Прощай, Нью-Йорк?

Глава 67

Мне совсем не хочется есть, не хочу тратить время на еду, хотя мы с Джеком славно постарались над нашим меню и пригласили лучшего повара из Парижа, с которым Джек состоит в хороших приятельских отношениях. И также мы пригласили повара из Италии, потому что… а кто не любит итальянскую кухню?

Солнце уже садится, и я бы хотела сейчас сходить к берегу, посмотреть на закат у океана и предаться воспоминаниям, ведь на том берегу, который находится совсем недалеко от нас, мы с Джеком прожили очень важные для нас моменты, и я хотела бы туда вернуться и просто вспомнить. Но к сожалению, я не могу сейчас просто взять и уйти. Жозефин сидит на коленях Джека и играется с кусочком яблока в своих руках. Внутри шатра стоит ненавязчивый шум, звон вилок, негромкие разговоры людей и музыка, которой я не могу перестать наслаждаться.

— Клэр, Изабелла хочет уйти, пустим их на газон? — спрашивает у меня рядом сидящая подруга с вырывающейся дочерью на руках.

— Да, конечно, только нужно сказать няне, и пусть постелют плед на траву, — киваю я, поднимаясь с места.

— Не вставай, Сэм сходит к няне, а я пока выведу отсюда девочек, — останавливает меня Джессика и опустив Изи, которая тут же пошагала за идущем впереди папой, подруга забирает у Джека Жозефин, улыбаясь которой я машу рукой.

— Я люблю тебя, — вдруг шепчет у моего уха Джек чье горячее дыхание щекочет мне кожу, и я тут же поворачиваюсь на него не в состоянии скрыть удивление.

— И я тебя, — киваю я, всё ещё удивлённая столь неожиданному признанию.

Джек лишь смеётся, опустив взгляд, и тут всеобщее внимание привлекает наш ведущий, который уже стоит на возвышении служащем небольшой сценой и устанавливая микрофон на подставку.

— Думаю, уже все успели отведать изысканную французскую кухню, дальше вас ждёт кое-что итальянское, — улыбается молодой парень. — Ну, а сейчас я хочу пригласить всех желающих поздравить молодожёнов со свадьбой к этому микрофону. И также приглашаются те, кто просто хотел бы что-то рассказать, анекдот, например, — смеётся ведущий, как и многие присутствующие. — Или же какую-то важную историю, или просто… что в голову придёт. Только прошу, подходите к микрофону по очереди. Ночь длинная, вес успеют высказаться.

— Как думаешь кто будет первым? — шёпотом спрашивает у меня Джек обнимая меня за плечи.

— Про эту часть нашего банкета было написано в приглашениях, и я бы сказала, что Джессика… но она, кажется, не спешит выбегать из-за стола, поэтому может быть твои родители? — также тихо отвечаю ему я, не сводя взгляда с всё ещё пустой сцены.

Джек оборачивается, и я слежу за его карими глазами, которые излучают что-то чистое, невесомое и прекрасное… я бы назвала это излучение счастьем, и, наверное, это оно и есть.

— Ты права, — едва подавляя широкую улыбку вновь поворачивается ко мне Джек.

И он прав, к сцене выходит Майя — мама Джека. На женщине нежно-голубое приталенное коктейльное платье, белые туфли на высоком каблуке, а её светлые волосы накручены и собраны в высокую причёску.

Нежно-голубой — это цвет нашей свадьбы, или скорее один из цветов. Наш дресс-код это нежно-голубой цвет и не ярко малиновый.

— Добрый вечер всем, возможно кто-то не знает, меня зовут Майя Фостер и я мама жениха, — улыбается Майя, говоря в микрофон и переводя взгляда с гостей на сына, который, я чувствую, тут же напрягается. — Так сложилось, что я не сразу полюбила Клариссу, как только Джек познакомил нас, и это было долгих… шесть лет назад. Хотя я прекрасно помню, что в тот вечер увидела в глазах сына … надежду? — сомневается в словах Майя, пока её с замиранием сердца слушает каждый присутствующий здесь. — И я поняла, что Джек действительно любит эту девушку, хоть мне это и не нравилось, — смеётся она. — Но сейчас всё по-другому… Все здесь знают какая непростая судьба была у этих двоих, и должна признаться, я приложила и свою руку к их «непростой судьбе» и мне очень жаль, что я не сразу приняла выбор сына, что я не сразу увидела ту Клариссу, которую видит он. Но знаете, увидев какой счастливый и живой Джек, когда он с Клариссой, а затем увидев какой он пустой и… словно чужой без неё… я сразу же поняла, что совершила ужаснейшую ошибку в своей жизни: я не приняла любовь своего сына. И мне жаль. Простите меня, дети, за все те неприятные моменты, которые между нами были. Но, клянусь, они в прошлом. Сейчас я с уверенностью могу сказать, что всем сердцем люблю Клариссу и что я рада приветствовать её в нашей семье, я безумно люблю Жозефин и с нетерпением жду, когда мне подарят ещё одного внука, — смеётся мама Джека, а я лишь чувствую укол в сердце, но не заостряю на этом внимание. — И я счастлива за вас, я безумно рада, что этот день наконец состоялся. И я хочу пожелать вам счастливой семейной жизни! Любите друг друга, защищайте друг друга, живите друг другом и никогда друг друга не теряйте! — с невероятной любовью в глазах смотрит на нас Майя, и шатёр заполняют негромкие аплодисменты.

Майя спускается к нам, и мы с Джеком уже поднимаемся со своих мест, чтобы обнять её.

Я думала о том, что миссис Фостер обязательно что-то скажет, но я даже не наделялась услышать от неё такие тёплые слова, хотя сейчас у нас с ней нет никаких разногласий, мы в очень хороших отношениях, но я всё же удивленна, приятно удивленна.

За мамой Джека следом идёт и его отец. Том, конечно, был не так многословен как его жена, но хоть он и был краток, он также был и искренен. И меня до глубины души тронули слова родителей Джека о том, что они с радостью и любовью принимают меня в свою семью. И слушая родителей своего мужа, слыша о том, как они за нас рады, как они желают нам всего самого хорошего и лучшего, я не могу избавить от мысли о своих родителях, я не могу перестать думать о том, что их здесь нет. И все эти слова только сильнее давят на больное, но сегодня без этого не как, и я была готова к этой боли и тоске.

— Клэр? — обнимает меня за плечи Джек, когда мы вновь садимся на свои места после того как обняли Тома.

— Я в порядке, — улыбаюсь я, смотря на его расплывшийся силуэт и смахиваю едва ли успевшие скатиться по щекам слёзы.

— Да, я вижу, — слишком серьёзно говорит Джек, прижав меня к себе ближе, и на какое-то мгновение я отдаюсь эмоциям и опустив голову на его плечо, зажмуриваю глаза, чувствуя, как разрывается сердце.

— Я так по ним скучаю, — едва разборчиво шепчу я, сжимаясь от вдруг накатившего холода.

— Знаю, — также тихо отвечает мне Джек, обнимая меня второй рукой и целуя в макушку. — Но ты не одна, у тебя есть я, Жози, Джессика, мои родители, как ни странно, — усмехается он.

— Да, конечно, я знаю, — поднимаю голову я, робко целуя мужа в губы, мысленно благодаря вселенную за то, что он есть в моей жизни. Не знаю, что бы было со мной без него, и я не хочу знать. — Спасибо, — киваю я, сама не понимая за что именно благодарю его… наверное, за всё сразу.

После того, как родители Джека сказали то, что хотели, всем дают около тридцати-сорока минут на то, чтобы снова перекусить, погулять, пообщаться и, конечно же, пофотографироваться.

Мои фотографии со свадьбы будут в каталоге моей коллекции, которую я выпустила сегодня, поэтому после того как я немного испортила хоть и совсем естественный макияж, мне его корректирует визажист, и только потом я иду фотографироваться.

Сначала я снимаюсь одна на фоне нашего с Джеком дома, на фоне размытого шатра и нечётких огоньков позади, просто на газоне на фоне леса, а потом моя одиночная фотосессия плавно переходит в семейную. Ко мне подходит Джессика, с которой мы делаем пару кадров, родители Джека, Розмари, Адам, Барбара и множество остальных наших гостей, и, конечно же, Джек, который подошёл ко мне вместе с дочерью. И во время нашей фотосессии один из наших охранник привозит на банкет Кристофера, которого Джек не хотел тащить в церковь, и я его понимаю. На официальной части мы обошлись без детей, и это было верное решение. Также Молли не хотела, чтобы Кристофер вообще присутствовал на нашей свадьбе, и я могу её понять. Я бы, наверное, с ума сходила, будь я на её месте. Я бы не хотела, чтобы мой ребёнок был на свадьбе пусть и своего отца, но моего бывшего мужа. Но Джек довольно чётко выразил своё мнение на этот счёт, он особо не спрашивал разрешения у Молли, он просто сообщил ей, что сегодня сын будет с ним.

Сначала мы фотографируемся втроём с Жози, потом ещё и с Кристофером, который ведёт себя совсем не так, как я ожидала. Я думала, он будет грустным из-за того, что его папа жениться на другой, но видимо мальчик уже привык к той мысли, что его родители больше не вместе, и видимо Кристофер привык ко мне. У нас очень хорошие и тёплые отношения, и сегодня он один из самых весёлых гостей на этом вечере.

Дольше всего мы фотографируемся нашей семьей, думаю, фотографии получатся чудесные. Наверное, мы бы фотографировались ещё столько же времени, если бы нам не помешали наши же гости, которые так и намеревались влезть в кадр, в следствии чего, мы сделали общую фотографию со всеми присутствующими.

— Давай сфотографируемся вдвоём, — говорит мне Джек, когда после совместного фото все вновь расходятся по территории дома.

И кивнув Джеку мы просим фотографов сфотографировать нас также у нашего дома, а потом мне в голову приходит одна идея, от которой я не могу так просто избавиться.

— Джек, идём к океану, — улыбаюсь я, повернувшись на него, пока камеры все ещё снимают нас. — Прошу…

— Да, конечно, — всё же немного сомневаясь, кивает мой муж, но прежде чем мы покидаем наш банкет, Джек просит нескольких охранников пойти с нами, но мне уже всё равно, за весь этот год, я их уже совсем не замечаю.

Повторюсь, от дома до океана идти совсем недалеко, но довольно затруднительно из-за многочисленных деревьев и неровной почвы, но мы пользуемся этими невероятными пейзажами и делаем пару фотографий в окружении зелёного леса, в котором моё белое платье смотрится просто невероятно.

Как только мы выходим к океану, я делаю глубокий вдох, наполняя лёгкие свежим воздухом океанского бриза. Я люблю это место… Здесь Джек сделал мне предложение… в первый раз. И я словно вижу нас на берегу той ночью, я словно вижу опустившегося на одно колено Джека, и саму себя затаившую дыхание… Такие тёплые воспоминания согревают моё сердце. Здесь мы провели наше лучшее время. Здесь всегда спокойно, мы всегда были здесь одни, никто за нами не наблюдал, никто нам не мешал… я люблю это место всей душой. И как же я могла забыть… именно здесь мы с Джеком провели наше первое свидания… я брызгалась в Джека холодной водой, а он в ответ скинул меня в океан! Так приятно вспоминать те времена… мы были такими беззаботными, такими простыми и счастливыми! Тогда всё только начиналось и как удивительно, сейчас уже много лет спустя мы вновь стоим здесь, но уже в день нашей с свадьбы с невероятно тяжёлым грузом прошлого за плечами. Знала бы я в тот день нашего первого свидания к чему нас приведут эти отношения… должно быть, я бы безумно испугалась… но отказалась бы я от них? Нет.

— Здесь так тихо, — говорит рядом стоящий Джек, и я киваю ему, прикрывая глаза, наслаждаясь воздухом, прохладным ветром, тишиной и этим моментом.

Мы около десяти-пятнадцати минут фотографируемся на закате у океана, наслаждаясь прекрасным видом, наслаждаясь друг другом, а потом мы с Джеком решаем прогуляться по пляжу одни.

— Может, уедем сейчас? — спрашивает у меня Джек, и я перевожу взгляд с неспокойных волн, на него.

— Нет, — улыбаюсь я, прижимаясь к нему ближе, мы не можем бросить всех тех людей, Джек.

— Можем, — хмуриться он и после чего усмехается. — Ты очень красивая, — говорит Джек после минуты тишины, внимательно смотря на меня.

— Ты уже говорил, — смущаюсь я, взглянув на него.

— Да, и я буду говорить это ещё очень много-много раз, — кивает он, и я не сдерживаю широкой улыбки. — Потому что у нас впереди целая жизнь, — тихо говорит он.

— Да, целая жизнь, — останавливаюсь я, и повернувшись к Джеку, я обнимаю его за шею, чувствуя, как ветер раздувает мою фату, которую я всё ещё не сняла и которую всё это время Джек держал в руках, чтобы она не волоклась по песку. — Я хочу остаться здесь навсегда, — шепчу я, смотря Джеку в глаза, когда он убирает мне за ухо прядь моих волосы. К чёрту Манхэттен! — смеюсь я, и Джек также не верит моим словам как и я.

— Нет, Клэри, ты же и сама знаешь, Манхэттен в твоей крови, хоть ты и родилась в Бруклине, — усмехается он, и Джек прав. — А Верхний Ист-Сайд не может оставаться Верхним Ист-Сайдом без Клариссы Олдридж.

— Какой же ты наглый лжец, Фостер, — сощуриваюсь на него я. — Меня не было четыре года и насколько я знаю, Верхний Ист-Сайд как был одним из наиболее дорогих и престижных районов Нью-Йорка так таковым и остался.

— Не правда, — вдруг говорит он, не сводя с меня взгляда. — Без тебя Верхний Ист-Сайд стал обычным, он стал скучным. Никаких скандалов, интриг и никакой драмы! — едва ли не смеётся Джек.

— То есть я королева драмы?

— Скорее королева Верхнего Ист-Сайда, — отвечает он.

— Очень смешно! — действительно смеюсь я, и, кажется, Джеку нравится надо мной издеваться!

— Если ты не согласна с этим титулом, то ты уж точно должна согласиться с тем, что ты королева моего сердца.

— Ну, это уже больше похоже на правду, — всё ещё смеюсь я, по-прежнему находясь в крепких объятиях мужа.

— Потанцуем здесь? Под шум волн… — Я вновь не сдерживаю смеха, когда Джек начинает качаться и качать меня из стороны в сторону, и Боже, мне так нравится смеяться с ним! Ни с кем другим я не могу быть такой простой и такой счастливой как с Джеком! — Ладно, нам стоит вернуться, иначе нас совсем потеряют.

Меня тут же накрывает разочарование. Я бы, правда, осталась здесь с ним одним на всю нашу жизнь. Но, к сожалению, это невозможно, к сожалению, нам нужно вернуться, но у меня для Джека есть один сюрприз, о котором он узнает чуть позже. И этот сюрприз такой же приятный для меня, как, я надеюсь, и для него.

— Идём, — шепчу ему на ухо я.

Мы разворачиваемся и идём по сухому песку назад к дому, Джек придерживает мою фату, а второй рукой он держит мою ладонь, пока я несу свои белые балетки.

— Помнишь наше первое свидание? — спрашивает Джек, с улыбкой взглянув на меня. — И я с такой же улыбкой киваю ему, вновь придаваясь приятным воспоминаниям. — Ты была такой… смешной.

— Что? — смеюсь я.

— Ты была… весёлой, я тогда впервые увидел тебя настоящую. До того момента ты вела себя довольно отстранённо, была вечно серьёзная и саркастичная по отношению ко мне.

— Да, я не воспринимала тебя всерьёз, Фостер! — смеюсь я.

— Но в тот день здесь ты… впервые посмотрела на меня по другому. Именно так как смотришь сейчас. Я помню… помню, что после того дня уже не мог выкинуть тебя из головы. В тот день на Лонг-Айленд ты окончательно проникла в моё сердце, Кларисса Олдридж, — бросает на меня взгляды Джек, пока я внимательно смотрю на него. — Извини, Кларисса Фостер, — смеётся он.

— Ты влюбился в меня в тот день?

— Да, наверное, да, — уже в следующую секунду отвечает Джек, и моё сердце уже не знает покоя. — А, Нет, я влюбился в тебя, когда впервые тебя увидел, а в тот день на этом берегу я полюбил тебя, я не понял, но я почувствовал, что хочу провести с тобой всю свою жизнь.

Мы подходим к дому, и во мне вдруг загорается желание выступить на сцене и сказать пару слов. Не знаю почему я вдруг этого захотела, ведь в своей клятве я и так сказала более чем достаточно и я думала, что добавить мне нечего, но почему-то у меня такое чувство, что я сказала не всё, что я сказала недостаточно.

— Идём! — говорю Джеку я, отпуская его руку и забегая на территорию дома. Я оставляю мужа позади, с улыбкой оборачиваясь на него.

Пока я возвращаюсь под шатёр, я понимаю, что никто, кажется, и не заметил нашего с Джеком отсутствия, зато пока я иду к сцене, я замечаю Адама за столиком вместе с незнакомой мне девушкой, и я вспоминаю слова Джека о том, что Адам пришёл не один. Но я разберусь с этим чуть позже.

— Прошу минуту внимания, — неуверенно и довольно взволнованно говорю я в микрофон, и все тут же замолкают, обращая на меня свои взгляды. — Я уже достаточно сказала в своей клятве, но мне постоянно кажется, что я говорю недостаточно, — смеюсь я, и люди постепенно занимают свои столики, и я наконец вижу Джека, который садится прямо напротив меня. Его глаза полны интереса и ожидания, а я не могу поверить, что этот мужчина теперь официально только мой. Это и есть любовь, когда ты сходишь с ума лишь по одному человеку, хотя вокруг полно других достойных кандидатов, но мой Джек… для меня нет и не будет никого лучше него. — Мне кажется, что я просто не могу описать словами то, что чувствую к этому мужчине, — смотрю на мужа, — что я ощущаю в этот прекрасный день, но я попробую, — перевожу взгляд на гостей я. — Джек Фостер… парень с Верхнего Ист-Сайда, как я его называла в самом начале нашего знакомства, который спустя шесть лет становится моим законным мужем, — улыбнувшись, показываю своё обручальное кольцо на левой руке я. — Да, наша история началась долгих шесть лет назад, и всё как будто началась только вчера, но в тоже время, такое ощущение, что мы знаем друг друга уже целую вечность, — смотрю на Джека я, как и он на меня. — Кстати, о нашем знакомстве, это была случайная встреча и не более, и Джек был настойчив. Он уже рассказывал, и да, я солгала ему назвавшись чужим именем, но это же Джек Фостер, и он быстро меня раскусил! — улыбаюсь я, слыша смех в зале, и Джек также смеётся. — И повторюсь, он был настойчив, а я была против нашего общения, и если бы Джек не был так помешан на мысли узнать меня лучше, ничего бы этого сейчас не было. Лишь из-за его настойчивости мы вообще начали хоть какое-то общение, которое в дальнейшем переросло в сегодняшний день и в наши обручальные кольца. В момент нашей встречи, Джек показался мне самым настоящим плохим парнем, — не сдерживаю смеха я, а Джек с заинтересованной улыбкой внимательно меня слушает, также внимательно на меня смотря. — Он казался мне самовлюблённым и эгоистичным парнем с Верхнего Ист-Сайда, человеком любящим манипулировать людьми, провоцировать скандалы, и любой ценой добивающимся того чего он хочет. Джек казался мне человеком у которого полным-полно денег, человеком, который всерьёз считает, что купить можно любого. И я действительно боялась, что просто могу стать его очередным завоеванием и не более. Но всё было не так, — качаю головой я. — К счастью я ошиблась, и Джек оказался совсем не таким человеком каким я его считала в самом начале нашего знакомства. Хотя, не исключено, что он не такой лишь со мной, но и это меня устраивает, — я делаю недолгую паузу. Всё-таки мне стоило хоть немного подготовить свою речь. — У нас были очень сложные отношения, — выдыхаю я. — У нас были громкие скандалы, ссоры, расставания. Были предательства, была ложь и эта ложь была разной. Мы спасали друг друга и мы же друг друга губили. В наших отношениях постоянно были противоречия, мы часто спорили, и эти споры и ссоры были в основном из-за того, что мы оба слишком сильны друг для друга. У меня всегда были высокие цели в жизни, а у Джека всегда была жизнь… к которой я лишь стремилась. Мы ругались, совершали непростительные поступки, думая, что делаем только лучше, и это то, что происходит, когда два сильные духом человека вдруг сталкиваются с невероятным желанием быть вместе, — смотрю на Джека я, но потом вновь на наших гостей. — И вы бы знали сколько врагов мы себя нажили за время наших отношений! Очень многие люди не хотели, чтобы мы были вместе. — Я решаю не углубляться в эту тему и не говорю о том, что эти враги не просто люди, которым мы не нравились, а люди, которые действительно были для нас опасны и которые действительно разрушили наши жизни или лучше сказать, кардинально их изменили. — Мы с Джеком через многое прошли… за пару лет отношений мы пережили то, что многие семейные пары не проживают и за всю жизнь. Я прощала Джека за то, что никто бы не простил, и также прощал меня он, — смотрю на мужа я. — И именно в моменты непростительных ошибок я и поняла, что мы с ним одинаковые. Мы одинаково испорчены, одинаково сильны и одинаково разрушены. Мы словно отражение друг друга. — Я вновь делаю паузу, кажется, я сказала уже столько много, но всё ещё недостаточно. — Когда мы расставались, не важно надолго или нет, я постоянно думала о том, а что, если я найду кого-нибудь другого, но всё равно буду думать о тебе? — обращаюсь я напрямую к Джеку. — И это действительно было так. Когда я была с Брайаном, когда я выходила за него замуж, я этого не хотела. Все мои мысли, всё моё сердце было заполнено другим мужчиной… и к счастью, сегодня я вышла за него замуж, стала его женой. Но когда я была в Сиэтле, я хотела забыть не только тебя, но и всю свою прошлую жизнь. Я была готова отдать многое, лишь бы всё забыть, но я не смогла. — Мой голос стал тише. — Потому что сотни раз расставшись, мы так не смогли расстаться до конца. И я безумно этому рада, потому что я не нравлюсь себе, когда я без тебя. Без тебя, Джек, я превращаюсь не в того человека, которым хочу быть. Ты делаешь меня лучше, ты делаешь меня счастливой всё больше и больше каждый наш день. Ты любовь всей моей жизни, и я безумно благодарна твоей настойчивости, благодарна тебе за то, что ты всё же добился того чего хотел, благодарна тебе за то, что ты узнал меня и позволил мне узнать тебя. С тобой я чувствую себя собой, с тобой я чувствую себя в безопасности, с тобой всё кажется возможным, потому что ты всегда веришь в меня, и я благодарна тебе за эту веру, за доверие, благодарна за нашу жизнь, за все наши воспоминания, за все… даже за плохие. И ты всегда меня спасаешь, спасаешь ото всех, даже от самой себя. И ты всегда рядом, ты всегда вытаскиваешь меня из ночных кошмаров и ты не даёшь мне упасть, — смотрю на мужа я и, кажется, моё сердце вот-вот вырвется из груди. — Джек, ты показал мне настоящую любовь, самую разрушающую, самую сильную и невероятную любовь в моей жизни. И с тобой я узнала, что такое настоящее счастье. И я просто не могу описать словами как ты дорог мне, таких слов, таких цифр и масштабов просто не существует. И я не знаю, чем я заслужила тебя, но спасибо, — смеюсь я. — И я просто хочу сказать, что всегда буду здесь с тобой в нашем доме на Лонг-Айленд, и теперь ты от меня уже не отделаешься! — Я делаю паузу, смотря на мужа, и эта пауза ненадолго затягивается. — У нас с тобой впереди целая жизнь, — уже тише и спокойнее добавляю я. — Нас с тобой ещё столько всего ждёт! И я уверена, что мы будем ссориться и ругаться, как и всегда, но я знаю, что хороших и счастливых моментов у нас с тобой будет намного больше! Так что, дорогой муж, — улыбаюсь я, — добро пожаловать в нашу семейную жизнь. Мы уже давно начали наше путешествие, но оно всё ещё продолжается, так давай продолжим им наслаждаться.

Это конец моей непонятной речи, я хотела сказать так много, и я сказала много, но мне всё равно кажется, что недостаточно. Наверное, я просто чувствую намного больше, но не могу это «больше» описать словами.

Наши гости хлопают мне, пока я спускаюсь со сцены, и Джек подаёт мне руку, а затем он так крепко обнимает меня, что я, кажется, ощущаю на себе его сердцебиение.

— Клэри, — говорит Джек лишь моё имя после недолгого, но такого чувственного поцелуя, и он подходит к микрофону, застёгивая на верхнюю пуговицу свой чёрный пиджак.

Я сажусь за наш столик и я просто не могу не заметить свою разрыдавшуюся подругу.

— Не спрашивай, — всхлипывает она, пытаясь не испортить свой макияж, и я обнимаю Джессику, пододвигаясь к ней ближе, и мы вместе устремляем взгляды на сцену.

— Я, конечно, не скажу столько сколько сказал моя Клэр, — усмехается Джек, — но я тоже хотел бы сказать пару слов. Надеюсь, наши рассказы вас не утомили. — После слов Джека, в зале раздаются отрицательные выкрики. — Это хорошо, — улыбается он. — Я не хочу повторяться, в своей клятве я, также как и моя жена, сказал довольно много и по сути добавить мне нечего. Но… я хочу сказать, что я невероятно благодарен судьбе за то, что ровно шесть лет назад мне вдруг потребовалось зайти в своё кафе и сообщить официантке, чтобы она искала новую работу, потому что я хотел закрывать кафе. Но… — усмехается Джек. — Когда я увидел Клэр, я напрочь забыл зачем вообще пришёл туда. И чтобы вы понимали это кафе всё ещё работает, — говорит он, и все начинают смеяться. — Да… вот, что ты со мной, сделала, — смотрит на меня Джек, и я улыбаюсь ему. — И я не хочу думать о том, как бы всё было, если бы мы тогда не встретились… правда, не хочу. Глупо скрывать, что у нас у обоих за плечами по разводу и по ребёнку… да, они сейчас играю на той лужайке, — смотрит направо Джек, наблюдая за нашими детьми, и улыбка на моём лице становится только шире. — И по моему это ни что иное как доказательство того, что кроме друг друга нам никто не нужен. И мне, правда, больше нечего добавить, я всё сказал в своей клятве, и у меня больше не осталось слов, лишь чувства, которые я не в силах кому-то передать. Но я хочу пожелать каждому кто ещё не встретил своего человека, найти его. Я искренне желаю вам встретить того, в ком вы увидите себя самого, того, в кого вы безвозвратно влюбитесь. Я желаю каждому найти своё счастье, свой океан, в котором вы будите тонуть всю оставшуюся жизнь. Но предупреждаю, это не легко, такие отношения они очень тяжелые, они разрушающие, как и сказала Клэр. И если вы думаете, что мы с Клариссой рассказали сегодня вам всю нашу жизнь, то вы очень ошибаетесь. Да, едва ли не за каждым нашим шагом постоянно следят папарацци, да, мы волей не волей публичные люди, но поверьте, даже Джессика не знает и половины того, что происходило между нами с Клэр за все время, что мы знакомы. — Джессика едва ли не давится шампанским, но не от шока, а скорее от того, что она просто услышала своё имя. Подруга, конечно же, понимала, что многого просто не знает. — Прости, Джесс, — строит виноватую гримасу Джек, но Джессика лишь смеётся, кивая ему. — Поэтому у нас с Клэр осталось много личных моментов, которые навсегда останутся только между нами, — смотрит на меня Джек, и наши взгляды говорят сейчас о многом. Он прав, очень много моментов осталось только между нами. — А сейчас, пользуясь случаем, — вдруг переводя тему говорит Джек, задумчиво, без прежней улыбки смотря куда-то в сторону, а затем снова на гостей, — я хочу поблагодарить каждого кто пришёл сегодня к нам с Клэр. — Я смотрю туда, куда Джек смотрел ещё секунду назад, но кроме охранника, наших гостей и персонала я больше никого не вижу. Но у меня такое ощущение, что что-то не так. — Если вы здесь, значит, вы действительно для нас важны и нам дороги, потому что мы хотел разделить такой важный для нас момент только с самыми близкими нам людьми. Так что спасибо, что вы здесь. И думаю, все заметили как здесь красиво, — оглядывается Джек, и я уже догадываюсь о чём он. — Всё это сделала Клэр, и это ещё одно доказательство того, что она невероятно талантлива. Сегодня утром, прежде чем выйти за меня замуж, она выпустила новую свадебную коллекцию от своего бренда, и если вы всё ещё её не видели, то я советую вам на неё взглянуть, и убедиться в том, что моя жена просто невероятная, она не перестаёт меня удивлять.

— Джек! — смеюсь я. — Замолчи!

Смешки в зале, расслабленная обстановка, всё так хорошо и легко…

— А сейчас я пожалуй закончу, и если никто не против, то я украду свою жену на пару минут. Спасибо, наслаждайтесь вечером, — вдруг говорит Джек, и спускается ко мне, а всё вокруг вдруг погружается в более громкую и весёлую музыку. — Клэр, — подходит ко мне Джек, подавая руку.

— Вы все сегодня просто издеваетесь надо мной! — ворчит Джессика, похлопывая себя по щекам. — за этот вечер я иду исправлять свой макияж уже… я сбилась со счёту!

Джессика входит из-за стола, пока я пытаюсь сдержать смешок, подавая Джеку свою руку.

— Куда мы идём? — спрашиваю у него я.

— Сейчас сама всё увидишь, — довольно серьёзно отвечает он, что слегка меня пугает.

Мы с Джеком выходим из-под шатра, направляясь к забору, к выходу, и я обращаю внимание на то, что Джек жестом руки останавливает охранника, который увидев, что мы уходим, последовал за нами.

— Джек, ты меня пугаешь, — говорю мужу я, когда мы выходим за территорию — нашего дома совершенно одни и без охраны, что странно.

— Клэр, я же с тобой, тебе нечего бояться, а без охраны мы, потому что это никому не стоит видеть, — крепко держа меня за руку, всё ведёт меня вперёд Джек.

Солнце уже почти село, но небо всё ещё светлое, поэтому даже в гуще деревьев нам всё хорошо видно. Но я не понимаю, что такого хочет показать мне Джек, что этого не стоит видеть даже нашей охране?

Мы проходим довольно далеко от дома, но когда мы, наконец, останавливаемся, я всё же слышу раздающуюся от туда музыку.

— Джек? — смотрю на мужа я, когда вижу вдалеке серую ауди, из которой тут же выходит девушка в чёрном приталенном платье, с распущенными тёмными волосами, в туфлях на высоких каблуках, которые увязают в земле, и в руках у девушки подарочная коробка.

И я не сразу узнаю её…

— Она хотела встретиться, — говорит Джек, стоя рядом со мной и обнимая меня за талию словно нехотя и боясь отпускать.

С меня словно спадет та вуаль, которая весь сегодняшний день позволяла мне чувствовать себя счастливой, местами слабой и беззаботной, меня вдруг покидает та лёгкость внутри и покидает чувство безопасности, сменяясь злостью. Я вдруг становлюсь серьёзной, чувствуя, как напрягается всё моё тело, как внутри меня срабатывает самозащита.

— Ну, привет, молодожёны, — широко улыбается нам с Джеком Аманда Тейт — девушка, которая сделала достаточно для того, чтобы я ненавидела её всю свою жизнь. Но зачем она здесь, и какого чёрта Джек позволил ей придти?