Наука удовольствия: почему мы любим то, что любим

Время сказок

Пример с возгласом “Бах!” показывает, что воображаемые удовольствия не обязательно сложны. Но часто они бывают именно такими: я говорю о выдумке.

Полезно рассматривать выдумку с позиций, близких к исследованиям Ноама Хомски и его коллег. Эти ученые пишут о различиях языка как об ограниченных вариациях лингвистических (языковых) универсалий. Универсалии связаны с определенными аспектами смысла и специфическими путями его передачи. В случае выдумки речь идет об универсальных сюжетах.

Выше я привел пример: сексуальные уловки давно увлекают людей, и сюжетные повороты, когда кто-то притворяется в постели кем-то другим, появляются везде: от древних индуистских текстов и Ветхого Завета до сериала “Баффи — истребительница вампиров”. Истории с постельными подменами “кочуют” из культуры в культуру. Название фильма “Жестокая игра” (The Crying Game), говорят, перевели на китайский язык так, что, увы, выдали главный сюжетный ход: “О нет! У моей девушки пенис!” Хорошие истории котируются везде. Хотя носитель культуры, совершенно отличной от американской, многого не поймет в сериале “Клан Сопрано” (например, иронические намеки на то, как телеканалы изображают американцев итальянского происхождения), основные темы — тревога за детей, конфликт с друзьями, предательство и его последствия — универсальны. Романист Йэн Макьюэн развивает эту идею универсальности, предполагая, что можно найти все темы английского романа XIX века в жизни карликовых шимпанзе: “Союзы заключенные и разорванные, восхождение одних и падение других, заговоры, месть, благодарность, уязвленная гордость, успешное либо неудачное ухаживание, тяжелые утраты и скорбь”.

Эту универсальность легко упустить из виду. Макьюэн напоминает, что в каждом новом поколении критики и художники настаивают, будто они делают нечто, чего никто не делал прежде. Ведь когда мы перестаем мыслить как философы и ученые, то именно различия выходят на первый план. Если я в Сеуле попрошу кого-либо указать дорогу, а собеседник меня не поймет, то меня вряд ли утешит то, что для лингвиста английский и корейский — лишь варианты одного универсального языка. Если я в книжном магазине выбираю роман, неважно, что на определенном уровне абстракции все истории суть одно и то же. Уильям Джемс однажды процитировал “неграмотного плотника” (с его разрешения), который сказал: “Между одним человеком и другим разница очень небольшая, но эта небольшая разница очень важна”.

Так что не стоит заходить слишком далеко с аналогией между языком и выдумкой. Многие лингвисты объясняют универсальность языка наличием отдельного органа или модуля, отвечающего за язык. Истории похожи, потому что у людей схожие интересы. Популярность тем секса, семьи и предательства объясняется не столько особыми функциями воображения, сколько тем, что люди и в действительности постоянно думают о сексе, о семье и предательстве.