Наука удовольствия: почему мы любим то, что любим

Жизненная сила

До сих пор я описывал эссенциализм как способ мыслить о категориях (в каждом тигре есть нечто глубинное, делающее его тигром). Теперь рассмотрим идею, что в каждом индивиде есть некая суть, которая делает его особенным: речь идет не о тиграх и львах, но об отличии этого тигра от того тигра.

Способность думать об индивидуально определенных объектах — важный аспект познавательных способностей, и это касается даже самых неинтересных вещей. Философ Дэниел Деннет приводит пример человека, который хранил монетку всю долгую поездку из Нью-Йорка в Испанию, а затем, поддавшись порыву, бросил ее в фонтан. Теперь она лежит вместе с другими монетками, и он никоим образом не сможет отличить ее от них. Но все же он понимает, что одна и только одна из этих монеток — его.

Способность мыслить об индивидуальном — важная когнитивная способность, но это не эссенциализм. Вы можете осознавать, что у каждой монетки своя история, но это не значит, что она несет в себе нечто, что можно назвать сущностью. При этом мы считаем, что у некоторых индивидуально определенных объектов есть сущности. Особенно это касается людей или вещей, тесно связанных с людьми. Во многих культурах эти сущности понимаются как часть некоей невидимой силы. Психологи Каеко Инагаки и Гийю Хатано считают, что дети рождаются “виталистами”, предполагающими, что в живых существах есть некая оживляющая их сила. Эта вера объединяет разные общества, в которых есть понятия ци — жизненная сила, мана — или “сущность”. Ее рассматривают как часть личности. В некоторых людях ее больше, чем в других, и она может передаваться от человека предмету (и наоборот). Антрополог Эмма Коэн рассказывала мне о своих исследованиях аиле в афробразильской религии:

Люди, с которыми я беседовала, объясняли, как просто вещи, артефакты и предметы обихода могут становиться священными через ритуалы, передающие аше. Она также присутствует в разной степени во всех людях и может быть пополнена благодаря участию в ритуалах. Владение ею означает силу. Например, когда ты болеешь, ты должен просить об исцелении кого-либо с большей аше. И, поскольку ты не можешь определить, у кого ее больше, просто посмотрев на человека, можно объяснять провал ритуала слабостью чьей-либо аше. Так они и делают. В некоторых религиозных домах аше больше, чем в других, и приверженцы афробразильской религии утверждают, что когда ты входишь в дом, где больше аше, ты чувствуешь себя лучше.

Это пример того, как идея жизненной силы включена в религиозные ритуалы, но она проявляется и в светской жизни. Мы стремимся к контакту с особыми людьми. И обычный предмет, к которому прикоснулся особенный человек, приобретает ценность (в том числе поэтому люди платят баснословные деньги за предметы вроде рулетки Кеннеди). И, как объясняется в следующей главе, мои коллеги и я обнаружили, что люди готовы дорого платить за свитер человека, которым они восхищаются, вроде Джорджа Клуни, — но цена падает, если предмет стерилизован: это уничтожает его сущность.

Или возьмем контакты с людьми. Иногда даже взгляд индивида, имеющего высокий статус, может повлиять на человека. Писатель Гретхен Рубин ставит интересный вопрос, связывая эти впечатления с индуистской практикой даршаны (на санскрите “видение”, “взгляд”). Даршана может быть истощающей для человека, который, как предполагается, отдает свою энергию — настолько, что некоторые “звезды” вписывают в контракты со своими сотрудниками условие: они не должны встречаться взглядами.

Похлопывание по плечу лучше взгляда, а рукопожатие — еще лучше. Выражения вроде “неделю не буду мыть руку” отражают представление, что на вашей руке остается след знаменитого человека, который вы не хотите потерять. Еще более близкий контакт — половой, и это одна из многих причин, почему могущественным людям нетрудно найти сексуальных партнеров.

Но в физическом смысле с желанным объектом можно сблизиться еще теснее, чем занимаясь с ним сексом. Возьмем подслушанный телефонный разговор, в котором принц Чарльз высказывает пожелание возродиться как тампон своей любовницы: желание одновременно и пугающее, и удивительно романтическое. Другой вариант — разрывание тела этого особенного человека на части и их поедание в надежде, что вы получите его силу (об этом обычае мы поговорим в следующей главе). А есть еще трансплантация органов, в процессе которой один человек получает орган другого. Это особенно интимный акт. Специалист по этике Леон Касс охарактеризовал его как “благородную форму каннибализма”. Действительно, многие верят, что получатели трансплантируемых органов перенимают какие-то качества доноров.

Есть разница между категорийным эссенциализмом, который мы разбирали выше, и эссенциализмом жизненной силы. Сущности категорий считаются постоянными и неизменными, тогда как сущности, связанные с жизненной силой, могут прибавляться, сокращаться и транслироваться. Но у них есть и общая черта: они невидимы, они могут определять, чем является объект, и они могут быть очень важны.

Пример важной роли эссенциализма — сообщения очевидцев о поиске Далай-ламы XIV. В одном говорится, как проверяли двухлетнего мальчика в далекой деревне.

Группа лам привезла с собой вещи, принадлежавшие покойному Далай-ламе XIII, а также набор неаутентичных предметов, похожих на вещи Далай-ламы или идентичных им. Когда мальчику показали подлинные черные молитвенные четки Далай-ламы и их копию, тот схватил настоящие и надел их на шею. Когда ему показали две пары желтых четок, он снова выбрал настоящие. Когда ему показали два посоха, он взял было неправильный, но, осмотрев его, положил назад и выбрал принадлежавший Далай-ламе. Затем он правильно выбрал одно из трех лоскутных одеял. Наконец, мальчику показали два барабана: довольно простой, настоящий, и красивый дамару, который Далай-ламе не принадлежал. (И таким образом вынудили выбирать между неинтересным предметом, связанным с сущностью, и с весьма ярким, отвлекающим внимание.) И вот что увидели проверяющие: “Безо всяких сомнений он выбрал барабан. Держа его в правой руке, он начал играть на нем с широкой улыбкой на лице, двигаясь так, чтобы его глаза могли рассмотреть всех нас. Так мальчик продемонстрировал свою оккультную силу, способность проникнуть в самые тайные феномены”.

Еще один наблюдатель увидел в способности кандидата на пост Далай-ламы к распознаванию предметов признак “сверхчеловеческого интеллекта”. (Заметьте: использование точных копий означало, что мальчик не мог бы преуспеть, опираясь лишь на воспоминания о своем воплощении в прошлом. Требовалась особая сила, позволяющая различать невидимые сущности.) Суть дела не в том, что аутентичные предметы действительно были связаны с сущностью Далай-ламы XIII. Важно, что тибетские бюрократы действительно верили, что так и есть, и разработали процедуру, предполагающую участие незримых сущностей — таких, для распознания которых требуется особая сила, — и опирались на эту процедуру, чтобы принять важное решение. Мальчик стал нынешним Далай-ламой, Тэнцзин Гьямцхо.