Прощай, Нью-Йорк?

Глава 54

— Думаю, через месяц всё окончательно уляжется и мы, наконец, сможем крестить Изи, — говорит Джессика, пережёвывая свой салат. — Ей уже полгода, давно пора… но я рада, что мы не провели церемонию раньше, ведь теперь вы с Джеком вместе и всё пройдёт намного лучше, чем могло быть.

— Да, — бездумно протягиваю я, задумчиво ковыряясь вилкой в салате и совершенно не обращая внимания на подругу.

Мы с Джессикой вырвались из будничной суеты и решили провести день вместе, лишь вдвоём, без мужчин, работы и обязанностей. Я думала, что провести день с Джессикой будет лучшим способом отвлечься от мыслей о суде, который состоится уже завтра, но… это не помогло.

— Переживаешь? — вдруг спрашивает Джессика, и я поднимаю на неё взгляд. — Знаю, заседание уже завтра и меня от этого саму в дрожь бросает, а ты наверняка волнуешься и даже боишься, но… всё уже решилось, всё уже изменилось, а завтра всё решится лишь формально, лишь на бумажках, так что… бояться нечего, нужно лишь пережить завтрашний день.

Джессика пытается уверенно мне улыбнуться, но она сама волнуется и сомневается в своих же словах, но когда подруга накрывает мою руку своей и слега сжимает её, я понимаю, что… я вернулась домой, я снова в Нью-Йорке со своими друзьями, я снова здесь и… даже если завтра всё решится самым ужасным исходом… одна я не останусь.

— Ты права, — устало улыбаюсь я.

— Так-то лучше! Я так устаю с Изи, Сэм сейчас очень нервный из-за новой работы, и ты постоянно с кислой миной, — тяжело, но с улыбкой вздыхает Джессика и откидывает назад длинные светлые волосы, которые сегодня она накрутила в крупные локоны. — Нам с тобой нужно хорошенько отвлечься, Клэр, а как ты помнишь, шоппинг — это лучшая терапия! — весело улыбаясь, говорит Джессика и вновь принимается за свой салат как на её телефон приходит оповещение о присланном сообщении. — Боже! — недовольно бормочет она с полным ртом салата, — мне дадут сегодня поесть или нет?

Я едва подавляю усмешку, делая глоток яблочного сока.

— Что-то важное? — интересуюсь я, когда подруга внимательно что-то читает уже дольше десяти секунд.

— Если ты думаешь, что список продуктов это важно то «да» — убирает телефон Джессика. — Кстати, как Джек отпустил тебя хоть куда-то одну? А особенно на встречу со мной?

— Джек уехал вчера к родителям и к Молли с Кристофером, но он здесь, на Манхеттене, — отвечаю я.

— Он…

— Да, Джесс, — упрощаю задачу своей подруге я. — Джек подписывает документы на развод, объясняется с сыном, с родителями, — с тяжестью во всём теле выдыхаю я, стараясь не обращать внимания на сочувствующий взгляд Джессики. — Я чувствую себя просто отвратительно из-за этого. Джек любит Кристофера больше жизни, Джесс, и только из-за меня ему приходится расставаться с ним и… мальчик будет ненавидеть его за это, пока не поймёт, если поймёт вообще.

— Не говорит так, Клэр, — вновь накрывает мою ладонь своей Джессика. — Джек не расстаётся со своим сыном, он будет видеть его практически также часто, как и всегда, разница лишь в том, что раньше Джек сутками пропадал на работе, а сейчас он будет сутками тобой, — приободряюще улыбается она. — Джек он… он не позволит себе того, чтобы Кристофер забывал о нём или же скучал, он всегда будет для него самым лучшим отцом. Так что не переживай насчёт этого.

— Я понимаю, Джесс, — смотрю на подругу я, — я осознаю, что всё налаживается, что всё уже хорошо, что… всё плохое позади, но… — пытаюсь высказать свои чувства словами я, — я не могу отпустить… не могу избавиться от сомнений, от постоянного страха внутри меня, от постоянных переживаний. Всё это так долго было со мной, что теперь, когда всё плохое закончилось и у меня есть самая настоящая гарантия того, что к Брайану я больше не вернусь и что ничего как раньше уже не будет, я всё равно не знаю, как мне перестать беспокоиться и… просто жить настоящим.

Джессика внимательно выслушала меня и теперь ещё более внимательно смотрит мне в глаза, она сочувствует мне, об этом говорит её взгляд.

— Это нормально, Клэр, — вдруг говорит Джессика. — Всё что с тобой случилось ещё до Сиэтла… — качает головой она, и по всему моему телу пробегаются мурашки, — я не знаю, как ты вообще справилась с этим в полном одиночестве, я бы просто… не смогла оправиться. А ты… ты потеряла родителей в восемнадцать лет, осталась совсем одна, и что происходило потом… ты была сильной слишком долго. Тебя так часто ломали, но ты всегда приходила в себя, ты всегда была сильной, но Брайан стал последней каплей, он окончательно тебя сломал и твой лимит сильной Клэр, которая со всем справляется просто исчерпался. Рано или поздно этот момент всё равно бы настал. И теперь ты не справишься одна, теперь тебе нужна помощь, чтобы вновь прийти в себя, чтобы больше не бояться и не думать о плохом прошлом, и тебе нужна не моя помощь, Клэри, и даже не помощь Джека. Тебе нужна помощь специалиста.

Джессика смотрит на меня так, словно она уже давно об этом задумывалась, но просто боялась мне сказать. Но я и сама об этом думала, я и сама уже давно думаю о том, что мне следует найти для себя хорошего психолога, который поможет мне перешагнуть через прошлое, через всё то, что мешает мне жить сейчас, жить сегодняшним днём и больше не оглядываться назад.

— Я знаю, Джесс, — киваю я, — ты права, я и сама об этом думала. Но я не знаю, как мне найти подходящего психолога, ведь это не так уж и просто, особенно если учесть тот факт, что теперь о нас с Брайаном говорят на каждом углу. И я почему-то сомневаюсь, что всё то, что я буду рассказывать психологу, всё то, чем я буду с ним делиться, останется в тайне.

— Не думаю, что тебе стоит переживать насчёт этого, Клэр. Если ты обратишься к психологу, который работает на нижнем Ист-Сайде, например, то да, я бы и сама была неуверенна насчёт его конфиденциальность, но психолог, который берёт за свою работу кругленькую сумму, уж точно будет вести себя профессионально. Просто нужно узнать у знакомых, поспрашивать и… я тебе помогу, — мягко улыбается Джессика, и через секунду её телефон начинает звонить на всё кафе, и подруга недовольно закатывает глаза. — Да?

Пока Джессика разговаривает по телефону, я рассчитываюсь за наш обед и, достав из сумки свой мобильник, проверяю, включён ли звук, потому что вчера я уже пропустила один звонок от Джека, и он был очень-очень зол.

— Клэри, извини меня, пожалуйста, но Сэм звонил, и мне срочно нужно вернуться домой, — убирая телефон и поднимаясь из-за стола, с сожалением говорит подруга.

— Ничего, я всё понимаю, — поджимаю губы я. — Всё хорошо?

— Да, — протягивает Джессика, накидывая пальто. — До завтра, — обнимает меня она. — И я узнаю насчёт психолога.

Я выхожу из кафе уже через пару минут и через мгновение чувствую, как вибрирует в кармане мой мобильник, а затем я слышу, как он начинает звонить.

— Алло? — отвечаю на звонок я, уже зная, что это Джек.

— Привет, Клэр, где ты? — тут же спрашивает он, и я усмехаюсь в мыслях.

— Только что разошлись с Джессикой, теперь хочу прогуляться в Центральном парке.

— Грег рядом?

Остановившись, я оглядываюсь, внимательно осматриваясь по сторонам, и мне едва удаётся его заметить.

— Да, — выдыхаю я, продолжая идти, — я его совершенно не замечаю, даже забываю о нём, но он здесь, следит за мной, — смеюсь я.

Грег — мой охранник, которого Джек ко мне подставил, пока его самого нет рядом со мной, и на этот раз я была совсем не против.

— Всё хорошо?

— Да, всё хорошо, — отвечаю я, и между нами повисает молчание, словно мы не знаем, что друг другу сказать, словно… это молчание неприятное, некомфортное и я, наверное, впервые испытываю это чувство дискомфорта с Джеком. — Как там Кристофер? — спрашиваю я, и, кажется, понимаю, почему изнутри меня поедает это неприятное чувство.

— Он злится, — выдыхает Джек, и это неприятное чувство внутри меня лишь усиливается, — он разозлился на меня, ушёл к себе в комнату хлопнув дверью, когда я сказал, что мы с Молли… больше не любим друг друга, что я больше не буду жить с ним… я пытался объяснить ему всё как можно более просто и понятно, — пытается подобрать слова Джек, и я слышу, как тяжело ему даётся говорить это. Ему непросто, очень непросто, и меня гложет чувство вины.

— А Молли?

— Она не в первый раз об этом слышит так что… для неё всё это более спокойно и нормально, что ли… не знаю. Она знала это и просто ждала, наверное.

— И где ты сейчас? — останавливаясь на светофоре, спрашиваю я.

— Еду к родителям, они всё знают, но лично я с ними говорил только по телефону, поэтому мне нужно с ними встретиться, — отвечает Джек. — И… мы с Молли уже разведены… официально.

Странно это слышать, не думала, что их развод оформят так скоро, ведь у них есть общий ребёнок, но… видимо немного давления, немного связей, возможно, или просто немного денег решают любые вопросы, даже вопросы времени.

— Я вернусь сегодня вечером, скорее всего поздно, поэтому можешь меня не ждать и ложиться спать, завтра сложный день. Волнуешься?

— На удивление нет, — перехожу дорогу я, — и это странно.

— Ничего странного, ведь всё уже давно решилось…

— А завтра всё решиться официально, лишь на бумажке, — повторяю я слова Джессики.

— Верно, — отвечает Джек, и, переходя на другую улицу я, кажется, слышу, как несколько раз кто-то довольно тихо называет моё имя, причём с фамилией, похоже, меня кто-то узнал, и я тут же оглядываюсь, пытаясь найти Грега. — Я ещё позвоню сегодня, так что держи телефон рядом. Клэр?

— Да, хорошо, — торопливо отвечаю я, когда, наконец, замечаю своего охранника, который уже направляется ко мне. — Увидимся вечером, — пытаюсь расслабленно сказать я и даже улыбаюсь, хотя ко мне подступило лёгкое волнение, но я не хочу зря беспокоить Джека.

— Да, — напряжённо выдыхает Джек, когда я иду уже в полном сопровождении Грега. — Я люблю тебя, Клэр.

— И я тебя люблю, — отвечаю я с нарастающей улыбкой на лице. Это было неожиданно, сердце ёкнуло, а дыхание словно затаилось.

Я слышу, как выдыхает Джек, словно от улыбки, а затем лишь гудок о завершении звонка.

Я действительно хотела прогуляться в Центральном парке, но проходя по Пятой авеню, по знакомой улице у меня возникает желание зайти в ателье и, наконец, встретиться со своими сотрудниками и, конечно же, с Розмари, которая, пока я отсутствую, следит за компанией.

Завтра суд, а уже через пару дней у Джека день рождения… как же быстро летит время… и что мне ему подарить? Я всегда убивалась этим вопросом и с приобретением хорошего капитала легче этот вопрос всё равно не стал. Потому что дело здесь совсем не в деньгах.

— Мисс Олдридж? — захожу в ателье я и тут же слышу эти удивлённые возгласы.

— Миссис Берч здесь? — не скрывая тёплой улыбки, спрашиваю я, развязывая свой шарф, и в ответ получаю заторможенный кивок от нескольких своих сотрудниц, и вдруг из моего кабинета выходит Софи, и, заметив меня, она тут же застывает на месте.

— Мисс Олдридж? — словно видя перед собой призрак, спрашивает она.

— Привет, Софи, и да, это я, — едва ли не смеюсь я. — Розмари здесь?

— Кларисса? — слышу я голос наставницы и уже через пару секунд вижу её выходящую из моего кабинета.

Ромзари удивлена, но не так как остальные, она реагирует куда лучше.

— Боже мой! Дорогая, как я рада тебя видеть! — тут же подходит ко мне женщина и крепко меня обнимает, не обращая внимания на присутствующих здесь сотрудников. — Давай зайдём в кабинет, — уже через секунду отстраняется от меня она.

Я молча киваю, и мы вместе проходим в кабинет, обходя всё ещё находящуюся в ступоре Софи.

— Я безумно-безумно рада видеть тебя, Клэр, — вновь обнимает меня Розмари, и я, разумеется, отвечаю на её объятия, вдыхая уже давно знакомый аромат её любимых духов. — Как ты себя чувствуешь? — отстраняется от меня она.

— Хорошо, уже намного лучше, — улыбаюсь я, и мы садимся на диван.

— А Жозефин? — с волнением в глазах спрашивает Розмари, и я беру её за руку.

— Её всё ещё не переводят из реанимации, но врачи говорят, что она здорова, но ей нужно набрать вес для того, чтобы её, наконец, перевели.

— Это хорошо, Клэр, — кивает Розмари. — Всё у тебя будет лучше всех, осталось лишь немного подождать, — поджимая губы, улыбается она.

— Да, — также с грустной улыбкой киваю я.

— А Джек… он… — с толикой неловкости спрашивает Розмари.

— Он от меня ни на шаг не отходит, решает все проблемы, все вопросы, — опускаю взгляд я. — Он уже развёлся с Молли, поговорил с сыном, сейчас говорит с родителями, просто ставит их в известность. Не знаю, что бы я без него делала, как бы без него справилась… наверное, если бы Джека не было тогда на приёме, я бы так и осталась с Брайаном, он бы всё замял… как и всегда.

— Перестань винить себя, Клэр. Если всё происходит именно так, значит, так и должно быть. Ты хотя бы представляешь, сколько семей в одной только Америке распадаются, хотя у них есть дети? А знаешь, сколько мужчин воспитывают не своих родных детей?

Мы с Розмари часто говорили по телефону ещё в больнице и уже после того как меня выписали, и она знает, что мы с Джеком вместе, знает, что мы вновь обручились, знает, что он принимает Жозефин.

— Знаю, я знаю, но это всё равно тяжело, ведь у него самого есть ребёнок. Я боюсь, что обременяю Джека чужим для него ребёнком, и я боюсь, что Кристофер будет ненавидеть отца…

— Такого не будет, — раздражаясь, перебивает меня Розмари. — Представь себя на месте Джека, неужели ты бы не приняла его ребёнка, неужели ты бы не смогла его полюбить как своего собственного?

Я задумываюсь над вопросом Розмари, представляю, смогла бы я полюбить Кристофера и я ни секунды не думая, ни секунды не колеблясь понимаю, что, конечно же, смогла бы. Без единых сомнений.

— Вот видишь, а если бы Джек сказал тебе, что не хочет тебя обременять…

— Я бы оскорбилась, ведь я люблю его, а значит, люблю и его сына пускай и от другой женщины, — словно обретя уверенность, говорю я, и Розмари довольно мне кивает. — Хорошо, хватит обо мне, как работа? Как компания? Я безумно благодарна вам за то, что вы присматриваете за всем, пока меня нет, потому что я не хочу приостанавливать работу, а с моим отсутствием…

— Всё хорошо, Кларисса, — вновь перебивает меня Розмари, и я смеюсь. — У тебя хорошие сотрудники, мне не приходилось их заставлять работать или напоминать им, что ты всё равно вернёшься. Они в тебя верят, весь Нью-Йорк верит.

— О чём вы? — не понимаю я.

— Ты никогда не любила читать новости и узнавать о событиях, какими бы они ни были. Не знаю, почему, но ты любишь быть в неведении, ты любишь не знать, нежели быть в курсе чего-то. Ты словно всегда боялась узнать что-то плохое и я, кажется, понимаю почему, — с тяжестью в голосе выдыхает миссис Берч. — Весь Нью-Йорк за тебя, Кларисса, этот город теперь ненавидит Брайана Хилла и молится за Клариссу Олдридж. И не важно, какой исход принесёт нам завтрашний суд, не важно какое решение он вынесет, Брайану не позволят остаться в этом штате, его отсюда просто выживут.

Розмари права, я всегда предпочитала чего-то не знать, нежели знать, странно звучит, но это так. Я обманывала себя… ведь незнание приносит спокойствие, стабильность, даёт иллюзию нормальной жизни. Но всё наши иллюзии рано или поздно рушатся.

Я удивлена, действительно удивлена, но думаю, когда люди узнают, что я сменила Брайана Джеком… они будут защищать меня уже не так яростно.

— Он заплатит штраф, который ему выпишут и скорее всего сам покинёт Нью-Йорк с полным запретом работы в политике, — продолжает женщина.

— Штраф?

— Ну, ты же не надеешься на арест или тюремный срок? Максимум, что ждёт Брайана это огромный штраф, лишение родительских прав на Жозефин и запрет на работу в политике. Так что не строй ложных иллюзий, дорогая.

Мы с ней ещё немного говорим, в основном о работе, о компании, и я ухожу, а на улице уже начинает темнеть, но я не одна, со мной Грег, который совсем со мной не разговаривает и ведёт себя максимально отрешённо.

— Мисс Олдридж, — как только я выхожу из ателье, вдруг голосом полным серьёзности обращается ко мне Грег, ненароком пугая меня своим серьёзным тоном, и мой мобильник вдруг начинает звонить в кармане моего пальто.

— Да? — не успев посмотреть, кто мне звонит, отвечаю я, прикладывая телефон к уху. — Клэри, ты где? — словно улыбаясь, спрашивает у меня Джек, он… в хорошем настроении.

— Только что вышла из ателье, встречалась с Розмари, а что? Ты уже едешь домой? — с надеждой в голосе спрашиваю я и не спеша двигаюсь вперёд по красиво мерцающей от рекламных вывесок улице.

— Вообще я не планировал возвращаться так скоро, но, Клэр… — вновь голосом полного… счастья говорит Джек, заставляя меня насторожиться, — мне только что позвонили из больницы. Жозефин переводят из реанимации.

У меня вырывается резкий вздох, и я тут же застываю на месте, прикрывая губы ладонью. Сердце словно остановилось на мгновение, а теперь стучит в разы быстрее и всё набирает и набирает ритм.

— Боже мой! — шепчу я, и на лице тут же начинает показываться неуверенная улыбка.

— Знаю, — смеётся он. — Будь у ателье, я подъеду уже через пять минут, и мы с тобой поедем в больницу, — говорит Джек.

— Хорошо, я жду, — не в силах скрыть улыбку, отвечаю я.

Никогда в жизни я не хотела так сильно попасть в больницу как сейчас. Поверить не могу, но уже меньше чем через час я впервые возьму на руки свою дочь, впервые увижу её совсем близко, а не через стекло, впервые прикоснусь к ней и поцелую её.

Я начинаю нервничать и я, в какой уже раз поражаюсь профессионализму Грега, который и виду не подаёт, что не понимает, почему я вдруг стала себя так вести, ему словно всё равно.

Джек приезжает даже быстрее, чем он обещал, я замечаю его машину, стоящую на светофоре и всё ещё не могу избавиться от улыбки на лице. Всё ломается, всё меняется, переворачивается с ног на голову, принося боль многим людям вокруг нас с Джеком, но… мы просто возвращаем наши жизни, наше время.

И вот Джек уже останавливается у обочины и, кажется, слишком быстро выходит из машины.

— Привет, — одновременно говорим мы друг другу, а уже через долю секунды Джек целует меня в улыбающиеся губы, притягивая меня ближе к себе.

От неожиданности я слегка опешила, ступив одной ногой назад, но из-за держащего меня Джека я тут же вновь вернулась на место. Поцелуй наполненный одним лишь счастье… Джек также рад, как и я, и я лишний раз убеждаюсь в том, что его желание принять Жозефин несмотря на то, что она от Брайана не просто эмоциональный порыв от желания быть со мной, Джек… он искренне готов на это.

— Едем, Клэр, — отстраняется от меня он, найдя мою ладонь и взяв её в свою. — Грег, — поднимает взгляд Джек на словно ничего не замечающего охранника, — спасибо, я позвоню завтра, а сейчас можешь быть свободен.

Я бросаю взгляд на кивающего Джеку Грега и, поджимая губы, чтобы скрыть слишком счастливую, слишком широкую улыбку, следую за Джеком к машине.

Боже, мне словно снова семнадцать и я впервые влюбилась, только сейчас это в разы, в разы лучше, в разы сильнее и правдивее.

— Мы же не сможем забрать её, да? — с надеждой в голосе и в тоже время с лёгкой грустью спрашиваю у Джека я, когда мы садимся в машину.

— Не думаю, милая, — с сожалением качает головой он, выезжая на дорогу, и от его «милая» по всему моему телу пробегаются мурашки. — Но мы скоро заберём её, я в этом уверен.

— И почему они вновь позвонили тебе, а не мне? — с толикой обиды в голосе, но с улыбкой на лице и смехом спрашиваю я. — Я здесь мать, а не ты!

Джек лишь смеётся на мои обвинения, внимательно смотря на дорогу, а я внимательно смотрю на него.

— Как родители? — уже без широкой улыбки, настороженно спрашиваю я, пытаясь не подпускать к сердцу грусть.

— Хочешь знать правду? — бросает на меня взгляд он, а я лишь с призрением смотрю на Джека. — Тогда ты мне просто не поверишь, Клэри.

— Что это значит? — хмурюсь я.

— Когда-то они яростно настаивали на нашей с Молли свадьбе, она, конечно, из хорошей семьи, но всё же для моих родителей, как и для меня, ключевую роль в этом браке играла не Молли, а Кристофер…

— Джек, к чему ты клонишь? — перебиваю его я в нетерпении услышать суть, а не рассказ издалека.

— Они рады, что ты вернулась, Клэр, — смотрит на меня Джек, вводя меня в полный шок. Чего-чего, а этого я уж точно никак не ожидала! — Они лояльно относятся к тому, что я развожусь и ещё более лояльно к тому, что мы снова вместе.

— Ты шутишь? — нервно усмехаюсь я. — И это не смешно.

— Я же говорил, что ты мне не поверишь, — останавливает машину Джек и, взглянув в окно, я удивляюсь тому, что мы так быстро приехали. — Но ты сама всё поймёшь, когда нам всем придётся встретиться, а это будет раньше, чем ты думаешь, — открывает Джек дверь и выходит из машины, а я так и остаюсь сидеть в полном ступоре.

Как это вообще понимать?

— Выходи, давай, — открыв дверь с моей стороны, говорит Джек, и я слышу, как он смеётся.

Всё ещё находясь в ступоре, я стараюсь избавиться от этого странного подавляющего меня чувства непонимания, и когда мы с Джеком заходим в больницу, меня покидают все лишние мысли.

— Не бойся, — слышу я шёпот Джека и чувствую его тёплую руку рядом. — Здравствуйте, я Джек Фостер, мне звонили буквально час назад…

Джек узнаёт насчёт того как нам увидеть Жозефин, куда нам нужно пройти, а у меня все мысли только о дочери, и я всё ещё не могу осознать то, что стала мамой. Но сейчас, буквально через пару минут я увижу дочь, возьму её на руки и всё сразу пойму, всё сразу осознаю.