Прощай, Нью-Йорк?

Глава 22

Наверное, я настолько сильно боюсь остаться одна, раз сижу сейчас за одним столиком с Брайаном, которого ещё неделю назад не могла даже видеть. Наверное, я не хочу вновь чувствовать то одиночество, не хочу снова оставаться одна окружённая мыслями о том, что во всём этом мире до меня никому нет дела и что я никому не нужна.

— И бутылку вина Château Montrose, спасибо, — говорит Брайан и, отдав официантке меню, переводит на меня взгляд полный тепла и нежности.

— Ты напомнил мне… не важно, — во время замолкаю я, но в мыслях я всё же продолжаю свои слова.

Брайан напомнил мне Джека, те цветы, что он мне подарил, наполнили мне Джека. Это забавно, потому что Брайан извиняется передо мной практически также как и Джек, он дарит мне цветы пусть и не в таком сумасшедшем количестве.

— Кого? — заинтересованно подаётся вперёд Брайан.

— Чем ты занимался эту неделю? — полностью игнорируя его вопрос, пытаюсь сменить тему я и оглядываю ресторан.

Всё вокруг погружено в полумрак, лишь горящие на круглых столиках свечи освещают зал, создавая невероятно романтическую атмосферу. Здесь одни пары, их немного, есть свободные места и здесь довольно тихо. Я не вижу музыкантов, хотя уверена, что джазовую музыку исполняют в живую, но она звучит довольно тихо, а значит, от самих музыкантов мы довольно далеко.

Не сказала бы, что этот ресторан из тех, что мы с Брайаном привыкли посещать, он более… элитный, более изящный. Тёмно-бордовые стены, изделия из дерева, музыка, обслуживание — я даже не замечаю официантов, настолько они тихие и незаметные…

— Не находил себе места, думал о том, что мне сделать, чтобы ты простила меня, — аккуратно взяв меня за руку, которая лежала на столе, говорит Брайан и поднимает на меня неуверенный взгляд, будто спрашивая моего разрешения и сейчас я не против. — Мне так жаль, Клэр…

— Хватит, — обрываю его я и смотря по сторонам. — Я больше не хочу это слушать и вспоминать тоже, — смотрю на него я. — Просто давай забудем об этом, забудем как о страшном сне.

Брайан с пониманием кивает мне, всё ещё держа меня за руку и вдруг он подаётся вперёд и целует мою ладонь, а я касаюсь его волоса справляясь с внутренним отвращением, с внутренним страхом, но это пройдёт.

Через пару минут нам приносят заказ, что сделал Брайан и вино, которое оказывается безумно приятным на вкус.

— Расскажи мне про показ, как всё идёт, — снова наполняя мой бокал вином, просит Брайан.

— Замечательно, — улыбаюсь я, потому что от одного слова о показе по всему моему телу проходятся мурашки. — Это не просто, но… никто и не говорил, что будет легко, верно?

Брайан кивает, не сводя с меня пристального взгляда, что моментально начинает меня смущать, но я вдруг слышу знакомую и давно любимую мне песню, а точнее одну из любимых. Я не уверена, но… кажется это песня — Turning page.

Улыбка сама собой появляется на моём лице, когда я прислушиваюсь, отводя взгляд в погруженный в полумрак зал.

— Потанцуй со мной, — вдруг поднявшись со своего места, подходит ко мне Брайан, протянув мне свою руку. Должно быть, он заметил мою реакцию.

Я поднимаю на него удивлённый взгляд и всё ещё улыбаясь, вкладываю свою ладонь в его, и практически не отходя от столика, Брайан притягивает меня к себе, держа одну свою руку на моей талии, а второй сжимая мою ладонь.

Он крепко обнимает меня, довольно близко прижимая к себе, и я чувствую его дыхание на своей шеи, чувствую тепло его тела, чувствую его приятный запах и просто пытаюсь насладиться моментом, насладиться любимой музыкой и забыть всё плохое.

— Вернись ко мне, Клэр, — довольно тихо говорит Брайан, и я не понимаю… я и так к нему вернулась. — Вернись домой, — смотрит на меня он, а я опускаю взгляд вниз, чувствуя, как он наклоняется ко мне, чтобы поцеловать, но я отворачиваю голову. Не сейчас…

Я краем глаза вижу, как Брайан замер, но лишь на секунду, он понял, что я ещё не готова к этому и надеюсь, он это принял.

Мне тяжело переступать через собственные страхи, через неуверенность в своём решении простить его. Но я делаю это, ломаю себя, но делаю… ради нашего будущего и поэтому этой ночью я еду домой… к нам домой.

Брайан был удивлён, он думал, я откажу ему, думал, что я снова уйду в ателье, но я хочу поскорее всё это забыть, а для этого нам с ним нужно вернуться в нормальную жизнь, к которой мы привыкли.

Но… я не могу спать с ним… я прямом смысле этого слова не могу спать с ним в одной пастели, не могу. Брайан это быстро понял и… сам сказал, что будет лучше, если он хотя бы первое время будет ночевать в гостевой спальне.

И мы помирились, окончательно помирились, всё, кажется, вернулось на свои места, но… я по-прежнему чувствую, что разбита внутри, что обманута и вновь сломлена. И это странно, потому что… когда мы не вместе, я скучаю по Брайану, я действительно чувствую тоску, но когда я с ним… мне не по себе и я хочу уйти, сбежать.

Тогда может… я скучаю вовсе не по Брайану, а по кое-кому другому?

Эти мысли всё чаще посещают меня, как и имя, которое я пытаюсь забыть уже почти два года. Но у меня мало что выходит…

Дни летят с сумасшедшей скоростью, порой я не замечаю, как пролетает целый месяц, но работа точно не стоит на месте. Я остановила расширение своих магазинов, но не остановила работу уже существующих.

А показ… я не думала, что подготовить коллекцию будет настолько тяжело, хотя я уже проходила через это, но… сейчас всё совсем по-другому. Я здесь главная и мне никто не помогает, никто не подсказывает, не перечет, всё решаю я сама и я сама несу ответственность за собственные решения. Поэтому, если я вдруг ошибусь, винить мне будет некого, и второго шанса я могу уже не ждать.

Коллекция уже полностью готова, но лишь на бумаге, лишь визуально и теперь остаётся самое тяжёлое — сшить всё так, как я хочу, так как я задумала, ну, и получить визу во Францию.

Боже… мне до сих пор не вериться, что мой первый самостоятельный показ пройдёт в Париже в мировой столице моды! Это безумие!

Сегодня я вернулась домой одна и Брайана ещё не было, я не стала звонить ему, потому что и он мне не звонил. Я сильно устала и просто легла спать хоть и чувствовала лёгкое волнение.

Нет… это было не волнение, а самый настоящий страх. Я боялась, что Брайан снова придёт домой пьяный, что он снова может это сделать или сделать что-то другое, но я проснулась посреди ночи не от стуков в дверь, не от шума в квартире и не от того, что меня кто-то зовёт. Я просто проснулась и, включив лампу, прислушалась к тишине.

Поднявшись с постели и накинув свой халат, я посмотрела на часы, на которых уже почти четыре часа утра и прошла в гостиную, в которой никого нет. Неужели он так и не вернулся домой?

Оглядываясь по сторонам, я решаю проверить гостевую спальню и как только я захожу туда, сквозь темноту замечаю Брайана. Он спит на кровати, и он всё ещё в своей рубашке с оттянутым галстуком и в брюках.

Неужели он снова пьян?

Я подхожу к нему ближе, но не чувствую запаха, что тут же опровергает моё предположение. И я около минуты стою подле кровати и просто смотрю на Брайана, на его спокойное лицо, на его размеренно поднимающуюся грудь. И я аккуратно ложусь рядом с ним и подвинувшись ближе, обнимаю Брайана из-за спины.

И мы впервые почти за два месяца легли в одну постель, впервые…

— Я тебя разбудила? — шёпотом спрашиваю я, когда Брайан берет меня за руку, которой я его обнимаю.

— Нет, — также тихо отвечает мне он и, поцеловав мою ладонь, поворачивается ко мне, а я закрываю глаза и, опустив голову на его грудь, чувствую, как Брайан обнимает меня.

Следующие несколько недель я жду решения о своей визе во Францию и вновь просиживаю на работе до полуночи. Брайан каждый день терпеливо заезжает за мной и даже не торопит, он ждёт и всё понимает, хотя и высказывает мне свои недовольства.

И на моё удивление… со мной ничего больше не происходит. Прошло почти два года, как я уехала из Нью-Йорка и всё это время моя жизнь была такой спокойной, такой… тихой и безобидной, что сначала я всё время ждала подвоха, которого нет.

Я никому не мстила, ни за кого не воевала, не врала и не играла, принимая ту или иную сторону. Я уже и забыла, что такое махинации, грязные сплетни и постоянная ложь и я клянусь, я не жалею, что уехала. Здесь мне легче. Мне никто не угрожает, не подставляет, не пытается отомстить или убить, например, никто не мешает мне развивать свою компанию, не мешает и не запрещает мне любить и встречаться с определённым человеком. И я не боюсь… не боюсь жить, не боюсь заводить новые знакомства, не боюсь любить…

И как же это легко… жить в своё удовольствие и не бояться, что завтра у тебя могут отнять всё то, что у тебя есть.

— Отлично! Мне очень нравится! — улыбаюсь я, смотря на часть уже полностью готовых костюмов для моего показа. — Хорошая работа, — поворачиваюсь я к своим сотрудникам и получаю от них довольные улыбки. — Всем спасибо, на сегодня всё, можете идти.

— Мисс Олдридж! — догоняет меня Софи у моего кабинета. — Мисс Роше звонила, но ей было некогда ждать вас, и она передала мне, что все визы готовы и она уже покупает билеты на самолёт.

— Отлично, — неуверенно улыбаюсь я, потому что это новость застала меня врасплох, я думала, покупка билетов будет чуть позже.

— Оу, и ещё кое-что… — от чего-то замялась Софи. — Я хотела спросить…

— Ты хочешь поехать с нами в Париж? — договариваю за неё я, потому что я вижу, как ей некомфортно это спрашивать, но этот вопрос читается в её глазах.

— Я бы помогала вам с бумагами, с расписанием… — начинает тараторить она.

— Я поговорю с Роше, но думаю, ты будешь мне очень нужна, — подмигиваю я девушке и уже скрываюсь в своём кабинете, но тут кое-что вспоминаю и выглядываю из-за двери. — Софи! — зову я секретаршу, думая, что она уже отошла, но она всё ещё стоит у моей двери со слишком счастливым выражением лица. — С Рождеством!

— С Рождеством, мисс! — будто очнувшись, улыбается мне Софи. — С Рождеством, мистер Хилл! — кричит она сидящему в моём кабинете Брайану, которого даже не видит!

— И тебя с Рождеством, Софи, — слышится его отдалённый и удивлённый голос и, улыбнувшись девушке, я снова скрываюсь в своём кабинете.

— Почему мне стыдно? — смеюсь я, снимая свои туфли.

— А мне нет, — доедая свой стейк, говорит Брайан и откидывается на спинку дивана. — Ты готова?

— Дай мне пять минут, я только переоденусь! — скрываясь за ширмой, говорю я.

— Пять минут или тридцать? Говори сразу, Клэр!

— Просто жди! — отвечаю ему я и переодеваюсь в прямое синее платье без лишних деталей и яркостей.

Я распускаю свои волосы, которые весь сегодняшний день были завязанный в пучок и теперь они лёгкими волнами спадают вниз, немного проявляю макияж и обуваю уже другие чёрные туфли.

— Ну, вот видишь! — выхожу я к Брайану и смотрю на часы. — Всего пятнадцать минут!

— Да, это твой новый рекорд! — смеётся он, подходя ко мне. — Идём, иначе родители приедут сами и убьют нас, — говорит он и, взяв меня за руку, ведёт меня к двери.

Сегодня Рождество и я всё равно была на работе и не отпускала всех своих работников практически до десяти часов вечера. Но, к счастью, они меня не возненавидели, я надеюсь. А сейчас мы с Брайаном едем к его родителям, к которым мы должны были приехать ещё два часа назад…

— Думаешь, им понравится наш подарок? — взволнованно спрашиваю у Брайана я, когда мы уже подъезжаем к дому его родителей, который за это время стал мне родным.

— Ещё бы! Они будут в восторге, — улыбается он и останавливает машину. — Подарок замечательный, тебе не зачем волноваться, — повернувшись ко мне и взяв меня за руку, улыбается он.

— Хорошо, — киваю я, и мы выходим из машины, встречаясь с несильным, но холодным зимним ветром.

Брайан берёт меня за руку, и мы как можно скорее проходим к дому и стучимся в дверь, которая открывается уже через секунду.

— Мама убьёт вас! — открыв дверь, ворчит мистер Хилл и скорее запускает нас внутрь.

— Где она? — пытаясь не смеяться, спрашивает Брайан, снимая пальто и принимая то, которое я ему подаю.

— На кухне, — недовольно отвечает отец Брайана, и я строю виноватую гримасу.

— Она, правда, старалась закончить быстрее, — извиняется за меня Брайан, пока я скорее ухожу на кухню, представляя, как сильно расстроила миссис Хилл, которая ждёт нас уже больше двух часов.

— Мне так жаль? — заглядываю на кухню я, пытаясь быть максимально милой.

— Кларисса, скорее помоги мне! — обернувшись на меня, просит Лили, и я скорее подхожу к ней и помогаю вытащить из духовки лист с уже готовым печеньем. — Спасибо, милая, — улыбается мне она, откидывая в сторону кухонные перчатки. — А где мой сын?

— Он… — поворачиваюсь я и уже вижу в проходе Брайана. — Здесь, — улыбаюсь я.

— Привет, мам, — улыбается он и, наклонившись, целует её в щёку, а затем обнимает меня за талию.

— Ну, мистер конгрессмен, можно быть хоть немного пунктуальнее? — с упрёком говорит Лили, смотря на сына.

— Это я… Брайан наоборот ждал меня в ателье, но клянусь, я не могла раньше…

— Она даже своих сотрудников не отпускала, — вставляет за меня словечко Брайан, а я виновато киваю, поджав губы.

— Ладно, — протягивает мистер Хилл за моей спиной. — Пойдёмте в гостиную, я ужасно хочу выпить чай с этим печеньем!

Кухня заполняется лёгким смехом и через минуту Брайан и его отец уходят в гостиную, а я остаюсь на кухне, чтобы помочь Лили с чаем и печеньем.

— Вы, правда, так сильно злитесь? — не выдержав, спрашиваю я, раскладывая горячее печенье на блюдце.

— Конечно же, нет! — восклицает она, повернувшись ко мне. — Просто, кажется, Брайан немного расслабился, — смотрит Лили на гостиную, которую отсюда очень хорошо видно.

— Не думаю, — задумчиво говорю я, смотря на Брайана и вновь поворачиваюсь к Лили. — Идёмте! — зову её я и, взяв блюдца с печеньем, иду в гостиную.

— Клэр, постой, — вдруг останавливает меня серьёзный голос Лили, и я настороженно оборачиваюсь, вопросительно на неё посмотрев. Может, я что-то забыла?

Лили тяжело вздыхает и, сделав шаг в мою сторону, переводит настороженный взгляд с сидящих в гостиной сына и мужа на меня. Серьёзность её лица меня пугает…

— Что-то случилось? — напугано спрашиваю я.

— Нет… пока, — с тяжестью в голосе выдыхает Лили, пугая меня лишь больше. — Кларисса, — берёт меня за руки она, когда я ставлю блюдца на стол, потому что боюсь их уронить. — У вас с Брайаном всё хорошо? — вдруг спрашивает она, и я в момент напрягаюсь.

Сейчас у нас с ним всё замечательно, но, разумеется, про тот случай я никому ничего не говорила, а в особенности нашу ссору мы скрывали от родителей Брайана.

— Да, более чем, — ничего не понимая, отвечаю я.

— Ты знаешь, я очень рада, что вы вместе, ты мне как дочь, Клэри, но… мне кажется или Брайан изменился, — неуверенно говорит она, смотря мне за спину на своего сына.

— О чём вы? — качаю головой я, чувствуя нарастающее волнение.

— Он стал… грубее, — смотрит на меня Лили, и в её глазах я отчётливо вижу страх. — Тебе разве так не кажется…?

В глазах Лили столько надежды… и что мне ей говорить?

— Миссис Хилл, вы не видели сына больше месяца, может, именно из-за этого вам кажется, что он изменился в какую-то плохую сторону. Но это не так, — уверенно говорю я, смотря на женщину. — Да, Брайан немного изменился с нашей первой встречи, но того требует его напряжённая работа. Он очень старается, устаёт и он не последний человек в конгрессе и ему часто приходиться повышать голос, так что… не волнуйтесь, — мягко улыбаюсь я, и её слова невольно откладываются в моей голове.

Лили неуверенно кивает мне и ещё более неуверенно улыбается. Я отвечаю ёй улыбкой и, отпустив её руки, снова беру блюдца с печеньем и как ни в чём не бывало, прохожу в гостиную, где мы пьём чай, без умолку болтаем, потому что давно не виделись и постоянно смеёмся то надо мной, то над Брайаном, то над его родителями.

Здесь мне хорошо, в этом доме мне прекрасно, мне комфортно, мне здесь уютно, меня здесь принимают и любят. И я могу с уверенностью сказать, что люблю родителей Брайана, чуть меньше, чем его самого, конечно, но люблю!

Но слова миссис Хилл весь вечер не выходят у меня из головы. Она права, Брайан стал грубее, но… не думаю, что это повод волноваться. Я уверена, всё дело в его работе, и в ни в чём больше.

— Клэр, — приподнимает брови Брайан, отвлекая меня от этих странных и пугающих меня мыслей, и я тут же понимаю, что ему нужно и иду за своей сумкой.

— Думаю, вы помните, что скоро состоится мой первый показ… — возвращаюсь в гостиную я.

— Сложно не помнить, ты говоришь об этом каждую секунду, — продолжая жевать печенье, бубнит мистер Хилл и весело мне подмигивает.

— Пап, — укоризненно протягивает Брайан и, поднявшись с дивана, подходит ко мне. — В общем, с Рождеством, — рушит все мио планы по поводу поздравления мой прекрасный молодой человек и, забрав у меня большой конверт, передаёт его своей маме.

— Мы же просила вас ничего нам не дарить, — поставив кружку с чаем на стол, недовольно протягивает она и мне уже действительно кажется, что это была плоха идея.

— Просто открой конверт, — начиная раздражаться недовольством своих родителей, говорит Брайан и переводит на меня бодрый взгляд.

— Боже… Ричард, — не отрывая взгляда от уже открытого конверта, говорит Лили своему мужу и, взглянув на Брайана, я неуверенно улыбаюсь.

— Что там?

— Билеты в Париж… — неуверенно отвечает Лили, поднимая поражённый взгляд на нас с Брайаном, а Ричард, кажется, давится печеньем.

— Опять? — прокашливается он.

— Это приглашения на мой показ в Париже, я думала… будет здорово, если вы поедете с нами, — взволнованно говорю я.

— Это слишком… — выдыхает Лили.

— В том году вы дарили нам поездку в Париж… — серьёзно начинает Ричард.

— Теперь это будет нашей традицией — на каждое Рождество отправлять вас в Париж, — слишком серьёзно говорит Брайан и через секунду улыбается, а я невольно перевожу взгляд на Лили и замечаю, что и она на меня смотрит.

Мы подумали про одно и то же, мы обе вспомнили её слова.

— Вам не нравится? — вырывается у меня, потому что я действительно волновалась насчёт этого подарка и я хочу скорее выкинуть опасения Лили из головы.

— Мы в восторге, Кларисса! — выдыхает женщина, поднимаясь со своего места. — Огромное спасибо! — обнимает меня она, и я прикрываю глаза, наслаждаясь объятиями, теплом и запахом духов. — Я очень хочу быть рядом с тобой в такой важный для тебя день, просто… нам с Ричардом неудобно…

— И слышать ничего не хочу! — рявкает Брайан, прерывая нашу идиллию. — Вы едете и точка, — говорит он за моей спиной, и я недовольно оборачиваюсь на него. — Я серьёзно.

Лили терпеливо кивает сыну, не сдерживая настороженно улыбки и уже через секунду, я крепко обнимаюсь с Ричардом.

Мой показ состоится уже через полтора месяца, и я вся на нервах! Кажется, нужно ещё столько всего сделать, но в тоже время уже почти всё готово. Я лечу в Париж без Брайана за три дня до показа, а он и его родители прилетят за день до него. Изабелла Роше летит в Париж чуть больше чем за неделю до показа, и она увезёт с собой большую часть всей коллекции и прочей мелочи.

И я так волнуюсь… Иногда я просыпаюсь по ночам, проверяю часы и дату и снова ложусь в постель. Кажется, у меня начинается паранойя, я боюсь, что показ может сорваться, ведь со мной такое уже было. Я боюсь, что никому не понравится моя коллекция, что она окажется неудачной, что что-то просто пойдёт не так и тогда… всему этому придёт конец и мой пик, мой максимум будет не моя личная компания одежды моего дизайна, а только лишь маленький интернет магазин.

И я, наверное, уже бы давно сошла с ума, если бы не постоянно поддерживающий меня Брайан, если бы не его родители, которые постоянно интересуются, как у меня дела, как подготовка к показу, если бы не их помощь и терпение (они всегда терпеливо меня выслушивают) то я бы уже давно рехнулась. А так… меня постоянно поддерживают дорогие мне люди.

И даже, если меня вдруг ждёт неудача, я знаю к кому мне пойти, я знаю, в чью жилетку я буду горько плакать, и я точно знаю, что меня не бросят, что меня не оставят.

И я уверена, опасения Лили насчёт Брайана абсолютно не имеют смысла, они пусты! Он хороший человек, был и будет! У нас у всех есть свои тараканы в голове, просто все по-разному с ними справляются. У Брайана сейчас напряжёнка на работе, как и у меня и все мы на нервах и можем сказать что-то не в том тоне, поэтому у меня нет причин волноваться за него.

И я не боюсь за Брайана, не боюсь за себя, потому что теперь у меня есть семья и сейчас она, пожалуй, дороже мне всего остального.