Кто хоронит мертвецов

Глава 27

— Доктор Стерлинг? Мертв?!

Открыв рот, Энн Престон уставилась на Себастьяна, ее ноздри побелели, глаза распахнулись от ужаса. Если это был спектакль, то хорошо сыгранный.

Себастьян нашел ее в саду, прогуливающейся под слабым солнечным светом: плечи укутаны шалью, голова наклонена, словно в задумчивости.

— Сожалею. Не хотите ли присесть?

— Нет, — отказалась мисс Престон, хотя ее рука, держащая шаль, сжалась в кулак, а грудь судорожно вздымалась и опускалась от взволнованного дыхания. — Он ведь умер не своей смертью, не от старости, верно?

Себастьян промедлил с ответом, и она потребовала:

— Скажите мне правду.

— Нет, он умер не своей смертью.

Она с трудом сглотнула.

— Ему тоже отрезали голову?

Не дождавшись ни подтверждения, ни отрицания, она издала тихий стон и прошептала:

— О Боже, так и случилось, да?

— Вы уверены, что не хотите сесть? — снова предложил Себастьян.

Она отчаянно замотала головой.

— По крайней мере, смерть его была быстрой, — сказал Себастьян, хотя, по правде, понятия не имел, долго ли старик умирал. На этот вопрос, возможно, ответит Пол Гибсон, когда произведет вскрытие.

Развернувшись, они пошли рядом по кирпичной дорожке, поросшей мхом. Подол траурного платья мисс Престон задевал кустики лаванды и розмарина на цветочном бордюре.

— Доктор Стерлинг был хорошим человеком, — ее голос заметно дрожал. — Знаю, он мог показаться эксцентричным, и раздражительным, и упрямым. Но на самом деле он был деликатным и заботливым… и безобидным. Зачем кому-то понадобилось его убивать?

— Вы видели его в прошлое воскресенье, когда он навещал вашего отца?

— Только когда он уже уходил.

— Вам известна причина его визита?

— Нет. — Она не сводила глаз с обветшалой деревянной беседки в конце дорожки. — Позже я спросила отца, не болен ли он, но он ответил, что нет. И сказал, что доктор Стерлинг заглядывал, просто чтобы поговорить о прежних временах.

— Как выглядел ваш отец после его ухода?

В замешательстве она наморщила лоб и взглянула на Себастьяна.

— Простите, не поняла.

— Встретившись со старым знакомым, он был доволен? Или огорчен? А может, даже разозлен?

Поверх крон векового сада мисс Престон посмотрела на новые дома вдоль Слоан-стрит.

— Отец действительно выглядел немного… озабоченным. Пожалуй, даже сердитым. Но почему? Я не знаю.

— Он вам не сказал ничего — вообще ни слова, — что помогло бы догадаться, о чем между ними шла речь?

— Нет. Но вскоре после ухода доктора отец взял наемную карету и уехал на несколько часов.

— Часто он так делал? В смысле, брал наемную карету, а не пользовался собственной.

— Иногда. Чаще он ходил в город пешком, если погода позволяла.

— Ему нравились пешие прогулки?

— Да.

— В основном по вечерам?

— Ах нет; вечерами отец гулял разве что до паба. — Слабая улыбка коснулась губ Энн Престон, но была стерта горестной скорбью. — Давным-давно, еще в молодости, на него напали разбойники. И с тех пор он осторожничал, хотя, конечно, Лондон в наши дни гораздо безопаснее, чем в прошлом веке.

Ее слова вполне согласовались с рассказом сэра Галена Найтли. Тем непонятнее выглядело поведение Престона в роковую ночь.

— Вы так и не надумали, зачем он мог отправиться на Кровавый мост той ночью? — спросил Себастьян.

— К сожалению, нет.

— Отец вам что-нибудь говорил о планах приобретения новых экспонатов для своей коллекции? О реликвиях Стюартов?

— Нет. — Они подошли к беседке в конце дорожки, и мисс Престон встала лицом к лицу с Себастьяном. — Ко мне снова приходили констебли, расспрашивали о капитане Уайете. Они думают, что это сделал Хью, так ведь? Что это Хью убил моего отца?

— Боюсь, они считают капитана самым вероятным подозреваемым.

— Но я же вас заверила, что Хью здесь ни при чем! Он не мог так поступить!

— Помню, вы также уверяли, что между капитаном Уайетом и вашим отцом никогда не было конфронтации, хотя на самом деле они недавно поссорились.

Мисс Престон глубоко вздохнула.

— Сам Хью вам об этом рассказал, да?

— Да, сам Хью.

Ее щеки слабо порозовели.

— Я… Простите, что я пыталась ввести вас в заблуждение.

Раскаяние лгуньи выглядело искренним. Но разве она призналась бы в обмане, если бы Себастьян не докопался до правды? Весьма сомнительно.

Он продолжил:

— Кроме того, капитан Уайет рассказал, что вас с ним связывает чувство более серьезное, нежели дружба.

Ее подбородок вздернулся, прежде чем она успела взять себя в руки.

— Да, так и есть. Но отец этого не знал, — взгляд широко открытых глаз впился в Себастьяна, словно пытаясь что-то внушить. — Клянусь вам!

Он в вежливом недоумении приподнял бровь.

— Клянетесь, мисс Престон?

К его удивлению, ее губы задрожали и, прижав ко рту кулак, она отвернулась.

— О Боже! — воскликнула она с отчаянием, уже не казавшимся наигранным. — Вы должны мне поверить! Хью этого не делал!

— Мне было бы легче вам поверить, будь вы хоть чуточку честнее.

Она посмотрела на него через плечо глазами, полными слез.

— Простите! Просто… Я боюсь, что Хью повесят. А он не виноват!

«Откуда такая убежденность?» — подумал Себастьян и спросил:

— Есть свидетель, которому ваш отец заявил, что лишит вас наследства, если выйдете замуж за капитана Уайета. Вам самой он этим угрожал?

— Угрожал. И я сказала ему, что мне все равно. Сказала ему, что в жизни есть вещи поважней, чем богатство и положение в обществе.

— Как он отреагировал?

Глаза мисс Престон вспыхнули памятным гневом и возмущением.

— Отец ответил, что я слишком молода и не понимаю, о чем говорю.

— Когда это случилось?

Она вытерла мокрые глаза тыльной стороной ладони.

— В субботу. Вечером.

— А затем?

— Затем он… ушел.

— Пошел к капитану Уайету, чтобы задать взбучку?

Она кивнула.

— Но Хью его не убивал. Вы должны мне поверить. — Мисс Престон довольно громко шмыгнула носом. — Кстати, Хью вам рассказал, как отец чуть не подрался с Бэзилом Тистлвудом из-за головы герцога Саффолка?

— Да.

— Вы беседовали с Тистлвудом?

— Беседовал.

— И что?

— Он твердит, что не убивал вашего отца.

— Ну, как и следовало ожидать, не так ли? — Мисс Престон доверительно подалась к Себастьяну. — Знаете, они конфликтовали и раньше. Примерно месяц назад Тистлвуд приобрел католические четки-розарий, будто бы сработанные из костей старого святого. И чрезвычайно гордился своей покупкой. Только отец после осмотра объявил ее подделкой. Тистлвуд вышел из себя, буквально взбесился. Поклялся, если услышит, что папа кому-то наболтал про лжереликвию, то убьет его.

— Вы имеете в виду четки из костей святого Антония Падуанского в экспозиции Тистлвуда?

— Да, именно.

— И что тогда ответил ваш отец?

— Рассмеялся Тистлвуду в лицо.

— Но это случилось, по вашим же словам, с месяц назад.

— Да. Но разве вы не понимаете? Тистлвуд и так обозлился из-за четок, а когда отец к тому же перехватил у него голову Саффолка, вполне мог решиться на убийство. В сердцах.

— Такое действительно возможно. Но зачем бы Тистлвуду убивать доктора Дугласа Стерлинга?

Мисс Престон уставилась на Себастьяна. Очевидно, вопрос застал ее врасплох.

— Я не знаю! Но ведь у Хью тоже не было причин убивать доктора Стерлинга.

— Тогда у кого могла найтись причина, чтобы убить их обоих — и вашего отца, и старика доктора?

Она раздраженно откинула со лба короткие локончики.

— Я не знаю!

По мере того как Себастьян вглядывался в бледное напряженное лицо с изящным носом и кривящимся ртом, к его разочарованию и досаде примешивалось сочувствие.

Отчаянно стараясь убедить его — а заодно Боу-стрит, — что капитан Хью Уайет не убивал ее отца, Энн Престон сказала бы все что угодно.

Но Себастьян подозревал, что всего отчаянней она старается убедить в этом саму себя.