием.

-Эта клетка предназначалась не тебе,- презрительно пояснила Пауэрс.- Она для более могущественных существ.

-Вы меня обижаете,- буркнул я.- Неужели вы полагаете, что, пока я в этой клетке, вы в безопасности?

Я небрежно оглядел свое место заключения и сделал однозначный вывод, что готовили его точно не для меня, потому как даже в клетке я все еще представляю опасность для всех членов Суда.

Мой Инвентарь продолжает работать, как и Телекинез, — мне не составляет никакого труда расправиться со всеми в этом зале, ведь все они находятся в пределах моей досягаемости.

-Эта клетка изготовлена из вибраниума,- с гордостью проговорила Пауэрс.- Даже Бэйн, нет, даже Супермен не смог бы выбраться из нее.

Кажется, они планировали когда-нибудь заключить сюда заявившегося без приглашения в Готэм криптонца, справедливо полагая, что ядовитый газ на него не подействует.

-Мне известно,- продолжала вещать женщина в капюшоне,- что ты обладаешь удивительными способностями, что тебе достаточно всего лишь прикоснуться к предмету, чтобы он исчез, но я бы посоветовала тебе этого не делать.

-Потому что меня ударит током?

-Вибраниум — отличный проводник, но, помимо этого, обладает еще и накопительным эффектом. Поверь мне, ты не захочешь испытать на себе скрывающуюся в этих прутьях мощь. Легкое касание — и от тебя останется один лишь пепел.

-Оу, это действительно опасно…- закивал я важно.

-Нам известно, что ты представляешь угрозу даже будучи в клетке. Поэтому, если только попробуешь выкинуть нечто подозрительное, немедленно испытаешь на себе ярость Зевса.

Я предупредительно поднял указательный палец.

-Не произносите имя верховного божества Олимпа столь небрежно. Старик Зевс может и обидеться на такое,- выразил я свое беспокойство, ибо метатель молний действительно существовал в этом мире.

-Невежественный мальчишка!- раздраженно выкрикнула Мария Пауэрс.- Прояви уважение, ты сейчас говоришь с гроссмейстером Совиного Суда!

-Эм-м, а как же мисс Ванавер?- задал я животрепещущий вопрос.- Как мне помнится, именно она стояла во главе Суда.

-Она мертва,- холодно бросила женщина.- Бедняжка не справилась с возложенными на нее обязанностями.

-И покончила с собой?- сделал я предположение.

-Нет. Было принято коллективное решение о ее отставке.

-Ясно,- перевел я взгляд на стоящего в пяти шагах от нового гроссмейстера Когтя.- Случайно не от его руки? Уильям Кобб, если не ошибаюсь?

Коготь промолчал. Я сокрушенно покачал головой.

-А я ведь предупреждал Саманту не доверять тебе,- вздохнул я горестно и посмотрел на его руки.

На острых когтях Кобба блестели капли алой крови. Как совершенный вампир я крайне чувствителен к крови и даже с такого расстояния могу распознать ее сладкий, манящий аромат.

-Она погибла от твоей руки меньше получаса назад,- заключил я как бы между прочим и сразу же с некоторым восторгом воскликнул:- Ну надо же! Верховный судья умер совсем недавно, а новый — уже избран! Смена власти произошла аккурат в Ночь Сов. Но!- я сделал некоторую паузу.- Меня сейчас интересует другое. Раз все собравшиеся здесь спокойно приняли нового гроссмейстера, значит, вы все принадлежите лагерю Пауэрс, верно?- обратился я к спрятавшимся за масками богачам.- Здесь же нет тех, кто стоял на стороне Саманты?

-Ты задаешь слишком много вопросов, юноша,- нахмурила Мария свои тонкие крашеные брови.

-Мне просто интересно, вот и все. И раз эти люди поддерживают вас, хотя когда-то, возможно, были верны Ванавер, стало быть, сегодня их можно и должно расценивать как предателей и, что самое главное, новых верующих в Барбатоса.- Я окатил собравшихся ледяным взором.- Если вы вступили на этот темный путь, значит отказались от своей человечности, а потому не можете винить меня в том, что с вами случится,- сказал я ровным, безэмоциональным голосом.

Если случилось восстание, то, вероятнее всего, приверженцы фракции Саманты скрылись, чтобы избежать прямого столкновения с фракцией сектантов. Другими словами, почти все верующие в Барбатоса собрались в одном месте!

-Ты не в том положении, чтобы угрожать нам, юноша,- хмыкнула гроссмейстер, не принимая мое заявление всерьез.- Ты заперт и находишься в нашей власти. Если на то будет моя воля, разом обратишься в пепел!

-Да, да,- махнул я рукой.- Это я уже слышал. В общем, я могу дать вам шанс на искупление, так что давайте поговорим. С вашего позволения, я сяду.

За моей спиной возникло мягкое удобное кресло с высокой спинкой. Я сел, положил руки на подлокотники, закинул ногу на ногу и заговорил преисполненный праведным гневом.

-Вы подвели этот город.- В моем голосе сквозило холодом.- Подвели весь мир. Ваша треклятая вера в Барбатоса превратила вас в назойливых вредителей, уничтожающих все, до чего способны на своих вездесущих лапах дотянуться. У меня есть стойкое желание немедленно избавиться от вас. Времени у меня мало, поэтому я просто предложу вам вариант вашего спасения: откажитесь от своего культа, сдайтесь и подчинитесь мне!

Пауэрс разочарованно покачала головой.

-Чем дольше я тебя слушаю, тем больше разочаровываюсь. Скажи мне, когда ты решил явится сюда, у тебя был хоть какой-нибудь план?

-Конечно, был,- ответил я, искрясь лукавством,- и он был превосходным. Простым и незатейливым, лучше не придумать. У него был только один недостаток: было совершенно неясно, как привести его в исполнение.

В зале воцарилась тишина.

-Значит, плана у тебя не было,- заключила Пауэрс.

Я встретил это заключение со злорадной усмешкой.

-Сначала нет плана, потом есть план. План — это вещь вообще ситуационная. Предлагаю в последний раз: раскайтесь и подчинитесь! Только так я сохраню ваши жизни. Хм,- задумался я внезапно над формулировкой своего предложения.- Нет, я неправильно донес свою позицию. Раскайтесь и подчинитесь! Только так я спасу ваши никчемные жизни.

Верховный судья окинула меня высокомерным взглядом, после чего посмотрела на присутствующих и, изображая неравнодушие к происходящему, поинтересовалась у них, что они думают насчет моего предложения.

Кто-то хихикнул. Следом еще один. Раздался смех, погромче, поуверенней. Спустя секунду неудержимым хохотом разразились все. Лишь Когти и я не поддержали веселье.

-Ты позабавил нас, Алекс Рит,- сказала Мария, когда смех утих.- Но на этом все. Чтобы Готэм стал лучше, ты должен умереть. Твоя жертва будет не напрасной. Знай же, ты отдал свою жизнь во славу Двора Сов!

По театральному залу раскатистым эхом прокатился искренний, неуместно задорный смех —мой.

-Я не смог сдержаться, уж простите,- сказал я, потирая увлажнившиеся от смеха глаза.- Какие же вы самовлюбленные, недалекие и слишком высокомерные.- Я снова стал серьезен.- Вы не смогли вычленить из моих слов элементарное: я не угрожал вам расправой, а протягивал руку помощи. Ну да ладно. Раз отвергли, не обессудьте. Что бы ни случилось дальше, я не сдвинусь с места.

Пауэрс не тронули ни мой смех, ни мои слова.

-Когти перешли под ваше прямое подчинение после смерти Саманты, не так ли, мадам Пауэрс?- задал я наводящий вопрос, на который женщина не потрудилась ответить.- Я думал вы более умны и осмотрительны, чем предыдущая глава, но ошибся. Вы позволили Уильяму Коббу, который пошел против своего гроссмейстера, стоять подле вас. Зачем? Ведь он не полноценный Коготь и не подконтролен вам.

-Потому что он верен мне. Но даже если вдруг осмелится выступить против меня, его убьют другие Когти.

-Это вот эти четыре?- я посмотрел на убийц Суда глазами вампира.- Вы в этом так уверены? А вот мне все это видится совсем иначе… По их венам течет кровь, сердце бьется. Как так вышло, что те, на кого вы возложили свою безопасность, не прошли модификацию и не стали Когтями? Выходит, они не подчиняются вам…