Кровь и сталь (Трон Цезарей, №2)

Глава 41

Восток

Карры,

Шесть дней после мартовских ид, 238 г. н.э.

Приск держал в спальне зажжённую лампу. Только одну, мягкий свет, чтобы подчеркнуть красоту, а не выдать её недостатки. Ночь была жаркой. Рабыня спала, откинув одеяло. Приподнявшись на локте, Приск обвёл взглядом изящную впадину спины, округлость бёдер, упругую линию молодого бедра. Он предпочитал зелёный виноград.

Раб крепко спал. Сном невинного, безвинного и лишённого тревог. Приск откинулся на спинку. Он не спал так уже много лет, если вообще спал.

Сасаниды всё ещё стояли лагерем за городом. Прошло два дня с тех пор, как их отбросили от стен. Они больше не предпринимали штурма. Приск сомневался, что Ардашир сможет убедить их снова попытаться. Так почему же Царь Царей медлил? Корм, должно быть, был почти весь съеден. Лошади скоро потеряют форму, отощают. Возможно, Ардашир не хотел принимать окончательность приговора. Как только он снимет лагерь и отступит, поражение будет признано. Слухи об этом пойдут впереди него…

через Мидию, Персиду и Систан, в далёкую Согдию и Бактрию, через все эти восточные территории, столь древние и экзотично звучащие для римского уха –

и знатные семьи начинали шептаться, а затем вспыхивали восстания.

Когда Ардашир уйдёт, гонец, прикованный цепью в подвале, останется, и у Приска не будет причин для дальнейшего промедления. Он

закрыл глаза и пересчитал число сторонников Рима на Востоке, как будто пересчет мог изменить простую арифметику или выявить какие-то ранее упущенные цифры.

Сам Приск владел Месопотамией. Одна — ему. Его зять управлял Сирией Палестинской. Северин был слабым человеком, но был тесно связан с семьёй. Когда сестра Приска заболела и была при смерти, Филипп женился на сестре Севериана. В новом союзе родился сын. Филипп всегда был послушен. Два брачных узы и одна кровная должны были обеспечить верность легионов, расквартированных на древней родине евреев. Две провинции в amicitia Приска.

Префект Египта, всадник по имени Лукреций Анниан, считался преданным Максимину. Конечно, первым его действием после вступления в должность было убийство своего предшественника, назначенного Александром.

Это был один удар в пользу враждебной фракции . Помпоний Юлиан, наместник Сирии Финикийской, был близким другом Флавия Вописка, а последний был одним из трёх сенаторов, посадивших Максимина на трон. Два удара в пользу врага. Хуже того, Каппадокия теперь находилась под властью Катия Целера, а сам он был одним из триумвиратов, стоявших за возвышением фракийца. Трое оказались не в том лагере.

Арадий Сирийский Коэле и Домиций Валериан Аравийский недавно получили свои посты от Максимина, но не считались его сторонниками.

Скорее, большинство интерпретировало их назначения как попытку режима умиротворить умеренные настроения сенаторов. Оба сделали успешную карьеру, отличаясь необычайной для своего времени честностью и не были запятнаны партийной ангажированностью или доносами. Они были в лагере беспристрастных.

Если бы Приск сумел склонить на свою сторону Арадиуса и Домиция Валериана, счёт был бы четыре к трём в его пользу. Если же перешёл бы только один, но он каким-то образом устранил бы одного из сторонников Максимина, то три к двум. Он размышлял о факторах времени и расстояния, о преимуществах яда и стали.

Он отбросил роковой призыв бездействия. Необходимо было сделать выбор.

Кровь и сталь — это был единственный путь.

Мальчик повернулся во сне и что-то пробормотал. Приск открыл глаза и посмотрел на него. Почти идеальная симметрия и гармония черт, изгиб плеч, стройные конечности – всё это делало его Ганимеда достойным скульптора. Красота юноши была естественной, неприкрытой. Женщинам нужны были…

искусственность; косметика, щипцы и бигуди, воздушные платья, легионы горничных и парикмахеров.

Разум всегда выбирал истинную красоту, необходимость довольствовалась малым. Не то чтобы у Приска было время на глупости, которые несли философы. Скромный юноша учился у сдержанного старца сочетанию удовольствия с добродетелью; такой путь был не чем иным, как осуждением себя на наказание Тантала: жаждать, но не пить. А если сдержанность не срабатывала, то наступали новые муки вины. Гораздо лучше подражать императору Траяну: брать в постель тех, кого хочешь, но не причинять им вреда.

Приск взглянул на первый золотистый пушок на лице юноши. Когда же он превратится в щетину, отбрасывающую тень на его щеки, он отпустит его прочь.

Приск купил поместья за пределами Антиохии и в Италии. Все управляющие и надсмотрщики его имений были красивыми молодыми людьми.

«Префект», — в комнате появился Споракс, его голос был спокойным, но настойчивым.

'Да?'

«Персы внутри стен».

Приск встал с постели, потянулся за туникой. «Сколько?»

«Слишком много». Телохранитель помог ему надеть сапоги и передал ему портупею.

« Консилиум ?»

«Вас вызвали в сад на крыше. Я принесу вам доспехи».

Уходя, Приск бросил последний взгляд на мальчика, который сидел в постели, голый, без малейшей ложной скромности.

Дворец наместника располагался высоко на акрополе. С его крыши открывался вид, подобный зрелищу в амфитеатре: пылающие факелы и тёмные группы людей, проталкивающиеся через Лунные ворота на улицы.

Одна фаланга неумолимо двигалась к Вратам Греха на севере, другая – к Евфратским воротам на западе. Снаружи ещё больше людей ждали, когда эти ворота откроются. То ли внезапность, то ли предательство открыли засовы Лунных Врат. Теперь это не имело значения, дело было необратимо.

Приск стоял неподвижно, пока Спорак надевал нагрудник, проверяя пряжки и затягивая шнурки. Консилиумы один за другим с грохотом выезжали на крышу. Некоторые всё ещё вооружались, но паники не было, не было ни лишних слов. Филипп, префекты Юлиан и Порций, Хатрены Мана и Ваэль, мужчины

Ману, Абгар и Сирм из Эдессы – все они были надёжными людьми. Это были слишком ценные люди, чтобы разбрасываться ими ради пустых жестов.

« Буцелларии седлают лошадей во дворе», — сказал Филипп.

— Хорошо. — Приск взял шлем у Спорака. — Сасанидов на юге пока нет. Мы займём Миражную потерну.

«Нам нужно действовать быстро», — сказал Филипп.

Его брат был прав. Персы были почти у Евфратских ворот.

Внизу, во дворе, лошади были заражены нервами мужчин.

Они топали ногами, толкали друг друга и кричали от беспокойства.

Один из букеллариев держал голову боевого коня Приска, другой подставил ему ногу.

Когда он усаживался в седло, рядом с Приском появился мальчик.

«Возьми меня с собой». Он был в тунике, волосы его были взъерошены, глаза в свете факелов были полны страха.

'Нет.'

Мальчик схватился за ботинок. «Я люблю тебя, хозяин».

Приск положил руку на голову мальчика. «Теперь ты раб. Завтра у тебя будет новый хозяин». Он взъерошил мальчику волосы. «Твоя внешность убережёт тебя от многих бед».

'Владелец …'

Приск подал знак солдатам, и двое из них оттащили мальчика.

Не глядя больше на мальчика, он проверил готовность людей и отдал приказ уходить.

Улицы, ведущие от цитадели, были узкими и извилистыми. Они ехали галопом. На поворотах металлические сандалии их лошадей скользили по булыжной мостовой, высекая искры. Они крепко держались за рога сёдел.

Когда они пересекали площадь, Приск увидел тёмные слова, намалёванные на светлой стене. Такие Проклятая война приносит с собой всякие вещи. За последние пару дней появилось много граффити, все в высшей степени грамотные. Приск узнал в этой строке Еврипида, хотя контекст ускользнул от него. Возможно, он недооценил Иеронима и Каррскую Булю . Теперь же, похоже, они предали свой город ради обещания личной безопасности.

Приск очень надеялся, что Сасаниды обманут их.

Они не успели уйти далеко, как услышали звуки погони. Пронзительные восточные крики перекрывали грохот их собственного пробега.

Извиваясь и поворачиваясь, воинственные кличи становились всё громче. Они эхом отдавались от тесных стен, доносились из всех переулков. Приск склонился над шеей своего коня, понукая его, не обращая внимания ни на что, кроме как удерживая его в седле.

Открытое пространство внутри потерны было пусто. Ворота были закрыты. Стражников нигде не было видно. Колонна резко остановилась. Персы не отставали. Спорак и два букеллария спрыгнули вниз, подняли засов и открыли дверь. Приск и остальные ждали, бока их коней тяжело вздымались. Трое пеших вывели своих коней. Ни один нападавший не напал на них, ни одна стрела не коснулась их. Снаружи всё ещё было тихо. Позади улицы гудели от приближения Сасанидов.

«Префект», — сказал Ваэль. «Рептилии нас загонят. С двумя людьми я смогу удержать дверь».

'Спасибо.'

Ваэль ухмыльнулся, его лицо сияло от убеждённости. «За моего принца Ма'ну. Если выживешь, передай королю Санатруку, что я сдержал слово. Честь не умерла в Хатре».

Приск отдал честь и прошел через ворота.

Они ехали на запад через равнину. У них были хорошие кони, и пока они были в безопасности. Батны и месопотамская полевая армия были недалеко. Под звёздным небом Приск пожалел о юноше. Он был прекрасен, но, возможно, задержал их. Не было смысла в бессмысленном героизме. Приск купит другого. Мальчики всегда были на продажу.

OceanofPDF.com