Смерть - лучший учитель

Глава 11

— Не атаковать, — Натаниэль сделал шаг вперед и бросил пучок голубого света, совсем как Элька тогда в лесу. Но он высветил лишь обломки и совершенно пустой угол за валуном. Тогда эльф кивнул Мету. Парень выступил вперед, поводя из стороны в сторону своим мечом. В какой-то момент клинок за что-то зацепился, брызнула кровь, и тут же слетело заклятье невидимости с фигуры, скрючившейся за валуном.

Это был человек, весь в грязи и лохмотьях, он закусил до крови свою руку, чтобы не выдать себя криком. По черному лицу текли слезы, прочерчивая дорожки в пыли, а из рассеченной мечом щеки текла алая кровь. Я оторопела. Как мы могли не почувствовать, не заметить этого человека? Неужели он маг такой силы, что смог спрятаться ото всех, включая Натаниэля?

Я вгляделась пристальнее и поняла, что это еще ребенок, причем совершенно маленький, лет восемь, не больше. Лохмотья, большие сапоги с отрывающимися подошвами и какой-то плащ с чужого плеча сильно искажали его облик. Я подошла ближе и увидела, что он не просто худой, а явно едва не умирает от истощения. Рука, которую он закусил, напоминала запястье скелета, обтянутого кожей.

Он сидел, сжавшись в комок и крепко зажмурив глаза.

— Тише, мы не причиним тебе вреда, — ласково произнес Натаниэль, делая шаг вперед. — Позволь нам вылечить твои раны. Мы пришли с миром.

Ребенок опустил руку, на которой остались четкие отпечатки зубов, и открыл глаза. Они сверкнули ярким голубым льдом, ясным, словно освещенные солнцем.

— Лучше убейте меня, — проговорил он и опустил голову на руки. Затем как-то совершенно по-детски расплакался, стараясь заглушить рыдания старым плащом. У меня сжалось сердце от этого плача, отчаянного и горького. Все же дети так не плачут. Это скорбь тех, кто видел смерть, кто прошел через страшную боль, а не просто напуган и голоден.

Я кинулась к своим сумкам, нашла полотенце, воду и бинты, а Натаниэль достал лекарства. Он кивнул Голди, чтобы тот вытащил из своего рюкзака запасную одежду для этого мальчика. Конечно, мой однокурсник оказался куда выше и упитаннее по сравнению с этим дистрофичным ребенком, но все остальные члены группы были еще крупнее.

Мальчик продолжал плакать, пока его совместными усилиями освобождали от лохмотьев и обтирали мокрым полотенцем, смывая большую часть грязи. Честно сказать, я едва не рассталась со своим завтраком, увидев этого мальчику без грязи и одежды. Все его тело покрывали загноившиеся раны, какие-то рубцы и струпья. Натаниэль выглядел разгневанным, он быстро развел какой-то эликсир в воде и промыл все раны, затем обработал их мазями и заклинаниями. Какие-то ему удалось заживить сразу, другие же пришлось забинтовать и оставить уже до тех времен, когда удастся передать мальчика лекарям в стационарную больницу.

Мы закончили мыть и лечить паренька, помогли ему облачиться в чистые одежды и дали ему выпить наскоро приготовленный бульон. О более тяжелой пище пока речи не шло. Он немного успокоился и даже пытался улыбаться почерневшими зубками.

— Я видел, что вас интересовали надписи, зачем они вам?

— Мы исследователи, интересуемся всеми реликвиями и тайнами, — ответил Натаниэль, протягивая мальчишке вторую чашку бульона. — А ты от кого тут прячешься? И что с тобой случилось?

Мальчик снова сжался в комок и словно закрылся в своей раковине молчания. Я подошла ближе и улыбнулась, как мне показалось ободряюще.

— Не бойся, мы тебя в обиду не дадим. Мы вообще всех защищаем.

Паренек глянул на меня своими блестящими и яркими глазами и снова приложился к кружке. Он долгое время молчал. Я посмотрела в дверной проем и увидела, что небо стало светлеть, близился рассвет в этой унылой стране. Из темноты медленно проступали высокие шпили, обрушенные башни и десятки частично обвалившихся строений.

— Там, на стенах говорится о том, что Черный Император падет от руки потомка лиохов. И этот потомок объединит все народы под своим мудрым правлением, — очень тихо, едва слышно проговорил мальчик, не поднимая головы. — И вот теперь король ищет выживших лиохов. Это те, кто еще много лет назад не приняли его власти, те, кому принадлежали эти города, — парень ткнул пальцем в порушенную стену и высокие черные шпили.

Я не выдержала:

— Нет, вот я не могу понять! Какого черта, даже если есть такое пророчество, заявлять о нем на каждом углу⁈ Чтобы уж точно оно не исполнилось, а героя убили в колыбели? Серьезно, я не понимаю!

Натаниэль мимолетно улыбнулся.

— Людям нужна надежда, и они слишком сильно верят в мифы и пророчества. Иногда под знамена Легенды встает куда больше народа, чем под обычные штандарты. А иногда бывает и так, что сам факт озвучивания пророчества начинает менять и создавать историю, — Натаниэль махнул рукой. — Лично я с тобой согласен, такие вещи лучше не делать достоянием общественности. От этого только проблемы.

Для Академии это был больной вопрос. Стоило какой-нибудь местной бабке-гадалке сказать, что, мол, у этого ребенка великая судьба, как вокруг бедного младенца начинались интриги, войны, споры и разногласия. И начиная с пеленок от несчастного существа требовали великих дел, в то время как он едва еще учился ходить. Это тяжкое бремя, и многие из учеников носили на себе печать этих треклятых легенд и пророчеств. Либо о них самих, либо, как в случае с Атрасом, — сказаний о родителях и великих предках.

Мальчик немного успокоился и допил свой бульон.

— Послушай, мы сейчас уходим, очень далеко. Если тебе здесь плохо, мы можем забрать тебя с собой. Там тебя точно не найдут враги, кем бы они ни были, — предложила я, забирая пустую кружку.

— За мной гонятся, — тихо произнес мальчик. — Вам будет грозить опасность. Лучше идите без меня, вы и так сильно помогли.

— Кто гонится? Император?

Пацаненок кивнул. Я сложила два плюс два и получила четыре, что и не удивительно. Раны, похожие на пытки, погоня, старые руины лиохов, пророчество, король. Этот мальчик явно, как и многие другие, попал под молотки. И не важно, тот ли он потомок из надписи или король просто его таковым считает. В любом случае паренька убьют.

— Я сбежал из темниц, вот он и злится. Еще никто не выходил оттуда… живым, — мальчик шмыгнул носом, видимо, вспомнив кого-то из своих. — Будет меня искать. Он пока боится лично приходить на руины, но скоро поймет, где я прячусь. Уходите, он скоро вернется. Точнее, его люди.

— Голди, в дозор! — скомандовал Натаниэль и задумчиво потер подбородок. В его фиалковых глазах читались сомнения. Но я уже приняла для себя твердое решение защитить этого паренька. Вот только если учитель не согласится — я не знала, как это станет возможно сделать.

Через полчаса вернулся Голди, со стрелой на тетиве.

— Сюда движется с востока отряд вооруженных конников, человек пятьдесят. Хорошие доспехи, боевые лошади. Но мы с ними справимся.

Я пожала плечами, соглашаясь. Даже если у них есть магическая защита, а то и маги, мы все равно имеем шансы на спасение и даже победу.

— Мы не можем сражаться, — жестко отрезал Натаниэль. — Так мы привлечем внимание правителя к Академии и втянем всех нас в очередную войну. И кто сможет сказать, что все мы выйдем живыми из нее?

— Но мальчик! — возмутилась я.

— Никаких «но», — холодно перебил учитель. Он встал с камня, отчего его одежды взметнулись, как белые крылья. — Вы все — наследники престолов, надежда своих миров. Если враг хотя бы кого-то из вас убьет в этой войне — ваши государства пойдут в атаку уже на Академию, чтобы отомстить. Будьте благоразумны, мы не армия, а школа. И превыше всего ставим свой нейтралитет и безопасность учеников.

Я скосила глаза на мальчугана, тот сидел молча, глядя в одну точку. Он и не ждал от нас помощи. Он вообще ничего не ждал от жизни. Мне в грудь словно нож вонзили. Ну нельзя же вот так бросить его на верную смерть!

— Собираемся, скоро Сопряжение, — Натаниэль быстро застегнул свои сумки и проверил все ремни на седле. Затем обернулся ко мне, замершей рядом с мальчиком. — Все собираемся.

Я пошла складывать в сумки разбросанные по комнате вещи: книги, лекарства, одежду и котелки. На мальчика старалась не смотреть, на своего учителя тоже. Через десять минут мы уже сидели в седлах, благо высокие потолки и разрушенный дверной проем легко позволяли двигаться на скакунах. Мы молча ждали приказов, а Натаниэль сидел и смотрел на восток через большое разрушенное окно. Затем кивнул нам идти на выход.

— Ну хотя бы просто перенести его в другой мир! — шепнула я учителю. — Пусть живет в лесу дикарем и то лучше будет!

Натаниэль шикнул на меня и резко кивнул, указывая на выход. Я выругалась, но дернула поводья скакуна.

Один за другим наша группа покинула руины дома. Пустая площадь встретила нас тишиной и утренним светом, тяжелые тени от башен и торчащих к небу обломков ложились у подков наших скакунов. Прислушавшись, я уловила далекий стук копыт и ржание коней приближающихся врагов, но пока от их глаз нас надежно прикрывали руины.

Натаниэль выехал последним, надев тяжелый походный плащ. Учитель направился в сторону самой глубокой тени у основания башни и поманил за собой. Я тронулась с места, силясь не оборачиваться. Но все же не выдержала, глянула назад. Но там, в темноте руин, на камне я не увидела маленького мальчика. Наверное, снова спрятался под завесу невидимости.

Мы прыгнули через портал и оказались на просторах тех же самых степей. Тут царил вечер, солнце почти склонилось за яркие травы на ближайшем холме. Гроза давно прошла, от нее остался лишь легкий привкус свежести.

— А теперь — в галоп! — скомандовал Натаниэль и погнал своего скакуна по равнине, обратно к кромке далекого леса и туманным вершинам гор. Я безоговорочно последовала за ним, пихнув свое животное пяткой в бок. Скакун обиженно обернулся и заглянул мне в глаза. Какой ранимый мне попался! Я слегка махнула поводьями, игнорируя пронзительный взгляд животного. Конь огорченно отвернулся, а затем совершенно неожиданно и резко, словно гончая, прыгнул вперед, наращивая скорость с каждой секундой. Я едва удержалась в седле, но все же сохранила равновесие и пригнулась к холке. Сумасшедшее существо!

Высокие травы доставали мне до пят, хлеща моего скакуна по животу и ногам. Лес несся нам навстречу, словно раскрывая свои объятия, а воздух вокруг все темнел, превращаясь в ночь. Небо было чистым и безоблачным, полным ярких звезд, цветы белели вокруг, а ночной ветер завывал в ушах. От большой скорости все вокруг немного смазалось, но все равно я отстала от группы. Махнув поводьями снова, мне удалось немного увеличить скорость.

Скоро наша группа въехала под кроны леса и остановилась. Натаниэль в темноте спрыгнул с лошади.

— Нужна твоя кровь, немного, но все же, — сказал он в пространство, как мне показалось.

— Конечно, берите сколько нужно, — раздался тихий голосок, заставивший меня подпрыгнуть на месте. Я подошла ближе к учителю. Рядом с ним, спрятавшись под тяжелым плащом, стоял тот самый мальчик.

— Вы все-таки его взяли! — проговорили мы с Метом почти одновременно и с одинаковым восторгом.

Натаниэль достал нож и разрезал руку мальчика, промокая текущую кровь старыми лохмотьями.

— Я говорил, что мы не должны сражаться, а не то, что оставим его там, — затем Натаниэль быстро смазал рану мазью, от которой кровь остановилась. — Этого хватит. Мет, Голди — возьмите мальчика и доставьте его в Академию. Скачите через лес и на середине пути, у реки с гор, отправьте весточку учителям. Пусть вас встретят Звездные. Так, на всякий случай.

Натаниэль засунул окровавленную тряпку себе за пояс и глянул на меня.

— Ты умеешь менять облик?

Я озадачилась, замерла, а затем покачала в сомнениях головой.

— Мой дракон внимательнее учился, чем я. Но могу попытаться. Что нужно?

Учитель махнул рукой, и его одежды стали черными, я и так была одета в черно-фиолетовую форму Легиона. Натаниэль снял с меня жилет-кафтан и отдал Мету вместе с поводьями наших скакунов. На мне остались черные сапоги, брюки и свободная рубашка.

Ученики с Войны и мальчик уехали, растворившись в темноте, а мы остались. Белели лишь наши светлые волосы, лица и руки, словно повисшие в черноте леса.

— Это очень долгое Сопряжение, оно будет длится еще почти сутки. И когда люди короля станут обшаривать руины, они волей-неволей попадут в портал. Даже если они самые обычные люди и не знают, что существуют другие миры, — Натаниэль ухмыльнулся мне, блеснув клыками. Даже в темноте я видела, как темнеют его глаза, а кожа приобретает синеватый оттенок. — Предлагаю их напугать. Пусть думают, что мальчика утащили страшные твари и съели. Ночь только началась. Мы побежим через старый мост к горам. Тебе придется напрячься, чтобы не отстать.

— Я не смогу себе наколдовать четыре лапы, эй! — я даже оторопела, когда представила себя, бегущую на четвереньках по степи.

— И не надо, — улыбнулся учитель. — Я сменю твои волосы на черные, глаза станут желтыми. А дальше — лети! Я думаю, если ты это выполнишь, экзамен по магии воздуха сдашь автоматом.