Кровь и сталь (Трон Цезарей, №2)

Глава 2

Рим

Палатинский холм,

Накануне марта, 238 г. н.э.

'Подписывайтесь на меня.'

Двое солдат принялись чистить клинки.

«Не вкладывайте их в ножны, — сказал Менофил. — Нужно увидеть кровь».

Они пошли обратно, и их кровавые отражения были раздроблены и разрозненны в зеркальных стенах двора.

Позади преторианцев из двух дверей базилики выглядывали тесно сгруппированные лица. Молча, с широко раскрытыми глазами и открытыми ртами, они смотрели мимо военных на тело, лежащее у основания фонтана.

«Префект казнён. Повеление императора», — обратился Менофил к центуриону преторианцев. Он говорил тихо, отрывисто и по-военному, словно повторяя какую-то рутинную процедуру. «Новый лозунг: Свобода . Оставайтесь на своих постах. Ждите дальнейших распоряжений».

« Libertas! » — без эмоций хором воскликнули преторианцы.

Первые из застрявших в дверях гражданских юркнули обратно в базилику. Пока всё шло хорошо, Виталиан был мёртв. Он мог ещё раз обсудить последствия этого позже, но сейчас Менофилу и его людям нужно было бежать. Скоро во дворце начнётся переполох. Неожиданное кровопролитие часто приводило к стихийному насилию, и никто не мог предусмотреть непредсказуемость испуганной толпы.

Менофил повысил голос, обращаясь к зрителям: «Суд отложен до дальнейшего уведомления. Предатель казнён. Будет

Никаких дальнейших арестов. Бояться нечего. Никто из вас больше не будет задержан.

Главные ворота дворца находились справа от него. Чтобы добраться до них, нужно было пройти через большой вестибюль, который был бы полон просителей, клиентов и стражи; сотни людей ожидали встречи с префектом претория. Когда пришло известие о его смерти, один лишь страх породил бы хаос.

Менофил кивнул своим людям и повернул налево. До меньших западных ворот было рукой подать, но ему было трудно удержаться от побега. Двигаясь медленно, с двумя солдатами позади и нелепо поднятым перед ним окровавленным мечом, он чувствовал себя неубедительным актёром в трагедии. Возможно, маска помогла бы.

Небольшой восьмиугольный вестибюль был пуст. Привратников нигде не было видно, а преторианцы покинули свои посты. Дисциплина уже рухнула, заполнив вакуум, образовавшийся после убийства главного чиновника императора в городе. Возникла возможность для грабежей. Алчность всегда была сильной страстью.

Выйдя наружу, Менофил повернул направо, оглянулся через плечо на своих последователей и побежал. Держа плащ в левой руке, меч в правой, он обогнул угол дворца. Вдали тянулась высокая стена, облицованная мрамором и безжизненная. Издалека, с фасада, из-за балюстрад, статуй и колонн, доносились какие-то звуки и едва заметные движения.

Он повернул налево, через передний двор, к арке, которая перекрывала тропу, ведущую к Священному пути и Форуму.

Менофил заковылял, дыхание стало прерывистым. Солдаты сомкнулись по обе стороны. Предоставленные самим себе, они бы его настигли. Один из них совершил странное движение. Вытянув шею вперёд, высоко подняв колени, он напомнил Менофилу о больших нелетающих африканских птицах, выставленных в амфитеатре. Другой же шёл по земле более привычно.

Под аркой Менофилу пришлось остановиться. Уперев руки в бёдра, он согнулся пополам.

Плиты мостовой расплывались перед глазами. Каждый вдох отдавался болью в груди. Дело было не в нагрузке. Они пробежали совсем немного. Дело было в чудовищности содеянного: он убил ничего не подозревающего человека.

Менофилус откашлялся и сплюнул. Он чувствовал себя дезориентированным и больным. Его руки были испачканы кровью.

Солдат, бежавший словно страус, прочистил горло и переступил с ноги на ногу.

Менофил знал, что им не следует медлить, но не мог заставить себя

Продолжаем. Страусы вышли на арену, не зная, что их ждёт.

Охотники использовали особый полукруглый наконечник стрелы, чтобы перерубить им шеи. Боги, так дело не пойдёт. Менофилу пришлось обуздать свои мысли, вернуть самообладание. В Аид, к нелетающим птицам и в забытьи. Веди себя как мужчина.

Бока его все еще тяжело дышали, как у собаки, но он все же выпрямился.

Ниже по склону, видневшаяся ему долина Форума всё ещё лежала в утренней тени. В истории наверняка было множество примеров людей, творивших ужасные вещи из благих побуждений, совершавших ужасные преступления ради блага Res Publica . Его тошнило, но никто не пришёл к Менофилу. Должно быть, было бесчисленное множество случаев, когда люди, стеснённые совестью, делали выбор, ставящий их вне закона. Форум был сердцем свободной Республики. Веками люди могли говорить и действовать так, как диктовали им принципы, пока Август не захватил власть даже на Палатине. Это было давно. Это было так же невозможно было изменить, как убийство Виталиана. Менофил не мог изменить ни того, ни другого. В этом свете оба события были неважны. Он выпрямился, схватился за край плаща и отправился дальше. Несколько раз на играх он видел, как страусы продолжали бежать после того, как им отрубили головы.

Когда они достигли Священного Пути, внезапно, словно с ужасным озарением, из арки Тита вышли шестеро вооружённых мужчин. Увидев обнажённую сталь в их руках, Менофил резко остановился и вскинул свой клинок, защищаясь. Солдаты у его плеч сделали то же самое.

«Виталиан умер?»

«Да», сказал Менофил.

«Надо было казнить и Сабина», — сказал Валериан.

«Приказы Гордиана были четкими», — Менофил опустил меч.

«Ошибка. Префект города командует шестью тысячами человек в городских когортах».

Менофил подавил раздражение. «Ты был там и знаешь так же хорошо, как и я: ни Гордиан, ни его отец не хотели об этом слышать».

Валериан пожал плечами. «Потенса тоже следовало убить. У него в Дозоре ещё семь тысяч».

Молча, не шевеля губами, Менофил продекламировал греческий алфавит. После того, как Гордиан был провозглашён императором вместе со своим отцом в Африке, самым важным из его первых поручений было это поручение – взять

контроль над Римом. Никто, кроме префекта претория, не должен был быть убит. Новый режим должен был быть принципиальным, основанным на сдержанности, отличным от прежней кровавой тирании. Менофил с трудом подбирал слова, чтобы Валериан понял: «Если бы мы убили их, мы были бы не лучше Виталиана, а Гордиан — не лучше Максимина».

«Ошибка», — продолжали тяжело звучать жалобы Валериана.

«Когда Освободители казнили Цезаря, они пощадили Марка Антония, и все знают, чем это обернулось. Зачем убивать Виталиана, когда в Риме меньше тысячи преторианцев, и оставлять в живых двух человек, столь же близких к режиму Максимина, который между ними…»

«Довольно!» Они уже всё это прошли. У Менофилуса не было времени снова превращаться из альфы в омегу. «У нас есть приказы, и мы будем им подчиняться».

Валериан нахмурился. Видимо, ему не понравилось, что молодой человек его перебил.

«Мы все знаем свои роли». Менофил, однако, считал своим долгом повторить их. Гордиан доверил ему это. Ошибок быть не могло.

«Валериан, времени мало, но до Целия недалеко. Фульвий Пий ещё не покинул свой дом. Раз другой консул в отъезде, скажи ему, что Res Publica зависит от него. Когда будешь уверен, что Фульвий Пий созовёт Сенат, забери и своего соседа Пупиена и сопроводи их обоих в курию. Теперь всё зависит от того, насколько быстро мы будем действовать».

Валериан кивнул.

Менофил повернулся к единственному из присутствующих, который не был солдатом.

«Меций, когда ты достигнешь Карин, иди прямо к дому Бальбина.

Патриций известен своей ленью. Он может неохотно соглашаться. Льстите ему, подкупайте, делайте что угодно. При необходимости используйте угрозы. У Бальбина много связей среди сенаторов. Мы должны пригласить его на встречу. Только когда будете уверены, что он придёт, отправляйтесь в дом Гордианов и предупредите Мецию Фаустину. Заприте и заприте окна и двери дома . Рострата . Вооружи рабов. Оставайся со своей родственницей. Помни, что безопасность сестры Гордиана зависит от тебя.

Золотое кольцо на руке Меция блеснуло, когда он помахал в знак согласия. Затем молодой всадник и Валериан повернулись, чтобы уйти.

Пытаясь скрыть любые опасения, Менофил смотрел, как двое мужчин уходят.

За каждым из них следовал совершенно недостаточный эскорт из всего двух солдат.

В ближайшие несколько часов все они могли погибнуть. Долг требовал отправить Меция в дом Бальбина, прежде чем захватить Домус Рострата . Однако это было непростое решение. Гордиан не был близок со своей сестрой, но ему, возможно, будет трудно простить Менофила, если что-то случится с ней или с его родовым домом.

Вид широкой спины Валериана, исчезающей под аркой и уходящей вверх по Священной дороге, принёс определённое утешение. Старик преподал ему безмолвный урок долга. Юный сын Валериана был заложником в императорской школе на Палатине. Этот день сулил неминуемую резню; как минимум, бунт, а возможно, и жестокие репрессии и месть. А Валериан собирался вызвать римского консула из Целия, вместо того чтобы броситься на защиту сына.

Пора было идти. Менофил окинул взглядом двух своих товарищей-убийц. Грязные, воняющие кровью, с выпученными глазами и дикие; его вид был не лучше. Он жестом пригласил их следовать за собой и вышел на Форум.

« Либертас! » — взревел он и поднял свой смертельный клинок к небесам.

« Либертас! » — эхом отозвались солдаты.

Перед Домом весталок сидели и стояли ряды астрологов, предсказателей снов и других людей схожих профессий.

« Свобода! » — воскликнул Менофил. — «Граждане, ваша свобода восстановлена. Здесь, в Риме, мы сразили вашего угнетателя. Префект Виталиан мертв».

Они смотрели на него с опаской, эти никчёмные торговцы божественным предвидением. Ничто в их самопровозглашённом мастерстве не предвещало им беды. Они обменялись тревожными взглядами. Двое начали собирать свои орудия труда.

«Тиран мёртв!» — Менофил взмахнул мечом. — «Весть пришла с севера. Максимин убит. За Дунаем его изуродованное тело лежит непогребённым».

Воодушевлённые его заявлением, шарлатаны, как один, сгребли и сгребали свои скудные пожитки. Не говоря ни слова, они разбежались кто куда.

«Максимин Фракиец мертв!» — крикнул Менофил их торопящимся людям.

OceanofPDF.com